Стальной край

      Произошедшее ещё долго держалось у меня в голове. И хотя я без труда добрался до убежища группировки, рухнув на пол прямо перед ошарашенным Янки, мне было тяжело проснуться. Проснуться от кошмаров, которые проигрывало мое сознание без передышки. Все сливалось в одно пятно, оставляя лишь чувство страха и притупленный дискомфорт. Рано утром меня разбудил Шей, принесший мне различную еду и заставив поесть. Я был удивлен своему страшному голоду, от которого мне было совершенно без разницы, что я вообще ем.       В этот момент все остальные молча обрабатывают мой рассказ о произошедшем. Первым тишину прервал сам Янки.       — Нашли, как использовать неугодных, черт возьми! — он со злости развернулся и повалил колонну опустевших коробок на пол. От такого громкого рыка и последующего грохота содрогнулись стены станции.       — Янки, нам надо как-то отвечать, — прямо сообщил Шей, после чего повернул голову в мою сторону. — Ещё вчера я был не согласен, но теперь я считаю, что мы рискуем одинаково, в обоих случаях. Только так мы хотя бы попытаемся защититься.       — И что? Какой план вы оба предлагаете? У нас на ногах стоят лишь несколько десятков, в то время, как у правительства целая армия. На осуществление того, что предложил Джин, уйдет не один год. Это нужно медленно набирать людей, а выберем не тех — нас сдадут с потрохами. Это минное поле, где у нас только одна жизнь и один шанс.       — Тогда используем этот шанс, вместо того, чтобы сидеть здесь, — твердо проговорил Шей.       — Что ты предлагаешь? — устало спросил Янки. — Они даже наше единственное доказательство забрали. Видеозапись.       — Что? Как?!       — Мы убегали в спешке. Когда они начали забирать Угнетённых, мы поняли, что рано или поздно, нас сдадут. Я оставил всю ценную технику в тайнике, но Крисс сегодня возвращался туда и сказал, что все забрали.       — Значит надо вернуть запись.       — Это как вообще?..       Я практически перестал вслушиваться, когда в спор ворвались практически все. Голова и так трещала. Но громкий голос заставил меня вновь сосредоточится на происходящем.       — Я думаю, мы можем добыть кое-что другое.       Поднимаю усталые глаза на взрослого мужчину, лет сорока. Когда все затихли, он продолжил говорить.       — За работой на шлюзах следят тщательно. Настолько, что вся рабочая зона от пола до потолка понатыкана сканирующими датчиками. Это гарантирует безопасность лучше, чем камеры видеонаблюдения. Данные собираются на сервере и в начале месяца отправляются в службу безопасности. Если быть оптимистом, можно предположить, что голографический картридж ещё на сервере шлюза. Добудем его — добудем преимущество.       — А что, если его там нет? — Янки скрестил руки на груди, неодобрительно посмотрев на мужчину.       — Я думаю, стоит попробовать, — встреваю в разговор, пока мужчина не сдал назад под сильным напором озлобленного Англичанина.       — А я думаю, что нет.       — Ты не веришь в собственные силы? У нас полно талантливых ребят. Сделаем все аккуратно и тихо.       — Будем голосовать? — осторожно спросил Шей. Мы с Янки начали пилить друг друга взглядом.       — Нет, — прохрипел мужчина. — Будь по-вашему.       — Только кто пойдет? Не ворвемся же мы туда всей толпой?       Все замолчали. В следующий момент я ни секунды не колебался и даже не думал.       — Я пойду.       — Ты совсем? — Шей сел рядом со мной. — Ты и так ранен, забыл?       — Все нормально, я даже не чувствую боли.       — Я тоже пойду, — сказал мужчина, предложивший этот план. — Идея это моя, к тому же, я отлично разбираюсь в технике.       Шей опустил голову и тихо проговорил:       — Может передумаешь?       Молча качаю головой.       — Тогда я буду подстраховывать.       — Ты же хакер? Можешь контролировать ситуацию на расстоянии….       Смотрю в сторону, погружаясь в свои мысли.       