скажи, что хоть немного веришь в меня. просто закрой глаза и позволь мне направлять, вернись за мной домой. мне лишь нужно, чтобы кто-то доверял мне.
Солнце мучительно медленно поднималось из-за горизонта. Кассандра так и не сумела продержаться и задремала, а проснувшись через несколько минут тут же зареклась не оставлять эту оплошность без внимания. Светало. Фрейлина начала обход. Оставлять Вэриана одного не хотелось, и девушка решила приковать его наручниками. Роса приятно освежала, но алхимику, теперь лежащему едва ли не под повозкой в мокрой траве, такое удовольствие явно не было по душе. Не то чтобы Кассандру это волновало. Риск того, что за мальчиком были последователи, — будь то его враги или союзники, — казался большим, и дама принялась обходить каждый кустик, стараясь закончить как можно скорее. Вернувшись, она замерла в ужасе на пару мгновений. Мальчишки не было. Кассандра судорожно вертела головой в поиске алхимика, нашёптывая себе под нос ругательства. Меч давно был в руках, но тут девушка заметила шорох под повозкой. «Черт дери этого мальчишку» — бурчала она, доставая за шиворот Вэриана из-под повозки. Вэриан дернулся, проснулся, и вдруг начал вырываться. Так яростно, боязливо. Кассандра опешила на секунду — вчера он казался безобидным. Тут же фрейлина отвесила алхимику пощечину и заломила свободную руку. Вэриан замер, тяжело дыша. В глазах стояли слезы, взгляд уставлен куда-то в небо. Чтобы не плакать, наверное. Только не помогло. Слеза покатилась одинокой полоской по изможденному лицу. Вэриан чуть дернул головой, приходя в себя. Сразу же задрожал то ли от холода, то ли от истерики. Обнял себя свободной рукой. Фрейлина могла бы умилиться, но слишком уж раздражена была. Да и не понятен ей этот резкий приступ. Хотя трещина в представлении о тюремной жизни явно пошла. Ведь явно не от хороших условий он так отреагировал. И тут возникает множество вопросов. Правильно ли то, что ребенка могли посадить, а там с ним делают что в голову взбредет? Вэриана били — Кассандра в этом не сомневалась. Все эти ранки, синяки и ожоги появились явно не от падения с лошади. «Что, будешь жалеть преступника?» — едко всплыло в сознании. Кассандра так и не двигалась, сжимая покрасневшую от наручников руку мальчика. «Да, потому что он жалкий» — ответила сама себе — Успокоился? — укоризненно сказала она, выпуская его руку. Вэриан вновь дернулся, как-то странно улыбнулся. Как же давно его не касалась женская рука, пусть и с враждебными намерениями. Кассандра глянула строго, и улыбка мгновенно сползла. Алхимик настороженно на неё покосился, чуть отодвинулся и продолжил как-то боязливо поглядывать то на неё, то на ее руки. Девушка вдруг поняла, как выглядит со стороны: взъерошенная, нервная, с бегающим взглядом и испариной на лбу. Ещё и меч в руке, направленный на юного преступника. Дама ухмыльнулась и спрятала орудие в ножны. Страх мальчика явно радовал её. Подкидывая клинок в руках, Кассандра отстегнула его от повозки, но оков не сняла. Девушка позволила ему умыться, попить воды. Медленно все просыпались и выходили. До чего же неловко было Вэриану, который сидел, связанный, в ожидании приговора. К тому же, мальчик то и дело ловил косые взгляды. Юджин указал пальцами сначала на себя, потом на него, мол, следит. Мальчик еле сдержался, чтобы не закатить глаза и тут же поразился себе. Даже такая сомнительная свобода смогла пробудить в нем жизнь. Наконец все были готовы к переговорам. Напряжение не спадало, скорее напротив — росло. Старые обиды не забыты, а недомолвки за время лишь копились. Но есть важное изменение: Кассандра и Рапунцель выросли, окрепли, а Вэриан добился, разве что, внутреннего умиротворения. Он простил, забыл и смирился, а девушки напротив — готовы мстить, если потребуется. Но Рапунцель все же отнеслась к нему с малость высокомерной, но все же снисходительностью. Или же жалостью. Мальчику было все равно — лишь бы не возвращаться в тюрьму. — Итак, покажи эту свою загадочную бумажку, ребенок, — фамильярно спросил Юджин с явным скептицизмом. Фицерберт хотел как можно скорее решить этот вопрос. Тоже ведь чувствовал призрачную угрозу, исходящую от этого мальчишки. Кассандра поднесла сумку, давая мальчику извлечь небольшой потертый пергамент. Вэриан неловко хихикнул, когда склянки стукнулись чересчур громко, и все чуть поднапряглись. Алхимику казалось, будто одно неловкое движение с его стороны, и бывшие друзья разом нападут — слишком уж агрессивно они выглядели в его глазах. С горем пополам он все же достал старинное писание. На лицах Фицерберта и Лэнса заиграло удивление. Они не ожидали, что эта вещь вообще существует, а потому теперь действительно заинтересовались. Кассандра же была уверена, что Вэриан что-нибудь да найдет, но вот полезна ли эта информация — вопрос совершенно другой. Несмотря на то, что первый фрагмент был получен от алхимика, оставалась большая вероятность на то, что теперь Вэриан решил подделать что-то похожее. Так, во всяком случае, поступила бы сама Кассандра. Мальчик максимально аккуратно передал свиток принцессе. — Это же… — Рапунцель заворожённо разглядывала пергамент, — Откуда ты их берешь? Принцесса звонко рассмеялась, соединяя части