Горький шоколад

             — Получается, что ты Чара, так? — девушка кивнула, раздражённая моей, как она думала, тупостью. — И ты до этого была в Подземелье, но потом, м-м, ладно, Фриск сделала перезапуск? — Да, блин, да-а! Сколько раз тебе ещё это повторить?! — Чара ударила кулаком по столу, но всё-таки опустила взгляд и успокоилась. В этой ситуации она явно не в выигрыше. Я цокнула и взяла с тумбы телефон. — Не помнишь номер своих родителей? Друзей? — нажав на значок приложения с трубкой, я перевела взгляд на девушку. — Да нет у меня родителей! И друзей тоже нет! — рявкнула она. — Или, может, номер больницы… — пробормотала себе под нос я. Собеседница моя явно всё услышала, но решила оставить без своих «царских» комментариев. — Ладно. Адрес проживания ты тоже не помнишь, как я понимаю, да? — Подземелье, — несмело проговорила Чара, опустив взгляд, и я повела бровью. — Живу я в Подземелье, — чуть увереннее пояснила девушка. Я обречённо вздохнула. И что же мне делать с этой… С этой чокнутой? Не выкидывать же на улицу? Ладно уж, пожалею людей добрых и подыграю ей, пока она не отойдёт. — Теперь уже жила. И не смотри на меня так, — сказала я на горящий ненавистью взгляд Чары. — Я ничего плохого тебе не сделала. Если бы могла, то уже назад отправила бы, ей-богу. Есть варианты, как будешь возвращаться? — А ты мне сначала объясни, насколько я далеко от дома, — попросили, если приказной тон девушки вообще можно назвать просьбой, меня. — Думаешь, я знаю, где это твоё Подземелье? — я фыркнула, ненадолго заглянув в глаза Чары. Такого же оттенка, как и горький шоколад, запах и вкус которого я чувствовала каждый раз, когда девушка говорила. — Гора Эботт, — коротко бросила Чара, не отводя взгляда. — А такой горы у нас нет, извини уж, — я попыталась скрыть насмешливую улыбку, не желая выводить из себя и так не особо стабильную собеседницу. — Да и что бы ты делала, существуй эта гора? Ты же сейчас человек, понимаешь? Ты уже не призрак, у тебя нет никаких магических способностей и решимости. Там, где ты находишься сейчас, другие правила, — боже, говоря так, я уже и сама начала верить в бред этой «Чары». Девушка на мои слова, кстати, ничего не ответила, только лишь демонстративно отвернулась. А время уже клонилось к вечеру: сквозь штору мягко просвечивались оранжево-розовые лучи закатного солнца; они играли на волосах, руках и лице Чары солнечными зайчиками, и сейчас, когда закатный свет отражался в глазах девушки, они казались мне красными. Такими же, какие я увидела тогда, когда слишком уж разозлила Чару. Но эта особенность не пугала меня, напротив, ей шёл подобный цвет глаз. Рубиново-красный, как кровь. Интересно, а сколько такой пролила она?        — Чего смотришь? — в своей неприступной манере спросила девушка. Видимо, я задумалась. В нос снова ударил запах горького шоколада; его же вкус почувствовался и во рту. Казалось, эта сладость в действительности была бы очень дорогим и качественным товаром. Таким же гордым и самонадеянным по «характеру», какой была и сама Чара. — Закат красивый, — полушёпотом сказала я и, не дожидаясь ответа, подошла к окну. Я раздвинула занавески — матовую зелёную тюль, сделанную, кажется, из органзы, и жестом подозвала к себе девушку. Пусть она и бросила себе под нос, что «я тебе не собака какая-то», но всё же подошла. — Ты ведь давно не видела неба, наверное, так? — спросила я, и Чара горько усмехнулась, кивнув. Когда она посмотрела в окно, на секунду в её глазах отразились искорки восторга и радости. Но девушка быстро вернула холодность и отчуждённость: стоило мне только моргнуть, как на лице Чары уже вновь не играли никакие эмоции. Лишь ледяная гордыня осталась. Было чувство, будто мне и вовсе показалось, что она чувствовала что-либо помимо этого. Но мне ведь не показалось, верно? — А здесь не так уж и красиво. Машин слишком много, грязно. Тупые людишки испортили всё, — хмыкнула Чара, но продолжала смотреть в окно. Небо действительно несколько заинтересовало её. Наверное, на природе было бы лучше, но я жила в городе, увы. Ни в центре, ни в отдалённых участках; где-то между. Я не знала, что можно ответить или сказать собеседнице, поэтому молча вышла из комнаты. Дурманящий запах шоколада напомнил мне о том, что уже практически вечер, а я ещё ничего не ела.        — Надо бы перекусить, — подметила я самой себе, когда уже пришла на кухню. Вообще, квартира у меня была не очень большой, но комфортной: маленький коридорчик с шифоньером и вешалкой для верхней одежды, подставкой для обуви; кухня, в которой стояли столы и стулья, оформленные под дерево; в самой большой комнате, гостиной, из мебели было два кресла, журнальный столик, ваза с искусственным букетом ирисов, телевизор и календарь; последняя комната была моей, и здесь я проводила больше всего времени. На двухспальной кровати, о которой я когда-то очень мечтала и долго копила, за письменным столом, где я обычно занималась или писала стихи, или в своём любимом кресле, стоящем возле прикроватной тумбочки. На неё я ставила кружку чая или кофе, а в кресле читала книги и сидела в телефоне. Теперь же, видимо, мне придётся временно потесниться и выйти из зоны комфорта из-за своей новой «соседки».        Приготовив макароны с сыром, я уже было собиралась сесть за стол, но затем вспомнила про Чару. — Будешь есть? — спросила я у неё, заходя в свою комнату. Девушка сидела и читала какую-то книгу, видимо, всё то время, что я отсутствовала. — Есть? — удивлённо спросила она. — Но я же призрак! — Чара сперва возмутилась, но затем опомнилась. Не знаю, действительно ли это героиня известной мне игры или нет, но сейчас она человек. Это в любом случае. — Так что? — переспросила я. Чара покрепче сжала книгу, тихо ответив: «Буду», — ей явно не нравилось зависимое положение, ведь во взгляде всё ещё горели гордое презрение и ненависть ко всему, что её окружало. Ну, что поделать? — Тогда идём, — я кивнула в сторону двери, приглашая девушку за стол.        Весь ужин Чара бросала на меня такие взгляды, словно она боится, что я подсыпала отравы в её порцию, а в мыслях явно сама не против отравить меня чем-нибудь. Поев, девушка встала и вышла из-за стола. Ничего не сказав, даже простого «спасибо», она ушла, как я поняла, снова в мою комнату. Я вздохнула и направилась мыть посуду. Вот это денёк!        Я не решилась отвлекать Чару просьбой освободить моё кресло, поэтому взяла книгу и устроилась в гостиной. Время пролетело незаметно, и когда я взглянула на светящийся экран телефона, было уже одиннадцать ночи. Меня потихоньку начинало клонить в сон, Чаре, наверное, тоже хотелось спать. Теперь в голове встал новый вопрос: а где кто спать будет?..