***
Машина дона Сальери для официальных выездов, купе Cadillac ELR¹, неторопливо выезжала с парковки «Дел Рей яхт-клуб». Праздник, с его пафосом и бесконечными неторопливыми беседами, остался позади. Дон дотянулся до телефона и набрал Ганса. — Я слушаю вас, — голос по ту сторону был привычно вежливым, хотя и немного уставшим, учитывая позднее время звонка. — Мне нужно, чтобы ты навёл справки по Волку, — сухо проговорил Ричард. В динамиках автомобиля послышался прерывистый вздох. Дон нахмурился. — Ганс? — Простите, дон Сальери, — с задержкой виновато откликнулся тот. — Что именно вы хотите знать? — Жива ли она. И если жива, то в каком состоянии. Она может мне понадобиться, — в тьме внимательных глаз Ричарда мелькали огни ночного города и насмешливые искорки, хотя голос, наоборот, стал прохладнее. Некоторое молчание в трубке подтверждало догадки Сальери. — Прошу прощения, — снова сдержанно извинился Ганс. — Я взял на себя смелость… наводить справки по Волку некоторое время назад. И… дон, я боюсь, она не в состоянии быть полезной для вас. — Это решаю я, — ледяным тоном прервал неуверенную речь Ричард. — Мне кажется, ты забыл, где заканчиваются твои обязанности. Инициатива наказуема. Динамики купе понуро заткнулись, не планируя больше перебивать. — В этот раз тебе повезло угадать мои намерения, — Сальери вдруг улыбнулся, хотя это тоже не отразилось на интонации. — Надеюсь, следующего не будет.***
Вернувшийся в каюту Маркус был зол. Его появление заполнило всю комнату ощутимой агрессией, когда он, хлопнув дверью, кинул на стол подарочную карточку, щёлкнул обнажённой «Звездой Востока», откидывая в сторону золотые ножны, и приставил слегка тёплое лезвие к горлу Волка. — Твой дон последний пидорас, — зашептал Альвито прямо у уха пленницы, всё ещё не открывающей глаз. Какая разница? — Ты ему не нужна, дрянь. Никому не нужна. И ты ещё пожалеешь, что вообще мне попалась… сука… Нетерпеливое лезвие слегка вошло в кожу ключиц, заставляя Волка застонать и поморщиться, всё-таки открывая глаза. Маркус боролся с ремнём на штанах, щёлкая застёжкой. Руки его дрожали от нетерпения и ярости. Возможно, если бы Волку было до этого дело, она бы попыталась узнать, что произошло. Но ей было всё равно. Изнасилованием больше, изнасилованием меньше… Нож, оставшийся в коже ключиц, болезненно возвращал точку опоры, накренившись и высвобождая лезвие под действием силы гравитации. Альвито перехватил его поудобнее, и с размаха резанул по солнечному сплетению, наконец-то разбираясь с тканью трусов. Волк вскрикнула снова, одновременно чувствуя, как чужая возбуждённая, но довольно вялая плоть проталкивается в кольцо сфинктера. Рана на груди осталась несерьёзная, но струйки крови потихоньку расползались по острым рёбрам, с трудом вздымающимся из-за необходимости дышать. Волк только отвернулась к стенке, игнорируя подступающую к горлу тошноту, догадываясь, что подобная апатия могла быть вызвана не столько отчаянием, сколько ещё действующей дозой. Хотя бы не ломка, и на том спасибо… Она пропустила тот момент, когда тёплое лезвие перестало кромсать рёбра, живот и грудь и опустилось ниже, касаясь заросшей промежности. Маркус улыбнулся на одно короткое мгновение и, сколько хватило его сильных пальцев, протолкнул лезвие внутрь. Крик наполнил всю маленькую комнату, просачиваясь за стены, а дон, довольный произведённым эффектом, не вынимая ножа, ускорил темп, наслаждаясь зрелищем окровавленного члена, растекающейся алой лужи, крупной дрожи полосатого бело-красного тела… — Никто за тобой не придёт, — приговаривал Альвито, и эти слова крепко отпечатывались в её сознании, как последние. Крик сорвался на середине. Связки не выдержали нагрузки, а Волк могла только смотреть большими мокрыми глазами, с открытым от ужаса и боли ртом и жить, чёрт возьми, всё ещё жить. — Больно, да? — издевательски интересовался Маркус, касаясь лезвия и вызывая этим очередной всплеск страха в потемневшем полубессознательном взгляде. «Звезда Востока» совершила ещё одно возвратно-поступательное движение, и тело снова выгнулось, а из глаз снова брызнули слезы. Всё было неправильно. Болевой шок, вместо потери сознания, обеспечил яркую контрастную картинку, сокращая все мышцы, до последнего борясь за выживание вместо того, чтобы подарить такую желанную отключку и смерть. Тело не хотело умирать. А Волк хотела. Яркость всё увеличивалась, пока, наконец, не стала невыносимо болезненной. Волк дёрнулась еще раз и обмякла. Альвито кончил чуть позже. Он выпустил пар. Агрессия медленно утекала, приходило осознание того, что жизнь продолжалась, работа требовала контроля, а ситуация — действий. Поэтому Маркус, не