Отражения

POV Керу Это было похоже на очень медленное пробуждение ото сна. Бывает, проспишь часов 12 и чувствуешь, что уже пора вставать, но продолжаешь «безжизненно» покоиться на мягкой постельке, не открывая глаз. Идти никуда не надо, тебя никто не будит, ты один, совершенно один. И только на грани своего сознания различаешь неумолкаемый звон, мешающий этой беззаботности продлиться еще немного дольше. Правда, сейчас такой звон заменяло непонятное мельтешение где-то вдали. Что-то металось туда-сюда, не находя себе покоя. Как мотылек, завидевший притягательный свет уличного фонаря и попавший в его плен. Я не видел, что это, и не слышал. Может, потому, что мне нечем было видеть и слышать? Тело… Его не было. На кой черт мне вся моя красота и привлекательный шарм, способный заставить самого Купидона вонзить себе стрелу в сердце, если я не могу ощущать ни грамма себя? Сейчас мне бы сгодилась любая масса из костей, мяса и мышц, желательно с глазами. Там было что-то важное. В этом «мотыльке у фонаря». Или кто-то важный? Пожалуй, мое тело сейчас бы наморщило лоб от глубоких раздумий, озаривших мое «что»? Как это зовется? Душа? Сознание? Разум? Паралич! Меня могло парализовать. Тогда это многое объясняет… или нет? Память, память, память… Вот это сейчас важно! Я не могу говорить, видеть, слышать, но могу думать и вспоминать. Сказать, что здесь было темно или светло – ничего не сказать. Да и где «здесь»? Я же не умер? Больно мне не было, просто меня отделили от тела. Хотелось вскочить и затопать ногами по полу, как это делают маленькие дети, капризничая из-за не той игрушки. А я не мог. Понятие времени и пространства больше не существовало. Я вспомнил, как смотрел на себя в зеркале. Пальцы распутывали концы прядок, а потом я проводил по волосам расческой. В отражении был виден ты, выливающий в ванную ароматное средство для пены. Вода была включена, но я не помнил, как она звучала, пока текла в ванну. И ты что-то говорил вроде, но это тоже ускользало из моей памяти. Все мое внимание тогда было приковано к самому себе. Стоя у зеркала, я упивался своей собственной красотой, не в силах отвести глаз. Да, именно глаз. Они приросли взглядом к зеркальному стеклу, и это изначально так испугало меня. Первый ключевой момент – страх. Но почему я боялся зеркала? Панически боялся. Куски моей жизни, огромные части прошлого были словно заблокированы в моем сознании. Картинки вспыхивали и гасли в совершенно хаотичной последовательности. Цвета были нарушены или их совсем не было? Да-да, их не было. Остались только ощущения от происходившего когда-то. Легкое спокойствие окутало меня во время воспоминаний, где был ты. Бурный поток чувств от соприкосновений, как тягостный взрыв, заносил меня к мириадам памятных осколков. Каждый из них лучился любовью, заботой и блаженным удовольствием. И на фоне всего этого «милого безобразия» безразмерным пятном лежал мой ужасающий страх при виде своих глаз в том проклятом отражении. Я постарался заострить все свое внимание на этом гиблом кусочке памяти, хотя это было очень не просто. Ласковые и страстные моменты нашей жизни постоянно отвлекали меня, заставляли просматривать их «от и до», не давали покоя. Я упорно отмахивался от них и, не взирая на неприятное ощущение страха, тянулся к одинокой пугающей картинке. Застыв столбом, я смотрел на себя в упор, будто меня было двое, будто отраженный я знал обо мне все. Я чувствовал его власть надо мной, потому что я был готов на все ради своей пропавшей памяти, и ему было известно это. Он забавлялся, я забавлялся над самим собой. Значит, уже тогда тело мне не принадлежало. Но я мог его ощущать, как тяжело я стоял на