Прима-балерина и разбитое сердце

      Это началось с ужина в Ритце, прекрасный ресторан, выбранный, конечно, Кроули. Это продолжилось поздними завтраками, длинными обедами и медленными прогулками после репетиций.       Азирафаэль ещё никогда не была так счастлива, как с Кроули. Кроули никогда не была счастлива, до встречи с Азирафаэль.       Это началось с рукопожатия, продолжилось скромными объятиями и поцелуями в щечку. Это закончилось, когда…       Главный зал камерного театра. Высокие потолки с лепниной, вычурные люстры, дорогостоящие обивки кресел. В воздухе запах пыли и пота. Последняя, финальная репетиция.       Азирафаэль была на высоте, как и всегда, но сегодня, казалось, она работает на пределе своих возможностей. Она виртуозно исполняла свои партии, в перерывах она, возможно впервые, всем искренне улыбалась. Настал момент, которого она так ждала, к которому шла все эти годы. А лучше всего, то, что внутри зарождалось чувство, ранее неизведанное. И этот важнейший момент она проживает вместе с Кроули.       «Интересно, думает ли она о том же, что и я?» — пронеслось в голове Азирафаэль.       Хруст. Звук, который не сравнится ни с чем. Это не хруст, похожий на жевание палочек читос, не звук, который слышишь, когда наступаешь на ветку в лесу. Хруст сломанной кости. Азирафаэль упала в центре зала. Казалось, на секунду замер весь мир. Пианистка перестала играть очередную композицию, все танцующие выстроились в круг вокруг упавшей.       В этот момент ворвалась Кроули, которая до этого была за кулисами. Она растолкала присутствующих и упала в центр круга рядом с Азирафаэль. Она увидела оторвавшуюся ленту и валяющуюся рядом туфлю.        — Это она! — закричала одна из девушек и показала пальцем на Кроули.        — Точно, я видела, как она что-то делала с пуантами Азирафаэль, — подтвердила другая девушка из труппы.        — А у вас и вправду, ни ума, ни таланта! — в ярости закричала Кроули. — Я просто подавала ей обувь.        — Ну конечно, это всё ради того, чтобы взять себе роль и чёрного, и белого лебедя, — продолжили наседать танцовщицы.       Голоса растворились. Остался только бешеный пульс в висках. Азирафаэль продолжала лежать без движения, лицом вниз. Она почувствовала, как слезы покатились из глаз, не от грусти или обиды, а от физической, адской боли.        — Заткнитессь, — прошипела на всех Кроули и испуганно дотронулась до плеча Азирафаэль. — Зи, ты в порядке?       Только сейчас все увидели полностью лишенное эмоций лицо Азирафаэль. Она была разбита, в прямом и переносном смысле.        — Идиотки, прекратите стоять без дела, вызывайте медиков! — вновь разразилась ором Кроули.       Все разбежались и остались лишь Азирафаэль и Кроули, будто упавшая ей в колени, чтобы произнести молитву.       «Господи, пусть всё будет хорошо, пусть всё будет хорошо» — неслышно шептала Кроули, никогда не верившая ни в одного Бога.       Кроули была с ней до самого конца, она села вместе с ней в машину скорой помощи и когда она держала Азирафаэль за руку, боясь сделать лишний вдох, Азирафаэль наконец заговорила.        — Это правда? — еле слышно произнесла Азирафаэль.        — Какого черта ты несешь? — недоуменно ответила вопросом на вопрос Кроули и прижала руку Азирафаэль к губам.       Ответ Азирафаэль не услышала. Всё пространство заполонила темнота.