***
Это был один из тех тяжёлых дней, когда загруженность на работе переваливала норму раза в три. Ларри попал в словесную перепалку с милой, на первый взгляд, бабулей на кассе, которая поливала дерьмом «сервис». Её совсем не волновало, что Ларри единственный кассир, который не курит во время работы в подсобке, попутно сгрызая выписанное с продажи старое печенье. Далее была небольшая оплошность с доставкой товара. Водитель привёз его не совсем целым, особенно коробки, в которых он был, поэтому, когда парень поднял очередную большую тяжёлую коробку, её дно порвалось вовсе и банки с липким клубничным джемом упали на асфальт, окутав улицу шумом разбивавшегося стекла. Асфальт был испачкан в нём. Ларри был испачкан в нём. Его любимые кроссовки пришлось отмывать под слабой струйкой воды в служебном туалете. К слову, место падения банок окрасилось и казалось, что там произошло жесткое групповое убийство. Так же Ларри получил штраф за испорченные продукты, хоть и не был виноват в этом. Разве что в отсутствии быстрой реакции из-за недосыпа. Когда полусонный парень раскладывал бутылки с йогуртом, беря их с большой горы, наваленной в тележке, к нему вдруг обратились за помощью. Вначале он, не поворачиваясь в сторону голоса, показавшегося ему крайне миловидным и присущим девушкам, даже не отвлекся от работы. Понятное дело — очередная бабуля спрашивает про срок годности, утверждая, что оставила очки дома. Обычно, если случайно попасть в такой разговор, можно попасть в тот ещё водоворот, и битый час выслушивать историю о первой отрыжке внука бабули. Но на этот раз он несколько опешил. Его спросили, кто производитель этого молока, его жирность, калорийность и ещё уйму информации, которую можно без труда прочесть на упаковке — парень психанул на вопросе, про количество кальция в продукте. Он обернулся, окинув человека злым взглядом. Оказалось это не бабуля, не женщина. Это девушка. «Что за приколы? Она тупая или прикидывается?» — закралась мысль в голове парня. — Здесь чёрным по белому все написано. Я уже заебался отвечать на тупые вопросы. Прекрати, а? — огрызнулся он, скрипнув зубами. Парень вернулся к работе, нервно закатывая глаза и пытаясь перевести дыхание, чтобы успокоиться. Девушка со светлыми волосами холодного оттенка, виновато потупила взгляд в пол и, опустив руки, в которых была пачка молока, как можно тише ушла в сторону, скрывшись в мучном отделе. Ей просто хотелось поговорить, но она, как обычно, сглупив, как простушка, облажалась. Вот бы ей быть такой же, как её подруга — уверенной, смелой и дерзкой. Тогда Ларри Джонсон точно обратил бы на неё внимание. Ну, или, как говорила ей та самая подруга, девушке следует сменить стиль, сделав его более грубым. Парням ведь нравятся такие. Вот только изменить себе, как она не старалась, у неё не выходит.***
Сал всё ещё с недоверием относится к своему отцу. Пусть отношение старшего Фишера совершенно сменило обороты, Сал даже не пытался проникнуться доверием к этому человеку. Да от него ложью, по мнению парня, несло за километр. Тем более, после всех слов и всех действий просто начать понимать человека, находя оправдания его поступкам и испытывать какую-никакую эмпатию, было сложно. Но каково же было его удивление, когда придя домой, впервые за несколько недель, его встретили встревоженным взглядом. Отец Сала обернулся на входные двери, что тихо закрылись в гостиной. Мужчина подорвался и, выйдя из комнаты, оторвавшись от компьютера, обеспокоенно посмотрел на парня. Младший Фишер замер на месте, оглядывая мужчину, взволнованно хлопая глазами. Он никак не ожидал вызвать беспокойство у кого-либо в этом доме касательно себя. — Где ты был, Сал? — отец мягко, но в тоже время строго сместил брови, встав в позу серьёзного родителя, озабоченного проблемами своего чада. — Тебя не было дома несколько недель. Ты даже не позвонил, — спокойный, на удивление, трезвый голос твердо констатировал факты. — Аэм… — потерянно промямлил Фишер, не находя нужных слов. — Сал, — голос стал твёрже и суровее, — Где ты был? — руки отца расслабились, сменив позу тела на более открытую. — В больнице… — всё ещё потерянно ответил парень. — С тобой что-то случилось? — и снова этот обеспокоенный тон. Он сильно напрягает парня. — Нет, там… были у друга моего проблемы… — А, ну, хорошо, что с тобой всё в порядке, — пробубнил себе под нос мужчина, отводя взгляд в сторону, дав парню свободно выдохнуть скопившееся напряжение. — Там это, — сбивчиво начал он. Странно то, что все слова в момент, будто рассыпались по полу. — На плите обед — поешь. Сал не менее удивленно посмотрел на отца и, кратко кивнув ему, пошёл к сковородке с едой. Неужто, поджаренная картошка. «Папа