торопясь, вытер остатки крови на члене и руках чистой частью простыни, оделся, забирая со стола карточку, и бросил всё ещё грязный нож в выдвижной ящик. Вышел, не оборачиваясь на умирающее на кровати тело. Она никому не нужна. — Гарри, через пару часов вытащи из моей каюты труп и выкинь за борт, хорошо? — попросил дон Альвито, садясь в свою машину, Camaro SS тёмно-синего цвета, когда все гости разошлись, а яхта вернулась в порт. Гарри согласно кивнул, пытаясь вспомнить, о каком трупе может идти речь, если никто никого, вроде, не убивал. Когда масл-кар заурчал и рванул с места, до него дошло. На эту ночь выпало его дежурство. Джульетта задержалась. Задержалась, как и просил тот незнакомый влиятельный господин. На неё смотрели странно, когда она, нервно стуча пальчиками по столешнице, провожала поваров и других официанток. Яхта постепенно пустела, скоро дежурная охрана должна будет пройтись и запереть тут всё, и Джульетта решила, что это идеальный момент, чтобы отправиться на поиски. Поиски не заняли много времени. Стоило только толкнуть одну дверцу в техническом коридоре, как в нос ударил горько-сладкий запах крови, пота и выделений. Джульетта вздрогнула, изумлённо уставившись на труп на кровати, и только хотела развернуться и убежать, как заметила движение. Труп… дышал? Джульетта неуверенно подошла ближе. Раскинувшееся на кровати тело била лёгкая дрожь, а рёбра чуть вздымались, еле заметно, сохраняя где-то в глубине остатки жизни. — Эй… — испуганно окликнула она бессознательную женщину и осторожно коснулась пальцами горячего лба. — О, божечки… Под рукой не оказалось ничего острого, чтобы отвязать тело от кровати, и Джульетта бросилась обратно к кухне, находя там большие неудобные ножницы. — Ты только… не умирай, ладно? — бормотала она, с трудом справляясь с грубыми большими верёвками. Всхлипывала, стараясь не смотреть на раны, потому что совсем не знала, что нужно делать. А ничего не делать боялась: — Пожалуйста, не надо. Пожалуйста… Тело на кровати ей не отвечало, только изредка с трудом хватая чуть больше воздуха, словно наблюдая какой-то неприятный сон. Когда верёвки перестали сдерживать женщину, Джульетта снова оказалась в ступоре — как теперь её вытащить отсюда? Дело было уже не в господине и не в деньгах, она просто не могла оставить тут человека в таком состоянии. Она не понимала, что вообще могла сделать, но и бездействовать тоже не могла. Кое-как подхватив не такое и тяжёлое тело и, брезгливо морщась от очередной волны запаха и следов крови на руках и платье, Джульета потащила его к выходу. Волк очнулась, когда её спустили на пол большого красивого зала, чтобы хоть немного перевести дух. Хрипло глубоко вдохнула и бесшумно закашлялась, не в силах выдохнуть. Труднее всего было разлепить глаза и разглядеть сквозь мутную пелену белое пятно, напоминающее чьё-то лицо, и услышать сквозь шум в ушах вопрос: — Ты ж-живая, да? — глупо вопрошала Джульетта, не зная, как ещё успокоить своё бешено бьющееся сердце. — Ты слыш-шишь меня? И вдруг белое пятно резко повернулось. Джульетте показалось, что она уловила чьи-то шаги. Неужели не успела? — Что за… — начал было Гарри, не ожидающий увидеть в зале официантку и ту самую, до сих пор не особо знакомую, пленницу. — О, божечки! — снова воскликнула Джульетта, прикрыв лицо ладонями, словно это могло её защитить. — Пожалуйста, только… не уб-бивай меня… не г-г-говори дону Ал-л-льв… — Блять, — коротко и ёмко выразился он, прерывая бормотания официантки и беря ситуацию — а точнее, полуживое тело, в свои руки. — Звони в скорую. Джульетта некоторое время молча смотрела на то, как Гарри с лёгкостью справляется с ношей, а потом потянулась за телефоном в переднике. — Т-ты уверен? — уточнила она. — Звони, — сквозь зубы повторил он. Тело сгрузили на асфальт, закутав в лёгкую куртку охранника, и прислонили к ближайшей стене. Джульетта вызвала скорую, Гарри молча курил, хотя руки его тряслись. Он избегал полного боли взгляда пленницы, которая не знала, куда ей ещё смотреть и как им ещё объяснить, что не надо никакой скорой, никакой куртки, никакой жизни… — Почему ты… ну… не доложил дону? — хлюпнув носом, поинтересовалась Джульетта у Гарри. — Я похож на придурка? — раздражённо откликнулся тот. — С чего ты вообще решила её вытаскивать, блин, Джульетта? — Я… просто увидела, — она опустила взгляд, не желая врать, но и боясь признаться. — Нельзя же так. Это же неправильно. — Неправильно, — эхом откликнулся Гарри. «Единственное, что тут неправильно — это то, что я всё ещё жива…» — пронеслось в голове, пока Волк то прикрывала тяжёлые веки, то поднимала их.Лучше бы я никогда не встречала своих принцесс.