ногах, как повисающий в воздухе пар от горячей воды касался моей кожи, которой я не мог коснуться. Наконец тело двинулось, повернулось к тебе, бросив взгляд, и снова приросло ко мне, к моим глазам, неотрывно глядящим в зеркальное отражение. Ты не заметил, что в то мгновение в зеркале ничего не изменилось. Движение не было зафиксировано, мной, по крайней мере. Рубашка спала вниз, с рук на пол. Звуков так и не было, как и цветов. Только ощущение своего тела, не исполняющего желания его хозяина. Или исполняющего желания хозяина второго? Незаметно пятно страха разрослось, заполнив собой все мое существо, все то, что осталось от меня. Я даже голым не мог себя ощущать, никаким не мог. Отражение глядело на меня, не я на него. Глаза впивались в меня с нескрываемым азартом, высасывая остатки воспоминаний. Хороших, добрых, любимых мною осколков моей памяти. Боль, разорвавшая последнюю связь с телом, откинула меня назад, куда-то вглубь. Вглубь чего? Чего, господи?! Воспоминание закончилось, и образ сгинул в небытие. Исчезло ощущение тебя, исчезло все памятное, что пыталось меня отвлечь от этого дикого страха. Мутные алчные глаза из зеркала появились из ниоткуда, ведь ничего и не было. В этот момент я должен был заплакать, закричать, броситься бежать вслепую, куда угодно, забиться в яму и забросать себя сухими ветками и травой. Дрожать… Я должен был дрожать. Острые лезвия зрачков вспарывали мое «ничто», кромсали сознание или душу. Мне не понять… Что это… Мелькание, которое я заметил раньше, стало приближаться. И это сильно раздражало глаза. Зрачки глядели не НА меня, они обращали свой взор В меня. Цветов не было, у глаз не было цвета, но они были здесь, я ощущал их, будто вижу. Но тело не появлялось, нечем было шевелить, нечем было прихлопнуть противное мельтешение. Раздражение передалось и мне, я хотел скорее отделаться от этой связи с глазами и с «мотыльком у фонаря». Искал воспоминания, но пустота не дала мне. Она мне ничего не дала. Глаза были везде, это начинало походить на психоз. Сознание отказывалось верить тому, что происходило. Глаза не могли быть со всех сторон. Одни огромные жуткие злые глаза. Смотрели и смотрели. А что-то прыгало, вертелось, скользило на заднем плане, словно в этом безумии мог быть задний план. Все бы отдал сейчас за то, чтобы закричать во весь голос… Имя. Твое имя. Я забыл… забыл твое имя. Воспоминания унесли его, глаза забрали их. Лютая ярость придала мне решимости, но для чего? Потом глаза резко увеличились и поглотили меня. А мельтешение предстало передо мной во всей своей неразборчивой прозрачности. «Мотылек у фонаря». А фонарем был я. POV Такеру Быть хищником куда интереснее, чем добычей. Конечно, если вы не мазохист. Я, например, не отношусь к ним. Но мои оскорбленные чувства по этому поводу сейчас никого не волновали. Облако едкой штукатурной пыли не успело рассеяться, как чудовищный силуэт ринулся ко мне и бесшумно замахнулся когтистой рукой, целясь мне в грудь. Запоздало, но я сообразил, что нужно пригнуться. Краем глаза я заметил, как сверху осыпались кончики моих срезанных волос. Передвигаться нужно было снизу, так я мог выиграть хоть пару долей секунды перед тем, как твои когти или шипы вопьются в меня, и хлынет кровь. Моя кровь. Почему-то я был уверен, что запах даже малейшей капельки крови возымеет свой эффект на тебя, и произойдет «ядерный взрыв». Как только я пригнулся, то тут же напряг все мышцы тела, заключая в них монстра. Сдерживать его было тяжело, но я мог контролировать своего «питомца», в отличие от тебя. Все происходило очень быстро, не было времени на лишние раздумья и на звонок другу. Моя нога, подобно кувалде, впечаталась тебе