***
Короткую спичку вытянул Ракета – именно ему сегодня предстояло надеть защитную маску и остаться на дежурстве в рубке, в то время как остальные приволокли в грузовой отсек кучу одеял и подушек и соорудили из них вполне сносные спальные места. Тщательно закрыв все двери во избежание проникновения ядовитого газа, пассажиры Бенатара по указанию капитана расположились кружком вокруг импровизированного «костра», роль которого выполняла каска с шахтерским фонарем, невесть как оказавшаяся среди вещей Квилла. Фонарь светил тускло, временами зловеще помигивая, но это только добавляло атмосферности. Покосившись на сидящую рядом с Драксом Мантис, Локи непроизвольно обхватил себя руками, словно в ознобе. Тор уже не раз замечал, что с недавних пор брат при появлении Мантис начинает ощутимо нервничать. Более того – теперь Локи тщательно следил за тем, чтобы девушка ни в коем случае не коснулась его, случайно или намеренно. Еще забавнее было то, что сама Мантис, напротив, всячески стремилась пересечься с Богом Обмана: при разговоре с Тором она называла Локи не иначе как «твой прекрасный и ужасный брат», и ее глаза начинали воодушевленно сиять, как у исследователя при виде редкого экспоната. Звездный Лорд устроился на полу последним, замкнув круг, и с предвкушением оглядел друзей. – Ну, получайте свои страшилки! – сказал он с таким видом, словно все сутками прыгали вокруг него и умоляли напугать их посильнее. Собравшиеся терпеливо ожидали, пока капитан настроится на нужную волну. Локи придал лицу скучающее выражение, а сам заерзал от любопытства. В их с Тором детстве подобного развлечения не было, а жаль. Уж Локи-то бы не растерялся… Прокашлявшись, Квилл понизил голос до хриплого устрашающего шепота и медленно заговорил: – Я расскажу вам самые жуткие, пугающие истории, которые я услышал еще в детстве. Все они произошли на самом деле. Люди до сих пор помнят те темные времена, когда ужасающие чудовища, отвратительные порождения мрака, искали себе жертв среди человечества, – он одарил каждого зловещей улыбкой (Мантис с тревогой начала вспоминать, есть ли в корабельной аптечке лекарство от нервного тика), и, довольный произведенным эффектом, продолжал, добавив трагические подвывания: – Среди мно-о-ожества расска-а-азов наибо-о-ольший у-у-ужас вызывали исто-о-ории о зеле-е-еных глазах, о кра-а-асном глазе и… – Вопрос, – вклинился вдруг Локи, нарушив таинственную атмосферу, – почему самые страшные кошмары твоего детства – исключительно офтальмологические? Квилл сбился и недовольно посмотрел на нарушителя. Тор пихнул брата локтем и сам сделал страшные глаза. Младший Одинсон покорно поднял руки. – Все, молчу. – Так вот, – Питер немного помолчал. – Жила-была одна маленькая девочка… – Насколько маленькая? – деловито уточнил Локи. – Карлик или просто ростом не вышла? – Я про возраст! Ей было… – Квилл задумался, – скажем, семь лет. – Отличный возраст! – одобрил Бог Обмана. – А почему она в семь лет жила одна? – С чего ты это взял?! – Ну ты же сам сказал «жила была одна»… – С родителями она жила, все! – раздосадовано отрезал Квилл. – А сестра у нее была? – неожиданно вмешалась Небула. Питер застонал. – Так, прекратите меня перебивать! У нее не было сестер, братьев, друзей и домашних животных! Нелюдимая девочка была, дикарь дикарем! Внушение возымело действие, и все временно притихли, удовлетворившись описанием эмоционального портрета девочки. – Жили они в квартире на последнем этаже, и соседей у них не было. – Еще бы, кто захочет жить рядом с карликом-дикарем… – едва слышно пробормотал Локи. – Однажды, – повысил голос Квилл, – родители девочки отправились в гости, а ее оставили дома. И перед уходом строго-настрого запретили ей включать