Рано или поздно мы все теряем своих героев.
— Нам нужно поговорить, Тенрю. — Мама? — я сделала вид, что не знаю, какой будет тема этого разговора. — Мы с отцом ожидали от тебя большего, чем...это, — в этот раз она воздержалась от своих привычных выражений. — Это моя жизнь и мое решение, прошу уважайте его, — пытаясь сдержать некий гнев, сказала я. Внутри был тайфун. — Я понимаю, — она сделала шаг ближе. — Но ты понимаешь, что это не самое лучшее твое решение? В конце концов, ты можешь совершить много ошибок и... —Как всегда по старому сценарию! Я выскажу свое мнение! Не хочу слушать это в сотый раз, повторюсь, это моя жизнь! Моя! Не твоя, не папы, не кого-нибудь другого! Я устала быть вашей пешкой, которая давно вышла из игры! — я понимала, что обижаю маму, но я не могла держать это все в себе. Надеюсь, мама простит меня. — Не пешка, говоришь?.. — прищюрив глаза, спросила мама. — Что? — Тогда с этого момента ты не пешка, ты — Ладья! — сказала мама. В ее словах была заметна злость. — Почему не Король, например? — в шахматах я не разбираюсь, но помню, что ладья слабее короля! Не справедливо! — Потому что Король — я, — сказала она это и ушла.Король - это она?
Я вернулась на нашу базу и увидела Шигараки одного, который был без руки на лице. Его лицо выражало усталость, а засохшие губы хотели тепла. Он заметил меня и хотел было «надеть» руку обратно, но я его остановила. — Почему ты носишь эту руку? — все же, мне было интересно, — Потому что это мой отец, — он отвернулся. — Я не хочу, чтобы все видели мое лицо, пусть все лучше видят его руку, чем «это» — он обратно повернулся и показал указательным пальцем на свое лицо. — А по моему, ты очень даже симпатичный, — я улыбнулась ему, искренне, хотя, даже не знала зачем я это делаю, это же его дело. В его глазах читалось удивление. Неужели, никто ему раньше этого не говорил? — Ты сними капюшон, улыбайся почаще, а чтобы твои губы не были такими сухими, пользуйся гигиеничкой, — я сняла с его головы капюшон и посмотрела в его глаза. Они были, как будто, с искрой надежды. Но надежды на что? — И что мне это даст? — он поднял правую бровь, в ожидании ответа. — Ну, разве... ты не хочешь быть более открытым? А то ты вечно сомкнутый какой-то. — На мне столько шрамов, я лучше буду сомкнутым, чем открытым,— показывая свои шрамы, он сказал это с такой грустью и подавленностью. Я медленно подняла рубашку до груди, оголяя живот. В этот момент от увидел мои шрамы. Его глаза расширились от удивления. — Откуда? — он хотел коснуться их, но не смог, из-за своей причуды. — Не бойся на мне барьер, можешь коснуться, — я взяла его руку и приложила к своим шрамам. — Эти шрамы я получила давно. Есть шрамы, которые я получила на поле боя, а есть шрамы, которые я получила в процессе...издевательств... — Издевательств? — Пока я не встретила Эсдес, я не могла никому ничего сделать, так как боялась кого-нибудь убить. Этим пользовались мои недруги и в качестве издевательств пытались изрезали мне ноги, руки, живот... На руках и ногах шрамы затянулись, а на животе порезы были слишком глубокими, вот они и остались... Ты не один такой, нас много, просто мы друг друга не замечаем; в тот момент мне показалось, что из всех кого я знаю Томура был самым близким и родным. Он с грустью посмотрел на меня и убрал руку. — Понятно, твое детство тоже не самое лучшее, — он подошел к барной стойке и взял бутылку коньяка. — Будешь? — он протянул мне бутылку и вопросительно взглянул на меня. Я отказалась, под предлогом: «Я не пью». Он пожал плечами и начал отпивать коньяк прямо из бутылки. — Ладно, я пойду, — я хотела уйти, но он схватил мою руку и потянул к себе. — Не уходи, — Что?! Сам Шигараки Томура просит меня остаться с ним? Меня уже ничем не удивить на этом свете! — Мне и так хреново, ты тоже хочешь меня бросить? — он выпил еще немного коньяка и посмотрел на меня. — Нет. — Тогда почему уходишь? — я не знала, что тогда ответить. — Просто я спать хочу, уже три часа ночи, да и рожки пока росли, много сил забрали. — Понятно, — он отпустил мою руку и отвернулся. Мне было неловко и даже жаль его. Всею таки, он и правда один. Я не знала, что делать и в голову приходила только одна мысль. — Шигараки... — он вопросительно повернулся, и я обняла его. Насколько же Шигараки удивился я не знаю, но я знаю, что этого он точно не ожидал. В принципе, да и я этого не ожидала! — Я пойду, пока, — я отстранилась от него и вышла из бара, направляясь в комнату в отеле, который также принадлежал Лиге Злодеев.*