под колено, и ты отшатнулся вбок, не ожидая от своей жертвы подобного сопротивления. Это дало мне фору, и я резко откатился в сторону. Вскочив, я схватил высокий стеклянный столик, на котором мы держали журналы и почту, и лихо разбил стекло об стену. В руках у меня осталась металлическая балка с разветвлениями на конце, которая служила столу ножкой. Конечно, сил у меня было хоть отбавляй, но с покромсанными кулаками драться будет не очень удобно, а удержать тебя тем более. Я не мог позволить себе ни бояться тебя, ни разозлиться на то, что с тобой сотворила эта тварь с шипами. В конце концов, вдруг эта тварь тоже ты? Хуже не придумаешь. Завидев в моих руках подобие оружия, край твоих губ дернулся в усмешке. Меня будто пронзило током, до того это было завораживающе. Но красивые губы мигом изуродовал свирепый рев, и пышущее силой тело понеслось на меня, сужая свои маниакальные голодные глаза до еле различимых щелочек. Размахнувшись ножкой стола как битой, я врезал ею по твоей ладони, намереваясь следом задеть концом балки спущенный подбородок и захлопнуть разинутый рот, полный акульих зубов, по которым до противности плавно скользил длинный темно-красный язык. Но миссия ножки не была выполнена, потому что когти прошлись по ней, как по воздуху, и в лицо тебе ударил не разделенный на четыре части конец балки, а разрезанные куски металла. Они навредили бы разве что ребенку. Импровизируя, я махом присел и врезал теперь уже заостренным концом ножки тебе в живот. Но этот удар оставил после себя лишь короткую широкую царапину. Отпрыгивая в сторону, я ощутил ледяное касание возле лопаток, а затем обжигающую кровь, потекшую по коже вниз. Твой длинный маникюрчик все-таки зацепил меня. Из твоих приоткрытых губ послышался тихий, но нарастающий гул. Я решительно перевернулся на спину, скрывая от тебя рану и намереваясь взглянуть в твои наглые глаза. - Керу, меня нельзя есть!! – Я завопил, когда ты молнией скользнул ко мне, нависая над моим телом. Монстр воспользовался моим замешательством и рванул сети контроля, которыми я опутал его. В твоих глазах отразилась бешеная злость, ты увидел монстра и расценил его как соперника. Твои мускулы напряглись, обнаженный торс выглядел настолько идеальным, я ненароком подумал совсем не о том в этот момент. Мой защитник заслонил меня собой, напирая на твои острые когти, терпеливо снося боль. Психуя, ты распахнул свои страшные глаза, буравя диким звериным взглядом мое тело сквозь незримую преграду. Это продолжалось недолго. Монстр полоснул тебя своими бритвенными конечностями, и твоя кожа на ребрах заалела кровавыми подтеками, но ты будто не чувствовал боли. Одним мощным рывком я затащил непокорного помощника обратно в клетку. Я знал, что он действует осознанно, просто желая остановить тебя. Но мне было плевать, я не собираюсь позволять ему калечить тебя, даже щадяще. Монстр подчинился, отдав свою силу мне в распоряжение. Длинный язык уже касался моей щеки, глаза приковывали к себе внимание, гипнотизируя мое и так взбудораженное сознание. Мне ничего не оставалось, как двинуть со всех своих немаленьких сил тебе в пах. И, похоже, я нашел у тебя слабое место, ибо воздух взрезала сирена твоего голоса, мигом заложившая мне уши. Не мешкая, я перехватил твои запястья и рванул тебя на себя. Когти вонзились в пол по бокам от моей головы, а я ощутил касания твоих жарких губ на своих губах. Это было чертовски нечестно. Меня чуть не перекосило от огромного возбуждения, рухнувшего на меня многотонной скалой. Превозмогая себя, я скорее выбрался из-под тебя и наступил на твою шею, прижав опасную голову к полу. Какая-то ошалелая мысль пронеслась у меня в мозгу, и я