Чтобы меня не открыли, не разоблачили, не разворошили

       Ненадолго заглушая нескончаемый поток изрыгаемой Вельзевул отборной брани, входная дверь в кабинет с треском распахнулась. Металл грохнулся о стену, да так, что даже с потолка камни посыпались. Едва не рыча от ярости, Вельзевул швырнула попавшееся под руку кресло через весь кабинет. То, впечатавшись в стену напротив, рассыпалось в жалкие щепки. Запереть за собой двери Вельзевул даже не подумала, и проходившие мимо демоны, испугавшись гнева могучего и недовольного герцога, вжались в стену коридора. Ничего постыдного, пожалуй: привыкли к буйствам Астарота, и в более радушном настроении способного разобрать демонический дух на эфирные нити.        — Пять гребаных дней! — чашка с водой из ручья (тот продолжал одаривать влагой все вокруг, сколько не пыталась Вельзевул переместить русло) полетела следом и, отпрыгнув от камня, стукнулась о ножку стола. Мухи беспокойно роились — буквально повсюду, мерцающей черно-серой массой заполняя пространство. В кабинете нанесло беспокойством: тонкое чутье отметило бы слабую смесь запахов трухлявой древесины и горелой соломы. Странное ощущение, однако, осталось незамеченным: Вельзевул была слишком зла. В ярости она ударила кулаком: толстая столешница предательски заскрипела. Еще один удар. И еще. — Долбаных! Пять! Дней!        Раздался треск и мерзкий хруст. Запястье снова заныло, и Вельзевул заскрипела зубами от одного напоминания о собственной слабости. В плоть впивались длинные щепки, а проломленная столешница мерно покачивалась на паре волокон.        Она, Вельзевул, самый сильный демон в этом обшарпанном муравейнике. Ни одна сволочь не способна на большее. Люциферу плевать, что творится в Преисподней, раз он столько лет формально главным над демонами оставляет Астарота, это мерзкое недоразумение. Вот они, результаты. Но даже сейчас, черт побери, после всего, Владыка, будь он неладен, проклятый Сатана и любитель тысячи имен Люцифер не позволяет ей окрутить ублюдку голову! Сам же признал, что Князь с треском провалился с последними своими приказами.        Может, стоит метить выше? Что ей какой-то пост князя этого гадюшника. Не так уж и сложно годами пропадать на берегу дурацкого ледяного озера. К запаху, конечно, придется привыкнуть, но чего не сделаешь ради власти. Вон, Астарот в красное рядится, Люцифер запахом серы травится, Асмодей за рукописями реального мира не видит. Ничего, и Вельзевул потерпит. Все лучше, чем возиться с толпой омерзительных предателей.        Похоже, проклятые Небеса не так уж и неправы на их счет. Все они здесь те еще ублюдки. Сжечь бы прямо сейчас половину, а другую — залить святой водой. Во имя справедливости. Демонической справедливости.        Еще один взмах рукой — ушибленное в клетке плечо отдалось неожиданной болью — и постамент, на котором долгие годы лежал череп Ахимона, взорвался, разлетаясь тысячами щепок, осыпая даже смеющуюся Вельзевул. Да что же это такое, сейчас-то на кой-черт Люциферу Астарот? После такой невозможной глупости. Демоны — даже распоследние идиоты — могли бы таких дел наворотить, пока Небеса увлечены сражениями с пылающими городами полукровок, пока праведные отцы семейств проливают грязную кровь… Мир бы содрогнулся. Но нет, приказ Князя — не выходить и не высовываться. Точно Богини вся Преисподняя испугалась.        