Начнём всё заново

Облако дыма рассеялось, и бывший подменыш строго посмотрел на древнего, закованного в доспехи волшебника. - Ничего тут не трогай, - резко приказал Уолтер, осторожно неся небольшой мешок. Раздражение Мерлина от того, что его призвали просто в качестве транспорта, сменилось искренним удивлением, а затем сочувствием. Он увидел в огромном зале аккуратно сложенные кости. Понял, что здесь – последнее место упокоения сотен подменышей. Уолтер медленно прошёл вдоль ряда останков, которые год назад бережно укладывал, стараясь не оскорбить памяти погибших. Остановился как раз перед первой шеренгой, опустив голову и закрыв глаза. Он размышлял, куда положить еще одну печальную душу. Что-то потянуло его влево, в угол зала. Потом он увидел: останки женщины-подменыша с белым шёлковым шарфом на шее. Уолтер опустился на колени рядом ними, осмотрел шарф. На нем были вышиты два инициала. - РП, - выдохнул Стриклер. - Роза Петерсон! В его сумке лежал еще один белый шарф, на котором было вышито «Альберт Домье». Уолтер осторожно поставил мешок на землю, вынул кости Альберта, собрал в аккуратный скелет рядом с костями Розы. Мерлин молча наблюдал, бесшумно приближаясь. Закончив, Уолтер взял подменышей за руки и положил одну поверх другой: - Теперь они вместе. А мы можем идти. Мерлин поколебался, затем пересек поле костей, не потревожив никого. Встал рядом с Уолтером и протянул белую розу. Созданная магией, она не увядала. Старый волшебник положил цветок на сплетенные руки. Уолтер долго смотрел на Мерлина. Вместо обычного безразличия на лице старика была усталость. Она выдавала его годы. - Эти двое, - глаза Мерлина смягчились. - Они любили друг друга? - Да. Мерлин тяжело вздохнул: - Это всё случилось потому, что я отказывался видеть зло в своей ученице. Я её не остановил. Даже не пытался, пока не стало слишком поздно, - он посмотрел на другие останки. - Позволил ей свободно совершать ужасные поступки, играть с таким количеством жизней. Я поклялся, что сделаю все возможное, чтобы исправить свои и её ошибки, независимо от того, насколько бессердечным это бы выглядело. Я хотел убедиться, что Моргана не сможет причинить больше страданий. Но… легко дать такое обещание после … Она была заключена в тюрьму, а страдания растянулись еще на тысячу лет, потому что я не остановил ее, когда все только началось. Прости… Уолтер искренне сочувствовал волшебнику, но пробормотал: - Тебе не пристало пресмыкаться, Мерлин. С прошлым покончено. Его нельзя изменить. Но я понял, что прошлое не должно диктовать будущее. Я верил, что есть другой путь – лучший. Я пошёл по нему и ни капли не жалею. И зачем? Подменыш, которым я был вчера, не должен решать, каким человеком я буду сегодня или завтра. Мерлин ухмыльнулся: - Вы меня всё время удивляете. Джим, его мама, тролли с Рынка Троллей… Даже ты. После всего вы всё ещё можете испытывать такие простые эмоции и действовать с чистыми намерениями. Это настоящее чудо. Я на такое больше не способен… - Мне кажется, ты стал слишком сентиментален, - заметил Уолтер. Старый волшебник улыбнулся и поднял руку: - Ладно. Нам пора. Я доставлю тебя к твоей семье. Была еще одна вспышка зеленого света, и Уолтер вмиг оказался перед знакомой дверью в дом Барбары Лейк. Теперь это был и его дом. Мерлин исчез. Стриклер глянул на дверь, вздохнул. Ему больно было вновь возвращаться к братской могиле подменышей. Но он и это пережил. Он открыл дверь и прошел в дом. - Уолтер! – прекрасная жена кинулась к нему. В широко раскрытых синих глазах сияло счастье. Барбара обняла мужа. На мгновение его охватило удивление, затем он обнял её в ответ, притянул к себе: - Милая... ты знаешь, что я собирался сделать. И я сделал, - он закрыл глаза. - Я взял его жизнь. - Я знаю... – прошептала Барбара, прижимаясь к его груди. - Я просто рада, что с тобой все хорошо. Жив, здоров. Это главное, - она чуть отступила назад, чтоб видеть его лицо, коснулась пальцами его щек. - Как ты? - Я просто... - Уолтер вздохнул, сутулясь. – Сильно устал. Обеспокоенная Барбара взяла его за руку и потащила в столовую. Там за столом сидели двое подростков. Их лица осветились облегчением, когда они увидели Уолтера. - Мистер Стриклер!