ухватился обеими ладонями за один из твоих ужасающих шипов и принялся выкручивать его из тебя. Твое тело мигом задрожало, отчаянно порываясь вскочить и разорвать меня на части. Рычание разъяренного зверя наполнило мой израненный слух. Кровь на спине быстро засохла, ведь рана уже зажила. Но запах еще витал вокруг, поэтому ты раздраженно ломал пол своими когтями-лезвиями и вертел головой во все стороны, буйно извиваясь подо мной. Возомнив себе, что ты снова в моей власти, я хладнокровно тащил на себя толстый шип, не взирая на любое сопротивление. Только эта опасная иголка на твоей спине начала поддаваться, вздувая корнем основания кожу вокруг себя, как мою ногу пронзили твои высвобожденные когти. В ответ я лишь вдавил ступню еще сильнее тебе в шею, мстительно зашипев и сильно кусая свои губы, превозмогая боль. Вдруг кожа лопнула, и твоя спина быстро стала окрашиваться в темно-алый цвет. Я мотнул головой, туго соображая, что я наделал. Вырвать все эти шипы? Словно мне поможет это? Словно тебя это спасет? Монстр забесновался, пытаясь расшевелить меня, но я грубо давил его назад, продолжая крепко сжимать влажный окровавленный шип. - Керу, я помогу тебе, слышишь меня? Я знаю, что ты слышишь. – В моем голосе было больше отчаяния, чем уверенности. Краем глаза я заметил, как ты целишься пронзить мою ногу еще и второй рукой. Приказав монстру крепче ухватить тебя за когти, распарывающие мне мышцы, я остудил свое сознание и надрывно взвыл, с трудом отрывая толстый шип, выскальзывающий из моих рук. Не успев настроиться на адскую боль, я рванул ногу с твоей шеи, понимая, что шип вот-вот будет у меня в ладони. Ноги подкосились, меня окутала страшная слабость, совсем не подходящая данной ситуации. Падая, я услышал противный хруст и скрежет, а вслед за ними тяжелое дыхание и шипение. Я сам задыхался от жгучих эпицентров боли в моей лодыжке. Опустив туманный взгляд, я различил обломки когтей, намертво застрявших в ноге. - Вытащи их!!! – Я завопил, пиная монстра и отползая к стене. – Залечи… Плевать мне на все! Монстр бился в своей клетке, даже не думая подчиняться. Его жажда убийства разрасталась с невиданной скоростью, частично передаваясь мне. Но я смотрел, как поднимается твое покалеченное мной тело, и уже ненавидел себя. Шип упал на пол из моей разжатой ладони. Запах крови пропитал собой каждый атом воздуха вокруг. Ты встал, полусгорбившись, дрожа от ярости или от боли. Или от всего сразу. Почему-то ты не поворачивался и не кидался на меня. Когти по-прежнему клацали друг об друга, когда ты перебирал пальцами в воздухе. Я присел, лихорадочно дергая длинные половинки острых когтей, но они никак не поддавались, кровь только пуще хлестала из моей ноги. Придется драться дальше с раной. Я сглотнул слюну, чуть-чуть смочив пересохшее горло. Подходить к тебе было опасно, я чувствовал это каждой клеткой своего тела. Но просто ждать было не в моих правилах. Я поднялся и шагнул вперед, проверяя, ровно ли я стою на ногах. Немного шатало, но монстр быстро пришел мне на помощь и поддержал меня сбоку. Ты тихо зарычал, только не на меня, а на что-то другое. Тебя начало трясти еще сильнее, пальцы скрючились, казалось, что ты их вот-вот вывихнешь. Сообразив, наконец, я вымученно охнул, но монстр тут же встряхнул меня, не давая пасть духом. Ты регенерировал. Когти вытягивались и оттачивались сами по себе. Шип медленно выползал из кровавой лунки у тебя в позвоночнике. Но ты не двигался, ожидая, пока этот процесс завершится. Надо было действовать сразу, почему я такой идиот? Я рванул к тебе, но опоздал. Передо мной промелькнуло твое бесстрастное лицо с выпученными прояснившимися глазами, и в шею нацелились