the dark of you

Куроко бежит со всех ног за силуэтом, который отдаляется от него все быстрее и быстрее. Этот силуэт ярко светится на фоне окружающей тьмы. Куроко отчаянно тянет руку вперед, пытается выкрикнуть имя, но не получается. Голоса нет. Словно кто-то взял пульт и выключил звук совсем. Лишь губами он «произносит». — Нет! Нет! Нет… Акаши, хмуря брови, сидел с краю кровати и смотрел на спящего Куроко, который начал шевелиться и говорить во сне. Ему явно снилось что-то плохое, судя по напряженному выражению лица и отчаянному «нет». Прошло всего пару часов с тех пор как Тецуя уснул. Вдруг Куроко ухватился за первое, что попалось ему — за руку, которой Акаши опирался на кровать, и на этот раз заговорил громче: — Нет! Не оставляй меня, прошу! — Тецуя, — тут же позвал его Акаши, переведя взгляд с цепкой хватки на лицо Куроко. Голубые глаза резко распахнулись. Первый вопрос, что пришел в голову Куроко — где он находится. Он посмотрел в сторону, встретился со знакомыми глазами и удивленно выдохнул. — Что тебе снилось? Ты говорил во сне. Тецуя сильно моргнул. Он почувствовал, что держится рукой за что-то и, осознав, что это рука Акаши, тут же ее одернул. — Где я? — проигнорировав вопрос, поинтересовался Куроко. — У меня дома. Конкретно — в моей спальне. Еще конкретнее — в моей постели. Куроко поднялся и сел, рассматривая все вокруг нечитаемым взглядом. Нечитаемым для Акаши. Он отчего-то пристально следил за Тецуей, и второй это заметил. В комнате царил полумрак, поэтому разглядеть что-то было проблематично, приглушенный свет лился лишь от высокой лампы слева недалеко о кровати. Справа ближе к окну расположен рабочий стол, на котором был ноутбук и еще какие-то детали, а чуть дальше у стены к углу стояла книжная полка. Рядом с ней на подставке стояла скрипка. — Почему я конкретно в твоей постели? — снова поинтересовался Куроко, вернув внимание Акаши. — Ты уснул в машине, выглядел ужасно вымотанным, поэтому я решил, тебе надо отдохнуть. Я мог, конечно, положить тебя на диван в гостиной, но думаю, что вряд-ли он удобный, чтобы на нем спать. Куроко окончательно пришел в себя ото сна и обнаружил, что ему чертовски жарко, голова болела и глаза словно пульсировали. Похоже он простудился. — Как я здесь оказался? — Ты ничего не помнишь, Тецуя? — Акаши вскинул бровь. Вроде бы он не задел его машиной. — Точно… Ты чуть не сбил меня, — в памяти начала проявляться четкая картина, — Не обязательно было везти меня к себе… — Обязательно, — тут же резко ответил Акаши, внезапно став серьезнее, — Ты бы видел себя со стороны. В таком состоянии вообще нельзя по улицам разгуливать и дороги переходить тоже. А если бы это был не я? Если бы я свернул в квартале от того места? Ты бы мог быть сейчас в больнице с кучей переломов и сотрясением, если не хуже. О чем ты думал? Куроко был поражен словами Акаши. Неужели он отчитывает Куроко и… переживает? — Я… Я просто немного отвлекся… — Немного отвлекся? Что ты вообще делал в том районе, если живешь намного дальше него. Еще и в такую погоду в одной рубашке. Ты весь промок, — Акаши поднял ладонь и прижал ко лбу Куроко, тот от неожиданности слегка вздрогнул, — Конечно же, ты простудился, у тебя жар. Я вызову врача. — Нет! — остановил его Тецуя, когда Акаши собрался звонить, — Не нужно. Я сам о себе позабочусь. — он стал выбираться с постели и встал, — Спасибо за помощь, но мне правда не настолько плохо… — пройдя пару шагов, он замер и пошатнулся, голова закружилась и в глазах помутнело. На Куроко снова накатила волна тоски и отчаяния. Вспомнился сон. Лицо Кагами. В голове прозвучали его последние слова. Тецую снова обвили те чувства, которые были с ним после аэропорта. Сердце лихорадочно забилось и в глазах начало мутнеть от пелены слез. На поясницу опустилась чужая ладонь, поддерживая и совсем близко прозвучал голос: — Тецуя, останься. Я позабочусь о тебе. Акаши не видел лица Куроко, поэтому сначала не понял, почему он задрожал, пока не услышал всхлип. Он повернул Тецу к себе и поднял его опущенное лицо за подбородок. По щекам Куроко стекали дорожки слез. Тецу закусил губу, чтобы всхлипы не вырывались, он пытался сдержаться, пытался не разреветься на глазах у того, перед кем бы этого хотелось в последнюю очередь. Но слезы предательски лились из глаз, показывая