Вельзевул ненадолго прикрыла глаза, представляя истекающую кровью материальную оболочку Астарота, покрытую тонким слоем исчезающих эфирных нитей. Она решительно не понимала, почему Люцифер так цепляется за кандидатуру князя. Знает же, черт бы его драл, что Вельзевул со всем бы справилась. Она одна стоит сотен таких, как этот кретин. Без дара предвидения Вельзевул легко заткнула бы за пояс кого угодно. В конце концов, если Люциферу так уж хотелось обладать собственным провидцем в Преисподней, мог притащить сюда Инанну. Девчонка явно была талантливой…        Была. Теперь-то весь потенциал сгорел. Будь прокляты Небеса, что бы они не сделали с великими городами полукровок.        Ярость никуда не ушла: холодной склизкой гадиной выедала она Вельзевул изнутри. Точно проникала в эфирное тело, сковывая нить за нитью, натягивая и разрывая привычные структуры. Внезапно (или не очень уж внезапно: пять дней чудес на пределе возможностей давали о себе знать) обессилев, Вельзевул рухнула в кресло, откинувшись на спинку.        Все отвратительно.        — Лорд Вельзевул? — негромкий, но звонкий голос донесся откуда-то из-за стола. Послышался странный шорох, стук — и перед Вельзевул, почти смущенно (кто бы поверил, что у эта девица вообще способна смущаться) сминая одежду, предстала Лилит. — Прошу простить, я вовсе не хотела…        За пять дней эти кретины превратили ее кабинет в проходной двор. Кто пожелает заходит, делает, что ему вздумается, и даже не пугается вернувшегося хозяина. Непрошенные гости прячутся под стол, точно заблудившееся зверье. А Вельзевул даже не заметила, что двери были не закрыты…        — Какого дьявола ты здесь забыла? — грубо бросила Вельзевул, инстинктивно выпрямившись.        — Владыка Люцифер приказал мне идти сюда и дождаться вас, — замученным полушепотом прохрипела побелевшая Лилит, сжимая в кулаках роскошно вышитый подол.        Вот уж точно — какого дьявола.        — Пошла вон отсюда, — отчеканила Вельзевул, поднимаясь на ноги. — Благодарностей не будет, и не надейся.        — Но я… — Лилит выпустила из пальцев тряпки, даже этим простым жестом вызывая у Вельзевул необъяснимое раздражение. Может быть, всему виной неуместная для Преисподней нерешительность, а может… Уж кого, а Лилит — получеловеческую стерву, которая, если поверить Люцу, донесла о случившемся, — Вельзевул хотела видеть в последнюю очередь. Не хватало только еще одного напоминания о собственной глупости. — Я понятия не имела, что затевает князь.        Как же. Не знала. Вельзевул, даже много лет назад, в своем ангельском прошлом, не была доверчивой настолько, чтобы клюнуть на эту явную ложь. Нельзя столько лет работать с Астаротом так тесно, не понимая, на что способен этот псих. Во всяком случае, нельзя при этом выжить и не измениться до состояния овоща-убийцы. И уж совершенно точно Лилит — несмотря на человеческое происхождение — не была настолько глупой, чтобы не заметить очередного заговора. Астарот явно постарался, разрисовывая те стены, придумывая сами связки символов, убеждая бывших серафимов — великий дьявол, а Вельзевул еще считала, что они будут ей по-демонически преданы до последнего, — что их герцог задумал послать к чертям всю Преисподнюю. Да не мог он все провернуть в одиночку.       Лилит это видела. Сомнений быть не может. И, похоже, выжидала подходящего момента, когда станет понятно, кого из двух переругивающихся иерархов ада поддержать будет выгоднее.        Вероломная, как все люди. Новая демоническая натура ей очень кстати. Вот что-то подобное, пожалуй, из Каина и получится… Только умнее и полезнее.        — Мне все равно, — сухо заявила Вельзевул, подходя к Лилит и выпуская когти. Никакой расположенности к деловым беседам, пусть и в духе «я здесь, предала вашего врага, возьмите меня к себе», она явно не испытывала. Хотелось наконец-то отдышаться, подлатать тело и выбраться на поверхность, чтобы оценить масштабы оставленных архангелами разрушений. И даже в этих мелких желаниях Люцифер отказал. Будь он проклят еще пару раз. — Слезливые истории о нелегкой судьбе талантливого демона, попавшего не к тому члену Совета Тьмы, будешь рассказывать Асмодею. Я в эту чепуху не поверю.        В дверях промелькнул силуэт незнакомого демоненка. Преисподняя давно уже стала чересчур любопытной и пакостливой, пожалуй. Никакого уважения к своему Герцогу.        — Но я же одна пошла к Люциферу! Никто больше не пошел! — в сердцах воскликнула Лилит, бросаясь на колени перед Вельзевул. — Разве кто-то еще так поступил? Разве кто-то осмелился пойти против воли Князя? Вы гневаетесь, все еще гневаетесь, но клянусь, я…        -…верчусь, как лист на ветру, куда удобнее? — скептически продолжила за нее Вельзевул и, схватив Лилит за шиворот, поволокла к выходу. Та слабо цеплялась за все, что попадалось ей на пути. Или не очень слабо: ухитрилась же как-то оставить отметины на обшарпанном полу.Поразительная настойчивость и целеустремленность.        — Я правда хотела помочь! Князь был неправ, вы не можете желать дурного Преисподней, вы же за каждого демона… — торопливо заголосила Лилит, пытаясь ухватить Вельзевул за запястье. Та лишь ехидно хмыкнула и будто случайно приложила Лилит затылком о распахнутую дверь. — Ай!        — Чертовски льстиво, но слишком грубо сработано. Паршиво тебя Асмодей с Астаротом учили.— Вельзевул выпустила из рук балахон и выдранный клок волос Лилит. Ладно, к чему врать самой себе: кажется, ее действительно заинтересовали мотивы. Все-таки не каждый день один из прихвостней Астарота бежит докладывать о его проделках самому Люциферу. Может, Люц все еще оставался изощренной заразой, пусть и сидел на берегу столетиями? Заставить девчонку объясняться, да еще так настойчиво… Чем он ей пригрозил, вот бы узнать.        — Я хотела помочь! Как только услышала, как только Астарот мне сказал, что вы заперты, отправилась к Владыке… — торопливо бормотала Лилит, хватаясь за полы изодранного балахона Вельзевул: уж если материальное тело залечить до конца времени и сил не нашлось, о тряпье стоит волноваться в последнюю очередь. — И он сразу…        — Вранье, — холодно произнесла Вельзевул, концентрируясь. Может, помочь девчонка и правда хотела. Но вот то, когда именно она пошла к Люциферу, — полнейшая ложь. Лилит недоговаривала и делала это чертовски неумело: некоторые уроки Асмодея, похоже, оказались бесполезными.       — Но я…        — Не ты, — возразила Вельзевул, скривившись. — Кто подал идею? Может, сам Астарот? А что, абсолютно бессмысленно и безумно, в его духе. Но что-то пошло сильно не так, да?        Лилит отчаянно замотала головой и шмыгнула носом. Волосы ее растрепались, глаза покраснели… И Вельзевул снова вспомнила Инанну, которая до самой гибели сохраняла достоинство. Лишенная зрения, среди руин собственного города — и даже не попыталась кого-то умолять. Вот где сила. А это… Чего стоит большая часть Преисподней? Трусливые, жалкие предатели. Даже оружие в руках не все удержат. Зато архангелы вон как наловчились… Пожалуй, если Князь не постарается, в финальной битве их по песку тонким слоем размажут. Но нынешний Князь слишком занят, чтобы работать — он увлеченно плетет интриги против окружающих.        Безумно захотелось разбить Лилит лицо.        