писаний. Вэриан довольно кивал — ему верят. Кассандра тоже принялась с интересом изучать странные надписи. Они смогут это прочесть? — Там некоторые надписи написаны на сапорианском. И вновь наступила неловкая тишина. Никто не знал, что делать теперь. Никто, кроме Кассандры. —Что ж, ты опасный преступник, сбежавший из тюрьмы и время вернуть тебя обратно, — непринужденно сказала фрейлина, хотя в голосе все ещё чувствовалась неуверенность. У Вэриана сердце замерло на мгновение. Нет, мальчик не может вернуться. Он убьёт себя, заморит голодом, но не попадёт обратно. — Я нужен вам. Не случайно ведь у меня оказался фрагмент. К тому же, отец в детстве учил меня сапорианскому, а тут четверть текста написана на нем! — на выдохе бормотал он, срываясь на крик и задыхаясь. Кассандра озадаченно посмотрела на него. Прав ведь. Её лицо резко выделялось среди остальных — все дружелюбно улыбались. Казалось, что они давно уже знали исход событий, и даже рады принять алхимика в свои ряды. Лишь Юджин чуть растерялся ненадолго. — Откуда твой отец… Неважно. А если важно, я сама узнаю, — проговорила Кассандра скорее сама себе, нежели кому-нибудь. Рапунцель хитро улыбнулась. Она была рада, что «старый» Вэриан вернулся. В целом, жизнь прекрасна, думала она. На пергаменте наверняка есть важная для разгадки тайны камней информация, да ещё и Вэриан перешёл на добрую сторону. — Гм, хорошо. Но имей ввиду, без наручников ты будешь крайне редко. На этом и сошлись. Ещё несколько минут обговаривали правила, а после принялись собираться.***
Вэриан был счастлив. Путешествие, загадочные расследования, ещё и Кассандра рядом. Хотя она же его и ограничивала в первых трёх пунктах. Когда поблизости меньше двух человек, его привязывали к чему-либо, а с наручниками он и вовсе не расставался. Прошло несколько часов пути. Кассандра сидела снаружи, держа поводья. Мальчик же находился внутри со всеми. Рапунцель зарисовывала последние события в свой дневник, Лэнс и Юджин о чём-то разговаривали, а остальных в поле зрения Вэриана не было. — Принцесса, могу я… — начал он, указывая на дверь. Рапунцель, при виде его инстинктивно напряглась, но тут же мягко улыбнулась. — Да, но будь осторожней, — ровно сказала она, провожая его. Волосы фрейлины мягко развевались на ветру, глаза, попадая на редкие лучи солнца, блестели зелёным. Вэриан замер в проходе, рассматривая даму. Высокие деревья создавали своеобразный таинственный туннель, освещаемый лишь редкими потоками пробивающихся солнечных лучей. — Привет, — аккуратно сказал он, садясь рядом. Кассандра горько усмехнулась. Вэриан в ее глазах, казалось бы, так изменился и при этом остался все таким же смущающимся пареньком из Старой Короны. — Столько всего произошло, и ты говоришь «привет»? Ну здравствуй, Вэриан, — она намеренно сделала акцент на его имени. Тут же Кассандра пожалела о сказанном — странная претензия. Вэриан покраснел от жгучего стыда, подбирая слова. — Да, хах, привет… К слову об этом, — мальчик заикался, боялся сболтнуть лишнего, — Я должен перед тобой извиниться. На этот раз Кассандра улыбнулась. Сдержанно, но все же тепло. Опасения на его счет развеивались, и она становилась мягче. Если он взаправду стал прежним, то глупо с ее стороны начинать вражду. — Это уж точно… — хихикнул она, толкая мальчика в плечо. Вэриан ликовал от радости, но все же удивился. Как-то быстро они перешли к дружеским отношениям. А Кассандра будто бы мысли читает. — Но не обольщайся. Может быть все и купились на твоё преображение, но я не могу пока что поверить во всю эту историю. Так что позволь я скажу тебе кое-что, — она серьезно на него взглянула, но уголки губ чуть приподнялись. — Если ты хоть где-то оступишься и дашь мне повод даже подумать, что ты причинишь вред Рапунцель, то тебе больше не придётся беспокоиться о своей судьбе, потому что она оборвётся в ту же секунду и навечно. Вжавшись в сидение, Вэриану стало как-то не по себе. Предавать он, конечно, не собирался, но, зная свою удачу, забеспокоился. — Да не бойся, — Кассандра продолжила говорить легко и непринужденно, — Я не враг тебе, если ты не враг мне, смекаешь? Алхимик вспомнил о своеобразном юморе фрейлины. Сразу улыбнулся. Тонкие черты лица, искаженные глубоким, искренним страданием на мгновение привлекли даму. Взгляды их встретились, задержались ещё на несколько секунд. Вдруг Кассандра дернулась, как от удара. Голову ее пробила жуткая боль, но и пропала так же быстро, как появилась. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил мальчик. Кассандра подняла на него испуганный взгляд. Подобного с ней никогда не было, а оттого становилось только страшнее. Но боль поутихла; поутихли и ее беспокойства. — Да, все нормально, — отрезала Кассандра, горделиво отворачивая голову. «Главное не показывай свой страх этому сопляку» — шепнул разум. Фрейлина опешила. Голос вовсе не ее! Смутно похож, но все же чужд. «За дорогой следи» — напомнила сама себе. А голос вновь показался чужим, но на этот раз дама списала это на недосып. Не сходит же она с ума, верно ведь? День сменялся вечером, солнце заходило — вместе с ним уходили старые обиды. К фрейлине в голову медленно заползало безумие, подбираясь аккуратно, словно дикий зверь.