всю слабость, выворачивая всю сломленность наружу. Он никогда не плакал перед кем-то. Никогда не показывал свою боль. Но сейчас в нем что-то надорвалось и он не был в силах остановить это. Разразившись громкими всхлипами, Куроко дал волю чувствам, вновь опустив голову. Удивление в глазах Акаши было не скрыто. Он впервые видел Тецую таким. Уязвимым. Он понимал, что Тецуя вряд-ли хотел, чтобы Акаши его видел таким, это было видно по его глазам. Но еще было видно, как он нуждался в помощи. Тецуе было больно. И, на удивление, сердце Акаши сжалось от этого. Он сам не хотел видеть Куроко таким. Сломленным. — Тецуя, — тихо произнес Акаши. Он снова заставил его поднять лицо и стал стирать большими пальцами слезы. — Почему мне так больно? — прошептал Куроко, чувствуя в горле ком. — Что у тебя болит? — Сердце, — ответил Тецу. — Оно разбито. Акаши нахмурился. Тецуя был влюблен и ему причинили боль. Но кто? — Кто? — озвучил свою мысль Акаши. — Это не важно. Из Тецуи вновь вырвался громкий всхлип и он сильно закусил губу, чтобы подавить еще один, но не рассчитал и прокусил ее до крови. — Вот черт! Что ты делаешь, Тецуя? У тебя кровь из губы пошла, — шикнул Акаши, уже держа его за подбородок. Они не прерывали зрительного контакта, лишь моргали изредка. Акаши пытался прочесть в глазах Куроко, что же произошло и кто это сделал, но не до конца понимал вообще зачем ему это. Отчего-то хотелось защитить Тецую. Это желание немного пугало и настораживало, но Акаши не мог с этим ничего поделать. У Тецу все внутри сжималось. Ему никогда не было так тяжело. Появилась непреодолимая нужда в спасении. Он тонул в окутавших его чувствах. И он очень хотел прекратить это. Не чувствовать ничего, что сейчас чувствует. — Он меня оставил… Оставил одного… — забормотал Тецуя. Он снова кусает губу, пытаясь переключиться на физическую боль, но не выходит. Кровь начала медленно стекать вниз. Акаши следил за этим. В глазах сверкнул недобрый огонь. — Ну зачем, Тецуя… — прошептал он, прежде чем сделать то, о чем даже не успел подумать. Акаши приблизился к заплаканному лицу. Его язык остановил струйку крови и слизнул ее. В это время Тецуя забыл как дышать и перестал подрагивать. На него смотрели полуприкрытые глаза Акаши, он явно ждал реакции. Куроко мог оттолкнуть его, мог крикнуть или обозвать, сбежать после такого странного действия со стороны Сейджуро. Но ничего из этого он не сделал и даже не собирался. — Акаши-кун… — выдохнул он в губы напротив, затрепетав ресницами. Но Акаши уже не слушал и не ждал. Он просто прильнул к губам Тецуи, еще чувствуя на языке вкус его крови. Он сминал губы Куроко своими осторожно, но с настойчивостью. Тецуя не отвечал. Акаши скользнул кончиком языка между его губ, а рука, державшая подбородок опустилась на шею. И вдруг Тецуя ответил, разомкнул губы, позволяя языку Акаши встретиться с его. Он прижался к груди Сейджуро, сложив на ней ладони. Слезы больше не лились, их словно по щелчку пальца отключили. Боль ушла куда-то на второй план и все мысли сосредоточились на губах Акаши. Куроко не до конца осознавал, что происходит. Его все еще одолевал жар, после слез голова все еще побаливала. В Акаши же, в свою очередь, боролись две стороны. Одна — не хотела прекращать поцелуй, другая — настаивала на том, что Акаши поступает неправильно по отношению к Тецуе и его чувствам. К какой из них прислушиваться он не знал. Губы Тецу были такие мягкие и податливые. Он просто не мог остановиться. Но его борьбу прервал сам Тецуя, который начал слегка его отталкивать. Это был не его Кагами, тогда почему он ответил на поцелуй? Что с ним творилось, в голове был сплошной хаос, он не знал. Акаши отстранился. Куроко не смотрел ему в глаза, опустив взгляд. — Ты не должен был этого делать, — произнес он. Да, не должен был. Но Сейджуро хотел это сделать и он сделал. Таким он был. Малейший порыв и ему самому уже сложно справится с самим собой. — Я просто пытался успокоить твою начинавшуюся истерику, — тут же ответил Акаши, Куроко растерянно посмотрел на него, — Ничего больше. Поджав губы, Тецуя отстранился от Акаши, взгляд которого изменился и стал холодным. — Ложись в постель. Я позвоню врачу. Мне нужно загладить вину за то, что чуть не сбил тебя. Сейджуро развернулся и вышел из спальни, больше не взглянув на Куроко.