Начнём всё заново

Уолтер недолго был один на камне, куда присел. У него скоро появилась компания – высокая, стройная троллиха с кожей цвета фуксии, такой же гладкой, как и длинные черные волосы. Зеленые кошачьи глаза приветствовали Стриклера. - Рада встрече, Стрикландер. Вижу, ты все еще жив. - Могу я сказать то же самое тебе, Номура, - Уолт ухмыльнулся в ответ и склонил голову в приветствии. – Вижу: тролли еще не убили тебя. - Ха! Хотела бы я посмотреть, как они попробуют! – Номура опасно усмехнулась. - Нет, они все до тошноты милы и снисходительны. Меня уже тошнит. - Она закатила глаза. – И еще этот шестиглазый горлопан достаёт. Хочет, чтобы я участвовала в их маленьких играх. Бухтит что-то про укрепление социальных связей. Нет уж, спасибо, - фыркнула она. Уолтер подавил смешок. Номура ничуть не изменилась. Дерзкая и гордая одиночка. - Итак, ты устроила себе жилище подальше от остальных троллей? – спросил он. – Когда-нибудь превратишься в отвратительную старую отшельницу. - Что я могу сказать? Мне так нравится. Я социопат, - пожал плечами Номура. – На мой взгляд, это лучше, чем жить с человеком и растить ребенка, тоже человеческого. Ты, должно быть, сошел с ума, Стрикландер! - Что ж... возможно, ты права, - согласился Уолтер, пожимая плечами. Он снова смотрел на Барбару и Джима, которые гуляли по берегу подземной реки. - Как ты собрался всё это провернуть? – не умолкала Номура, даже ткнула его в плечо. – Тролль помогает растить человеческого детеныша? Ха! Ты же не сможешь взять его днём на прогулку или пойти на родительское собрание в детсад. Что ты собираешься делать? Сидеть в подвале Барби Лейк и следить за чистотой подгузников? А дальше что? Ты не сможешь вывезти их на пикник, не увидишь, как малый играет в футбол. А его выпускной? Тоже просидишь в подвале? Уолтер скрипнул зубами, глядя на Барбару, которая качала Эмиля на руках, такая счастливая. Подменыша вдруг заколотило. Номура заметила. Заморгала: - О, - пробормотала, понимая, что здорово задела его за живое. – Это очень грустная история. - Всё в порядке. Я сам об этом думал, - признался Уолтер, глядя на свои когтистые руки. – Ты абсолютно права. Всё это ... грустно и глупо. Так никогда не будет… - Правда, - кивнула Номура. – Ну, если Барбара хоть немного похожа на своего сына, она как-нибудь справится. - Она и Джим – две стороны одной медали, - ответил Уолтер. - Ха! Мне жаль тебя, - она засмеялась. - Я ценю твою заботу, - сухо ответил Стриклер. Потом порылся в сумке и вытащил мр3-плеер. – Ты же потеряла свой граммофон? – он протянул его Номуре. – Я знаю: с граммофоном не сравнится, но всё же… Я записал туда твоих любимых классиков: Бизе, Шопена и, конечно же, всего Пера Гюнта. Она радостно ахнула при виде плеера, схватила его. Уолтер еще передал зарядное и наушники. - Спасибо! Спасибо! – Номура сияла, глядя на эти дары. – А здешние тролли – деревня! У них нет музыкального слуха, - прошипела с отвращением. - Рад быть полезным, - сказал Уолтер. Лицо её помрачнело: - Скажи: пока вы ездили, ты проверял тайники подменышей? Уолтер тяжело вздохнул: - Да, один во Франции, один в Англии и один в Новой Зеландии. И ещё несколько в других странах. - И что? - Пусто, - уныло ответил Стриклер. – И видно, что ими дааавно не пользовались. Никаких признаков других подменышей... прости. Номура прижала плеер к груди: - Мы уже тогда знали, что, вероятно, так и есть. Потом она включила музыку. Грустно улыбнулась, надела наушники, выбрала любимую оперу и закрыла глаза. Когда мелодия разыгралась, она позволила всем своим тревогам растаять, стала тихо подпевать увертюре из Пера Гюнта. Не сказав больше ни слова, Номура ушла. Подменыши очень редко делали что-то хорошее для кого-то, даже друг для друга, но... Уолтеру было приятно сделать что-то для сестры. Странным образом тот факт, что они остались вдвоем – кроме НеЭнрике – сблизил их. Даже в разгар трагической кончины подменышей связь, которую он всё ещё разделял с Номурой, была обнадеживающей и приносила слабое утешение. По крайней мере, он был не один… * Радостное возбуждение охватило Уолтера, когда он нёсся по Нью-Йорку. Прыгал от здания к зданию под полуночным небом, иногда распахивая крылья. Нью-Йорк действительно был замечательным местом. Большой и полный всяких сюрпризов город. Уолтер не боялся, что кто-то мельком его увидит. Тут это не имело никакого значения. Каждый день в Большом Яблоке происходили странные вещи, и большинство из них списывали на эксцентричность людей. К великому удивлению Уолтера, Номура напросилась к нему, чтоб доставить очередного ребенка в очередной приют. Он сперва не хотел соглашаться, но в конце концов сдался. И теперь думал, что им двоим было сейчас ... весело? Они соревновались в скорости, перелетая от дома к дому. Иногда пугали прохожих, вызывая испуг и замешательство. Их игры были совершенно безрассудны, и всё же... хотя умом Уолтера понимал, что им