Скольких воинов… Нет, не так. Сколько полукровок могло бы стать воинами Преисподней, если бы не война с архангелами? И в такой момент, когда никто из демонов прийти к ним, пусть даже чтобы помочь позорно сбежать… Зато спастись и обрести будущее. Скольких Вельзевул и другие демоны могла бы вывести из-под удара? Какое могущество так и не попало в руки Преисподней?        И все — вот из-за таких, как Лилит. Верных кретину Астароту… Или еще какому кретину.        Вельзевул усилием опустила уже занесенную руку. Шумно жужжавшие мухи наконец успокоились и поползли по влажным стенам. Вельзевул, размышляя, отрешенно разглядывала собственные когти. Безумие — вот конек Лилит. Может, причинить ей боль — естественное желание, но кто знает, не стоит ли за дверью особо ретивый герцог или даже сам Люцифер. Тот, похоже, пожелал, чтобы они с Лилит… Не враждовали в открытую, раз уж с Князем не получилось.        Всеобщее помешательство, пусть и заметно потускневшее за тысячу лет, по поводу предназначения и способностей первого демона, пришедшего из человеческого рода, доводило Вельзевул до кипения.        Ну ничего, хотя бы фокус Астарота относительно сотрудничества с Рафаилом привел Люцифера в неописуемое бешенство. Должно быть интересно взглянуть, что сотворят с милейшим Князем за такое.        Это Преисподняя. Любая ошибка будет аукаться тебе до скончания времен. Вельзевул припоминали неуничтоженного Гавриила, Лилит — изначальную принадлежность к человеческому роду, Асмодею — нежелание проливать кровь, Астароту же припомнят его рискованные и глупые поступки.        — Развлекаешься? — хмыкнул появившийся на пороге Асмодей и жестом заставил Лилит подняться с колен.        — Уже шестой день веселюсь, — не осталась в долгу Вельзевул, обратила кусок столешницы во внушительного вида кресло, смахнула с обивки несуществующую пыль и с удобством устроилась, закинув ноги на подлокотник.        — О, я заметил твой неожиданный отдых, — обнажил зубы во враждебной улыбке Асмодей. — Лилит, у тебя дел не осталось? Беги, я с Люцифером поговорю…        — Мне ли замечать, что такому всезнающему, как ты, стоило поговорить с Люцифером малость раньше? — Вельзевул прищурилась, и кресло, в которое хотел сесть Асмодей, рассыпалось в пыль. — Ой, какая досада. Оно было отвратительным даже для Преисподней.        Лилит тихо хихикнула — видимо, не слишком расстроившись своей неудаче, — и бросилась прочь из кабинета, но замешкалась, столкнувшись в дверях с рассеянно озирающимся Илуэлем.        — Так уж и быть, Вельз. Я могу потратить свое время и выслушать твои обвинения, — Асмодей закатил глаза и заговорил предельно спокойно. — Ты скажешь, что подобного не ожидала и рассчитывала на помощь. Я отвечу, что советовал тебе не связываться с ангелами, а уделять внимание Преисподней. Ты взорвешься, разнесешь дверь и стену, приложишь чем-нибудь меня, успокоишься… Я выплюну кровь и мы перейдем наконец к работе. Таков план?        Коротко стукнув когтями по креслу, Вельзевул склонила голову — и уставилась на Илуэля:        — Дерьмовый план.        — О чем я и говорю, — сухо продолжил Асмодей, не удосужившись проследить взгляд Вельзевул. — Потому не проще ли…        — Кто из членов Совета сейчас… В строю, так сказать? — перебила она Асмодея, продолжая смотреть на Илуэля. Тот — всего лишь помощник, не имеющий власти в аду демон, — судорожно пытался скрыть удивление от такого интереса, постоянно хмурясь и дрожащими руками одергивая рукава. Похоже, привык все время держать бумаги.        — О, прекрасно, — сдержанно похвалил ее Асмодей. — Полагаю…        — Умолкни, — выплюнула Вельзевул. — Я не у тебя спрашиваю.        — Что? Вельз, это нерационально, — Асмодей с тяжелым вздохом опустился на край стола. — То, что тебе не дали избить, или чего ты там хотела, Астарота, еще не значит, что нужно ругаться с остальными. Давай ты наконец выучишь урок, который…        Урок. Вот оно что. Асмодей обычно с формулировками не ошибается. Проучить он ее надумал…        — Демон Илуэль, я задала вопрос, — повысила голос Вельзевул. — Последние пять дней ты был в Преисподней, если не нарушил приказ своего Князя. Что у нас с Советом Тьмы?        Илуэль коротко взглянул на Асмодея, чуть вздрогнул, но приосанился. Как интересно. Похоже, своего начальника он сейчас боялся до дрожи. Точно нарушил какое-то прямое указание… Вельзевул с любопытством прислушивалась к царапающим барьер ощущениям.        — Князь… В первый день вашего заточения он сказал, что вы предали Преисподнюю, и судьбу вашу будет решать Совет, — Илуэль подошел ближе, так, чтобы не видеть лица Асмодея. — Но после этого на шестой уровень никого не пускал Молох, только… Князь не был очень уж… Разговорчив. Скорее… Он много смеялся, когда появлялся на виду. И…        — Сколько? — устало оборвала Илуэля Вельзевул.        — Это не имеет сейчас никакого значения, — вмешался раздраженный до крайности Асмодей. — Ты ничего не сделаешь с жертвами…        — Десять, — тяжело выдохнул Илуэль, будто не услышав слов Асмодея. — У семерых только тела уничтожены, а остальные…        — Хватит! — прикрикнул Асмодей. — Это не имеет большого значения, это уже случилось. Ты не сможешь этого исправить, Вельзевул. Наверху сейчас грядут большие события, и ты…        Вельзевул нарочито-медленно запустила пальцы в волосы: вездесущая пыль посыпалась на плечи.        — А я хочу, чтобы умолк сейчас ты, Асмодей, — Вельзевул неторопливо поднялась на ноги, со скрежетом сдвигая кресло в сторону. — Я тут работаю, а не болтаю. Мне решать, что…        — Ты не знаешь обстоятельств! — прорычал Асмодей, явно недовольный ее словами.        -…правильно, а что нет, — спокойно закончила Вельзевул, шагая ближе и разжигая в руках адское пламя. Голос ее стал громче, а последнее раздражение исчезло. Лишь спокойная уверенность. — Я не потерплю неуважения. Встань.        — Ты перегибаешь…        — Люцифер мне сказал, что обожаемый всей Преисподней Князь какое-то время не сможет полноценно исполнять свои обязанности, — зазвенела Вельзевул, с отвращением глядя на Асмодея. — Я — чертов герцог Преисподней. Я выше тебя, этого демоненка, Лилит, Молоха, Велиала и адового сборища кретинов, что посчитало, будто запереть меня — прекрасная идея. Что я не выберусь сама и буду умолять меня вытащить. Я разнесла вашу дребедень, наскоро слепленную из демонических чудес и закорючек полукровок. Никакой Люцифер мне не помогал. Сейчас ты, герцог Асмодей, послушно встанешь и пойдешь к чертям отсюда, копаться в своих бумажках. И не посмеешь указывать, что я должна делать. Встать!        Пламя слетело с пальцев Вельзевул, падая точнехонько на одежды Асмодея. Тот зашипел, подскочил на ноги и с трудом затушил огонь.        — Ты понимаешь, кому… — недовольно начал он, оценивающим взглядом окидывая Вельзевул.        — Лучше, чем ты себе представляешь, — презрительно выдохнула она. — Хотели проучить — наслаждайтесь. Я правлю Преисподней, пока Люцифер не взялся за это болото сам или не назначил кого-то еще. Ты и Астарот будете помалкивать. Кажется, последний приказ Князя чертовски не понравился Владыке, да? Проваливай. Мне сейчас не до твоих нотаций.        Асмодей поджал губы, сдержанно отряхнулся — и, не желая спорить, стремительно вышел из кабинета. Илуэль, судорожно сглотнув, поплелся следом.        — Стоять, — устало бросила Вельзевул, рухнув в кресло. — Тебя я не отпускала.        — Я не совсем понимаю, — нахмурился Илуэль, — разве герцог Асмодей не…        — Пошел к черту твой герцог, — раздраженно отмахнулась Вельзевул. — Временами полезно рушить его планы. Пусть подумает, в чем ошибся. Моими руками он ничего делать не будет.        Если чему-то ее и научила вся эта история, так тому, что нельзя слишком многое позволять демонам и пренебрегать собственной властью. Совсем сожрут.        — Я вам зачем-то нужен? — недоверчиво склонил голову Илуэль.        — Ты не закончил, сам прекрасно знаешь, — скривилась Вельзевул: в голосе снова проскользнули звенящие нотки. — Я вспомнила тебя. Муравьи, твоих рук дело. На Небесах. Славная была работа. А еще я видела, каким взглядом тебя Лилит провожает. Ты сам шел к Люциферу, так? Асмодей тебе запретил, но ты пошел.        — Герцог, я должен был, — не стал юлить Илуэль, крепче цепляясь за собственное предплечье. — И я виноват, что позволил Лилит себя отослать. Она даже не герцог…        — Она противная стерва, ты правильно сделал, — Вельзевул задумчиво потерла виски. Признаться, предположение о встрече Илуэля с Лилит было совершенно случайным. Забавно, что оказалось правдой. Не предвидение, но… Интуиция, что ли, сработала? — Пускал бы сейчас кровавые пузыри, развалившись в луже. Я запомню, что именно ты хотел сделать, не сомневайся. А теперь — Совет. Ну?        Да все он понял. Даже лучше, чем Вельзевул думала в самом начале. Мелкий, незаметный, но… Как же постараться нужно было, чтобы даже Асмодей назвал его расторопным и смышленым?        — Герцог Дагон на третьем уровне, — быстро ответил Илуэль, не дожидаясь новых вопросов. — Герцог Хастур укрыл ее, когда все началось.        — Замечательно, — Вельзевул расправила плечи. — Будешь помогать ей… И мне. К Асмодею можешь не возвращаться, пусть еще кого поищет. Пойдешь к Хастуру, скажешь…ох.        Имеет ли смысл отправлять демоненка? Суд вряд ли состоится совсем уж скоро, Вельзевул могла бы и сама…        Могла бы. Но не станет.        — Скажешь, что обсудила этот идиотский приказ князя с Люцифером. Он согласен, что мы потеряли время, и пока архангелы воевали, могли бы принести в мир достаточно греха и скверны, — она снова потерла переносицу, подбирая слова. Только факты — и поменьше ругательств, иначе до скончания времен не остановится, снова рассвирепеет. — Приказ отменен, но… Люцифер велит повременить с искушениями…        — Что? — ошарашенный Илуэль забыл о страхе и уважении, перебивая Вельзевул.        — Воля Владыки, — сухо отчеканила она. — Это ненадолго. Только до суда над Небесными отступниками и полукровками. Плевать, сказал — подождем, все равно вся Преисподняя бездельничает. Скажешь Хастуру, чтобы подготовил тех троих полукровок, что уже у нас. Это тоже распоряжение Владыки. Он говорит, что… Подговорил Небеса на какие-то деяния, полезные для Преисподней. Договорился.        Илуэль кивнул и прикусил губу, явно пытаясь удержаться от рвущегося наружу вопроса.        Знал бы он, как прекрасно сейчас понимала это ощущение Вельзевул. Происходящее ей не нравилось совершенно. Переговоры с Небесами, вынужденная работа с человечеством на земле — это одно, но совместный суд… Звучит отвратительно, с какой стороны не взгляни.        — С Небесами? — не сдержался все-таки Илуэль. — Но с кем он мог договориться… с кем конкретным, если там сейчас сама Сама Всевидящая?        Вельзевул прикрыла глаза. Ответа у нее не было. Люцифер об этом умолчал.        Но будь она проклята, если ей хотелось знать ответ.