Сдержи своё слово: да вспыхнет пламя

Чуя для быстрого выполнения дела взял машину, когда оказался на автостоянке рядом с домом. Красный и чёрный уж слишком сочетаются с его характером: твёрдая настойчивость, пылкая любовь и агрессия во благо собственного дела плавно переплетаются с изысканными нотами неизбежной смерти врагов. — Хотите поиграть со мной? Я выиграю во всех раундах, ублюдки. Парень, сев в машину, завёл её. Путь далёк, но какая разница? Главное, что в чужих руках сейчас жизнь его любимой и ребёнка. И если он в этот раз потеряет вдвое больше, то никогда себе не простит подобной ошибки. Чуя вытерпел столько всего, что невозможно передать. Под шинами можно было услышать скрип снега. Раздражает. Накахару сейчас раздражает абсолютно всё. Он не позволяет себе нажимать на тормоз. Его цель — лес, где есть подземелье. Благодаря редким лесам — в особенности зимой — поиски могут пройти куда быстрее. — Подземелье, подземелье, — бурчит себе под нос голубоглазый юноша и хмыкает довольно-таки эксцентрично. — Как крысы подлые прячутся. Чуя окончил запланированное путешествие, затянувшееся на полчаса, и, остановив машину, покинул её стоять в глуши зимнего леса. Вокруг сплошной снег и голые деревья. Неудачный период для кражи. — Подземелье, — он повторяет одно и то же слово раз за разом словно молитву; пытается увидеть мелкую зацепку, что приведёт к цели. Снег скрипит очень даже противно. Меньше всего ему хотелось слышать этот ужасный звук. Чуя уже свыкся. Нужно рассуждать подобно похитителю. — Если бы у меня было подземелье… Чёрт, да не было бы у меня его! — парень спрятал руки в карманы и зашагал дальше, идя в глубь леса. Столбы деревьев встречались всё реже и реже. Белый пух подозрительно глухо заскрипел под ногами. И если ещё несколько секунд назад Чуя мог ступать по земле и чувствовать некое ощущение мягкой травы, то сейчас — глухой звук, твёрдый слой под зимним осадком. Для собственной же проверки он ступил назад одной ногой на землю, а затем вновь сделал шаг вперёд. Присев, Накахара расчистил ладонью снег. Под ним находилось что-то тёмного цвета. Коричневого, кажется. Он продолжил расчищать дальше, пока не наткнулся на проржавевшую ручку. Он потянул за неё, поднимая всё выше и выше, пока ранее скрытый предмет не встал вертикально. — Пиздец… Вот тебе и подземелье… Внизу был узкий проход, где слишком темно. Там никак не разминуться двоим. Пришлось привыкнуть к мраку и ступить вперёд. Чуя спускался крайне аккуратно. Неприятно пахло чем-то сожжённым. Резиной, кажется. Пришлось прикрыть нос рукавом пальто, чтобы избежать пробуждения кашля. Где-то неподалёку был свет. Тускло горел. Не лампочка, а огонь. Кто только такое придумал? Впрочем, электричество в этой глуши невозможно провести. Охраны нет. Наверное, они всё разузнали. Или, может, знали, что Чуи в этих краях никогда не будет. Ступеньки закончились. Накахара опустил руку. Одна тишина. Возможно, здесь никого нет? Вдруг неверные координаты? Стоило лишь отвлечь его. Но для чего? С какой целью? Парень шёл длинными коридорами. На стенах горящие факелы. Чуя рассержено смотрит себе под ноги без боязни споткнуться. Скоро кончится коридор. Ему не хочется смотреть вперёд. Пройдя в более обширное помещение, он остановился — и перед его лицом пролетела пуля. Оскал на его губах обнажился. — Снайпер из тебя, конечно, неуклюжий, — Чуя вынул свой пистолет и без прицеливания выстрелил. Он попал противнику в руку, и раненый невольно откинул оружие. — Где она? Где вы её прячете? — парень приставил дуло пистолета вплотную к чужому лбу. — В с-следующей комнат-те, — молодой человек трясущейся рукой показал в сторону, указывая на проём. — Пожалуйста, не убивай меня! Я не виновен! — Правда? — Накахара жалостливо посмотрел на человека, который пару минут назад готов был уничтожить его одним выстрелом. — Хорошо! Враг смог с облегчением вздохнуть. Он был готов ползать на коленях перед рыжеволосым и целовать его ботинки. Чуя спрятал оружие и без каких-либо надежд свернул ему шею. В тишине промелькнул громкий хруст позвонков. — Наивный придурок, — хмыкнул юноша с голубыми глазами и аккуратно переступил через тело. Он шёл к проёму, где