Of Blond Hair and Blue Eyes

Банару — маленький тропический остров, на котором находилось всего два города: Западный и Восточный. Город Соры находился на западе, вдали от берега. Восточный город был простеньким: деревянные дома и хижины, кокосовые пальмы повсюду. В Западном жило гораздо меньше людей, рынок был совсем небольшим. — Здесь есть почтовое отделение, Сора-чан? — поинтересовался Санджи, когда они шли по Западному городу. Сора качнула головой, ее кудри колыхнулись под плащом. — Никто не захочет получать письма от тех, кто здесь живет. Санджи вспомнил, как доктор Ранпорт говорил, что это богом забытый остров. И люди здесь — беженцы и беглые рабы. Санджи остров сразу представился мрачным, тенистым, но все оказалось иначе. Довольно иронично. Но как ему теперь связаться со своей командой? К собственному облегчению, Санджи послал им письмо будучи на Бартеро, но он не знал, что не сможет больше отправлять писем. Нами-сан будет так зла, и мысль о ее взволнованном лице взбудоражила Санджи. Возможно, он сможет время от времени выбираться на Бартеро, чтобы посещать почту. Западный город был в двух часах ходьбы от берега через Восточный город. До дома Соры — еще пятнадцать минут от рынка на окраине. Она жила с отцом в небольшом двухэтажном домике, первый этаж занимала пекарня. Дом стоял на вершине склона, рядом — задний двор, засаженный овощами и фруктами. — Папа! — радостно воскликнула Сора. Мужчина, держащий корзину для белья, повернулся на голос. При виде дочери его глаза засияли. — Сора! Опустив корзину, он распахнул руки для объятий. — Я скучал по тебе. Целый месяц! — Я тоже скучала, папа, — Сора отстранилась и посмотрела на отца. — Я принесла мешок хорошей муки! Старший братик помог мне его донести, — Сора ткнула пальцем в Санджи, тот тряхнул мешком, а после коротко махнул мужчине рукой. — Ты пришла с ним? — осторожно спросил он, и Санджи увидел, как тот колеблется. Сора кивнула. — Он очень добрый, папа! Он мне нравится. Мужчина внимательно осмотрел Санджи, повернулся к дочери: — Он не опасен? Санджи удивленно приподнял брови, не понимая, что тот имел в виду. — Я видела его воспоминания. Он не дозорный, — улыбнулась Сора. Мужчина тихонько вздохнул, то ли облегченно, то ли пораженно. — Благодарю вас, молодой человек. За то, что сопровождали мою дочь. — Нет, ничего, — ответил Санджи. — Я не мог позволить маленькой леди тащить этот мешок, она могла пострадать. Мужчина улыбнулся. — Должно быть, вы голодны. Останетесь на ужин? Я знаю, что уже поздно, но могу кое-что сообразить. — Я приму ваше щедрое предложение, спасибо. До пекарни мешок тащили уже вдвоем. Санджи заметил пустые полки и редкие корзины, которые должны были быть заполнены свежеиспеченным хлебом. Отсутствие аромата и тепла делало это место скучным и пустым. Они положили мешок в небольшое хранилище. Отряхнувшись, Санджи сунулся было в карман за сигаретами, но разочарованно отдернул руки, выругавшись. Он оставил сигареты и зажигалку на корабле, избавившись от искушения. Черт, неужели прошло уже две недели? Отказ от курения обходился ему дорого, но он должен был пройти через этот ад, если хотел, чтобы в итоге все вышло хорошо. И пройдет он его с удовольствием — ради своего ребенка. — Меня зовут Валло, — мужчина протянул ему руку. — Санджи, — он ее пожал. — Пройдемте на кухню. Самая обыкновенная кухонька, но все необходимое занимало свои места. Санджи снял плащ, повесил его на спинку стула и сел, а Валло начал бросать специи в кастрюлю с кипящей водой. Санджи предложил помощь, но Валло отказался: — Вы ведь гость, поэтому отдохните. Вскоре Сора присоединилась к ним, усевшись на стул рядом с Санджи. — А может Санджи-сан остаться здесь? Ему больше некуда идти, — сказала она. — Нет-нет, Сора-чан, все в порядке. Я найду, где переночевать, — он вежливо ответил, немного смущаясь. — Вы должны остаться, Санджи, — Валло