Часть 3
17 июля 2019 г. в 13:26
Когда-то Санса Старк проделала длинный путь от Винтерфелла до Стены, сквозь сугробы, колкие ветры и ледяные реки. Она предстала перед Джоном Сноу в Чёрном замке с замёрзшими пальцами и заиндевевшим сердцем, не надеясь, что когда-нибудь сможет вновь согреться. Но она смогла. Джон сделал для этого всё возможное.
«Тот день был самым счастливым в моей жизни».
Теперь она дальше, чем край мира, сидела у очага, и только прикосновения к Призраку, положившему морду на колени, успокаивали руки.
Санса Старк вновь прошла сквозь зиму для того, чтобы отыскать Джона Сноу.
Его белая одежда царапала глаз. Но в остальном Джон казался родным и привычным, и словно… Исцелился. Она узнавала его, почти прежнего, плечи которого ещё не придавило бремя вины; того, кто делил с ней Винтерфелл как король Севера, сильного, спокойного и решительного. Санса даже не пыталась сделать вид, что не рассматривает его лицо, не пыталась отвести взгляд, встречаясь с его карими глазами. Джон отвечал тем же, и её щеки пылали. Его волосы привычно собраны шнурком на затылке, борода аккуратно пострижена, и его объятья по-прежнему заставляли её сердце биться быстрее.
Тормунд увёл Джастина Гленмора и Ольвина Мандерли. Это не те люди, которые обычно сопровождали королеву Севера, но Санса выбрала мужчин, уже бывавших за Стеной. И тех, кто не привлечёт лишнего внимания.
— Кто остался за тебя в Винтерфелле? — спросил Джон. Он сидел рядом, помешивая в котле над очагом мясную похлёбку. На весь шатёр разносился аромат наваристого бульона, Санса не ела с утра и боялась, что её живот беззастенчиво запоёт песнь голодной лисицы.
— Виман Мандерли. Он мой десница.
Джон неопределённо качнул головой.
— Не самый плохой выбор. Но Мандерли всегда будет следовать за своими амбициями, ты же понимаешь.
— Да, он себе на уме, способен продать солёную воду морякам и, несомненно, всегда ищет выгоду. Именно поэтому я решила держать его ближе, — она вздохнула. Когда-то она думала то же самое про Мизинца, но надеялась в этот раз не ошибаться. — Вообще-то, официально я уехала в Белую Гавань принимать флот. И это почти правда, будем считать, пришлось сделать большой крюк.
Он коснулся кончика её косы, выкрашенной в тёмный цвет.
— Ты снова Алейна Стоун?
— Ради осторожности. Нелегко тебя найти, не хочу это испортить.
— В том и был смысл, — глухо сказал он.
Санса опустила голову и едва сдержала тяжёлый вздох. Джон рад встрече, она поняла это сразу же, чувствовала в том, как крепко он прижимал к себе. Но она — часть прошлого, которое он пытался оставить позади.
Призрак покинул её, свернулся калачиком между ней и Джоном — большое белое пятно в полумраке шатра. Теперь, не перебирая его шерсть между пальцами, без ощущения тяжести на коленях, она вдруг ощутила странную беззащитность и пустоту. Но Джон разрушил это в одно мгновение, коснувшись её, поправив плащ дозорного на её плечах.
Джон налил похлёбку в чашу и передал Сансе. Первая же ложка убедила её оголодавшее нутро, что ничего лучше она не пробовала никогда в жизни. У ног стояла бутыль с напитком, на вкус похожим на брусничное вино, но чуть вяжущим язык. Она не налегала на него, боясь захмелеть.
— Как дела на Севере? — спросил Джон, когда они оба закончили как минимум с половиной ужина.
— Всё хорошо. И ты бы знал, если бы получал мои письма.
— Я не был на Стене больше года, — Джон поставил на пол чашку, Призрак лениво скосил красные глаза в её сторону.
«Ты не отвечал, даже когда был там». Изменится ли его отношение, когда первая радость от встречи схлынет? Сможет ли Джон вообще когда-то простить то, что она сделала?
— И если всё хорошо… — Джон серьёзно на неё посмотрел, настороженный, будто ждущий подвоха. — То почему ты здесь? Ты оставила Винтерфелл и поехала по зиме так далеко. Что за срочность, Санса?
«Он думает, что от него снова что-то потребуют, что его снова попросят стать королём, или уйти на войну, или спасти мир». Что же, частично это и её заслуга. Она не знала, сможет ли Джон когда-нибудь относиться к ней, как прежде, но была уверена, что сама себя будет винить до самой могилы.
Она отставила в сторону чашу и поднялась со стула. На столе лежал кожаный кошель, и Санса, порывшись, извлекла оттуда одно письмо. Чуть помедлив, решила оставить другие послания, их скопился десяток, и каждое она могла бы процитировать. Она ещё сомневалась, как поступить, решиться ли отдать все эти свёртки. Стоит ли вообще это делать.