сразу десять когтей. Монстр чуть не согнул меня пополам, вовремя отклонив корпус моего тела назад. Когти просвистели в воздухе, а я, тем временем, уже прошмыгнул между твоих ног. Опершись руками об пол, я вскинул ноги и саданул тебя ступнями пониже коленей. Ты рухнул, но не стал подниматься, а резко развернулся, подобно рептилии, оставаясь стоять на полусогнутых конечностях. Я осознал, что такой резвостью не отличаюсь, поэтому просто пнул еще раз, целясь тебе в скулу. Заорав не своим голосом, я проклял свой тупой мозг за эту лень. Твои чертовы хищные зубы впились мне в ступню, уже прокусив верхние кости. И это была моя последняя здоровая нога! Подавшись вперед, я дернул тебя за волосы, стараясь не смотреть в дикие бешеные глаза с прыгающими зрачками. Я начал бить тебя по голове, пытаясь вытащить свою несчастную ногу из твоей пасти. Монстр подставил себя под удары твоих когтей, защищая меня с боков. Ты уже высасывал из меня кровь, всовывая свой гадкий язык прямо в открытые раны на ступне. - КЕРУ, ТВАРЬ, ПРЕКРАТИ, Я СКАЗАЛ!!! – Я вопил, ударяя твой подбородок об пол, поддавая сверху по макушке локтем. То ли мой крик возымел на тебя такой эффект, то ли я достучался-таки до твоего болевого порога, если он вообще у тебя был, но нога, наконец-то, выскользнула из твоего рта, оставив между зубов застрявший кусок мяса и лохмотья кожи. Мы вскочили почти синхронно, я был чуть быстрее. Чувство самосохранения врубило на полную мощность мое второе дыхание. Целиться в голову нельзя, сверху когти, на спине шипы. Значит, открыты бока, живот и ноги. Нагнувшись, я врезался в твою грудь плечом, обхватив бока, и с трудом отбуксировал тебя подальше от себя. Ты замахал когтями, но монстр успешно отразил все твои попытки покромсать меня, подставляя свою тушу острым уколам. Он не залечивал себя, долбанный урод. Мой питомец истекал жизненными силами, отправляя их к моим ранам, утоляя нервирующую меня боль. Но хоть кто-то из нас должен быть здоровым, чтобы выжить! Отпрыгнув к стене, я уставился на люстру, висевшую аккурат между нами. Затем наши с тобой глаза встретились. Я понял, что мешкать и жалеть себя, как и тебя, нет времени. Я должен был остановить тебя любой ценой, выдать тебе нокаут, пока не поздно. Мы понеслись друг на друга одновременно. На полпути я резво прыгнул вперед, вытягивая тело как струну. Ухватившись за люстру, я взмолился, чтоб она выдержала меня. Ты уже был на нужном мне месте. Пролетев в воздухе, я выпрямил согнутые ноги, когда мое тело достигло горизонтального положения. Ступни спружинили о твою каменную грудь и отшвырнули тебя назад, впечатав шипастой спиной в стену. Я очень больно грохнулся на пол, заныв и стискивая зубы. Ноги не желали меня слушаться после того садизма, что я сотворил с ними секунду назад. Однако, мой план сработал. Ты рвался ко мне, рыча и царапая стену когтями, но шипы прочно засели в бетоне, временно сдерживая тебя. Сидя на полу, я всмотрелся в твое лицо, искаженное гневным оскалом. Ты втягивал и вытягивал язык с противным свистом, продолжая тянуться ко мне когтистыми лапами. Глаза вновь окаменели, как тогда в ванной. Не двигаясь, они впивались в меня жадным озлобленным взглядом, пока я подползал к тебе поближе. Ноги сильно зудели, мне не терпелось расчесать их к черту, выпустить еще больше своей крови, взбесить тебя до апогея и любоваться твоей яростью. Только стена не будет долго сдерживать тебя. С минуты на минуту ты разрушишь ее своими крепкими шипами. Если надо, оставишь эти шипы в стене, но вылезешь и бросишься на меня. - Керу… - Сглотнув, я еле как поднялся, встав лицом к лицу и заглянув в твои мутные глаза. – Ты же сильный… Но в ответ я