Чтобы меня не открыли, не разоблачили, не разворошили

       Если нахождение в преисподней и научило чему-то Вельзевул, так это тому, что рассчитывать можно исключительно на саму себя.        Не имеет значения, солгал ли Асмодей в этой своей записке. Не имеет значения, планирует ли Дагон в конечном итоге подсидеть ее на сомнительно-почетном месте главного демона до самого апокалипсиса. Не имеет значения, будет ли это все хитрой западней для самой Вельзевул и поджидает ли ее за углом какой-нибудь особо ретивый демон с копьем Михаила в руках.        Без Дагон за последний год Вельзевул бы просто рехнулась. Не вытянула бы всей ответственности или просто опустила руки. Командовать Преисподней, пока Люцифер окончательно запутал все своими «назначениями», поугрожал пару раз значимым и не слишком фигурам Ада, после чего под предлогом необходимости планов и размышлений о грядущей (Люц, до нее чертовых шесть тысяч лет, что ты решил продумать? Все возможные сценарии?) Великой Войне Добра и Зла просто удалился на берег ледяного озера.        Впору вешать табличку «Гений за работой. Не беспокоить».        Дагон помогала. Дагон в самом деле интересовало, что будет с Адом до Апокалипсиса. Дагон не было плевать на их демонов, она не видела в них расходного материала. Дагон не подавала виду, что все эти слабые идиоты омерзительны ей до отчаяния (хотя наверняка ощущала что-то подобное, успешно контролируя чувства: Вельзевул была чертовски благодарна, что это отвращение не отзывается тухловатым привкусом через пелену приглушенного дара).        Если была хоть малейшая вероятность того, что Дагон в опасности — а оказаться в лапах Астарота Вельзевул не пожелала бы никому, разве что Михаилу, и то не слишком надолго, — нужно было пойти и помочь. Или подпалить какую-нибудь часть материальной оболочки шутникам.        Идти к Люциферу бессмысленно: на таком этапе велит разбираться самим, да и время отнимет. Тащить с собой кого-то из других Герцогов — Хастура, Велиала или Лигура, — тоже дурная затея. Пользы от них никакой: пока ситуация не прояснится, их путь — демоническая нейтральность в противостоянии Вельзевул и Астарота. Кроли… Серьезно? Пусть наверху ползает: даже если его догнать, нельзя быть уверенной, что рыжий способен на что-то серьезное. Да и… Кем он там был до падения? И сейчас — обычный демон.        Против бывшего херувима и его шакалов.        Вельзевул сжала кулаки, на мгновение остановившись. Эмоции дают силы, но они же — слабость. Для чертового Герцога Преисподней непозволительно…        Их там трое. Против нее одной. Что у нее есть, чтобы не оказаться следующей жертвой?        Во всяком случае, она не абсолютнейший псих.        Вельзевул вздернула подбородок выше, как и пристало демону ее ранга. Отчаяние? Они все тут отчаялись. Не для того они падали, чтобы сейчас поднимать панику. Во имя всего темного, конкретно она Пала вовсе не для того, чтобы смиренно принимать безумную волю жалкого, возомнившего себя новым Богом и Дьяволом ублюдка. Еще мгновение — и Вельзевул расправила плечи, раскрывая все шесть обгоревших когда-то крыльев. Огромные, черные — они просто не могли поместиться в узенькие коридоры муравейника Преисподней, но… На то была воля Герцога.        Абсолютная воля.        Эфирные крылья — о, потерянные перья тоже отросли, но стали не мягким пухом, а холодным и жестким металлом, — стелились по стенам, заставляя извечное пламя преисподней тянуться к своей тени.        То ли в удивлении, то ли в восхищении, демоны оборачивались, глядя на шагающего по Аду и разъяренного до крайности Герцога. Что именно за эмоции их охватывали, никто толком не понимал: за полный отчаяния год, за время тягостного ожидания Армагеддона все просто забыли о любых других чувствах. В Аду не было места для подобного. Для вдохновения, для праведного гнева (но мог ли испытывать один из самых проклятых и ненавистных падших ангелов хоть что-то праведное?), для искреннего и беззаветного желания помочь другому демону… Ну, как минимум — благодарности. Наверное, даже проклятые могут быть кому-то благодарны.        