не было двери, и подумывал встретить подобные нелепые случаи. Однако повидал не неизвестных людей, а очень даже родного человека. Посреди комнаты сидела Тина, пыталась освободиться. Рот заклеен изолентой, волосы небрежно растрёпаны, щёки влажные из-за слёз. Девушка ёрзала на дряхлом деревянном стуле и теребила руками, пытаясь развязать прочный узел на запястьях. Итог безрезультатный. Накахара мигом подбежал к ней и, присев, обхватил её лицо ладонями. — Тин! Тин, я тебя вытащу отсюда, слышишь? Мы уйдём отсюда, — Чуя, поднявшись, достал пистолет выстрелил в верёвку, что сковывала руки. Теперь они свободны. Тина стала разминать их. Слышны всхлипы. Парень оторвал изоленту, мешающую говорить, и стал развязывать верёвку на щиколотках. — Всё будет в порядке, слышишь? Голос Чуи немного дрожит. Наверное, его злоба при виде девушки отходит на второй план, а на переднем оказывается забота. Он помогает ей встать, закинув хрупкую руку на своё плечо. Девушка с трудом передвигалась. — Скоро мы будем дома, — известил ей хорошую новость Накахара. — Мне так приятно, — тихо вырвалось у неё. — Что? — Мне так приятно, что ты снова встаёшь на те же грабли. Острый предмет вонзили в бедро, и Чуя сильно зажмурил глаза, бросая девушку и отходя как можно дальше от неё. Он взглянул на рану, из которой кровь не переставала течь. — Что ты творишь? — Чуя посмотрел неподалёку стоящей девушке в глаза. В них отражалась желанная ненависть, а слёзы, кажется, были вызваны далеко не горем. — Ты… — Да, Чуя! Я марионетка! Как ты не заметил этого ранее? — она подносит нож к лицу и ненасытно проводит языком по острию, пробуя на вкус чужую кровь. — Но ты и вправду хорош. Люди не соврали. Парень заулыбался. Его враг не знал причины такого поведения. — Чего лыбишься? Ты скоро снова в могилу попадёшь! — Тебя выставили здесь, как бездомного выгнали на улицу во время сильной бури. Вы несчастные пешки, которых уничтожают в первую очередь, чтобы подобраться ближе к королю и окончить партию, — рассуждает Накахара. — Да, но пешки весьма полезны. Они путаются под ногами и заставляют делать лишний ход, пока сам король строит в уме невыносимо надёжную стратегию для боя. У нас есть все: пешки, кони, ладьи, король… Кто же ты, Чуя? Юноша делает вперёд маленькие шаги. В глазах нет страха. Он честный воин. Его силуэт отражался ярким свечением красного. — Я — король. Парень, несмотря на боль, преодолевает расстояние между ними и бьёт со всей силы ногой в живот. Чужое тело впечатано в стену, из-за чего на ней образовалась вмятина с трещинами. Человек, перевоплотившись в Тину с помощью способности, сейчас выглядит неуклюже. Он сильно ударился головой, что привело к потери координации. Не в силе даже подняться, хоть и пытался. — Слабак, — Накахара словно заядлый критик, кидающий всем своё личное мнение. Однако тот лишь смеётся. — От слабака слышу. — По-моему, слабаки не умеют так, — Чуя выхватил нож из ослабевшей хватки противника и перерезал ему горло. Люди, что встречаются на пути, схожи на личностей с желанием побыстрее умереть. Может, им пообещали прилично заплатить, а может, заставили насильно работать. Лишь бы под ногами не путались. И вправду никому ненужные пешки. Если бы Накахара смотрел внимательно, то сразу бы понял, что использовали марионетку. Тина покидала дом совсем в другой одежде. Здесь же было чёрт знает что. Лёгкое платье, походившее на летнее. Где они только отыскали его? Голубоглазый без каких-либо сомнений о живучести валяющегося врага присел. Забыл, что рана по-прежнему дёргает нервы и делает больно. Пришлось сесть на пол. Ножом он оторвал край платья и перевязал кровоточащее место. Он попытался бежать и даже нормально идти, однако в любом случае выходило с видной хромотой. В дальнейшем его никто не встречал. Пока в одной из комнат он не увидел Тину. Настоящую. Чуя не оглядывался по сторонам, не видел других, а лишь её, сидящую на стуле, привязанную и плачущую. И казалось, что ему ничего не может помешать. Как вдруг перед ним за долю секунды появился барьер, играющий роль щита. Он непробиваем, и Накахара это понял, пытаясь выбить преграду. — Приветствую, Чуя! — разносится из углов комнаты женский