услышал лишь хриплый рев. Ты забился об стену еще сильнее, от чего она пошла трещинами, твои шипы неумолимо стачивали свои бетонные «клетки». - Держи его. – Я хладнокровно стиснул зубы и спустил монстра с поводка. Он схватил тебя за верхние и нижние конечности, практически обездвижив. Я же вцепился в твое горло, ребром ладони захлопнув слишком громкую глотку. Белки твоих глаз резко завращались, мои действия разозлили тебя пуще прежнего. Но я не собирался останавливаться и давать тебе фору. Первый удар пришелся по твоей скуле. Ты был настолько твердым и напряженным, что я стер ко всем чертям кожу с костяшек пальцев. - Борись, сволочь! Почему я должен каждый раз вытаскивать тебя?! Керу, ты тряпка!!! – Я колошматил тебя по лицу со всей силы, избегая области рта, чтобы ты не откусил мне пальцы. Дернув за волосы, я шарахнул твой затылок об стену и продолжил избивать тебя, не обращая внимания на то, что монстр даже не успевал заживлять мои ободранные об тебя кулаки. Ты сильно дрожал и бился в нервных конвульсиях, глухо рыча на каждый удар. Монстр гнул твои когти, но они никак не ломались, малейшие трещинки мигом срастались вновь. Сколько бы я ни бил тебя, твое лицо оставалось неизменным – страшно красивым и по-звериному диким. - Либо я тебя убью, либо ты меня… Понимаешь это? Тварь. – Тяжело дыша, я крепко сжимал ладонями твое горло, чувствуя, как меня покидают силы. – Пусти его, заживи мне руки. Отойдя от тебя на десяток шагов, я взглянул на свои ладони – кожа аккуратно разрослась, закрыв собой многочисленные царапины. Плотно сжав губы, я глядел на тебя исподлобья, ожидая, пока монстр медленно отпустит тебя и вольется в мое тело. Мы оба были израненные, поэтому я ухватил своего помощника за загривок и отдал ему четкий приказ не лезть на рожон. Стена уже рушилась, твои шипы ворошили ее как охапку листьев. Я казался тебе легкой добычей, принявшей свою судьбу и покорно ожидавшей тебя в центре комнаты. Но примирился я только с болью в ногах, обломки когтей так и оставались в ступне, не позволяя мне ровно стоять. Стоило стене ослабнуть еще немного, как ты сорвался с места, взметнув за собой дождь из камней. Достигнув меня, ты получил сильный удар кулаком по челюсти и был отброшен мной назад. Нога, которой я ударил тебя в живот, брызнула свежей кровью, только возбудив твой аппетит посильнее. Не мешкая, ты пригнулся и подскочил ко мне, врезавшись в меня на полном ходу. Выставленные руки ничуть не замедлили тебя. Я потащил тебя за волосы, пытаясь оттолкнуть от себя, но меня прошила дрожь от новой боли. Ты полосовал мне спину когтями, усиленно вдыхая запах моей крови. Зубы впились в мое бедро, но я двинул по твоей голове локтем и, подпрыгнув, схватился за многострадальную люстру, выскользнув из твоих убийственных объятий и быстро подтянув ноги к себе. Ты неожиданно повторил за мной, и люстра рухнула под слишком большим весом. Ты ловко откатился вбок, встретившись с полом, а я упал прямо в гущу осколков от лампочек и покореженных металлических брусьев. Монстр стремительно избавил меня от сетки царапин, покрывших мое тело и ступни, когда я поднимался на ноги. Глубокие полосы на спине болели еще хуже, чем покалеченные ноги. Ткань разорванной футболки прилипала к открытым ранам, я поспешно сорвал с себя верхнюю одежду и отступил назад. Клацая когтями и скаля зубы, ты медленно подходил ко мне, изображая губами кривую ухмылку. Недооценивать противника совсем не хорошо, Керу. Разогнавшись, я помчался на тебя, но в самом конце резко свернул в сторону. Крепко сжав ладонью твой локоть, я подставил под твои когти бок. Но ты махнул ими и не попал в цель. Потому что в это время я поставил тебе