1.
Рука замирает у дверного звонка. Ну и? С чего он взял, что Даня откроет дверь? Может, он вообще не в Питере. Может, он в петле болтается. Извините, Данила не имеет возможности подойти к двери. Крид отгоняет все эти мысли. В конце концов, он проехал через весь город не для того, чтобы развернуться у нужной квартиры. Он жмет на звонок. Слышит приглушенную трель из-за двери. Но кроме трели — ничего. Жмет еще раз. И снова — тишина. И правда, какого хера он приперся? Не вызывать же теперь силовиков, чтобы выбили дверь и проверили, все ли там в порядке с рыжим уебком. Смешно. Крид рад бы посмеяться над собой. Но он лишь еще раз жмет на звонок, и не получив никакой реакции, разворачивается, чтобы уйти. В этот момент сзади щелкает замок и открывается дверь. Егор мгновенно оборачивается. Из-за порога на него пялится Поперечный. — Че, выгнали из «Blackstar», и ты теперь курьером на хлеб зарабатываешь? — спрашивает без тени улыбки. Егор мотает головой. — Нет, просто хотел убедиться, что ты жив… — Да не пизди. Небось фит клянчить пришел. Егор смотрит на его опухшее от синьки ебало и здоровенные мешки под глазами. Решает, что не должен бросать его в таком состоянии. Даже несмотря на столь обидные шуточки. — Может, хоть чаем угостишь? Данила глядит на него пустыми глазами. Пытается угадать, че этому белобрысому нужно. Наконец говорит: — Заходи. Но знай, фитовать с тобой я не буду. С такими предложениями иди к Киркорову. Просторная квартира захламлена. Одежда, остатки еды, пустые бутылки, исписанные листы бумаги и прочий мусор. Егор идет за Даней на кухню. Послушно садится на стул за пустой стол. Поперечный ставит на плиту чайник. — М-да, — протягивает, пятерней взъерошивая рыжие волосы, — Давненько я чай не пил. Все, видишь, пойло с градусами. Крид пялится на чайник на плите. Он тоже уже давно не пил чай, тем более, сидя на кухне. Завтраков у него не бывает, а обеды и ужины обычно приготовлены на дорогих ресторанских кухнях, где простой чай никто заваривать не будет. — Так че пришел-то? Действительно. — Увидел, что ты канал удалил, и понял, что тебе совсем хреново. — Решил убедиться? — усмехается. — Да, все и правда хреново. После смерти дедушки я не опубликовал ничего стоящего. Так нахер мне тогда канал, если я ничего не могу дать его подписчикам? — Как давно он умер? Жалобно свистит чайник. — Два месяца назад. Я даже на похоронах не был. Как раз катал тур и, блять, не нашел свободного дня. А потом понял, что просто не смогу пойти туда, где он лежит под холодной землей. Поперечный замолкает. Пялится куда-то за окно, в стены домов серого Питера. Крид сидит на стуле, словно прикованный. Чувствует, как ладони начинают потеть. — Дань, в каком городе он жил? — Чай согрелся. Давай пить.2.
— Он жил и умер в Воронеже, — неожиданно говорит Даня. До этого кипяток глотали молча. Голос Поперечного кажется особенно тихим. Весь он сжался на стуле у холодильника. Рыжие пряди словно выцвели. Егор вдруг встал из-за стола. Проговорил: — Собирайся. Поперечный посмотрел на него, как на помешанного. — Куда? — В Воронеж. — Ты ебанулся, Крид? Какой, в пизду, Воронеж? Егор пропустил его вопросы мимо ушей. Он уже светился идеей. Он хотел вернуть выцветшему Поперечному прошлую жизнерадостность. Хотел вытащить его. И чувствовал, что мог это сделать. — У тебя десять минут на сборы. — Ебать, ты двинулся… — Если ты не соберешь вещи, то я затолкаю тебя в машину прямо так. Егор сам удивился своей настойчивости. Поперечный же пытался было сопротивляться, но, увидев, что Крид настроен решительно, сделал вывод, что психа лучше не злить. Неотложку он успеет вызвать в любой момент, а из этой ситуации может получиться что-то интересное. Пока Даня с недовольным ебалом собирает в рюкзак какие-то вещи, Егор стоит у двери и разглядывает плакаты на стене. В основном, это были афиши стендапов Дани. Лицемерно, конечно. Только вот, в спальне Егора висит его портрет, написанный каким-то именитым художником по заказу лэйбла. Крид решает, что сожжет этот портрет при первой же возможности. Щелчок. Дверь заперта. Захламленное помещение осталось замкнутым. Почему-то Поперечный чувствует облегчение. Наверное, безумство всегда приходит с легкостью.3.
