retracing steps

ОБЩЕЖИТИЕ МАРКА. 21:14, 5 ФЕВРАЛЯ. Марк резко открывает глаза. Он в своей кровати, в кромешной темноте и, кажется, не может восстановить дыхание. Когда он вновь закрывает их, в его уме начинает вырисовываться изображение Донхека, и он трясет головой, приговаривая про себя «нет, нет, нет». Кажется, что его голос вот-вот сломается. Воспоминания врываются в его сознание неудержимым потоком. Раздается звонок. Марк непонимающе берет телефон. — Алло? Он почти роняет его. — Привет, — говорит он трясущимся голосом, больше похожим на вздох. — Донхек. — Хэй, что случилось? Ты в порядке? — спрашивает последний, замечая его тон. — Нет. Ничего. Я в порядке… — Хен. — Донхек, все неправильно. Это ошибка… — О чем ты? — на другом конце слышен статический шум. — Не так быстро. — Я не могу… мне пора. — Нет, подожди! — Марк ждет. — Подожди, я просто хотел сказать… открой дверь. Я снаружи? Марка начинает трясти. — Что? Когда он поспешно включает свет и открывает дверь, он и правда находит там Донхека, держащего в руке свой собственный телефон. Его волосы скрыты капюшоном худи, а вторая рука держит что-то еще. Донхек поднимает предмет — зарядное устройство Марка — и слабо говорит «сюрприз». — Я забыл вернуть его, так что… — говорит он, наконец-то заканчивая телефонный звонок. Он убирает мобильный и смотрит на Марка со странным выражением лица. — Я писал и трижды пытался дозвониться до тебя. Что случилось? Марк выхватывает зарядник из его рук — он отдал его сегодня утром. — Ничего. Просто был занят. Я в порядке, правда… — Хен, — отвечает Донхек с упреком в голосе. Он не верит Марку. Марк и сам в себя больше не верит. Он закрывает глаза, пытаясь успокоиться. — Это ошибка, Донхек, — выдыхает он. Марк видит, как тот мрачнеет, и внутри него расцветает вина. — Что? — Донхек произносит это слово мягко и осторожно, как будто боясь узнать ответ, который уже ему известен. Он продолжает с дрожащими глазами. — Что ты имеешь в виду? — Мне жаль. Я правда не знаю, как это произошло. Донхек сглатывает; кажется, что его разрывает между непониманием, смятением и грустью. — Я не понимаю тебя. — Это все сложно объяснять… — Хотя бы блять попробуй, — шипит Донхек. — Я заслуживаю хоть какое-то объяснение. Марк смотрит на Донхека и видит своего лучшего друга; долгие годы дружбы позволяют ему знать наизусть каждую родинку на его лице. Линии, которые становятся мягче или жестче, когда он радуется или злится. Темные корни волос, пережившие бесчисленные покраски: от огненно красного до неуловимого голубого. Озорство в глазах. Марк смотрит на Донхека и видит, что он заслуживает знать. Он часто снова и снова переживал свои любимые моменты с ним, но тот не знал ни об одном из них. — Проходи, — говорит он, со вздохом отходя в сторону. Донхек заходит в комнату с недружелюбным настроем, и Марк смотрит на него с сомнением. — Э, кофе? Сок? — Ты собираешься со мной расстаться и спрашиваешь, хочу ли я кофе? Марк морщится, и что-то в нем реагирует на мысль о том, что они и правда встречаются. — Я не совсем… расстаюсь с тобой. Все не так просто. И это не совсем о нас, — говорит он, все равно проходя на кухню. Он видит, как Донхек закатывает глаза, отвечая на его слова. — И мы же все равно не встречались официально? — Нет, не встречались, — отвечает Донхек. — Потому что ты так нихуя и не объяснил. Но ты отвечаешь на все, что я делаю по отношению к тебе, так что разница не велика. Ох, — Марк неловко вытягивает шею. К нему приходит новое воспоминание: в этом он улыбается, пока младший пытается взять его за руку. — Понятно. — И? — Ну… — Марк наливает сок для них обоих. Донхек все еще стоит в дверном проеме, поэтому он подает ему сигнал, чтобы пригласить за стол. — Это… я не знаю, где начать. — Я жду. — Хорошо, — Марк кивает, бесцельно водя пальцами по ободку стакана. Донхек, все еще выглядящий злым, садится напротив него. — Хорошо, в общем. Скажем так… я не тот, за кого ты меня принимаешь. Донхек не впечатлен. — Ты правительственный шпион. — Нет, какого хуя? Мысли реалистичнее. Донхек вздыхает и делает глоток сока. — Да блять, Марк, переходи уже к сути. — Ладно, — из-за волнения он даже не замечает, что Донхек перешел на неофициальную речь. — Хорошо. Короче. Я… э… как сказать… Я могу, э… — Он откашливается и думает о том, как глупо это прозвучит вслух. — Я могу перемещаться в прошлое. Донхек выплевывает свой сок. Все это выглядит комично, и, наверное, Марк бы посмеялся, если бы не выдал свой самый главный и самый глупый секрет всего секунду назад. — «Мысли реалистичнее» сказал он. — Нет, нет, подожди, я знаю, как это звучит — говорит Марк. — Выслушай меня, я не вру. Донхек тяжело вздыхает, кажется, что он устал. Скорее всего так и есть. — Хорошо, — он кивает так, будто верит, но Марк понимает, что его уже записали в ряды сумасшедших, — хорошо, предположим, гипотетически… — Это не гипотеза. — …гипотетически, — он выделяет