подножку, и ты осел на пол, взвыв от боли в вывернутой руке. Не долго думая, я перехватил рукой твое запястье и с хрустом переломал тебе пальцы. Пока ты не оклемался, я заскочил за спину и обвил руками шею, душа тебя стальными объятьями. Монстр накрыл собой шипы, безоговорочно выполняя мои указания. Ты грозно зашипел как змея, высовывая свой длинный язык, облизывая им мои руки. Сломанная рука обездвижено покоилась на полу, но я точно знал, что скоро все ткани и мышцы регенерируют, и ты ринешься обратно в бой. Поэтому мне надо было причинить тебе еще больше урона, пока была такая возможность. Другая когтистая лапа взметнулась в воздух, но я полоснул по ней когтями, засевшими у меня в ступне, а затем придавил твою руку ногой к полу. Ты бил шипами монстра, психуя, что не в силах достать до меня. Твой извивающийся язык в конец надоел мне, и я перехватил его пальцами, вытянув в одну линию. Привычном ударом врезав по макушке, я заставил тебя перекусить острыми зубами этого длинного «слизняка». Половинка языка шлепнулась на пол, меня аж передернуло. Как и ожидалось, ты мигом взбунтовался. Упираясь обеими руками, даже сломанной, об пол, ты лихо поднялся на четвереньки и затряс спиной. Я злостно передавил тебе горло. Ты сердито захрипел и… принялся кататься по полу! Мои руки начали соскальзывать с тебя, мой защитник не успевал делить энергию между нами. А когда проткнутая когтями нога зацепилась за растерзанные доски пола, и меня прожгла нестерпимая боль, я просто потерял контроль над ситуацией и отшвырнул тебя от себя, матерясь на чем свет стоит. - Пошел нахер! Не подходи ко мне, ублюдок!! – Я раздраженно заорал на тебя, волоча залитые кровью ступни по полу. Было поздно. Это я недооценил тебя. Когти вонзились мне в ребра, ты поставил меня на ноги, но я тут же начал падать, задыхаясь от нехватки воздуха. Ты перерезал мне легкие, и их стремительно начала заливать кровь. Еще немного и… Я плюнул тебе в лицо кровью, сдавил руками шею, отклоняя от себя демонический оскал. Мои глаза встретились с твоими, и я уже не мог оторвать их от тебя. Ты вжал меня в стену и вынул из одного бока когти, оттуда сразу потоком полилась кровь. Я не мог кричать от боли, только булькать тем, что поступало ко мне из легких. Монстр пытался зашить меня, бросался от одной раны к другой, но ты не ждал. Ты ничего не ждал. Когти вошли в меня, как в расплавленное масло. Так легко. Кожа на груди расползлась, растерзанная татуировка клочьями повисла на твоих когтях. Ты драл мой торс, удерживая меня у стены другой рукой. То, что я душил тебя, уже не имело никакого значения. Пальцы слабели, энергия уходила вглубь, защищая самые жизненно важные органы. Я мотал головой, захлебываясь в собственной крови, дергая тебя за волосы. - Кхе… Ке… ру… - Я еле выдавил из себя твое имя, выискивая в твоих глазах хоть каплю разумного сознания. Но ты никак не отреагировал, когти по-прежнему кромсали мои мышцы. Добравшись до ребер, ты безжалостно принялся пилить их. Мои губы уже пропитались вкусом крови, я без разбору царапал тебя короткими ногтями, но для тебя это было подобно укусу комара. Монстр сконцентрировался в один небольшой сгусток защитной энергии, замерев перед моим сердцем. Именно туда ты и рвался. Ребра быстро треснули, и ты тут же столкнулся с преградой. Заревев в бешеном гневе, ты грубо встряхнул меня и ударил об стену. Я харкнул на тебя кровью, хватаясь ослабевшими пальцами за твои широкие плечи. Внезапно ты вонзил в меня сразу десять когтей и поднял над полом, придавив спиной к стене. Но ты не мог продраться сквозь броню, наложенную на мое сердце. Свирепо зарычав, ты впиявился акульими зубами мне в шею. Да так сильно, что