вирус

Вону снится пепел. Пепел вокруг него, на стенах, на потолке, на полу. В комнате дым окутал всего сероволосого парня, вьётся под ребрами и душит. Сквозь запотевшее окно видно две ярко-желтые фары, всё ближе и ближе двигаются прямо к дому Вону, он пытается убежать, но его ноги приросли к полу, ламинат трещит, дом будто шепчет что-то своими скрипами, потолок осыпается, Чона ослепляет вспышка и он просыпается. Голова как и всегда гудит, в горле сухо, а перед глазами белые блики. Что-то там Джонхан говорил ему о повторяющихся кошмарах в клубе на прошлой неделе, но было ли ему дело? ему было важнее упиться в говно и приставать к мудиле Минхао, которого он на следующее утро сам и избил. Вону шаркает носочками с котятами по полу, еле живой спускается на кухню, заваривает кофе и противится прекрасной погоде на улице. Солнце ярко блестит на обшарпанном металле соседской машины, пытается пробраться в темную квартиру сквозь серые шторы, но лишь маленьким лучом попадает на пыльный пол сквозь щель между двумя увесистыми тканями. Вону медленно отпивает из кружки, замечает, что он чувствует себя дерьмом сильнее обычного, и вздрагивает от неожиданного звонка напоминалки в телефоне. «Сунён. Геймклуб.» Он совсем и забыл со своими бесконечными кошмарами о его скорейшей смерти, что на прошлой неделе обещал Сунёну, ака работнику этого самого геймклуба в центре, что придет. Всё тело так и ноет, болезненно, прерывисто. Вону тяжелым грузом валится на диван в гостиной и думает: ему бы в таком состоянии посидеть пару деньков дома. И лишь одна мысль не дает ему покоя. Бесконечное. Желание. Утереть. Нос. Джихуну. Глупости, но как-то в баре Сынчоля он с Ли Джихуном, ака продюсером Сокмина, чье пение Чон сильно уважал, поспорили о том, что Вону сможет мало того, что соблазнить, так еще и влюбить в себя щекастенького работника игрального клуба. Почти мёртвый Вону встает с дивана и в потёмках второго этажа заходит в комнату. Он не был типа тех людей, что долго стоят у шкафа, выбирая, что больше подойдет под ситуацию. Зеленая кофта, черные джинсы, куртка, чтобы не простудить свои выпирающие повсюду кости, и очки. Очки не для имиджа, а для просветления взгляда, ведь от линз он стал похож на вампира с вечно красными, ничего не видящими глазами. А белизна его тонкой кожи только дополняет образ. Чон выходит на улицу. Всё так мерзко. Солнце ярко светит, ослепляет и противно греет. Вону не помнит, когда стал так ненавидеть солнце. Он медленно шагает в сторону центра к клубу, жмурится от теплых лучей и шипит, стоит ему умудриться ступить в лужу. Чёрный кед пропитывается водой, но парень плюёт на это, бьет ногой в отражение в луже и продолжает идти. Вот он. Геймклуб «Комета». Вону не раз по пути успел пожалеть о своем тупом споре, но что теперь поделаешь. Он не любит казаться слабым и проигрывать. Только не Джихуну. Чон заходит внутрь. Его сразу оглушают миллиарды разных звуков игр: пиликанье, бздыканье и прочее-прочее. Он еще минуту стоит у входа, пытаясь привыкнуть к обстановке, а после ищет взглядом того самого Квон Сунёна. Хоши стоит у какого-то паренька за игральным автоматом, очевидно, объясняя, как работает игрушка. В сердце Вону пустота. При виде Квона он не чувствует ничего, даже не помнит, почему они поспорили именно на него. Чон подходит к нему и пытается завести разговор с «прекрасная погодка», выходит не очень, но Сунён подхватывает его и берет разговор в свои руки. Минут двадцать проходит с момента начала их беседы и Вону предлагает Хоши прогуляться после работы, на что второй охотно соглашается. — Я освобождаюсь в шесть. — Улыбается щекастый паренёк. От этой улыбки Вону ничего не чувствует. Не удивительно. Для него — не удивительно. — Я буду ждать тебя в баре Сынчоля. — Вону пытается улыбнуться, но сам не уверен, что улыбка вышла милой. Чон выходит на улицу — его очки запотевают от резкой перемены температур. Он снимает их, вытирает кофтой и возвращает на место. Тут он думает, что не сможет влюбиться в Сунёна. Он думает, что не сможет влюбиться когда-то вообще. В его голове что-то замыкается и ему почему-то становится необъяснимо сильно грустно. В его глазах появляется пелена слез и последнее, что он успевает выкрикнуть: «Я не хочу умирать!». Яркая вспышка. Темнота, пробирающая своим холодом до костей, заволакивает всё вокруг. Он становится тенью во всей этой кромешной темноте. Темноте какого-то бесконечного пространства. Звуки, подобно волнам, накрывают его с головой, яркий свет бьет в глаза, ослепляет хуже солнца. И острая боль, непрекращающаяся острая боль, прожигает всё тело. Что-то вонзается в его легкие, заставляя перестать дышать. Требует перестать жить. Вону думает, что он умирает. — Нет! — Он кричит, но что толку кричать в лицо самой смерти. — Мне нельзя умирать сейчас! Я ведь так ни разу и не полюбил! А в следующий миг его оглушают миллиарды разных звуков игр, пиликанье, бздыканье и прочее-прочее. Вону открывает глаза. Он стоит посреди Геймклуба. Перед ним обеспокоенный Сунён, машет рукой перед лицом Чона и что-то говорит. Но голос Хоши не слышен Вону. Его голос — какое-то эхо в голове, бьется о стенки черепа и разбивается, заставляя ощущать болезненные ощущения.