В Преисподней — впервые на памяти Вельзевул — воцарилась полнейшая тишина. Даже дьявольские — во всех смыслах этого слова — ручьи в стенах ненадолго прекратили пробивать себе дорогу.        — Вельзевул, что происходит?.. — где-то между третьим и четвертым уровнями ада ее наконец нагнали остальные Герцоги. Велиал казался обеспокоенным и даже не пытался скрыть волнения в голосе. Хастур задумчиво тащился следом, но истинные его мысли выдавал взгляд: полный мрачного триумфа. Лигур же только всматривался в лицо разъяренной Вельзевул, точно пытаясь что-то в нем увидеть. Судя по короткому кивку — он прекрасно все понял.        — Не вмешивайтесь без моего приказа, — холодно отчеканила Вельзевул, создавая в руках языки проклятого пламени.        Никому и в голову не пришло возражать. И уж тем более все демоны предпочли благоразумно промолчать, когда Вельзевул испепелила врата (серьезно? Астарот ухитрился распотрошить демона посреди коридора всего уровнем выше ледяного озера, но у себя поставил двери?), открывающие путь на шестой уровень Преисподней.        — Что ты себе позволяешь? — с порога взревела Вельзевул, окатывая стены волнами адского пламени: демоны-помощники Астарота насилу успели закрыться, оборудованию же повезло в разы меньше… Вообще не повезло. Расплавленный металл вонючей белеющей жижей потек на пол.        — Я работаю, милейший Герцог, — скривился в притворной улыбке Астарот, изящно поднимаясь из кресла. Спокойствие его — явно наигранное — не могло обмануть Вельзевул. Демон — Повелитель и Владыка Армии Тьмы, Легионов Преисподней, что в Последний День Существования Мира Сойдутся с Войском Небес, — был готов к любому повороту событий.        Хотя увидеть Вельзевул такой он совершенно точно не ожидал.        — Я не давала согласия на такую работу, — снова зазвенела Вельзевул, коротко взглянув на усердно связывающих руки Дагон Молоха и Абаддона. Еще один всплеск ее воли не заставил себя ждать: шакалы Астарота, страшно взвыв от боли, буквально отлетели от валяющегося без сознания Герцога. Вельзевул усмехнулась: оправившись после Падения, она еще ни разу не опробовала восстановившиеся силы. Пожалуй, было дьявольски приятно вспомнить, что она не только извечный управляющий толпой не слишком усердных демонов.        — Мне не нужно твое согласие, — прошелестел рассвирипевший Астарот. — Я выше тебя!        — Формально. И только в случае Апокалипсиса, — холодно заметила Вельзевул, развеивая веревки на руках Дагон. — Что-то я не заметила у порога Преисподней толпы пернатых с начищенными крыльями. Готовься к Последней Битве, я не возражаю. Но в мои дела — не лезь.        — Все наше существование — подготовка к Войне, — презрительно выплюнул Астарот, подходя ближе. — Все. Ты подчиняешься, а не я — тебе!        — Ты должен готовить демонов к войне, а не уничтожать последних достойных воинов, — звенящий голос Вельзевул оглушал. — Твои исследования — бесполезная дрянь.        — Так иди и жалуйся Люциферу! — взревел Астарот: крика хозяина испугались даже медленно приходящие в себя Молох и Абаддон. Похоже, слова о бессмысленности любимейшего детища буквально привели его в бешенство: в руках появился короткий кинжал.        — Думай, кому угрожаешь, — скривила губы Вельзевул, кивнув в сторону оружия. — То, что в тебе нет благодати, еще не значит, что я не могу вышибить из тебя что-то еще…        — Люцифер не позволит…        — Люцифер мне и слова не скажет, если узнает, скольких демонов ты отправил в небытие, — перебила Астарота Вельзевул, с удовольствием отмечая, как скарабей на его груди испуганно поджал лапки. — Демоны с шакальими головами, серьезно? Двоих кретинов с шакальей натурой и человеческой формой тебе мало? Твоей задачей были адские звери, а не это уродство. Ты ничего не улучшил. Разберемся здесь или пойдем к нему?        