пластинку… э-э-э… то есть кассету под названием «зеленые глаза». На лице Тора сама собой появилась ехидная ухмылка. – Вот лопухи! Надо не запрещать, а хранить подальше от детей кассеты со взрослым рейтингом, – нравоучительно заметил он. Квилл поперхнулся. – Там не об этом! И вообще это была аудиокассета! – Ого! Только звуки процесса? – Я есть Грут? – Ничего, это мы так шутим, – торопливо замотал головой рассказчик. – Короче! Родители ушли, а девочка не удержалась и таки поставила кассету в магнитофон. И в пустой комнате зазвучала зловещая музыка, и раздался голос… – Квилл наклонился вперед и свистяще зашептал: – Бегут-бегут по стенке зеленые глаза… – То есть как это бегут?! – звонко перебила Мантис. – Это же глаза! – Глаза с ногами? – предположил Дракс. – Крошечными такими ножками, как у сороконожки… Одинсоны представили и дружно зафыркали. – Не было у них ног! Просто зеленые глаза! – Может, они катились? – выдвинул новое предположение Локи и с воодушевлением повернулся к Тору. – Эй, брат, вытащи-ка свой глаз, проведем эксперимент! – Не надо, – страдальчески вздохнул Питер. – Они прыгали, прыгали по стенке, как мячики. Довольны? Могу я продолжать? –Да, – кивнул за всех Дракс. – Спасибо. «Бегут-бегут по стенке зеленые глаза, сейчас они задушат девочку, да-да!» И тут в форточку забегают глаза! – выкрикнул Звездный Лорд на опережение, видя, что слушатели уже приготовились вывалить на него новые вариации на тему «глазные яблоки и их способности к удушению». – Зеленые? – зачем-то уточнил Дракс. – Ну да. Зеленые, как… – Питер запнулся, и все одновременно и очень задумчиво посмотрели на Локи. Бог Обмана не выдержал такого внимания. –Да что вы все на меня уставились? Это не мои были! Мои вот, на месте! – он старательно вытаращился на Стражей, доказывая им наличие на лице своих изумрудных очей. – Ну это сейчас, а раньше все могло быть… – пробормотал Тор к возмущению младшего брата. – Вполне в твоем стиле – отправить свои глаза прогуляться с какими-то сумасшедшими девочками. – Бегут, значит, глаза, – громко перебил Квилл, потеряв терпение, – по стенке бегут – и прямо к девочке! И ка-а-ак… – Ножом ее пырнули? – с энтузиазмом подпрыгнул на месте Бог Озорства. – Откуда вдруг нож?! – У девочки отобрали, – убежденно поддержал Одинсона Дракс. – Раз она такая дикарка низкорослая была, наверняка носила с собой комплект ножей для защиты. – Или для охоты, – включился в обсуждение Тор. – Я есть Грут! – Точно, они с ней сцепились из-за ножа и давай по полу кататься… С покорной обреченностью Квилл осознал, что фантазия друзей понеслась вперед подобно Халку, вопя «Крушить!» и снося все разумное на своем пути. Капитан махнул рукой и откинулся назад, забив на попытки завершить историю. Сбоку к Звездному Лорду подползла Мантис и тихонько подергала его за рукав. – Питер, а что в итоге случилось с глазами и девочкой? – с искренним любопытством спросила она. Квилл прикрыл уже свои глаза ладонью, вздохнул и, взглянув на по-детски наивное выражение лица девушки, устало сообщил: – Они подружились, и девочка помогла глазам вернуться к хозяину. – Какая замечательная история! – просияла Мантис. – Да уж, – не удержался от улыбки Квилл. Первая попытка устрашить команду с треском провалилась. Перед следующей капитану явно требовалась передышка. Пока все с жаром обсуждали поединок девочки и глаз, в совершенстве владеющих борьбой на ножах, Звездный Лорд натянул маску и проскользнул в рубку, взглянуть на работающий артефакт. Хотя Локи и предупредил, что на поиск требуется время и результат можно ждать не раньше завтрашнего дня, Квилл не мог утерпеть, чтобы периодически не проверять артефакт. Вернувшись обратно, он первым делом наткнулся на скептический