это слово, пытаясь прожечь Марка взглядом, — ты и правда можешь путешествовать во времени. Как это блять связано со всем остальным? — Я… — он пытается упростить историю, — возможно, я случайно отправился в прошлое, сделал и сказал пару вещей, которые делать и говорить не стоило, и, как следствие, теперь я встречаюсь с тобой. Донхек одаривает его неодобрительным взглядом. — Как следствие? — Окей, черт, — отвечает Марк, отчаянно проводя рукой по волосам. — Это сложнее, чем я предполагал. — Что ты такого мог ебануть, чтобы я оказался просто последствием твоих безответственных действий? Честно, Марк, — последний отмечает, что его собеседник начинает выглядеть слишком усталым и злым. — Так, ладно… помнишь новогоднюю вечеринку у Суен? — начинает он; кажется, что Донхек сейчас его задушит. — Я… в моей реальности я не был с тобой той ночью. Я пил с Лукасом в гостиной. А этим утром проснулся с жутким похмельем, случайно отправил себя в прошлое и провел ее с тобой. Донхек все еще хочет его задушить. Он не очень хорош в объяснениях под давлением риска умереть. — И, наверное, именно это все изменило? — Марк облизывает свои губы. — А когда я вернулся назад в настоящее, то проснулся в реальности, в которой я люблю тебя в ответ и мы встречаемся или что-то типа того. И… вот он я. — Значит… — Донхек стучит пальцами по столу, — значит, ты не тот Марк, которому я признался в любви. — Да! — говорит Марк, но вовремя понимает, что это не совсем так. — То есть, подожди, технически я все тот же Марк, но… погоди. Как это объяснить? — Я тебе на самом деле не нравлюсь. — Да, — Марк сразу же начинает паниковать, понимая смысл своих слов. — То есть… нет. Да. Нет. Ты мне не не нравишься. Он знает, что в его словах нет ни капли смысла. Он и сам себя не понимает. Донхек просто смотрит на него. — Нет, послушай. Суть в том, что… — он скоро начнет вырывать свои волосы, — в моей реальности я был на вечеринке с Лукасом, а не с тобой. Мы не встречаемся. Донхек приподнимает бровь. — И ты встречаешься с Лукасом? — Нет! Ты чего, — Марк корчится. — Нет. Все нормально. Никто ни с кем не встречается. — Но… — говорит Донхек после паузы; его глаза блестят, — нравлюсь ли я тебе? Внезапно Марку кажется, что его лицо подожгли. Из-за воспоминаний обо всем произошедшем вопрос, на который вроде бы так легко ответить, остается неотвеченным. Он отворачивается. Донхек вздыхает. — Послушай, если ты собираешься просто тратить мое время, я пойду, — говорит он, неловко поднимаясь. — Нет, подожди! — Марк панически вскакивает на ноги. — Ты мне все еще не веришь! — Конечно блять не верю! — почти рычит Донхек. — Придумывать истории о путешествиях во времени, чтобы просто поиздеваться надо мной? Какого черта? Ты думаешь, мне семь лет? — Пожалуйста, подожди, — говорит Марк, не понимая, почему он звучит так отчаянно и почему он так сильно хочет, чтобы Донхек понял. — Давай… давай я тебе покажу. Он все еще злится. — Что? Марк делает шаг вперед и протягивает ему руку. Донхек смотрит на нее прожигающе. — Пожалуйста, — говорит старший с максимально возможной искренностью, которую, надеется он, слышит и сам Донхек. Он выглядит нерешительным, но, несмотря на оставшуюся злость, берет руку Марка. Его ладони потные, и он надеется, что Донхек не возражает. Он ведет их обоих к ванной комнате и медленно открывает дверь. — Да какого черта? — говорит Донхек. — Я не собираюсь тебя убивать, — отвечает Марк. — А вот я собираюсь, — зло отвечает первый. — Перестать со мной играться, Марк. Он пытается не закатывать глаза. — Просто, — говорит он, — просто доверься мне. Они заходят в ванную — слишком маленькую для двух людей — и встают близко друг к другу. Между ними нет ничего кроме их собственного дыхания. Когда Марк выключает свет, Донхек сильнее сжимает его руку. — Дай мне вторую, — шепчет Марк, и сразу же чувствует, как ладонь младшего ложится в его собственную. Что-то у него внутри переворачивается. — Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал, ладно? — говорит он. — Я никогда не делал этого с кем-то, поэтому нам нужно быть очень аккуратными. Закрой глаза и подумай о вечеринке, на которой мы были. — Я сейчас не особо готов к приему у психотерапевта… — Замолчи, — шипит он. — Просто… просто сделай это, хорошо? Просто доверься мне. Подумай о ней, вспомни, что ты делал, и крепко держись за мою руку. Донхек молчит. Марк сжимает его ладонь. — Готов? Он тоже закрывает свои глаза и думает о вечеринке. Он ярко ощущает теплую руку Донхека в своей, и он бы солгал, если бы сказал, что это не первый раз, когда он чувствует себя комфортно во время путешествий во времени. Одна мысль о том, что, несмотря на то, как глупо все это звучало, Донхек все равно доверился ему, придает уверенности. В его присутствии кажется, что Марк наконец-то нашел необходимую стабильность. Медленно, с Донхеком, крепко сжимающим его руку, они проскальзывают в поток времени.