поставил перед ними две тарелки горячего супа. Дал им по ложке и три кусочка хлеба. — Я недавно ужинал, так что это все, что осталось, простите. — Нет, это прекрасно! — сказал Санджи, попробовав. Как раз по вкусу — суп простой, но не пресный, богатый витаминами. — Как я уже сказал, вы должны остаться на ночь, — Валло смотрел на него такими же темно-зелеными глазами, как у Соры, и взгляд пробирал до мурашек. Отец и дочь — они были похожи, как две капли воды. — Эм… — начал Санджи, но Сора заговорила: — Все в порядке, Санджи-сан! У нас никогда не было гостей раньше, и я счастлива, что вы здесь, — она улыбнулась. Санджи заметил на ее щеке небольшое пятнышко. — Сора-чан, у тебя вот тут, — он показал на свою щеку пальцем, она сразу же поняла и вытерлась тыльной стороной ладони, слегка покраснев. Сердце Санджи смягчилось: он был слишком мягок с юными леди вроде Соры. Тихий смех во главе стола привлек их внимание. — Хороший вы человек, Санджи. Впервые вижу Сору такой. Должно быть, она вам доверяет, — Валло подпер щеку рукой. — Так и есть, папа! — согласилась Сора и начала рассказывать ему об их с Санджи первой встрече, когда он спас ее от грубого торговца на Бартеро. Валло не преминул поблагодарить его, и Санджи только застенчиво поскреб затылок. — Так почему вы здесь, Санджи? От кого-то скрываетесь? Вопрос заставил Санджи немного зависнуть. Он надеялся, что этот вопрос не всплывет в разговоре, но понимал — это неизбежная тема. По крайней мере, он должен был объясниться с Валло и Сорой, чтобы отплатить им за их искреннюю доброту. — Что-то в этом роде, Валло-сан, — пробормотал Санджи. Он зачерпнул ложкой суп, глядя в свое расплывающееся отражение на поверхности. — Я пират. Валло приоткрыл рот, глаза распахнулись от признания Санджи. — Он хороший пират, папа! — тут же вмешалась Сора. Они обернулись к ней. Умоляющими глазами она глядела на отца. — Он не похож на других пиратов! Он помог мне, и… Санджи-сан такой же, как ты. Валло ахнул, когда Санджи в замешательстве нахмурил брови. — Что вы имеете в виду, Сора-чан? Сора склонила голову, ее ладошки были зажаты между бедрами, она немного нервничала. — Простите, Санджи-сан. Я увидела еще пару воспоминаний, кроме того… — призналась Сора, имея в виду воспоминание о той самой ночи с Зоро. Санджи моментально вспыхнул. — Тот разговор со странным енотом… я… знала о вашем состоянии. Странный енот? Это был Чоппер? Она видела его разговор с Чоппером о его состоянии? Санджи застыл. — Я не хотела, Санджи-сан, — виновато поджала губы Сора. — Но я все еще не могу полностью контролировать силу своего дьявольского фрукта… И… — они с отцом встретились взглядами. — Он такой же, как ты, папа. Поэтому я привела его к нам. Валло, казалось, был удивлен не меньше. — Хочешь сказать… — он вздрогнул. — То есть… беременный? Словно повинуясь инстинктам, Санджи дернул рукой вниз, прикрывая живот. Он не знал, можно ли доверять этим людям. Разум и совесть говорили, что да, но в его состоянии нужно быть осторожным. Если бы его кто-нибудь спросил, Санджи ответил бы, что хотел бы, чтобы никто не знал о его состоянии, но ему нужна будет помощь, он не справится в одиночку. Творящееся вокруг дерьмо не пережить без посторонней помощи и врача. Проглотив свои сомнения и огладив кончиками пальцев вокруг пупка, он кивнул: — Д-да. Я… да. Он ожидал презрения на лице Валло, но отвлекся на скрип отодвигаемого стула. Валло подошел к окну, закрыл его и плотно задернул шторы. А после сел на соседний стул и внимательно на него посмотрел. — Как давно? — Приблизительно два с половиной месяца. Санджи чувствовал нервозность под серьезным взглядом Валло. — Кто-нибудь знает? — Нет, — Санджи медленно покачал головой. — Только мои товарищи по команде и врач с Бартеро. Но им можно доверять. Валло стал задумчивым, но все же кивнул: — Если это действительно так, то замечательно, — сказал