За окном машины мелькает питерский пейзаж. Улицы полны людей. И почему у жителей Петербурга такие хмурые лица? Егор отчего-то рад, что он не в этой толпе. В салоне машины тихо. Слышно лишь то, как работает мотор — совсем негромко, с какой-то вежливостью, как в любом дорогом автомобиле. Данила пялится в окно. Когда Егор тормозит возле кафе, лишь саркастически усмехается. — Проголодался? — спрашивает. — А почему не в бургерную «Blackstar»? Или там кормят только тех, у кого есть хотя бы один Золотой граммофон? Снова сарказм. — Еще не надоело, нет? — Егор смотрит на него в упор, но Поперечный даже не поворачивается в его сторону. В кафе было очень мало людей. Неудивительно. Будний день. До обеденного перерыва еще целый час. Официантка подходит к столику, едва скрывая любопытство. Узнала. Егор на нее не смотрит, изучает меню. Заказывает стейк и какой-то салат, ориентируясь исключительно на высокую цену — хоть какой-то гарант того, что еда окажется вкусной. Поперечный говорит: — Я ничего не буду. — Когда ты в последний раз нормально ел? — Жидкий завтрак виски считается? — Нет, — Егор белозубо улыбается официантке: — Принесите, пожалуйста, ему то же, что и мне. Она чиркает что-то в блокноте и уходит, оглядываясь. Уже предвкушает истории, которые расскажет подругам. Сам Егор Крид! «Самая-самая» и все дела. — Я же сказал, что не буду есть, — повторил Даня. — Мы едем не в самое ближнее место. Нужно поесть. — Не веди себя, как моя мамка. Обойдемся без порки ремнем, ладно? Егор непроизвольно закатывает глаза. Ну, Поперечный хотя бы пытается шутить. Уже неплохо. Официантка вернулась с ароматными стейками и салатами, представляющими какое-то диковинное месиво с ярким вкусом. Егор заказал напитки. Хоть и словил возмущенный взгляд Поперечного — безалкогольные. Даня ковырял вилкой стейк. — Ешь, — сказал ему Егор. Поперечный никак не отреагировал. Лишь подпер щеку кулаком. — Если ты не станешь есть, я накормлю тебя силой, — Крид отложил приборы, делая вид, что собирается осуществить задуманное. — Воу, Егорушка! Не строй из себя альфа-самца. Если ты не забыл, мы не в книге, где миллионер силой кормит телку, а потом тащит в алую комнату для БДСМ-игр. — Даня взглянул на него с усмешкой. — Ладно, ладно, давай без насилия. Поперечный стал жевать стейк. Быстро вошел во вкус и салат уплетал, уже не скрывая удовольствия. Егор почувствовал, как телефон в кармане в очередной раз начал вибрировать. Звонила продюсерша. Опять. Какой это уже пропущенный от нее? Десятый? Егор сбрасывает вызов и выключает телефон.4.
— Что на этот раз? — спросил Даня, едва Егор начал тормозить автомобиль. — Нужно заправиться. Пока Егор возился у машины, Даня зашел в магазин. Хотел купить сигареты. Свои в спешке забыл дома. Прошелся вдоль рядов полок, пестрящих яркими упаковками. Замедлил шаг возле алкоголя. В глотке пересохло. — Что, тянет набухаться? — спросил возникший рядом Егор. — Попахивает алкоголизмом. — Иди ты! Поперечный шагает дальше. Берет бутылку воды. Егор идет следом. Молча разглядывает стеллажи. Даня нарочно останавливается у полки с презервативами. — Взять тебе? — спрашивает с улыбкой. В этот момент сзади слышится девичий визг. — Поперечный! К ним быстро приближается стайка девушек. — Блять, — шипит Даня. — Валим отсюда. Хватает Егора за локоть и тащит к кассе. Фанатки следуют за ними. Они уже узнали и Крида. — Можно фото? — Даня! Дай им волю — на куски разорвут. Поперечный сует кассирше бутылку с водой, ждет, пока она пробьет, швыряет деньги. Крид расплачивается за бензин. — Давай быстрее, — Даня нетерпеливо топчется на месте. На них уже направлены камеры телефонов. Отметки в Ing. Все уже известно. Смотри, мир! Наконец Крид убирает кошелек и едва ли не бежит вслед за Даней к выходу. Сзади слышатся прощальные визги фанаток.5.
Настроение — хуже некуда. Даня пристегивается ремнем безопасности и набрасывает на голову капюшон толстовки. — И чего ты так завелся? — спрашивает у него Крид. — Настолько не любишь фанатов? — Это — не фанаты, — мрачно отвечает Поперечный. — Это — блядские стервятники. Им лишь бы поглумиться. — Я думал, тебе все равно, что о тебе говорят. — Обо мне — все равно. Но они увидели меня с тобой. С Егором, мать его, Кридом. Пиздец теперь. — Хочешь сказать, тебе стыдно из-за того, что нас увидели вместе? Поперечный не отвечает. Потому что это правда. После всего, что он сказал о Криде, их увидели вместе в магазине, выбирающими гандоны. Что еще нужно для сенсации? Даня чувствует себя паршиво. Но назло Криду тянется к панели управления и включает радио. Нарочно ищет волну, где крутят попсу. И, конечно же, спустя пару песен в эфире начинает играть трек Крида. Егор едва заметно сжимает челюсти. Давит на педаль газа. Под звуки, наверное, самой попсовой песни российской эстрады и мысленные проклятия самого Егора, автомобиль выезжает за черту города Петербурга. Путешествие началось.