взгляд Бога Обмана, но, к счастью, тот почему-то не стал комментировать поступок капитана. Чуть смутившись, Квилл прикрыл дверь, уселся на свое место и бодро сказал: – Ну что, продолжим? Сначала я думал рассказать вам историю про черную простыню, которая летала по городу… – Искала прачечную? – предположил Локи. – Но передумал, – Питер красноречиво задержал взгляд на младшем Одинсоне с видом «вот поэтому я и передумал!». – Будет вам рассказ… – Про красный глаз? – в рифму закончила Мантис и радостно хлопнула в ладоши. – Да, давай еще про глазные яблоки, – поддержал ее Разрушитель. – Хм, ну посмотрим… Когда-то давным-давно, в одном старом городе стали происходить необъяснимые вещи… Фонарь в центре круга вдруг мигнул и погас. Атмосфера резко изменилась. В повисшей гнетущей тишине как-то неожиданно стало неуютно. – Заменить фонарь? – Нет, так даже лучше, – отказался от предложения Небулы Питер, чувствуя тем не менее неприятный холодок внутри. – Жил-был в этом городе мальчик. Однажды он поздно вечером шел домой, и вдруг услышал за собой шаги… В темноте кто-то громко сглотнул. – Мальчик пошел быстрее, и шаги ускорились, – Мантис задрожала, и даже Небула вся покрылась мурашками. Дракс на всякий случай ухватился за рукоятки ножей. – Мальчик побежал, и преследователь тоже… Тогда мальчик обернулся и увидел… никого! – Какой ужас, – сдавленно прошептал Локи и придвинулся поближе к брату. Тор накинул на плечи Локи свое одеяло и на секунду ободряюще сжал руку младшего, хотя его собственное сердце с грохотом колотилось о ребра. Нахохлившись, Одинсоны прижались друг к другу и выглядывали из-под одеяла, как совята. – Мальчик побежал домой, – голос Квилла дрогнул – ему самому уже хотелось плюнуть на идею со страшилками и включить наконец свет, но упрямство пересилило. – Он закрыл за собой дверь и все окна. И тут раздалось шуршание из форточки… За дверью в рубку вдруг что-то отчетливо зашелестело и заскреблось. Все подскочили, как по команде, и слепо уставились в темноту. – Кто там? – осипшим голосом крикнул Локи. – Это вы, зеленые глаза? – Как они тебе ответят, это же глаза! – «вразумил» брата Тор. – Накинутся и пырнут без разговоров. – Надо атаковать первыми! – в панике постановил Квилл. – Нас больше, запинаем их! Ножи не доставать, чтобы не отобрали. Дракс неохотно вернул оружие за отворот сапога. Шуршание за дверью стало отчетливее, и теперь к нему добавилось пыхтение. – Слышите, как сопят? На таран собрались, – уверенно пробормотал Квилл. – Давайте, на счет три! Стражи рванули к двери, не дожидаясь счета, вопя и натыкаясь друг на друга. Дверь сама распахнулась им навстречу, и они дружно, будто неделю репетировали, навалились на стоящего на пороге. – Вы что творите?! – раздался гневный окрик из-под барахтающихся друзей. Распихав нападающих, из кучи вывалился Ракета, основательно помятый и очень этим недовольный. – Ракета… А мы думали, это того… зеленые глаза… – тяжело дыша, сообщил Звездный Лорд. – Совсем свихнулись?! Какие еще глаза? – возопил енот и сердито захлопнул дверь. – Лучше бы вы дверь за собой нормально закрывали! К вам же отрава из рубки проникает, а вы и не заметили. – Отрава? – заторможено переспросил Локи. – Та-а-ак… Повернувшись к капитану, он упер руки в бока и иронично поинтересовался: – А не вызывает ли случайно это средство чувство страха и галлюцинации при вдыхании? Квилл виновато развел руками и вяло отшутился: – Ну я же обещал вас сегодня напугать. Получите, распишитесь.***