приготовил обед. Вау, я потрясён». Парень, усевшись за стол и положив часть еды себе в тарелку, начал накалывать на вилку кусочки картофеля, запуская их в рот. Вкусно, обычно, но если не упускать тот факт, что эта еда была приготовлена специально для парня от его отца, то блюдо начинало иметь просто бесподобный вкус. Вдруг за стол, нарушив гордое одиночество Салливана и прервав его мысли о путешествии жуков в земле, огибающих клубни картофеля, подсел старший Фишер, всё ещё неловко потирая затылок и тщательно подбирая слова. — Ну, Сал, как у тебя дела, рассказывай, давай, — удивительно, как несколько слов смогли ввести парня в глубочайший ступор. — Всё хорошо, — «не считая смерти Лизы, чрезмерной нагрузки и кислой мины каждого второго». — А, хорошо, это хорошо… Нашёл себе девушку, да? — Сал чуть было не прыснул на этом моменте, но грамотно сдержался. — Аэм. Да? — Ответил он. — Классно. Когда познакомишь? — В другой раз. В комнате опять повисла тяжёлая пауза. — Послушай, Сал, я получил работу и поэтому каждое утро езжу на неё. Салливан удивлённо поднял глаза, не веря своим ушам. Чтоб его отец устроился на работу, так ещё и не бухал вместо рабочих часов — это же сплошная фантастика. Конечно, если он не обманывает. — Это круто. — Да, — нервно посмеялся старший Фишер. — И нам придется… Ну, ты точно привыкнешь к этому, и это важно… А ещё там хорошо, тебе понравится, — мужчина начал говорить какими-то обрывками, пытаясь связать предложения в одну большую здравую мысль. И, что самое главное — понятную не только ему. — Пап, — прервал его Сал, отвлёкшись от еды и смотря на лицо напротив. — Скажи прямо. Ты нашел себе… — не успел Фишер младший договорить, как его перебили. — Нам нужно переехать. Парень подавился. Как только кашель прошёл, он вопросительно уставился на отца. — Мне неудобно ехать до работы. Очень далеко, — он неловко потёр затылок. — Не переживай ты так, перейдёшь в другую школу, найдёшь новых друзей, будет весело. — Классно, — озадаченно выдохнул Сал. — Я хочу остаться жить у моего друга, Ларри Джонсона, который внизу живёт. — Джонсона, — повторил старший Фишер себе под нос, словно пробуя слово на вкус. — А, тот парень, — вдруг прояснилось у него. Мужчина молчал с минуту, потирая в раздумьях рукой лоб. — Тебе совсем скоро восемнадцать. Думаю, глупо будет опекать тебя, как малого ребёнка. Сал отстранил взгляд от еды, ожидая конечного ответа, уставившись на отца. — Ладно, Сал. Но только, если ты будешь хотя бы звонить, или приезжать проведать старика, — на последних словах он обратился к сыну с улыбкой. Парня перекосило в ступоре. «Он и вправду улыбнулся? Мне?». Давно Сал не видел этой эмоции, когда в лице отца читается тепло и забота. Так странно было её ощущать. Слишком непривычно, что парень не знает, как отреагировать на это. Он думает о том, как реагировал Ларри на улыбку Лизы, как люди вообще реагируют на любовь. Но, чёрт побери, он не мог припомнить точно, всё в этот момент поддавалось сомнению, как и то, что Сал не спит. Как-то слабо верится во всё это. Парень так и застыл в этом ступоре на минуту, пока старший Фишер не отвёл неловкий взгляд в сторону.***
— Ларри, я тебя уверяю, что если бутерброд всё время падает на пол маслом, а кошка приземляется на лапы, то если кошке на спину маслом вверх прикрепить бутерброд и уронить её, сломается вселенная… Парни шли по школьному коридору, болтая друг с другом о каких-то странных вещах. Обычно о них заговаривала Эшли, и, похоже, это оказалось заразным, поэтому ввиду её отсутствия в школе с несколько дней приходилось выполнять её функции. Странно было то, что девушка не звонила, не писала и вообще решила не напоминать о своём существовании. «Наверное, она с Беном» — полагали парни, обсуждая столь серьёзный вопрос за столом переговоров в школьном кафетерии, посасывая через трубочку клубничный коктейль. Обычно, когда парни шли по коридору, они нещадно, как истинные ублюдки, шли прямо, в упор, не пропуская других. Такие в их школе правила — на переменах та ещё мясобойня в коридорах, поэтому люди там делятся на два типа — те, кто идет на прямую, пихая остальных, и те, кто испуганно прижимается к стене. На этот раз размеренный и привычный ход событий нарушился. Темноволосый остановился, когда понял, что человек, вставший впереди столбом, не собирается сдвигаться. И мало того, что не собирается — он хочет что-то сказать. Точнее, она. Тонкий женский голос послышался снизу. Маленькая девушка со светлым холодным цветом волос и нежными длинными кудрями, лежащими на плечах, обратилась к нему, нервно, незаметно для других, сжимая маленькие кулачки, и впиваясь ногтями в кожу ладоней. — Эм, Ларри?.. Парень заинтересованно