он. — Ты же знаешь, что мужская беременность под негласным запретом Мирового Правительства, так? Но… Я такой же, как ты. Я был тем, кто родил Сору. — Как?! Как тебе удалось? Валло опустил голову. — Долгая история. Мне помог отец, он был врачом. И во время родов помогал мне, сделал кесарево сечение — единственный способ для нас. — Доктор? — спросил Санджи. Догадка была дикой, но что-то беспокоило его. Это было достаточно важным, чтобы он мог спросить Валло. — Значит, ты сын доктора Ранпорта? При упоминании этого имени глаза Валло расширились. — Как ты узнал? Санджи поерзал на стуле. — Этот старик помог мне, когда я был на Бартеро. У него магазин медицинских товаров в городе. По счастливой случайности все обернулось тем, что он сделал мне ультразвук, чтобы я смог увидеть своего ребенка, — договорил Санджи и нелепо моргнул. — Так это правда? Ты — сын доктора Ранпорта? Глаза Валло будто бы остекленели, губы задрожали: — Боже, — пробормотал он, прижимая ладонь ко лбу. — Он жив. Мой отец жив. — Папа? — Сора спрыгнула со своего стула и подошла к Валло, чтобы в успокаивающем жесте накрыть его руку своими. — О чем ты, Валло? Он вытер выступившие слезы. — Я думал, что он умер, — прежде чем продолжить, Валло тяжело сглотнул. — После того, как Сора появилась на свет, по городу начали ходить слухи. Как бы ни было больно, на острове даже разговоры о подобном — табу. Да что на острове — во всем мире. Мне и моему любимому человеку пришлось сбежать с Сорой. Сбежали мы недалеко, но казалось, будто мы в безопасности. Отец навещал нас раз в неделю, и мы думали, что сможем жить спокойно. Но судьба оказалась слишком жестока. Усмирив эмоции, что угрожали вырваться наружу — Санджи отметил нервно подрагивающую бровь и сжимающуюся на груди руку, — Валло вернулся к разговору: — Разведчики с черного рынка нас нашли. Отец как раз в это время был там и предупредил нас, чтобы мы бежали из дома, с острова. Я видел, как какой-то урод его застрелил… Он упал на колени, все было в крови, но он кричал нам, чтобы мы бежали, быстрее бежали. Втроем мы добрались до берега, как раз в это время там стоял грузовой корабль, и мы решили спрятаться среди ящиков. Мой любимый усадил меня с Сорой на руках в один, опустил крышку и подарил мне последнюю улыбку. Он сказал, как любит меня, как любит Сору, и что отвлечет их. Я пытался остановить его, но он ушел. Я сидел в полной темноте, давился рыданиями и прикрывал рот Соры, чтобы никто не услышал ее криков. Валло положил руку на голову Соры и нежно поцеловал ее в лоб. Ее глаза расплылись от слез. — Нас высадили на другом острове, но я узнал о Банару и мы переехали сюда через месяц после того инцидента. Санджи не знал, что сказать. В нем будто умерли все слова от того, насколько нелегкие испытания выпали на долю этого человека. Неужели то же ждет и его? Увидит ли он своих товарищей снова? Увидит ли Зоро? — Оставайся, Санджи, — произнес Валло полным решимости голосом. — Здесь ты будешь в безопасности. Если тебя найдут не дозорные, а разведчики черного рынка, то у тебя не будет выхода — или смерть, или рабство. Скорее всего, последний вариант: беременные мужчины — редкость, совсем не как гиганты или русалки. Представь себе самую большую сумму, которую работорговцы могут получить на Сабаоди, и она не будет предельной. Сама мысль о том, чтобы попасться этим ублюдкам, Санджи и разозлила, и напугала. Стать рабом и подставлять задницу озабоченным скотинам? Он лучше сдохнет; Санджи тряхнуло. Он знал о том, что находился в патовой ситуации. Он не имел права рисковать — он хотел, действительно хотел видеть, чувствовать и любить своего ребенка. Даже если весь мир против него — Санджи плевать. Он, блядь, пират. Свободный человек, дитя моря. И он будет делать то, что захочет. — Твой любовник знает об этом? Вопрос спугнул все остальные мысли, заставив их исчезнуть. Валло