– Гашу свет, – объявил Ракета, щелкнул выключателем и, выходя, тщательно закрыл за собой дверь. Расположившиеся на полу в два ряда Стражи еще какое-то время повертелись и затихли. Но далеко не все заснули. Тору не спалось. Сначала ему было холодно, и он укутался в одеяло так, что только кончик носа торчал. Потом стало жарко, и Бог Грома высунул наружу сначала пятку, затем всю ногу, а потом и вовсе запинал одеяло куда-то в ноги и раскинулся «морской звездочкой» на животе. Эти маневры не помогли – теперь ему хотелось еще и пить, и чем дальше, тем сильнее. Но вставать, рискуя разбудить спящих друзей, Тор упорно не желал. Помучавшись от жажды еще немного, он наконец не выдержал и решил потихоньку сползать до кулера, установленного в самом углу отсека. Встав на четвереньки, Громовержец целенаправленно двинулся к вожделенной воде, осторожно проползая самым коротким путем между Драксом и Небулой. Тор уже почти миновал узкий «коридор», как вдруг Дракс, коротко всхрапнув, обхватил его ногу и потянул на себя. Тор взмахнул руками, как подбитый селезень, и молча грохнулся носом о пол. Распластавшись на животе, он задергался и попытался вернуть себе захваченную конечность, но спящий Разрушитель вцепился в «трофей», как страстный возлюбленный, и расставаться с ногой Тора не собирался. Мысленно помянув недобрым словом всех родственников Дракса до седьмого колена включительно, Громовержец извернулся и принялся отбирать свое имущество уже руками. Дракс, которому как раз в это время снилось, что он вышел на рукопашный бой с Ронаном, грозно пошевелил во сне бровями и ловко перехватил «противника» за торс. Сердито пыхтя, Тор принялся выдираться из «объятий», по-прежнему стараясь не шуметь. Сон тем временем набирал обороты: на Дракса снизошло озарение, что он не может одолеть коварного Ронана, пока на нем магический плащ, делающий своего обладателя неуязвимым перед силушкой разрушительской. Не раздумывая, Дракс сделал резкий рывок и вцепился в воротник одеяния презренного крии. «Ронан» захрипел и страшно заругался шепотом, но это только добавило Разрушителю решимости. Воинственно ухнув сквозь сон, он уверенно потянул ткань, стремясь избавлять недруга от «плаща». «Ронан» с завидным упрямством тянул материю на себя, и Дракс решил действовать хитростью: на секунду ослабил хватку, а потом коварным рывком оголил плечи опешившего соперника. Потерявший в бою пижамную рубашку Тор, злой, как Халк, и такой же полураздетый, отбрыкиваясь всем, чем только можно, кое-как вырвался из лап Разрушителя, запнулся об угол одеяла и с размаху полетел в сторону Небулы, в последний момент сумев выставить руки. Задремавшая Небула, уже некоторое время слышавшая какое-то странное сопение, открыла глаза и оторопела. Прямо над ней завис раскрасневшийся, тяжело дышащий, полуголый Тор с дико горящими глазами. Девушка на мгновение замерла, а потом безмолвно врезала извращенцу в челюсть. Хорошо поставленный удар отшвырнул незадачливого Бога Грома, отправив в нокаут. Мантис тоже не могла уснуть, преследуемая одной мыслью. Тишина и темнота казались ей хорошими союзниками в деле, которое она все время пыталась осуществить, но пока безрезультатно. Прекрасный и ужасный Бог Обмана, а точнее, его сложные, противоречивые и глубокие чувства манили эмпата, как самого Локи – Тессеракт. За тот краткий миг, когда девушка касалась Локи, она не успела как следует разобраться во всей гамме его невероятных эмоций, и, словно опытный сомелье, хотела прочувствовать все их оттенки снова. А сейчас, пока младший Одинсон спит, ей представлялась прекрасная возможность. Тихонько выбравшись из импровизированной постели, Мантис с радостным предвкушением поползла к ложу Локи. Рука Бога Озорства призывно торчала из-под одеяла. Нацелившись на расслабленную ладонь, Мантис прибавила скорости, как идущий на взлет самолет, и воодушевленно потянулась к божественной длани, но тут Локи, не открывая глаз, перевернулся на другой