— Просто мы друг друга не замечаем? — спросил Томура вслух у самого себя. — А ты не плоха, Тенрю КайНи. — Вот, только не говори, что ты в неё влюбляешься! — вмешался наконец Курогири, который все это дело видел и слышал. — С чего ты взял? Или тоже положил на нее глаз? — Нет. Просто наша цель не любовь и тому подобное, а победа над всеми героями! — Как бы ты нам не помогал, Курогири, но девчонка все же хороша и тут ты не прав: я может действительно могу в нее влюбиться...*
Утром, где - то в восемь, Люцифер собрал нас, чтобы сообщить о том, что в Юуэй скоро спортивный фестиваль. Но он меня не волновал. Меня волновало то, что Томура действительно прислушался ко мне и не «надел руку отца», как обычно. Плюс, ко всему этому, он снял капюшон и говорил всё с улыбкой. Все были удивлены. Но потом он обратился ко мне. — Тенрю, ты будешь нашей главной исполнительницей этого плана. Ты вотрешься в доверие 1А класса и будешь участвовать на фестивале, в то время как мы будем обезвреживать героев. Все поняла? — он вопросительно посмотрел на меня, ожидая ответа. — Да, но есть проблема. Как я докажу, что не представляю угрозы? И как я верну доверие Юуэй? — Шигараки ненадолго задумался. — Сделаем вид, что это был твой план. Ты скажешь им, что победила нас, а в качестве доказательства приведешь наши копии, делая вид что мы в плену. Как тебе такое? — Откуда мы возьмем копии? — У нас есть один член команды, он нам поможет, просто он на разветке третий день набирает нам информацию. Его зовут Твайс. — Хорошо.*
Через два часа пришел сам Твайс. Он создал копии Томуры, Даби, Тоги и Мистера Компресса. Они были изрядно потрепаны, как будто после боя. На них были нацеплены некие кандалы, чтобы было более правдоподобнее. После того, как всё было готово, я телепортировала нас к общежитию Юуэй. К моему, когда-то общежитию. Ладно, сейчас не про это. Я позвонила всем своим одноклассникам, с прозьбой прийти на место назначения и попросила захватить с собой Айзаву и Всемогущего. Когда они пришли, я по-нашему злодейскому плану, начала объяснять им всю сложившуюся ситуацию. — Тогда почему ты нас не предупредила?! — с недоверием и довольно высоким тоном спросил учитель Айзава. — Вы бы меня не отпустили... — сделав как можно более жалостливый вид, промямлила я. — Идиотка, никак иначе! Но все же это хорошо, что ты их поймала, сейчас. Мы с Всемогущим отведем их в тюрьму, а вы в общежитие! И, Тенрю, — он грозно посмотрел на меня. — Еще раз такое повторится, без наказания не обойдешься! — и после этих слов они с Всемогущим ушли вместе с подделками. Пока что, все шло по плану. После того, как мы вернулись в общежитие, я наговорила классу весь этот бред, который мы с Лигой придумали и в который класс поверил. — Тенрю? — вдруг послышался до боли знакомый и любимый голос. Я обернулась и увидела его: моего любимого... Я с радостью кинулась ему в объятья. Тогда на миг мне показалось, что я и не была злодеем, что все это был лишь кошмар, из которого только что пробудил меня Хитоши. Единственный, кто смог полюбить меня такую. Ведь я — чудовище, если так жестоко поступила с ним... — Тенрю, я так рад тебя снова видеть! — его объятия были такими нежными, такими теплыми, но я понимала, что это все временно. Ведь, уже послезавтра я снова буду в Лиге Злодеев. — Ты завтра будешь учавствовать на спортивном фестивале? — Да, — как-то сжато сказала я это. Я понимала, что снова сломаю его. Снова разобью его сердце на миллионы маленьких осколков. Правильно все говорили, что я — монстр. — Послушай, Хитоши... Ты хочешь быть со мной? — Что за вопрос? Конечно! — с недоумением сказал Шинсо. — Я тоже хочу, но если не получится быть вместе?... — я посмотрела на него, мне захотелось сказать ему все, что произошло в тот день. А может и правда рассказать? — Я пойду с тобой куда угодно. И за тобой тоже. Чтобы не случилось, я хочу быть рядом с тобой. — Чтобы не случилось? — спросила я у него. — Чтобы не случилось. — Даже, если я стану злодеем?...