План в конце концов был сформирован буквально из говна и палок. Наверное, такой сумбур получился из-за того, что наши люди никогда не отличались в плане стратегии. Где же этому можно научиться в таких условиях? Всего в группе получилось шесть человек, задачу максимально упростили: включить эвакуацию, пробраться в здание, найти сервер и отыскать голографический картридж, после незамедлительно скрыться. Но тяжелее всего дастся подготовка. Пока у нас нет ни плана здания, ни снаряжения, а Шей со Скоттом пытаются получить доступ к системе безопасности. Все это должно занять у нас не больше недели. С каждым днём мы приближались к завершению подготовки, и с каждым днём мне было тяжелее. Каждый раз мне хочется выйти на поверхность, снова увидеть мать и отца. Хотя, возможно, только мать. Не знаю, как я отношусь… к отцу. Не прошло ни часа, чтобы я не думал о том, что произошло. Закрываю глаза и вижу его безразличное лицо.       — О чём думаешь, Джи?       Еле отрываюсь от раздумий, неохотно поворачивая голову в сторону обеспокоенного друга.       — Об отце, — выдыхаю и складываю руки в замок.       Взгляд парня медленно опустился вниз. Мы какое-то время помолчали, стараясь не смотреть друг на друга. Не знаю, что в тот момент было у него в голове, о чем он думал, что хотел сказать, а может он просто не смог подобрать слова или ему не хотелось говорить со мной о моём отце, который причинил всем столько боли. Шей медленно встал рядом со мной, подпирая спиной стену. Недовольно смотрю, как чистая одежда собирает на себе грязь с обвалившегося куска. Ему потом возвращаться на поверхность в таком виде. Мне даже как-то странно стало. Я теперь совершенно не брезгую, усаживаясь на мокрую грязную землю, обтираясь о всякие поверхности. Здесь тебе никто не скажет, что ты грязный, не укажет на небрежное состояние твоей одежды. Это в каком-то смысле как камень с плеч. Но из-за своей любви к чистоплотности я так и чешусь от желания пойти помыться, смыть с себя всю грязь и одеть что-нибудь чистое, свежее и приятно пахнущее.       — Было бы здорово смыть с себя всю грязь, — поднимаю голову вверх.       — Надо же, наконец-то, — Шей говорит громко с наигранной интонацией, а когда увидел мой вопросительный взгляд, пояснил. — Мне было интересно, насколько хватит такого чистюлю, как ты.       Усмехаюсь.       — А вдруг меня не хватило еще в первые два дня? Может я просто по ночам в подушку плачу?       Кажется, мне не хватало именно этого непринужденного обмена фразами. Шей знает, как поднять мне настроение хотя бы на чуть-чуть.       — Мы со Скоттом получили доступ к системе безопасности шлюза.       — Здорово.       На самом деле мне совсем не здорово. Я волнуюсь, мне даже страшно. Может я и делал что-то незаконное последние несколько лет, но я никогда еще не переходил черту настолько. Но меня терзают не сомнения, а чувство вины, совесть. До этого самого дня, что я вообще сделал хорошего для людей, которых называю своими соратниками? Ничего. И мне так и не удалось стать полезным. Мягко говоря, я считаю себя отвратительным и пытаюсь исправиться, но мне так еще больше кажется, что я просто эгоистичная мразь.       — Пойдем со мной, — Шей берет меня за руку и тянет в направлении к трубам.       — Куда идём? — выравниваю шаг и высвобождаю руку.       — Узнаешь, как придем, — по пути он забирает свой рюкзак, и мы выходим в туннель, добираясь до старого убежища.       — Мы пойдем через Угнетённых?       — Не совсем.       Мы оказались в старой комнате с диванами, которых уже не было. Шей молча подтолкнул меня в сторону щели в стене, по которой он обычно выбирался на поверхность. Аккуратно ползу за ним, не издавая шума. Мы проползли под комнатами и спустились еще ниже, что немного удивило меня. Я непонимающе посмотрел на парня и шепотом спросил:       — Где мы?       — Это технический уровень, сейчас ты все поймешь. Аккуратней, здесь высоко.       