всмотрелся в девушку, а потом в его смутной голове прояснился тот факт, что это та, из магазина. Сал настороженно и с каким-то неприятным предчувствием, оглядел девушку. — Чего хотела? — холодно ответил тот, желая уже дойти до туалета, в который парни изначально направлялись. — Аэм, — замялась девушка, прикусив губу. Она подняла свои большие серые глаза навстречу к темным. — Скоро будет выпускной бал… И я… Хотела пригласить тебя! — быстро выпалила та, покраснев, как маленькая девчонка. Сала передернуло. Ларри, полный удивления, застыл в ступоре, немигающим взглядом сверля девушку. — Слушай, Ларри, ты мне просто давно нравишься, и я подумала, что, может, я тебе тоже могу понравиться, и тебя, вроде, ещё никто не звал, — светловолосая начала нервно тараторить, не давая парню успеть понять смысл каждого слова. — И тебя не смущают слухи обо мне? — удивлённо спросил тот, выгнув одну бровь и чуть склонив лицо к девушке, чтобы та точно его услышала. — Ты про. Кхм-кхм, то, что ты гей? — ещё более смутившись, спросила та, — Но… Это ведь не так, ты не можешь быть геем. Ты даже не похож на него, — она, полная уверенности, слабо улыбнулась. «Не похож на гея? Мне что, нужно ходить во всем радужном? Хотя, я ведь гей только по отношению к Салли, могу ли я называть себя таковым?». Фишер сдержал смех, поэтому тихо и незаметно прыснул в кулак, вспоминая, как пару перемен назад, Джонсон зажал его в кабинке мужского туалета, покрыв засосами плечи и обшарив языком рот. Ларри заметил тихий смешок парня, поэтому нелепо улыбнулся, совсем не зная, как реагировать. Девушка выглядит просто потрясно, как лицом, так и фигурой вышла удачно, и сейчас она приглашает на школьный бал шпалу по имени Ларри и фамилии Глубоко и Надолго Влюблённый в Фишера. Нелепее ситуацию сложно представить. Конечно, Ларри сразу, как отошёл от слабого шока, хотел сказать, что, такой, как он, ей не пара, и пусть она выберет какого-нибудь милого мальчика под стать ей, а не говнаря с гнездом на голове и жестким металлом в наушниках, как осёкся. Недавно на очередной школьной линейке и, так называемой «мутью», которую говорил директор, он объявил, что во избежание конфликтов и чтобы выпускной бал прошел хорошо — пары нетрадиционной ориентации допускать не будут. А Ларри у них уже давно на мушке и если он придёт «под ручку» с Фишером, скорее всего, пустят только Сала. — Окей. Пойдем вместе, — полный уверенности, засунув пальцы в карманы джинс и натянув свою фирменную Джонсоновскую ухмылку на лицо, сказал парень. Лицо Фишера ему понравилось больше всего в этом. Парень, удивленно хлопая глазами, перевёл ошалелый взгляд с девушки на Ларри и обратно, повторяя эту замкнутую цепочку. Если бы он отошёл от шока быстрее, он бы точно успел шибануть Джонсону нехилый подзатыльник, как следует, выругавшись всеми известными ему ругательствами. Глаза девушки же засветились в искрах, а лицо расплылось в счастливой улыбке. Прикусив в нетерпении нижнюю губу, она поблагодарила парня и радостно поскакала в сторону шкафчиков — к своей подруге, которая в немом ступоре хлопала глазами, преследуя девушку взглядом. Ларри, довольствуясь лицом Фишера, посмотрел на него, улыбнувшись ещё наглее. — Ну вот, пара на выпускной найдена, а я все думал, с кем мне пойти, — наигранно, действуя на нервы голубоволосого, сказал тот беззаботным голосом. Глаз Фишера нервно дернулся. — Так вот, вернёмся к тому вопросу. Следуя твоей теории: кошка будет вечно крутиться в воздухе, вырабатывая энергию, таким образом, мы получим первоклассный вечный двигатель. И, хочу сказать тебе… — Джонсон, — нервно сказал парень, в упор не убирая глаз. — Сал, ты просто гений. Твоя мысль о кошке и масле перевернёт науку. У тебя большое будущее в физике, друг! — сказал Ларри, издевательски акцентировав внимание на последнем слове. — Ларри, — слащаво добрым голосом, расплывшись в улыбке, обратился парень, — схуяли ты творишь? — Да чёрт, Сал! Как же ты не понимаешь! — восторженно вскрикнул парень, — Это же отличная возможность! Ты хотел на бал? Вряд ли бы нас пустили вместе из-за идиотских слухов, а так мы не только восстановим репутацию, которую ты хотел исправить, но и повеселимся на балу. И ты сможешь побывать там, не только пару минут, чтобы исполнить песню, — Ларри натянул на лицо игривую улыбку, — а на весь вечер. — Ты идиот, Джонсон, — серьёзно сказал Сал. — Знаю. — Ты в курсе, что эта девчонка, возможно, реально любит тебя, кретин, зачем давать ей призрачный шанс? — Сал, я не говорил ей, что люблю её, и перед балом, скажу ей, что иду не потому, что она мне нравится. — Ларри, ты… — Фишер попытался подобрать слово, идеально подходящее в данный момент, но вдруг осёкся. — Знаю, Сал, знаю.