Начнём всё заново

Телефон Барбары заиграл, требуя внимания, и она вздрогнула, очнувшись от сна. Она впервые более-менее крепко уснула с того дня, как они расстались с Уолтером в Праге. Барбара застонала, потерла глаза и, зевая, достала сотовый. Увидев имя на экране, резко выпрямилась. - Уолт! - поднесла трубку к уху. В трубке раздался болезненный хриплый стон, за которым последовал отчаянный вдох: - Барбара? - Уолт! Боже! Ты в порядке? Что случилось? – выпалила Барбара, охваченная жутким беспокойством. - Я... я избавился от него, - хрипло сказал Стриклер. – Я в порядке. - Я слышу: ты не в порядке, - возразила Барбара. – Где ты? - Я ... - голос его стал отдаленным – он, видимо, убрал дальше телефон, чтобы скрыть резкий кашель, который прорвался в разговор. – Я прячусь под мостом, - похоже, Уолтер едва находил силы, чтоб говорить. – Труба… водопровод … я там, - не сдержал еще один болезненный стон и тяжко глотнул воздуха. - Где этот мост? – спросила Барбара, едва не срываясь в панику. Она отогнала желание плакать. Если профессия врача чему и научила, так это тому, что страх и паника – враги эффективности. Она должна была сохранять спокойствие. - К востоку от города, где ты, - натужно говорил Уолтер. – Это мост, автомобильный … на проселочной дороге. Кажется, рядом кукурузное поле. И овцы… недалеко, - он вновь приглушенно застонал, закашлял. – Река … вода прозрачная, - слабо усмехнулся, словно хотел успокоить Барбару, но тут же жутко захрипел. – Это … это странно… теперь, когда я про это говорю... Барбара проглотила комок в горле и вытерла горящие глаза. Это не походило на Уолтера: давать такие расплывчатые указания. На самом деле она не могла понять: он знает, где находится, или бредит. - Всё хорошо, - заверила она его. – Я найду тебя. Просто будь там. Ты ранен? Мне принести что-нибудь? Какие лекарства? - Барбара, ты же знаешь: лекарства людей – ничто для троллей. Мы не из плоти, - прохрипел Уолтер между вдохами. – Не волнуйся… всё хорошо. Я легко ранен. - Это неправда, и я это знаю! – воскликнула Барбара. – Когда я доберусь до тебя, ты расскажешь мне, что случилось. Ты меня слышишь?! – слезы, которые она пыталась сдержать, хлынули по щекам, но ей удалось сохранить ровный голос. – И не смей никуда уходить! На другом конце провода раздался тихий смех, перемежающийся приглушенными стонами: - Как пожелает моя леди… ты в порядке – это главное. - Идиот, - проворчала она. – Это не у меня такой голос, будто я умираю, - она вытерла глаза рукавом. – Я тоже рада, что ты в порядке... даже если «в порядке» сейчас очень расплывчатый термин. Я приеду, как только смогу. Держись, Уолт. - Я жду тебя, - он еле слышно выдохнул. Барбара неуверенно вздохнула: - До скорой встречи. Она не сразу отключила телефон, слушала еще минуту, как Уолтер тяжело дышит в трубку. Он был жив. Но её опытные уши сказали ей, что ему было очень плохо. - Ты не будешь валяться неизвестно где и умирать в одиночества, упрямый придурок, - она прикусила губу и снова заплакала. Через несколько минут Барбара уже мчалась по дороге, высматривая кукурузные поля и спящих овец. Немногочисленные пожитки, которые она привезла с собой в гостиницу, мотались на заднем сиденье. Она посмотрела на часы на приборной доске. Четыре утра. Темнота окутала местность. Густые облака закрывали лунный свет, и редкие уличные фонари не помогали ей в поисках. Барбара нервно переводила взгляд с одной стороны дороги на другую. Она всей душой надеялась, что скоро наткнется на этот мост. Появилась река. Барбара смотрела, как быстро текут минуты. Она проверяла каждый мост, но ни один из них не давал приюта Уолтеру. Солнце только начало освещать небо, когда она начала думать, что проехала мимо, слишком далеко на север. Она уже собиралась повернуть назад, когда заметила впереди еще реку. Солнце выглянуло из-за горизонта, его золотые лучи осветили небо в ярких оттенках розового и оранжевого. Мягкий желтый свет окрасил поля в манящее сияние. И тогда она увидела их. Овцы! А на соседнем поле стояли высокие ряды кукурузы. Их аккуратные линии вызвали у Барбары легкое головокружение. Через две минуты она была на мосту. Вот оно. Отлично. Барбара проехала чуть дальше, ударила по тормозам, направила машину на обочину, стараясь спрятать авто как можно дальше от дороги. Затем выскочила из салона, закинула сумку с колыбельным камнем на плечо и побежала под мост. Как Уолтер и сказал, там была широкая водопроводная труба, из неё тек ручей. Барбара пригнулась и не без боязни пошла в трубу. - Уолт!