Перекошенное лицо Астатрота с каждым мгновением становилось все бледнее. В стороне — у самой стены, где ее так и оставили лежать, — зашевелилась Дагон: интересно, чем ее приложили эти твари? Астарот вдруг недобро усмехнулся, метнув взгляд на один из незадетых огнем столов…        — Думаю, вопрос стоит уточнить, — позади безмолвно стоявших у дверей Герцогов раздался поразительно спокойный голос Асмодея.        Что-то неясное царапнуло по сознанию Вельзевул. Странное, дьявольски знакомое ощущение…        — Если спор о рядовых демонах может иметь место, — вкрадчиво начал Асмодей, неторопливо обходя замершего Лигура и явно разочарованного Хастура, — то спорить о Герцоге Преисподней совершенно точно лишено смысла. Герцог Вельзевул не может забирать у Князя Астарота добровольцев… И только добровольцев. Такие, если они у вас имеются, Князь, в полном вашем распоряжении. Что же до Герцогов Преисподней — в их отношении любые исследования недопустимы.        — Кто сказал такую чушь? — с отвращением бросил Астарот, отвлекаясь от стола и Дагон. — В книгах вычитал?        Еще одно ощущение пробило барьер, выстроенный Вельзевул для того, чтобы ослабить восприимчивость. Слишком уж ярким оно было.        Ликование.        — Нет, — безэмоционально бросил Асмодей. — Всего лишь Люцифер. Я только что от него. Знаешь, решил обсудить одну мелочь из черновика Плана, и краем уха услышал, что происходит. Занятно, да? Не успей я — черти что могло бы случиться.        Вельзевул не знала, чего ей хотелось сильнее: придушить сунувшегося не в свое дело Асмодея или все-таки поблагодарить за вмешательство. Но… Что-то здесь было не так. Демоны этого не замечали, но Вельзевул чувствовала.        — Думаю, Князь не знал о произошедшем. Все произошло из-за чудовищного непонимания, — хрипло заговорил Велиал и кивнул в сторону слабо поднимающихся на ноги Молоха и Абаддона. — Ваши помощники, Князь, проявили недопустимую инициативу.        — Я выберу наказание, — сухо прозвенела Вельзевул, направляясь к держащейся за голову Дагон. Руку протягивать не стала: не стоит подчеркивать чужую слабость. — Герцог Дагон его одобрит или изменит. Все согласятся?        Асмодей лишь деловито кивнул, шагая в тень у стены.        — Мы подтверждаем решение, — прохрипел Лигур, прожигая взглядом потрепанных помощников Астарота. Хастур кивнул, с любопытством уставившись на Вельзевул.        — После той досадной случайности с твоими прошлыми экспериментами, Князь Астарот, помещения на восьмом уровне Преисподней пустуют, — заговорила Вельзевул, искоса поглядывая, как Дагон поднимается на ноги, опираясь на стену. — Там есть замки и решетки. Демоны Молох и Абаддон смогут там хорошо подумать о самой идее приказа и дозволения Герцога. Что скажете? Дагон?        — Я помогу создать им достойные условия, Вельзевул, — прошелестел Хастур, жутко усмехнувшись. Дагон почти благодарно кивнула.        Вельзевул не стала дожидаться, пока Лигур с Хастуром потащат провинившихся — скорее, попавших между молотом и наковальней, — демонов в подземелья: пропустила Дагон вперед и пошла прочь с ненавистного шестого уровня Преисподней.        Настроение было просто замечательным.        — Он отстанет на какое-то время, — негромко заговорила Вельзевул, так и не подумав убрать крылья. — А там… кто знает, как ситуация повернется.        — Хорошие новости? — проскрежетала Дагон, мрачно улыбнувшись.        — Еще не ясно. Но мы о себе напомним, — улыбнулась… нет, впервые с момента Падения искренне улыбнулась Вельзевул, расправляя плечи. Лишь бы Кроли не подвел. Хотя в этом можно не сомневаться, болтливый рыжий демон кого угодно облапошит.        