не следует скакать по улицам, кишащим людьми, он вдруг обнаружил, что наслаждается этим баловством. Возможность без ограничения показать свою истинную природу заставляла его чувствовать себя свободным, и Номура, равная ему в скорости и силе, бегущая рядом, подпитывала это чувство еще больше. Многочисленные канализационные трубы оказались весьма полезными при перемещении из одной части города в другую, особенно – в дневное время. Даже когда подменыши крались по туннелям под городом, то двигались с невероятной скоростью, преодолевали огромные расстояния. Что-то вроде паркура… Они как раз спустились в канализацию и ждали, когда зайдет солнце. Уолтер прислонился к цементной стене. Номура лежала рядом на спине. Она включила плеер, но вместо наушников - динамик. Нежная мелодия из «Мадам Баттерфляй» потекла по трубам сладкими звуками. Музыка успокоила обоих подменышей, и Уолтер глубоко вздохнул, позволяя ей заполнить его разум и убаюкать душу. - Знаешь , - вздохнула Номура. - Честно говоря, я не особо скучаю по своей человеческой форме. - Она уставилась в потолок. - Но мне бы хотелось снова пойти в театр... - Думаю, это вполне возможно, - отозвался Стриклер. – Я слышал: в парижском Дворце Гарнье есть несколько потайных ходов. Номура резко рассмеялась. - И я уверен: ты найдешь путь в местные театры, - продолжил Стриклер. – В конце концов, все лучшие оперные певцы и музыканты мира рано или поздно приезжают в Нью-Йорк. Просто смотри, чтоб тебя не поймали. - Хех, - фыркнула Номура. – Твоя забота трогательна, - она постукивала ногтем по бетону в такт музыке. – Ну, глянь-ка, куда мы прикатили! Я пытаюсь завязать с тобой светскую беседу! А раньше ты мне вообще не нравился! - Ну, - Уолтер сложил руки на груди. – Тебе, насколько помню, вообще никто не нравился, так что я не принимаю это близко к сердцу. – Он посмотрел на темнеющее небо. – И было бы трудно найти того, кому бы я понравился, не так ли? Номура не ответила, и Стриклер посмотрел на нее. - Это правда, - призналась она. – Среди нас, подменышей низшего ранга, было много разговоров... о тебе и твоих истинных мотивах. Многие сомневались в тебе, но... многие уважали тебя, слушали беспрекословно. Ты был лидером. Идеальный подменыш, сильный, хитрый, как сто отчаянных чертей. - И смотри, чем всё обернулось, - пробормотал Уолтер. Номура села и тоже уставилась в небо: - Мы все были обречены в тот день, когда Гунмар восстановил свою власть, правда? - прошептала она. - Тот факт, что ты, я и НеЭнрике все еще живы, просто глупая удача, если уж на то пошло. - Нет, это Джим. Он спас каждого из нас, - возразил Уолтер. Номура затихла и потом кивнула. - Что же нам теперь делать? – тихо спросила она, вновь глядя в потолок. - Нет теперь ничего, за что можно было бы бороться... это... так странно. - Ты всегда можешь найти время, чтобы посмотреть пару опер, - предложил Уолтер. Номура моргнула: - О ... конечно, - она отмахнулась от его предложения, затем уголок ее рта приподнялся в ухмылке. - Хех. - Что? - спросил Уолтер. - Просто приятно говорить с кем-то, кто не полный идиот. – она вновь фыркнула. - Эти чистокровные тролли такие тупицы! - Я знаю: тебе нелегко уживаться с ними, - сказал Уолтер. - Нет, - призналась Номура. – Я вижу, насколько мы разные. Когда мы прибыли в Нью-Джерси, я поняла, что никогда раньше не жила среди троллей. Ясно видно, что я здесь чужая, – она подтянула колени и положила лоб на них. – Я не одна из них. Они это знают, и я это знаю. Уолтер кивнул: - Я знаю: это расстраивает, но важно то, что ты выжила. Теперь тебе нужно жить, Номура. - Хм! Я сама решу, что мне делать! – отозвалась она, устало вздохнула и снова легла. Включила плеер на полную громкость, и чистое сопрано зазвенело по туннелю "Un bel di vedremo". Через пару минут, Номура глянула на Уолтера своими зелёными глазами. – Это тебе легко, Стрикландер. У тебя есть, кого защищать. - У тебя тоже. У тебя есть Джим и жители нового Рынка Троллей. Все их воины были убиты Гуанмаром. Ты единственная, кто остался, чтобы защищать их. Номура снова приглушила звук. Она лежала тихо, слушая остальную часть арии. Когда песня закончилась, она сказала: - Джим говорил мне то же самое. Сказал, что хочет, чтобы я помогла ему защищать Рынок Троллей... но я... просто пока не уверена, надо ли мне это, - она закрыла глаза и вздохнула. - Джим решил довериться тебе. Я совершенно уверен, что ты справишься, - ответил Уолтер. Когда солнце опустилось за горизонт, мысли Стриклера вернулись к его собственным делам. Этот вечер был последним в Нью-Йорке. Когда он вернется в Нью-Джерси, придет время двигаться дальше ... Он не знал, стоит ли говорить с Мерлином. При виде старика ему хотелось рычать. У него не было ни малейшего желания приближаться к волшебнику, не говоря уже о том, чтобы просить его о чем-то… Но окно времени быстро закрывалось. Он должен спросить ... он должен знать... есть ли какой-то шанс…