бок. Нисколько не отчаявшись, девушка поползла снова, огибая Бога Обмана со стороны головы. Рука пленила и завораживала, но стоило Мантис приблизиться к ней, Локи снова перевернулся. Мантис на секунду задумалась, а потом невозмутимо поползла на третий круг. «Да что же ты никак не угомонишься!» – с досадой и даже каким-то восхищением подумал Локи, переворачиваясь в пятый раз и уже ощущая себя веретеном. Девушка, ничуть не настороженная верткостью «спящего» Одинсона, опять пустилась в окружной путь. Не открывая глаз, Локи крутился снова и снова, а Мантис безропотно ползала вокруг. Борясь с желанием расхохотаться, Локи решил пойти ва-банк: в очередной раз переворачиваясь, он быстро перекатился в сторону постели Тора, надеясь, что туда наивная Мантис с ее цепкими ручками не будет соваться. К его удивлению, брата на месте не оказалось. Зато присутствовало его одеяло, и измученный Локи быстро укутался в него так, чтобы не дать эмпату не единого шанса пощупать себя хоть за что-то. Не теряя надежды, Мантис уселась на постели Локи, прижала коленки к груди и принялась терпеливо ждать в засаде, поглядывая на кокон, внутри которого скрывался Бог Обмана, как восторженный щеночек. Квилла тем временем мучил внутренний конфликт: тварь он дрожащая или право имеет проверить артефакт на собственном корабле, даже если его заверили, что в этом нет смысла? Определившись наконец, что он таки не тварь, Квилл как можно тише уселся на пятки и походкой хромого гуся двинулся к двери. В темноте Звездный Лорд смутно различал и обходил стороной фигуры друзей, но не смог заметить длинные корни, которые раскидал во сне Грут. Споткнувшись о внезапное препятствие, Квилл с приглушенным воплем рухнул на пол, который неожиданно оказался Небулой, возмущенно взревевшей и двинувшей «второму извращенцу» в лоб. Поверженный капитан как пушинка отлетел в сторону Тора и дополнил собой композицию подбитых любителей ночных вылазок. Услышав звуки непонятного происхождения из грузового, Ракета бдительно ворвался в отсек, зажег свет и в замешательстве почесал в затылке. Дракс крепко спал, пылко прижимая к себе какую-то тряпку, а рядом в одинаковых позах валялись Тор и Квилл, лиловея живописными синяками в пол-лица. Тут же сидела Небула, обхватив себя руками, и нервно зыркала по сторонам. Мантис приветственно пошевелила антеннами из постели Локи, а сам Бог Обмана громко сопел из скатанного куля на ложе старшего брата. Картину дополнял спящий как младенец Грут, ветви и корни которого заполонили все помещение и свисали даже из вентиляции. Енот вздохнул, обреченно пробормотал: «Дурдом на выезде!» и снова погасил свет.***
Тор уже начал засыпать, но сквозь дрему услышал, как кто-то прошлепал босыми ногами по полу и опустился рядом. Затуманенный сном разум Громовержца немедленно подкинул ему бредовые рассказы сегодняшнего вечера. – Тор… Одинсон распахнул веки. Из темноты действительно выплыли зеленые глаза, но, к счастью, вместе со своим владельцем. – Ты не спишь? – прошептал Локи в общем-то риторический вопрос. Громовержец помотал головой, сел и подвинулся, освобождая место для брата. Локи поерзал, устраиваясь поудобнее, и тихо проговорил: – Слушай, все эти истории сегодня навели меня на мысль… Возможно, я могу вернуть тебе глаз. – Серьезно? – воскликнул Тор и тут же хлопнул себя по губам, хотя благодаря аккомпанементу из оглушительного храпа Дракса громкость разговора значения не имела. – Ну, могу попробовать, – неуверенно поправился младший. – Я, кажется, знаю, с какого конца браться за дело, но это будет… – он осекся, кинул быстрый взгляд на брата и отвел глаза: – … не очень приятно. – Ясно, – понимающе кивнул Громовержец. – Приступай. – Прямо сейчас?! – А чего