Дагон остановилась. В воцарившемся молчании оба падших ангела почувствовали себя не слишком комфортно. Кажется, ни один из них физически не мог произнести слова благодарности.        Судя по всему, все эмоции были написаны на лице Вельзевул: Дагон кривовато улыбнулась, кивнула и пошла дальше по коридору. Ей явно нужен был перерыв: если не отдохнуть, то просто подумать.        Вельзевул повернула в первый же попавшийся коридор: кажется, где-то здесь находилась еще одна лестница, по которой проще всего попасть на поверхность. Впервые за этот невозможно долгий год именно хотелось взглянуть на солнце, а не подняться на землю, чтобы убедиться: ничего не изменилось.        И через пару шагов Вельзевул едва не врезалась в возникшего из ниоткуда Асмодея.        — Ты знаешь, что здесь есть славная лестница, а не этот винтовой кошмар? — хохотнул демон, криво улыбнувшись. — Каждый раз голова после них кружится, будто серы надышался.        — Знаю. К ней и иду, мне наверх…        — Наверх? А, ты про ваши ступеньки, — отмахнулся Асмодей и указал куда-то в темный сырой угол. — Тут другое. Вон там. С шестого уровня. Не поверишь, начинается в покоях Астарота. Князь, похоже, решил обустроиться с удобством…        Вельзевул скривилась: все-таки даже вести какой бы то ни было диалог с Асмодеем сейчас не хотелось, а уж тем более обсуждать Астарота. Но запомнить стоит: стало понятнее, как его помощники появляются в разных частях Ада совершенно неожиданно. Если найти такие ходы, всегда можно направить ручьи особым образом…        Ладно. Может, Асмодей и был скотиной, но временами очень полезной скотиной.        Еще бы знать, на кой-черт он за ней потащился.        — И что вы с Дагон затеяли? — особо не мудрствуя, шепнул ей на ухо Асмодей. — Что-то на поверхности?        Гребаный Асмодей и его любопытство. Хотя — не удивительно.        Странное ощущение — то, что стукнуло Вельзевул по вискам еще на шестом уровне Преисподней, — вернулось: но куда более слабым отголоском.        — Слушай, я не мог вмешаться раньше, — шепот Асмодея настораживал.        Конечно, не мог он. Не было нужды. Она всего лишь носилась как ошпаренная по Аду, то латая дыры в стенах, то пытаясь помирить очередных ругающихся демонов, то спасая очередного Падшего от Астарота. Все это — не Великий План. Это скучно. А теперь вдруг — такие крылья, власть над пространством и прочее… И вот он здесь: бормочет всякое прямо в ухо.        — Да в конце концов, Вельзевул, — раздраженный Асмодей схватил ее за запястье. — Астарот та еще властная…        — Руки, — взглядом Вельзевул могла бы прожечь дыру в стене. Асмодей спешно отпустил запястье.        — Хорошо, хорошо, — продолжил он, быстро перегородив дорогу Вельзевул. — Надо было сразу сказать. Надеялся, ты поймешь. Тогда на его стороне были все остальные. Кроме Дагон, но она просто глуповата… Не злись.        — А теперь? — процедила Вельзевул: ей не было интересно, но… чтобы обойти идиота, пришлось бы его чем-нибудь ударить. Настроение было слишком хорошим, чтобы заниматься такой чепухой. — Дай подумать: я показала силу и никто не дернется? И ты снова выбираешь правильную сторону?        — Да. То есть нет, — неожиданно торопливо заговорил Асмодей. — Мне не нравится то, что у Астарота столько власти. И я не сижу сложа руки, чтобы ты не думала себе.        Вельзевул скептически подняла бровь и оттолкнула Асмодея к стене: тот здорово приложился головой и зашипел.        — Ты всегда такая категоричная? — следом Асмодей не пошел, но слова его Вельзевул все равно услышала. — Я не ходил к Люциферу, неужели не поняла?        Черт побери.        Так вот что такое странное она почувствовала там, на шестом уровне. Асмодей лгал Астароту — и сам искренне, буквально до потери сознания, верил в собственную ложь, как верит преданный серафим в слова Богини.