Парень первым спрыгивает вниз, я прыгаю следом за ним. Осматриваю помещение: одни трубы. Все еще непонятно, что мы тут делаем.       — Сюда, — он взял меня за руку, крепко сжимая пальцы, и начал вести вперед по разрушенному коридору, который немного затоплен водой из труб.       — Почему они не перекроют тут воду?       — Я точно не знаю, но еще несколько столетий назад, когда война только окончилась, этот канал служил водным резервуаром, — тихо начал рассказывать Шей. — Через какое-то время открыли шлюзы и очищенной воды, поступающей в город, стало хватать с избытком. Канал осушили, уровни были заселены иммигрантами. Их продолжили снабжать водой, но ясное дело, никто трубы не чинит. Мы пришли.       Шей остановился практически в конце коридора. Мы зашли в небольшое техническое помещение. Парень достал из кармана небольшой фонарик и закрепил его между труб. Здесь одна труба полностью обвалилась и из неё на пол льётся вода. Думаю, именно из-за этой трубы уровень настолько затоплен.       — Зачем мы здесь?       — Помоешься.       — Что, прям здесь? — хотелось рассмеяться, но резкое согласие парня отбило все желание как-то язвить. Да, если не здесь, то где? Опускаю взгляд на водную рябь.       — Да, это не то место, где ты хотел бы помыться, но теперь тебе придется к этому привыкнуть. Не переживай, потом что-нибудь придумаем другое, — Шей снимает рюкзак с плеч и достает оттуда флакончик с шампунем.       — Тут ещё… вещи. Чистые, — протягивает мне рюкзак с флаконом.       Беру все в руки и благодарно киваю, хорошо, что здесь столько сломанных и изогнутых труб, что есть куда повесить. Слышу, как Шей топает в коридор. Снимаю изгаженную и порванную мантию, которая так настрадалась за эту неделю, что ей теперь только полы мыть. Расстёгиваю рубашку и аккуратно снимаю её. Чувствую, как чей-то взгляд сверлит моё тело. Поворачиваюсь к парню, который встал как вкопанный и смотрит на меня. Стало немного неприятно и неудобно.       — Будешь продолжать пялиться на меня, и я очень разозлюсь.       — Извини, — тихо ответил тот, нехотя поворачиваясь спиной и уходя дальше.       Вздыхаю и опускаю руки вниз, сжимая в комок несчастную рубашку. Конечно, я благодарен Шею за его заботу обо мне, но иногда он очень сильно давит на меня, заставляет чувствовать себя неудобно и неловко. Этот парень — мой друг детства, но знает обо мне даже то, чего не знают мои родители и это смущает. Обычному другу было бы все равно, каким я пользуюсь шампунем, какой у меня размер одежды и как я выгляжу без неё…. Этот же всю душу высверлит взглядом.       Когда я помылся, мы вернулись обратно к Янки, который уже собрал всех в кружок, чтобы рассказать о дальнейших планах. Он вещал о важности и трудности задания. О том, что может быть такое, что кто-то не вернутся. Я тогда подумал: а вдруг я окажусь среди тех? Умру, попаду в плен? Янки говорит, что, если у кого-то вдруг есть близкие или друзья, то на всякий случай лучше попрощаться. Я и сам думал об этом, но не хочу прощаться с Шеем на такой грустной ноте. Если со мной что-то случится, ему будет больно? А если вернусь, может действительно попробовать жить так, как он говорит? Жить сегодняшним днём и не загадывать на завтра. Может, зная, что у нас еще много времени, он так не давил бы на меня. Ложиться с такими мыслями было самой сложной задачей в моей жизни.       Ну, а рано утром все уже собирались. Даже те, кто с нами не шёл, копошились, выполняя различные поручения Янки. Я помогал пытался заставить свою голову работать и запомнить план шлюза и точную схему действий. Шей должен был подойти через час, но почему-то пришел пораньше, сразу же уверенным шагом поспешив ко мне. Я хотел поговорить с ним вчера, но он ушел, не дождавшись завершения речи босса. Поворачиваюсь к другу с картой в руках.       — Никогда не думал, что запоминать что-то будет так сложно, — усмехаюсь и стараюсь задать более положительный темп последующего разговора.       — Отойдем поговорить? — четко и незамедлительно выговорил парень. Он выбил меня из колеи таким настроем. Кладу карту на раскладной стол и молча киваю. Мы отходим подальше, ко входу в туннель.       Дальше была лишь тишина. Он молча смотрел в сторону, а я пилил его взглядом в ожидании. Это продолжалось пару минут.       — Ну так и? О чем ты хотел поговорить? — в конце концов не выдерживаю.       — О том, что тебе не нужно идти, — уверенно проговорил тот, поворачивая голову ко мне.       Кладу руки на бёдра.       — Тогда давай поговорим о другом…       — Я не шучу. И это все не шутки, — обеспокоено прервал меня парень. — А что если ты умрешь? Что если что-то случится?       Как я и предполагал, он волнуется обо мне и намерен отговаривать от участия.       — Так ведь и я не шучу, — в эмоциях чуть ли не подпрыгиваю на месте. — Ты лучше меня послушай! Я бы волновался за тебя, если бы ты лично там присутствовал, потому что ты очень ценен для группы. А я — нет. Я никогда не делал ничего хорошего для нас. В смысле группы и в смысле НАС.       Указываю руками на Шея.       — Сейчас все и так на взводе, и я сильнее всех. Я лишился всего и сижу тут, ною. Я постоянно причиняю тебе боль, постоянно злюсь на тебя за то, что ты делаешь. Я лишь говорю и ничего не делаю. И разве только мне кажется, что как-то много «я»? Вся моя жизнь — это сплошной эгоизм. Если откажусь, какой будет во мне смысл?       Парень молча выслушал меня.       — С каждым из нас в любой момент может что-то случится. И если что-то станет со мной, я хочу, чтобы поплакал пару часов и продолжил жить дальше.       Подхожу к Шею вплотную, поглядывая на него снизу-вверх. Мне кажется, сейчас хороший момент, чтобы «попрощаться». Я бы очень хотел пообещать ему, что, если все получится, мы будем вместе, но делать это сейчас — означает причинить боль в случае провала. Поэтому я планировал просто поцеловать его, но парень просто закрыл мне губы пальцами.       — Может во многом я веду себя эгоистично с тобой, но разве я когда-нибудь принуждал тебя к чему-то?       — Я говорил тебе, что не заслуживаю такого друга как ты? — с грустью усмехаюсь. Он взял меня за руку и губами коснулся моего лба.       — Я люблю тебя.       Мы постояли так несколько секунд, после чего Шей глубоко вдохнул и отстранился.       — Я вообще-то был готов, что ты пошлешь меня, — он пытается говорить энергичнее и четче. — Кстати, я принес тебе кое-что.       — Что это? — смотрю на странный предмет, который Шей достал из кармана. Кружок на ремешках, похожий на браслет.       — Это старые механические часы. Такие уже не делают. Это мой подарок тебе.       — Ясно, главное — не сломать, а то проблематично будет чинить, — улыбаюсь, надевая аксессуар на руку. — Спасибо.       — Шей, Джин, — мы оба синхронно повернулись в сторону зовущего нас босса.       Группа начала разбирать снаряжение. Осматриваю все, что есть и вижу что-то странное.       — Что это? — поднимаю предмет в руке.       — Респиратор, — поясняет Шей. — Их используют, чтобы отгородить организм от отравленного воздуха или, когда работают с химикатами.       — Но в нашем случае — первое, — сказал Скотт. — Если нас засекут, то скорее всего пустят газ.       — С чего вообще у них такая система безопасности? — складываю руки на груди. Можно подумать, в этом городе часто случаются преступления. Это же смешно.       — Оружия нет, — Янки прошелся взглядом по толпе. — Придется по возможности просто убегать.       Шей вбирает в легкие воздух.       — Начинаем.       Вот так вот может быть. Вчера ты живешь своей обычной жизнью, а сегодня идешь против системы с голыми руками. Непонятно ради чего. Ради свободы? Что мы вообще знаем об этом слове, с чем нам сравнивать свою жизнь? Вот так идти против привычного мира, оставив позади свою семью, свой привычный мир.       Именно об этом я думал, когда все пошло не так.