- крикнула она в темноту. Не было ответа. Грудь Барбары сжалась, она двинулась дальше, снова его позвала. Труба скоро расширилась, превратившись в туннель, и Барбара смогла выпрямиться. Она старалась держаться подальше от воды, но было темно, и она пару раз шагнула в ручей. Ее туфли быстро намокли. Когда глаза привыкли к темноте, она заметила какое-то слабое движение впереди. Пройдя ещё метров десять, она увидела Уолтера. Он лежал на спине, на маленьком сухом пятачке у края ручья. Его крылья, ноги и руки безвольно обмякли, голова запрокинулась, глаза были закрыты. - Уолт! – отчаянно выкрикнула Барбара, подбегая к нему. – О нет ... Уолт! – упала на колени и потрясла его за плечи. – Ты как? Что же случилось?! Глаза его приоткрылись, засветились желто-зелёным в темноте. Он посмотрел на Барбару, и она заметила слабую улыбку на его лице. - Ты в безопасности, это хорошо, - прохрипел Стриклер. - Не беспокойся обо мне. Куда ты ранен? – спросила Барбара, быстро осматривая его. – Я вижу: тебе больно. Скажи мне, где болит, я посмотрю, - настаивала она, ощупывая его плечи, грудь. Уолтер покачал головой и взял ее за руку, прошептал: - Я в порядке … просто сил нет совсем. - А тот тролль? – спросила Барбара, широко раскрыв глаза. – Где он? - Я не уверен, - ответил Уолтер. – Я ... я не хотел его убивать, но пришлось… он не оставил мне выбора. Барбара с трудом сглотнула. - Но я не уверен, что он мёртв, - резко выдохнул Уолтер. - Я пытался улететь, и он схватил меня... я просил отпустить. Он не слушал. И я летел высоко… так высоко, и … я сбросил Альберта. Барбара увидела, как он вновь с трудом и хрипом глотнул воздуха. - Как высоко? – спросила она. - Над облаками, - признался Уолт, глядя на Барбару глазами, полными такой боли, что она задрожала. Уолтер продолжал, - он … это подменыш. Барбара прикрыла рот рукой, чтобы не ахнуть: - Как это? Непонятно… Зачем подменышу тебя убивать? - Потому что я предал Гунмара. Альберт обвинил меня в том, что подменыши погибли. И, может быть, он прав… я не знаю, - прохрипел Уолтер. – Может быть, если бы я не предал Гунмара, он не стал бы вымещать зло на подменышах. Может быть, Альберт прав! Но я же... я ... – он тяжко застонал, зажмурился. - Уолт, - Барбара снова положила ладони на его плечи. – Остановись. Посмотри на меня, - твёрдо приказала. Он нерешительно сделал, как она сказала, и Барбара увидела агонию в его глазах. – Будь честен со мной, - она уверенно выдержала его взгляд. – Если бы ты поступил иначе – сделал то, что хотел Гунмар – это что-то изменило бы? Для вас, подменышей? Уолтер открыл было рот, но заколебался: - Я... не знаю, - признался он. – Маловероятно. - Ты сделал всё, что мог, - заверила Барбара, сжимая его пальцы. – Ты заботился о своих братьях и сестрах. Я сама видела. Ты без отдыха, много дней, строил для них могилу. Если бы было хоть что-то, что могло их спасти, я знаю, ты бы это сделал. Чего бы тебе это ни стоило. Уолтер медленно кивнул, с трудом приподнимаясь и садясь. - Но я ничего не смог… - он вдруг наклонился к Барбаре, обнял её и затрясся, оплакивая все жизни, которые не смог вернуть, всех своих братьев и сестёр. И Альберта. - Всё хорошо, - Барбара крепко обняла его, добавляя слёзы к его слезам, и снова прошептала. – Всё хорошо. Я тебя держу… - Я не понимаю, Барбара, - признался Уолтер. - Чего ты не понимаешь? - Ты... ты такая добрая. Ты и Джим. Вы прощаете. Я не понимаю вас обоих, – он говорил дрожащим голосом. – Как вы можете меня простить? – спросил, цепляясь за неё. Сердце Барбары тянулось к нему, она искала нужные слова. - Я простила тебя... потому что подумала: ты стоишь того, чтобы тебя простить, - она крепче обняла его, чувствуя тепло, когда Уолтер окутал её одним крылом. - Как можно так легко говорить? – спросил он. – Ты не знаешь, что я делал: как хладнокровно отнимал жизни, мужчин и женщин, обманывал, губил. На какие подлости шёл… И всё ради личной выгоды. Я жуткое чудовище… Барбара зажмурилась: - Я… я знаю, - она подавила рыдания. – Я знаю, что ты совершал ужасные поступки, но ... ещё я знаю, что ты делал то, что