я затрепыхался в судорогах, разбив затылок в кровь. Изо рта выплеснулась новая порция крови, и горло неожиданно прочистилось. Я закричал, надрывая голосовые связки, завыл, тут же сбиваясь на клокочущий гул из-за разорванных легких, качающих кровавый воздух вверх. Выдохшись, я уткнулся поникшей головой тебе в плечо. Я тяжело дышал через нос, глотая кровь и тут же получая ее обратно. Пожевав мое горло, ты вскинул голову и заскользил заново отросшим языком по моим губам и подбородку. Кровь с затылка стекла мне на лоб и ниже, слипая мокрые от пота ресницы. Не успел я опомниться, как длинный язык-змея заполз мне в рот и дальше в глотку, вылизывая густую бесконечно текущую кровь. Раскаленные губы прижались к моим, по телу прошелся заряд тока, я ошарашено вцепился в тебя руками. Через какое-то короткое время я перестал дышать, нос ничего не чувствовал, а во рту шевелился влажный толстый язык, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ты сосал из меня кровь, долбясь своими лезвиями о закрытый кокон вокруг сердца. Я превратился в безжизненную куклу, висящую на твоих руках. А ты распарывал мне грудь и швырял мешающие куски мяса и мышц по сторонам, пытаясь дорваться до желаемого. Помоги ему. Не спасай меня, я уже дохлый! Вытащи его оттуда… Невредимого… Как же меня тошнит. Чертов урод, прекрати тратить остатки моей жизни на пустую защиту!!! ЕСЛИ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ СПАСТИ ЕГО, ТО УБИРАЙСЯ ВОН!!! Монстр не слушался меня. Никто не слушался. Ты драл меня, как кошка мышку, не заботясь ни о чем. Я не хочу умирать вот так… Оставив тебя… Сердце еще билось. Я закрыл глаза. Оно все билось и билось… Такое же упрямое, как и его хозяин. Ту-дум. Ту-дум. POV Керу Громкий, будто колокольный, гул. Он то нарастал, то затихал. Мое остервенение не проходило, я был замурован в ослепительно ярких глазах, показывающих мне страшные картинки. Разодранные раны на человеческом теле блестели яркими кровоподтеками. Раны расширялись, вычищались и углублялись дальше. Мне было некуда деться от всего этого. Я ощущал сильную жажду крови и сырого мяса. Но почему-то больше всего меня волновал этот громкий безудержный гул. Я хотел, чтоб он прекратился, перестал действовать мне на нервы. Заткните его!! Меня это бесит!! Злость и слепая ярость накатывали волнами, раскалывая мое сознание на части. Внезапно для себя я услышал порыв ветра. Да! Именно услышал! Стало дико холодно, а следом пот градом застучал по какой-то твердой поверхности. Гул стал тише, и я напряг слух до боли. Нервные окончания дрожали, вызывая резкую вибрацию. Льющаяся жидкость оказалась совсем не потом, а кровью. Я понял это по сладкому противному запаху, взвившемуся надо мной и подо мной, со всех сторон. Все пахло кровью, густой аромат давил на меня, пытаясь подчинить себе. Но я бежал от него, закрывая за собой двери на все замки, закупоривая сознание напрочь. Боль и дурная тошнота бередили мое раздражение, не давая тому заснуть и испариться. Я специально вслушивался в самые скрипучие болезненные для слуха звуки, до дикого ужаса довел обоняние, резко бросившись в гущу кровавых воздушных масс. Я уже заслышал вдали какое-то подобие голоса, и без устали забился в своих оковах, пытаясь понять, как закричать. Голос и зрение вернулись ко мне одновременно. Только я не успел использовать их, так как после увиденного сознание в агонии унеслось в ту прежнюю тьму. Но тьме не удалось снова окутать меня в безопасные шторы кинотеатра, которым меня изначально кормил надзиратель. Яркий свет жег меня и беспощадно тянул назад в безобразное настоящее. Но я был слабым! Я слабак! Меня выбросило наружу. И это убило во мне все.