Белый хорёк

Старшие Паркинсон, Нотт и Гринграсс в окружении других Пожирателей смерти, в числе которых были также несколько оборотней и парочка вампиров, стояли на поляне и смотрели вниз, туда, где у их ног корчился от наложенного третий раз подряд Круциатуса поверженный и раздавленный Люциус Малфой. Приговор Визенгамота – два года Азкабана – показался бывшим соратникам слишком мягким. Во время судебного заседания Люциус раскаялся в содеянном и публично отрёкся от идей Тёмного Лорда, за что получил минимальный срок и… презрение Пожирателей. Последние вознамерились отомстить Малфою за предательство и перехватили его по дороге в Азкабан, усыпив конвой и наложив на «бдительных стражников» Обливиэйт. А сейчас они стояли и злобно ухмылялись, наблюдая за мучениями бывшего товарища. - Пожалуйста, пощадите его, умоляю вас! – бросилась на колени выбежавшая на поляну Нарцисса. – Он же был вашим другом. А ты, Гринграсс, ты же мечтал выдать свою дочь за нашего сына! - Замолчи, женщина! – рявкнул несостоявшийся тесть Драко. – Твой замечательный сыночек вчера разорвал помолвку, заявив во всеуслышание, что он, видите ли, гей. А что же он раньше молчал? Так опозорить наш достойнейший род! Да как он посмел?! - Мы тебе заплатим за моральный ущерб. У нас есть деньги. Ну, сколько ты хочешь? – Нарцисса прижала к груди обе ладони. - Видали, господа, она предлагает мне деньги! – захохотал Гринграсс. - Да я в состоянии купить пять таких мэноров, как ваш, вместе со всей прислугой и лошадьми. Нет уж, вы оба, и ты, и твой муженёк кровью искупите поруганную честь нашей семьи! - Умоляю, простите нас! – Нарцисса подбежала к Люциусу, присела около него и обхватила руками едва живого мужа, который сразу же судорожно уцепился за неё, как за последнюю надежду. Но тут вперёд выступил Нотт и нацелил палочку на обнявшихся супругов. - Предателям нет прощения. Авада Кедавра! – смертоносный зелёный луч прошил насквозь обоих, и на траву рухнули два тела, так и не расцепив объятий… Драко слишком поздно понял, что родителей ему уже не спасти. Когда Нарцисса кинулась в ноги Гринграссу, её сын наполовину вылез из-за толстого дуба, намериваясь в нужный момент броситься на помощь. Когда же всё было кончено, и убитый горем Драко сделал шаг назад, в укрытие, сухие ветки предательски хрустнули под его ногами, а безжалостное солнце, словно в насмешку выглянувшее из-за туч, заиграло в блестящих платиновых волосах. - Держи мальчишку! – истошно заорал Паркинсон. – Фенрир, чего ждёшь, останови его! – Оборотень, пребывающий, как назло, в человеческом облике, рванулся было в сторону дуба, но внезапно согнулся пополам в сильнейшем приступе радикулита. - Да чтоб тебя! – плюнул в него Нотт и запустил в сторону Драко Авадой, которая благополучно миновала ствол, не задев стоящего за ним парня. - Стой! – внезапно вмешался Гринграсс и ухватил Нотта за руку, сжимавшую палочку. – Для такого ублюдка смерть – слишком лёгкое наказание: бах и всё. Нет, пусть теперь всю оставшуюся жизнь мучается. Он не захотел подарить моей дочери любовь, так пускай его самого больше никто никогда не полюбит. Я превращу его в мерзкую жабу. – Он нацелил палочку на дерево и приготовился было ждать, когда мальчишке надоест прятаться, и он высунет из-за ствола свою белобрысую голову. - Погоди, - остановил его Паркинсон, - в жабу – это слишком заезжено, банально как-то, ты не находишь? Есть у меня одна идейка. Помню, после четвёртого курса дочь рассказывала мне, как Аластор Моуди, который при ближайшем рассмотрении оказался Барти Краучем-младшим, в наказание за какой-то проступок превратил Драко Малфоя совсем в другое животное. Хм, если парень очень сильно постарается, то сможет снова обернуться человеком, но для этого потребуется самая малость: поцелуй, всего лишь один крошечный поцелуй того, кто любит его больше жизни. А поскольку таких нет, то, увы!.. – ядовитая ухмылка исказила его рот, а рука с зажатой в ней палочкой замерла в ожидании подходящего момента.