Он молча наблюдал, как она вернулась и вновь присела рядом. Письмо, которое она протянула, скреплял сургуч Старков. Королевское помилование, и судя по взгляду, Джон понял это сразу.
— Можешь больше ничего не говорить, — сказал он, но всё же принял свёрток из её рук. — Я говорил, что не вернусь в Винтерфелл, и с тех пор ничего не изменилось.
Это не было пустыми словами, он не изменит решения, это читалось в его упрямом взгляде, в его твёрдых интонациях. Санса улыбнулась, сама того не желая. Боги, она не подозревала, насколько сильно скучала по нему.
— Знаю, — она чуть наклонилась вперёд и коснулась его предплечья. — Но и ты должен знать. Я не была уверена, что застану тебя на этом же месте весной, потому приехала сейчас. На случай, если ты передумаешь: у тебя теперь есть доказательство, что ты можешь вернуться домой в любой момент.
— Наследник Таргариенов, Севера, клятвопреступник и королевоубийца значительно усложнит тебе жизнь, — его голос так и сочился мрачным весельем.
— Это волнует меня в последнюю очередь. Винтерфелл твой дом, и так будет всегда.
— А Бран?..
Санса выпрямилась и развела руками.
— Не против. А даже если бы был против, то я бы всё равно это сделала. Но если тебя беспокоит, за мной официальное право давать помилование на своих землях, одобренное Хранителем пяти королевств.
— Железные Острова отделились от королевства, — без тени удивления сказал Джон, словно этакий очевидный факт. Санса кивнула.
— Да, и у нас с Ярой альянс. Железнорождённые отказались от старого пути, хотят возделывать землю. Простор не принял их, но я отдала Яре земли близ Кархолда. У Севера было мало людей и много земли, это до сих пор наша проблема.
Некоторые железнорождённые не поддерживали политику Яры и продолжали заниматься грабежами Западных земель и Простора, но она предпочла об этом промолчать. Она всё сделала правильно. Север защищён от набегов.
Джон молчал и будто вступил в неравный бой со своим любопытством. Он не хотел знать, что происходит по ту сторону Стены, но одновременно — это было его желанием. Наконец, он спросил:
— Что с Простором и Дорном?
— Дорн на грани отсоединения, я думаю, — Санса почесала переносицу. — Но пока их держит союз с Западными землями и младшей ветвью Ланнистеров из Ланниспорта, я не знаю, чем они купили друг друга, но один из младших наследников Дорна обещан троюродной племяннице Тириона. В Просторе мать Сэма стала регентом при его сыне.
Джон тепло улыбнулся.
— Надеюсь, Сэм всё же не назвал сына Джоном.
Санса состроила скорбное выражение лица, и он, всё поняв, возвёл глаза к потолку. Конечно же, Сэм и Лили в порыве сентиментальности назвали ребёнка в честь лучшего друга, по-другому и быть не могло.
Джон задумчиво смотрел на свиток с помилованием, и на какое-то жуткое мгновение Сансе казалось, он бросит бумагу в очаг, окончательно показывая свои намерения. И… Нет. Он положил свёрток рядом с собой. Не развернул, но и не уничтожил, это давало хлипкую, не прочнее тонкой ниточки, надежду.
Он выпил и передал бутыль Сансе.
— Как долго ты можешь здесь пробыть?
— День, может два, — она сделала глоток напитка.
— Завтра будет праздник середины зимы. Не пожалеешь, если останешься.
Он говорил искренне, и это разлило по телу больше тепла, чем только что выпитое. То, что она здесь не ради очередного вопроса жизни и смерти, в какой-то мере окончательно смягчило напряжение между ними.
Джон забрал у Сансы чашу с недоеденным ужином и вывалил остатки их еды в таз, стоящий у входа в шатёр. Призрак настороженно дёрнул обгрызанным ухом, будто принял к сведению, но не сдвинулся с места, зевнув.
Она назвала бы жилище Джона уютным, но с некоторым удовлетворением отметила, что здесь явно не хватало женской руки. Санса помогла Джону прибраться, прошлась веником по полу, набрала в таз воду из бочки, чтобы вымыть посуду.
— Ты заночуешь здесь, я пойду к Тормунду, — говорил он на ходу, доставая из сундука чистую рубашку и покрывала. — Ночами холодно, укройся несколькими шкурами.
Санса остановилась, держа в руках котёл, снятый с очага. «Я хочу, чтобы ты остался». Она так хотела, чтобы он остался с ней на ночь, они бы смогли проговорить до рассвета, и наверняка этого оказалось бы недостаточно. Но не посмела произнести этого вслух.
Винтерфелл был их общим домом, и это надёжная крепость, в которой она стала королевой. Но только сейчас Санса полностью осознала, что с её грудины будто сняли стальные прутья, ей так легко, и она по-настоящему ощущает себя в безопасности. Потому что рядом Джон.