голос, и парень обратил на это своё внимание, обернувшись к источнику. Обыкновенные передатчики связи на стенах. — Покажи своё лицо! Я тебя закопаю в чёртовом лесу заживо! — он неугомонно стучит по светло-жёлтому барьеру. — Не думаю, что тебе это удастся. Кто-то зашёл в комнату. Это молодая девушка. И она донельзя знакома своим надоедливым голосом. — Не могу поверить, ты… — Не ожидал? Никто не подозревал, что Саманту Фокс можно встретить. У Чуи в памяти всплыли тягостные воспоминания прошлого. Ему приходилось слушать о проделках Саманты в старшей школе. Тогда она пыталась заговорить с ним, но всё безрезультатно. Почему она здесь? Что за месть ею движет? Возможно, ревность? — Вы никак не могли оставить нас в покое. Что за причина сейчас? — Я всего-то хочу уравновесить количество утрат с обеих сторон. Впрочем, меньше слов — больше дела, — девушка из-за спины достаёт пистолет и направляет на Тину, что смирно сидит. Но тут она будто что-то вспомнила: — Совсем забыла о твоём дружке, малыш Чуя. Эй, сюда, — она кивнула в сторону и дождалась, когда парня, пребывавшего почти без сознания, приведут. — Дазай, — сомнительно шепчет Накахара. Он не верит своим глазам. Что она удумала? — Ты не давал выбора парням, которых убивал. Но я решила щедро пойти тебе навстречу и предоставить выбор. Какую из этих пешек ты готов удалить из игры? Не будет ответа в течении минуты — умрут одновременно. У Чуи впервые за долгое время был чётко выражен ужас на лице. Ему запрещено сходить с ума, но разве любой нормальный человек в силе контролировать себя, когда возникают подобные ситуации? Голова раскалывается от взбешённых мыслей, и он чуть ли не вырывает волосы, сжимая их всё крепче и крепче. На нижней губе выступила кровь. Парень не замечает боль, которую производит самостоятельно из-за мысленной спешки. Вместо реального выбора Чуя думает о спасении сразу обоих. Невыносимо. Он не вытерпит. Выхода нет: девушку охраняют; эспер, создающий защиту, невесть где; враг вот-вот снимет предохранитель. — Пять, четыре, — громко начинает обратный отсчёт Саманта, — три, два... — Стой! — успел выкрикнуть парень. — Его, — Накахара устремил взор на Осаму, у которого нет возможности говорить или выкрутиться — он действительно оказался в западне. — Убей, — слова застревают в горле, — убей его. Снятый предохранитель повлёк за собой выстрел. Чуя заранее повернулся к этому зрелищу боком и попытался отставить волнующую его душу панику. На глазах уже выступают слёзы. Разве такому его учили там, в Портовой Мафии, где хныкать по общим правилам запрещено? Тина пытается приковать взгляд Чуи к себе, но всё безрезультатно. Она впервые хотела его утешить хотя бы немыми словами. Видно издалека, как его руки трясутся. Парень с потерянной шляпой привык к убийствам, хладнокровным и мучительным, но столкнулся с проблемой, которая могла перевернуть его мир с ног на голову или породить новую, более жестокую месть. Накахара делает глубокий вдох и прикрывает глаза. Ему тяжело осознавать всё это. Почему именно с ним? Зачем он сталкивается с множеством испытаний? Что ему хочет доказать судьба? Что хочет исправить в нём? — Убери эту хрень. Сейчас же. Как на удивление, способность прочного щита развеялась. Вместе с ней возникли ещё выстрелы. Чуя дёрнулся от неожиданности и подумал уже, что Саманта решила пойти против уговора и пристрелить девушку. Но нет. Пара охранников лежали на полу с тяжёлыми ранами, а Саманты Фокс будто и не было. Только Осаму держал оружие в руке и никак не хотел отпускать. Чуя не сразу осознал всю суть случившегося. Но когда всё-таки его затуманенный разум стал активно соображать, подбежал к Осаму и ударил по лицу. — Ты, собака бинтованная, какого чёрта вытворял? Решил поиграть в марионетку? Наглец! — У неё даже речь была записана… Грех не выучить. Ты выбрал её, — шатен показывает дулом пистолета на тело девушки, которая ранее превратилась в Дазая с помощью способности. — Она мертва. — Чёрт с тобой. Чуя подбежал к Тине и поспешно развязал. На запястьях остались красные следы от туго завязанной верёвки. Он осторожно убрал с её рта изоленту и крепко обнял, целуя в макушку. — Всё закончилось. Скоро мы будем