ждать? – Но я правда не знаю, что из этого выйдет… А вдруг я сделаю хуже или… – Локи, – Тор улыбнулся, поймав взгляд брата. – Я тебе доверяю. Едва заметно вздрогнув, несколько мгновений младший Одинсон пристально смотрел на Тора. – С чего ты решил, что мне можно верить? Тор смотрит на него ожесточенным, разочарованным взглядом. – Я не верю. Загнанный в угол, уничтоженный известием о смерти матери, в тот миг Локи задал свой вопрос с потаенной, безумной надеждой, что Тор ответит, что они по-прежнему братья, даже несмотря на произошедшее. Но Тор сказал ровно обратное. И это швырнуло Локи еще глубже в темную бездну одиночества. Но сейчас… Я тебе доверяю. Теплая, уверенная улыбка брата начисто перечеркнула те болезненные воспоминания. Локи глубоко вздохнул и выпрямился. – Тогда ложись, закрывай глаза и лежи спокойно, пока я не закончу. Выполнив инструкцию младшего, Громовержец откинулся на спину и прикрыл веки. Прохладная ладонь Локи мягко накрыла правую глазницу брата. Тор услышал, как Локи коротко, судорожно выдохнул, и тут же почувствовал щекочущее тепло, разливающееся по лицу от места прикосновения. Оно не доставляло дискомфорта, наоборот, Бог Грома постепенно все более расслаблялся, ощущая себя до странного счастливым и беззаботным – как в детстве, в объятиях матери. В то время они с Локи забирались на колени к Фригге, а она, крепко их обнимая, рассказывала сыновьям сказки о великих героях, с любовью глядя на их сияющие восторгом личики. Но скоро в состояние безмятежности вкрались нотки тревоги: Тор все отчетливее слышал, как Локи с болезненным усилием выдыхает воздух сквозь зубы. Громовержец, поколебавшись, открыл здоровый глаз, и у него перехватило дыхание. Лицо брата, искаженное мукой, смертельно побледнело, черты заострились. Темные волосы прилипли к покрытому испариной лбу Бога Озорства, а глаза помутнели от боли. – Локи! – в ужасе прохрипел Тор. Локи перехватил устремившуюся вперед руку брата и рвано выдохнул: – Не… мешай… я… смогу…. Стиснув зубы, он изо всех сил пытался бороться с дикой болью, сковавшей все его тело. Он должен преодолеть это, должен, ведь только так можно исцелить увечье брата… Локи трясло, словно в лихорадке. Тор поднял растерянный взгляд и увидел, как по щеке брата катится сверкающая слезинка. – Локи, хватит! Ухватив младшего за запястье, Громовержец резко убрал дрожащую руку от своего лица. Локи чуть слышно вскрикнул и обмяк. Тор едва успел подхватить обессилевшего брата и бережно опустить на пол, уложив его голову на свое согнутое колено. – Прости, прости… – с горечью зашептал Локи, неосознанно вцепляясь в рубашку старшего. – Тш-ш-ш! – Тор решительно прижал ладонь к его губам, прерывая дурацкие извинения. – Ну что же ты творишь, идиот? Ты ведь знал, что тебе будет больно, да?! – По-другому… невозможно. – Тогда зачем?! Локи слабо улыбнулся, глядя снизу вверх на возмущенное лицо брата, и просто сказал: – Потому что это единственное, что я могу для тебя сделать, брат. Тор, уже собиравшийся продолжать выговор, замер с открытым ртом. Бог Озорства смущенно отвел взгляд и неловко добавил: – А боль… Мне было гораздо больнее, когда Танос пытал тебя Камнем Силы. – Локи… – Тор сильно стиснул холодную руку младшего и пылко проговорил: – Неужели не понимаешь? Ты уже делаешь для меня главное. Ты жив. Потому что больше всего мне нужен не глаз, а брат. Не отрывая пронзительного взгляда от Тора, Локи сжал ладонь брата в ответ. В полной тишине они смотрели друг на друга, понимая все без слов. Потом глаза Локи озорно сверкнули. – А еще, если я верну тебе глаз, ты тоже станешь моим вечным должником! По-моему, достойная мотивация. Тор хмыкнул и широко улыбнулся, чувствуя, как руки брата теплеют в его ладонях.