- воскликнул Тоби. - Слава Богу, вы в порядке. Но почему так долго?! - Да, серьезно?- встряла Дарси. - У меня было ... еще одно важное дело, - уклончиво ответил Уолтер. - А где Номура? - спросил Тоби. - Думаю, по дороге домой. Наверно, хочет оставить все это позади, как можно скорее. - Я её понимаю, - сказала Дарси. - Так ... вы сделали это? Этот тролль ... он мертв? Уолтер кивнул. Дарси неуверенно кивнула в ответ: - Это… хорошо. Тогда мы пойдем. Я устала. Надо спать. - Да. Я тоже, - Тоби встал с табурета, взял подругу за руку. - Увидимся, доктор Эл, мистер Эс. И подростки собрали свои сумки и ушли. Измученный Уолтер встретил усталый взгляд Барбары, затем услышал знакомый писк из гостиной. Стриклер вышел из столовой и забрал Эмиля на руки. Тот улыбнулся при виде отца, протянул ему руки, зеленые глаза засияли: - Па! - Эмиль! – это Барбара ахнула. - Он только что сказал свое первое слово, Уолт! - она схватила мужа за локоть. Уолтер недоверчиво поднял бровь: - Не уверен, что это целое слово. Эмиль рассмеялся и повторил: - Па! Па-па! - Я по-прежнему не уверен, - усмехнулся Уолтер – Эмиль тоже захихикал. - Но ты идёшь правильным путём. - Теперь скажи «мама»? - взволнованно попросила Барбара. - Мама!- она повторила, указывая на свои губы. – Мааа-мааа. - Мааамааа, - передразнил Эмиль. Барбара захлопала в ладоши от радости: - Как хорошо, Эмиль! Мама тобой гордится! Да! Эмиль фыркнул, сказал звонко: - Бим! Бим! - О! это что-то новое, - Барбара внимательно изучала лицо сына. - Чего ты хочешь, милый? Пить? Одеялко? - Бим!- Эмиль повторил. Уолтер усмехнулся, нагнулся и поднял с дивана синего плюшевого тролля: - Кажется, он имеет в виду Джима. Эмиль с радостью взял свою любимую игрушку и крепко обнял. - Вау, - выдохнула Барбара. - Ты становишься сообразительным. Думаешь, можешь всеми командовать? – хмыкнул Уолтер на довольного ребенка. Эмиль с мурлыканьем прижался к нему. - О, этот номер не будет работать вечно, - заметил Уолтер. Барбара усмехнулась: - Садись на диван, милый. А я приготовлю что-нибудь поесть. Я умираю с голоду. - Можно просто хлопья. - Эй! Это потому, что ты не хочешь, чтобы я готовила? - Это вопрос с подвохом, - ответил Уолтер, вздыхая и садясь. - Если скажу «да», ты скажешь, что я злой. Если скажу «нет», скажешь, что я вру. - Я приготовлю омлет! Я умею! – настаивала Барбара... Пятнадцать минут спустя Уолтер с тревогой смотрел на кулинарное творение жены. Это было что-то подгоревшее, резинообразное. Уолтер даже ткнул в еду пальцем, как во что-то опасное. Барбара же тупо уставилась на свою работу. Стриклер сунул кусок непонятной пищи в рот, но не смог проглотить. - Так плохо?- проскулила Барбара. - Да, - кивнул Уолтер. - И насколько? - Совершенно ужасно, - признался Стриклер. – И мне ужасно жаль яйца, которые так бесславно погибли. - О ... понятно, - сказала Барбара. Они посмотрели друг на друга и расхохотались. - Это ты ужасен, - фыркнула Барбара. – Пожалел яйца? Как не стыдно? – и она шаловливо ударила его в плечо. - Это я ужасен? – возразил Уолтер, криво улыбаясь. – Я вернулся с битвы, а жена пытается меня отравить! – ответил и засмеялся еще громче. Эмиль, чтобы не остаться в стороне, добавил к ним свой хохот. - Это уж слишком смешно, - сказала Барбара, когда слезы потекли по ее лицу. - Твоя стряпня слишком смешная. - Ладно, я поняла! Я больше никогда не буду кулинарить. Они быстро устали от смеха и привалились друг к другу, отдышались. - Надо это выкинуть, - фыркнула Барбара, кивая на «омлет». - Точно. И заказать что-нибудь по телефону, - кивнул Уолтер. Уолтер прижимал к себе и сына и Барбару, а она деловито заказывала пиццу и пирог… * Когда живешь долго и одиноко, годы проходят, как в тумане. Один день неотличим от другого, и вряд ли можно запомнить хоть один чётко. Но есть те особые яркие моменты. Они свежи в памяти навсегда. И никогда не знаешь, когда придет такой момент. Но Уолтер сидел со своей семьей в столовой в то утро и точно знал, что это – тот самый яркий осколок времени. И удивлялся: каким образом он, бывший подменыш, заслужил такое счастье…