пристально смотрел на него. Санджи заколебался на мгновение, ведь они с Зоро даже не любовники — их нельзя было так назвать лишь из-за алкоголя и ошибки Санджи. Но объяснять ситуацию не было смысла, так что Санджи просто мотнул головой. — Нет. Не знает. Задержавший дыхание Валло облегченно выдохнул. — Это хорошо. — Почему? Валло опустил руку на стол. Санджи видел в нем боль, которой еще не испытывал сам и, наверное, никогда не хотел бы испытать. — Потому что мы прокляты. Это случилось с моим любимым, может случиться и с твоим. Для Мирового правительства мы — больны, а наши возлюбленные — те, кто виноват в том, что мы больны. Словно наша любовь — чума, которую нужно искоренить. Ведь именно они разделили ложе с другим мужчиной, с ненормальным мужчиной. И их обвиняют в том, что они сеют семена греха. Их выслеживают. Убивают. Ладони, лежащие на бедрах, сжались в кулаки. В Санджи вновь закипал гнев; что за тупоголовые мудаки правят этим миром?! Он оказался в этой ситуации по вине нелепой случайности, и это несправедливо! — И не только он может быть в опасности. Все люди, которые тебе дороги. Родители, братья, сестры — всех их выследят и убьют. Именно так Мировое Правительство продвигает свою идеологию: «проклятья» не будет, если умрут все, кто к нему причастен. Стоило только представить то, как умирает Зефф, Пэтти, Карн, как взлетает на воздух «Барати», как один за другим исчезают все в Ист-Блю… Его товарищи. Санджи задрожал. Блядское Мировое Правительство. Из-за того, что произошло в Эниес Лобби, они объявили ему войну. Но если бы они сумели спасти, защитить Робин сразу, были бы достаточно сильны, то кто знает, что могло бы произойти. И сейчас Санджи понимал: если бы он остался, то тянул бы команду вниз. Сейчас опасность, нависшая над командой, была гораздо серьезнее. Они на грани войны с Йонко. И Санджи просто поставил бы их в затруднительное положение своим присутствием. Тем более, он не имел права просить их вернуться в Ист Блю, чтобы защитить «Барати». Поэтому ему лучше исчезнуть. Залечь на дно, пока все не придет в норму. По крайней мере, пока его ребенок благополучно не появится на свет. — Так под каким флагом ты плавал, говоришь? — будто бы невзначай поинтересовался Валло. — Под флагом Соломенной Шляпы. Лицо Валло надо было видеть. Он подскочил: — Та печально известная пиратская шайка, устроившая шумиху на Энниес Лобби, капитан которой вмешался в битву при Маринфорде, а до этого проник в Импел Даун? И свержение Дофламинго — ваших рук дело?.. Санджи аж засиял от переполнившей грудь гордости. — Да. Это мы. Валло пораженно вздохнул. — Так твой любовник — тоже член экипажа? — Санджи нерешительно кивнул, а Валло задумался. — Тогда будет лучше, если ты не используешь свою или его фамилию, когда будешь давать имя ребенку. Иначе, если кто-то решит заинтересоваться его происхождением… Сам понимаешь, — Валло многозначительно заиграл бровями. Санджи озадачился. Теперь он еще и не сможет дать ребенку фамилию? Что за херня? У Санджи осталось не так много удовольствий в жизни, чтобы он отказывался еще и от этого — он не лишит ребенка своего имени. Ни за что. — Я понимаю, Валло, — сказал Санджи решительно, — но я уже принял столько эгоистичных решений, покидая корабль. Я попросил товарищей держать все в тайне от моего… любовника. И самое малое, что я могу сделать, — это подарить его имя нашему ребенку. И малыш… я буду напоминать ему, чтобы он нигде не болтал лишнего, все будет в порядке. Я обещаю. Валло нахмурился. — Что ты имеешь в виду, Санджи? Глубоко вдохнув, Санджи почувствовал, как его сердце наполнялось силой духа и гордостью за величие этого человека. За все великие подвиги, что он свершил и когда-нибудь еще свершит в будущем. Санджи осторожно взглянул на Валло, сощурившись, и, с уверенностью глядя ему в глаза, сказал с улыбкой на губах: — Мой ребенок будет Ророноа.

