Дафна. Волшебница ночи

— Мне надо подумать, — валькирия отстранилась от некромага. — Почему? — Матвей улыбнулся, и попытался снова притянуть Ирку к себе, но та уже отсела от него на кресло напротив. Багров разочарованно разлегся на диване. — Ты многого просишь. Если я официально объявлю о том, что мы встречаемся… — У меня ничего такого в мыслях нет! — возмутился Матвей, надув губы. — Не забывай, я — светлый. — Вот именно, Матвей, а я — темная! Я за хаос, а он уже пять тысяч лет на стороне мрака! И если я поцелую тебя, я боюсь, что перестану быть полностью темной. — И что? — И то! Валькирии могут заподозрить, что я перестала полностью отдаваться делу хаоса и нажаловаться Троилу. Или, — что еще хуже, — подвергнуть меня суду главы валькирии. — И что? У вас правила вполне разрешают. «Валькирия обязана использовать свою силу в своих интересах, иначе зачем она ей?», «Прежние знакомые могут узнавать валькирию, однако валькирия сама несет ответственность за последствия раскрытия тайны», «Валькирия должна следить, но ни в коем случае не ограничивать свои звериные и птичьи воплощения», «Валькирия может предаваться страсти, обожанию, влюбленности, но ни в коем случае не любить, так как это — дело света», «Валькирия не обязана принять вызов, но она должна драться за дело мрака», «Если валькирия нарушает правила, ее ждет суд главы валькирии». Эти дурацкие правила не запрещают валькириям даже семьи заводить! Ты бы лучше спросила у Филомены или Ильги, чем она по ночам со своим оруженосцем занимается! — Не смей ничего говорить о наших законах и о валькириях! Ты не смеешь даже произносить их имена, не то что сомневаться, — валькирия запустила в некромага подушкой, тот словил ее и отправил по обратному адресу. — И про влюбленность это к людям или стражам мрака. Светлых мы не можем даже пальцем трогать, ну, только, если посмеяться над глупым противником. — А я слышал, что валькирии кровожаднее стражей мрака. Когда их враг на последнем издыхании, из него кровь идет ручьем, валькирии глумятся над ним, целуя в шею и спрашивая, желают ли они напоследок вспомнить, как это — настоящий поцелуй. — Неправда, — обиделась Ирка, — Я такого не делаю. — Ну не ты, так другая валькирия. Главное — что валькирии давно погрязли в своих мелочных желаниях, а мрак только способствует растравливанию некогда светлой души. И замечательный эйдос отправляется ко мраку. Эйдос! Я не могу поверить, что когда-нибудь твой отправится не в прекрасные небеса, а в Тартар. Нет, Ирка, моя неприступная валькирия, я вытащу тебя из этого гадюшника! Только скажи да, только согласись на это! Валькирия вскочила, но некромаг уже пропал. Исчез, телепортировавшись в неизвестном направлении. Ирка осела в кресло, горестно закрыв лицо руками. Она уже сомневалась в правильности своего служения. Как иногда может перевернуть всю жизнь одно слово!.. Или один поступок… Корнелий бежал по вечерней Москве с донесением для главы русской резиденции мрака. Замечтавшись, как он встречает стража света и рубит его не прекращая бег, парень не заметил девушки, которую сбил на полном ходу. — Смотри куда прешь, идиот! — воскликнула девушка, вскакивая с асфальта. Корнелий удивленно воззрился на нее. — Варвара? — А ты кто? — удивилась она, с подозрением разглядывая стража. — Ты меня не знаешь, — отмахнулся Корнелий. — А я тебя — да. Ты дочь Арея, лучшего мечника света. — Да, но… погоди! — Варвара схватила парня за руку, — я требую объяснений! И тут девушка заметила меч, висящий за спиной у Корнелия. Страж вздохнул, и спросил: — И что мне теперь делать? По правилам я должен вызвать тебя на дуэль, но… ты еще девчонка, чтобы мне размениваться на такой легкий, и одновременно лакомый кусочек. Варвара застыла, трясущейся рукой нащупывая флейту, то та не обнаруживалась на привычном месте, оказавшись в руках у усмехающегося Корнелия. — Отдай! — неуверенно потребовала девушка, пытаясь вырвать инструмент. — У тебя хоть крылья-то есть, цыпленок? — безжалостно спросил Корнелий, поигрывая флейтой. — Да! — Варвара взмахнула рукой, наконец вырвав у стража флейту. — И я иду дальше, куда шла! И тебя это не должно волновать. — Ну да, ну да, — горестно покивал Корнелий. — Иди, только… Дай свой телефончик? Иначе на шесть и по хлопку вызову! Варвара яростно вырвала у стража блокнотик и ручку, и быстро написав цифры, фыркнула, вернув чернильное оружие хозяину. Корнелий проводил взглядом девушку в кожаной куртке, военных штанах и ботинках, такую нетипичную для стража света. Но типичную для дочки Арея. Задумавшись, Корнелий остановился, глядя под ноги. В парке было довольно уютно, вечер навевал мечты о романтическом свидании с девушкой, а опавшие листья так уютно шуршали под ногами… — Не так быстро, — кто-то поднял его над землей за капюшон толстовки. — Ааай, дядя, меня сейчас убьют, — тоскливо сказал Корнелий, узнав голос. — Что ты делал возле моей дочери? — холодно спросили у Корнелия. Тот, наконец, вывернулся и разглядел коварно напавшего на него со спины стража. Конечно, только идиот не понял бы, что перед ним Арей. Высокий и хмурый страж света, с сединой в волосах и мечом света на поясе. А рядом с мечом — флейта. И крылья. Золотые. — Я просто хотел узнать ближайшую дорогу к… э… а в Москве есть Макдональдс? — Чтобы. Я. Тебя. Рядом. Не. Видел. Уяснил? — сурово спросил Арей. Корнелий быстро закивал, с обидой думая: «А если бы это был какой-то настоящий страж мрака, фиг бы он так легко отделался!» Арей смотрел вслед убегающему Корнелию, и, дотронувшись до крыльев, негромко сказал: — Я иду, Мефодий. Держись.