в те моменты считал нужным и правильным. И не только для себя. Это было для Ордена, для всех подменышей. Разве не так? – спросила, снова заливаясь слезами. - Не всегда то, что я считал правильным, - признался Уолтер, когтями расчесав волосы женщины, которые она забыла уложить, потому что торопилась найти его этим утром. – Но всегда то, что я должен был делать. Но Альберт… я должен был это сделать. Убить его, - он всхлипнул. – Он не оставил мне выбора. Я не хотел убивать, но я не мог притащить его к тебе. - Знаю, знаю… - прошептала Барбара. - Я бросил его вниз и даже не спустился посмотреть, что с ним… я опять убил, - тело Уолтера задрожало, когда он вновь заплакал. Барбара ничего не сказала, вместо этого позволила ему оплакивать брата, которого он был вынужден потерять. Она знала, что он чувствовал: кровь Альберта пекла ему руки, но Барбара не могла винить Уолтера. Из того немногого, что она узнала и стычке подменышей, она поняла, что у Уолтера не было хорошего выбора, поэтому он выбрал самое малое зло, которое смог найти. Грудь его едва не рвалась от горя и боли. Барбара гладила рукой Уолтера по спине, по бороздам на его каменном теле. Некоторые были частью его прирожденной маркировки, но были и новые. Глубокие трещины, на спине, плечах, в левом боку. Как будто кто-то растерзал его. - Это он сделал? – прошептала Барбара, осторожно ощупывая уродливые сколы и держась за Уолтера. – Альберт? Она почувствовала, как он кивнул, но ничего не сказал, дрожа в ее руках. Когда, наконец, отстранился, то выглядел еще более измученным, чем раньше. Барбара мягко опустила Уолтера на пол, погладила по щекам. Она попыталась определить источник его боли, но не смогла. Тролли не покрывались синяками после драк, как люди. Они даже не кровоточили. Единственный раз она видела кровь Уолтера, когда он принял человеческий облик после того, как Ангор Рот ударил его в шею кинжалом. Но она увидела теперь, что Уолтер весь в трещинах и сколах – не только на спине и боках, но еще на руках, ногах и на лице. И увидела, как они глубоки. Человека такие раны давно убили бы. Он со стоном вновь попытался сесть: - Прости. Нам надо ехать дальше, - прохрипел. – Дети… нам надо… - Нет, - твердо сказала Барбара, кладя руки ему на плечи и не позволяя подниматься. – Не сейчас. Тебе нужно отдохнуть. - Мы потеряем время...- запротестовал Уолт. - Молчи, - оборвала его Барбара. – Я врач, - напомнила она. – Если пациент не выздоровеет должным образом, болезнь вернется, чтобы ударить его позже. Так что лежи спокойно, - твердо сказала она, затем более мягким тоном добавила. – Отдыхай. Уолтер перестал возражать и сдался, закрыл глаза. Он стал так неподвижен, что Барбара испугалась. Провела рукой по его лицу и почувствовала мягкое движение воздуха от его дыхания. Его грудь все еще поднималась и опускалась рывками, но гораздо медленнее. Барбара убрала руку и вздохнула с облегчением. Он должен был поправиться – это всё, что сейчас имело значение. Она присела на холодный пол. Оглянулась туда, откуда пришла. Снаружи пробивался утренний свет. Должно быть, уже перевалило за семь или восемь часов. Какое-то время Барбара размышляла, что ей делать. Она не могла тащить Уолтера к фургону. Пока они были вынуждены оставаться в этой трубе, как бы это ни было неудобно. Несколько раз оглянувшись, Барбара встала и отважилась пойти обратно к фургону. Там вытащила из багажника одеяло и подушку, сунула всё в чистый мешок для мусора и пошла обратно через водопровод. Она снова села рядом с раненым и распаковала постель. Приподняла Уолтеру голову, подложила под неё подушку и накрыла его одеялом. Он ни разу не пошевелился. У Барбары закружилась голова, и она упёрлась одной рукой в пол, чтобы не упасть. Заморгала, пытаясь стряхнуть усталость. Она плохо спала. Даже вообще не спала несколько ночей, с тех пор, как осталась без Уолтера. Барбара слишком хорошо знала это чувство – истощение. Она крепко прижимала к себе камень колыбели и смотрела, как спит её тролль. Даже с рогами, когтями и клыками он сейчас выглядел невероятно беззащитным. Барбара придвинулась ближе и коснулась его плеча, провела пальцами по следам когтей Альберта, и слезы покатились по её щекам. Затем она тихо легла рядом со Стриклером, пристроив камень-колыбель меж своим животом и боком подменыша…