***

Зоро ленно растянулся на палубе Санни, закинув руку за голову. Он смотрел на поблескивавшее под лучами солнца золото на ладони. Щелкал крышкой, то открывая, то закрывая, прислушивался к тому, как звякал металл при каждом щелчке. Они направлялись на остров, определенный Ло как место встречи. Им нужно было спланировать грядущую войну с Кайдо. Вскоре станет очень тяжело, поэтому Зоро должен сохранить каждую капельку своей силы. Но для того, чтобы медитировать или тренироваться в вороньем гнезде, Зоро ощущал себя сегодня по-странному ленивым. Ему хотелось просто бродить по кораблю и ничего не делать. Скука. Никаких шумных эро-коков, никаких споров и драк. Зоро перестал играть зажигалкой и в последний раз щелкнул крышкой. Они получили письмо от кока около недели назад. Там говорилось, что у него все хорошо на Бартеро, он продолжает заниматься делом. И никаких имен — только упоминание Нами и Робин. Зоро лишь закатил глаза. На мгновение воцарилась тишина. Зоро посмотрел на зажигалку. Провел большим пальцем по маленьким царапинам на металле, вспоминая тот день, когда они поцеловались на берегу Бартеро. Поначалу Зоро был потрясен, когда Санджи наклонился вперед и неловко клюнул его в губы. Но больше всего был потрясен, когда сам бросился на него и «молил» не уходить. Его тело двигалось само по себе, блядь. И прежде, чем Зоро понял, что творит, он уже оказался заточен в этом маленьком пространстве, где были только он и Санджи, и Зоро нависал над ним, будто хотел от чего-то защитить, и уговаривал остаться — словно это было единственным, чего он желал. Зоро не знал, что с ним случилось. В тот момент он думал только о том, чтобы удержать Санджи рядом, и боялся того, что еще долго не сможет его увидеть. — Блядь, — Зоро дернулся вперед, усевшись, и провел рукой по лицу. Он что, только что признался себе в том, что хочет, чтобы тупой кок был рядом с ним? Из всех людей — он? Что, блядь, он вообще подразумевал этим поцелуем? — Вот ублюдок, — раздраженно пробормотал Зоро. — Скучаешь по Санджи-куну? Зоро фыркнул и бросил едкий взгляд на последнего, перед кем он хотел бы показаться в расстроенном состоянии. — Заткнись, ведьма. Нами усмехнулась, будто радуясь его отчаянию, и положила руку на талию. — Знаешь ли ты, что с тех пор, как мы покинули Братеро, ты все время мечтательно пялишься на эту зажигалку и вертишь ее в руках? Зоро вспыхнул от смущения, но попытался выдать это за гнев: — Я просто думал о том, что этот ублюдок забыл свою любимую зажигалку и сейчас, должно быть, носится в бешенстве и подыхает. При мысли о том, что кок устроил истерику оттого, что оставил ценную вещь на корабле, Зоро усмехнулся. Выходила крайне забавная картина, полная драмы. — Да-да, ага. Отрицай, если хочешь. — Я ничего не отрицаю! — рыкнул Зоро на Нами, стоявшую с видом «да кому ты брешешь». Нами махнула на него рукой, достала — Господи, Зоро не хотел знать, что еще Нами хранила между своими грудями — Этернал Пос и бросила его Зоро. Тот с ловкостью поймал его и приподнял, разглядывая. Нами вильнула бедром, победно улыбаясь. — Это Этернал Пос на Бартеро, который я раздобыла в городе. А это… — Нами указала на клочок бумаги, втиснутый между подставкой и стеклянным шаром, — вивр-карта Санджи. Мы всегда сможем вернуться за ним. В любое время. Зоро уставился на Этернал Пос и почувствовал теплое жжение в груди, а после — будто с него схлынуло все волнение, унося за собой все требования развернуть корабль. — А сейчас, мистер Будущий Лучший Мечник, не выгляди таким счастливым. Эта твоя улыбка такая жуткая, — поддразнила Нами, посмеиваясь над реакцией Зоро. — Я не счастливый! Блять, я просто забочусь об этом идиоте! Нами усмехнулась и отвернулась. — Да-да. Без разницы. Упрямый болван. — Что?! — возмутился Зоро, но Нами небрежно прошла мимо и остановилась рядом с Френки, стоящим за рулем, чтобы проверить маршрут. Зоро вытащил листочек бумаги с именем Санджи и развернул его. Этернал Пос поставил рядом. На его ладонях вивр-карта беспомощно тянулась туда, где был сейчас этот тупой кок. — Придурок. Когда я снова увижу тебя, то надеру зад. Зоро накрыл одну ладонь другой, ощущая кончиками мозолистых пальцев шероховатость бумаги. Он обязательно снова встретится с коком. Так или иначе. — Земля на горизонте! — оповестил команду громким криком Усопп, и все тут же собрались на палубе у штурвала. Впереди, будто качающаяся на волнах, виднелась тень острова. — Вот мы и здесь, — сказала Нами. — Йа-ху! — Луффи вскочил на голову Санни и поднял руки вверх, растянув губы в возбужденной, глупой улыбке. — Санни, полный вперед! — Так точно! — крикнул Френки. Всех качнуло, когда по бокам Санни появились педали и, разрезая волны, резво понесли корабль к острову. Все вцепились в перила, чтобы не лишиться ненароком жизни, а Усопп, Нами и Чоппер завывали в шуме плещущегося вокруг океана. — Мы умрем! — Мы разобьемся о берег! Луффи только засмеялся, ухватился за свою соломенную шляпу и гордо поднял ее в воздух. — Только вперед!