дома. — Это было невыносимо страшно, — Тина, сидя на стуле, бессильно заключила в объятия своего возлюбленного, однако отстранилась, увидев пропитанную кровью ткань. — Чуя, надо в больницу! Рана глубокая наверняка! — Я в полном порядке. — Ты еле стоишь, — замечает рядом стоящий Дазай и хмурит брови. — Как тебе удалось? — Накахара интересовался ловкостью Осаму и оценивал состояние Минской на наличие или отсутствие ран. — Я всего-то предложил охране побольше денег от нашего многоуважаемого Мори. Как видишь, я никому не должен, — Дазай осматривается вокруг и мельком улыбается. — Наша школа, — рыжеволосый юноша усмехается и хлопает друга по плечу. — Но ты, блять, напугал меня до смерти! — Хотел, чтобы эта девчонка побыла в моей шкуре. Я ведь знал, что Тина останется в живых, — сотрудник Вооружённого Детективного Агентства подмигнул брюнетке. Чуя шёл обратным путём, ведя девушку с крайней осторожностью. Им часто приходилось останавливаться и спорить о состоянии мафиози, просить как можно быстрее выйти наружу и поехать в больницу. Всё казалось для Накахары таким неважным, ведь ему больше ничего не надо, кроме этих двух людей. Когда они уже сели в автомобиль, Осаму вручил шляпу Чуе, небрежно надев её на рыжую макушку. — Я очень удивлён тому, что ты меня помнишь. Эспер, у которого я был, говорил об обратном. — Такого кретина попробуй забудь, — с явным замедлением говорит водитель, заводя машину. — Нет, а мне ведь действительно интересно! Причина может заключаться в том, что ты видел меня будучи духом. Минская и Накахара переглянулись и спустя пару секунд засмеялись. Дазай же с серьёзностью смотрел в окно, не понимая таковой реакции со стороны друзей. — Шутки да шутки, — фыркает Осаму и отбирает у рыжего шляпу, рассматривает ту же нелепую ленту на ней и примеряет, смотря на себя в зеркало заднего вида. Больной ногой становилось тяжелее давить на газ. Он бы с радостью ехал медленно, но ему нельзя. Тина чувствует слишком острую боль в животе и чуть ниже, Осаму торопит и всё время повторяет «в больницу». — Глубоко дыши, — кареглазый парень пытается подкинуть хороший совет, выглядывая из-за сиденья. — Тина, на меня смотри! — щёлкнул пальцами. — Дыши глубоко. Раз, — он набрал полные лёгкие воздуха и затаил дыхание на долю секунды, а после выдохнул, сказав: — Два. — В глазах темнеет, — брюнетка крепче обнимает саму себя и действительно понемногу перестаёт видеть что-либо разборчиво. Когда они приехали, Чуя сразу же выбежал из машины и попросил помощи у работников больницы, что стояли на стоянке для машин и активно беседовали. Парень сообщил им о сроке беременности по пути, когда Тину уже везли на каталке. Ему разрешено быть рядом. Ведь он обещал. Врачом было приказано оставаться в больнице. Боли, встречающие Тину, станут приходить чаще, поэтому не стоило рисковать и отпускать домой. Накахара не смел перечить. Главное, что бы ей было комфортно. Он навещал её каждые сутки. Минская всё же уговорила его обратиться к доктору из-за раны и столкнуть всё на несчастный случай. Чуя пытается не хромать, заходя в палату девушки и принося различного рода фрукты. Однажды он самостоятельно испёк обожаемый пирог возлюбленной — яблочный. Не поленился поискать рецепт и приготовить. У них родилась девочка. Счастье Чуи не познало границ, ведь это маленькое солнышко, которое сейчас крепко спит у него на руках, улыбается во сне и неугомонно трёт кулачком свою пухлую щёчку. — Как назовёте принцессу? — интересуется Дазай. — Хитоми, — в один голос ответили родители девочки. — Хитоми, потому что у неё очаровательные глаза прекрасного лазурного цвета, — Осаму сам ответил на собственный вопрос, когда малютка открыла глаза и потёрла глаз кулачком. — Всё время кулаки сжаты. Вся в отца, поздравляю! Шатен вспомнил о договоре с Мори, который заключил давным-давно. Портовая Мафия всё ещё желает заполучить ребёнка. Он покинул квартиру молодой пары и сразу же позвонил бывшему боссу. Тот не отвечал, потому пришлось оставить сообщение.

«Мори, Тину не смогли спасти после тяжёлых травм. Ребёнка тоже. Мне очень жаль».

Никто и не узнает правду. А если и узнает, то вмешаться в эту семью не посмеет. Осаму не позволит.