Чтобы меня не открыли, не разоблачили, не разворошили

       — Долго нам еще ждать? — прошептала Вельзевул, машинально отдирая от стены шатающийся камень. — Неужели они еще не прибыли?        Люцифер прикрыл глаза, с шумом втягивая воздух. Огненная дверь — потайная, конечно же, созданная специально для эффектного появления на суде (а еще, самую малость, ради удобства), — беспокойно задрожала, рассыпая по высушенному коридору оранжевые блики. Грязь в наскоро высушенном коридоре запузырилась и мерзко чавкнула.        — Они уже там. Пусть понервничают и подождут. И ты не спеши, Вельзевул. Начнут без вас — нарушат соглашение, — Люцифер расправил плечи, задевая стены крыльями: в грязь полетели новые камни и осыпавшийся песок. — Одна сияющая задница прогневается на своих нетерпеливых детей.        Полукровки. Ангелы, которые могут раскаяться. Азазель. Анак. Саф. Инанна. В какой момент управляющий Преисподней стал беспокоиться не только о своих демонах, но и о всяких других созданиях? Каждое мгновение сейчас казалось Вельзевул упущенной возможностью отбить свое у пернатых. Люциферу плевать на них всех, но не станешь же объяснять в присутствии Астарота, зачем именно Преисподней нужна Инанна? Сафа Люц мог помнить, но Анака лично не знал. Если бы можно было рассказать ему об удивительном оружии… Жаль, нельзя даже обмолвиться о том, как удачно такой клинок обратил в эфирные обрывки Абаддона.        Нервным взмахом разогнав разжужжавшихся мух, Вельзевул прикусила губу и запрокинула голову, разглядывая потрескавшийся потолок, который специально для Люцифера сделали повыше. Мокрый камень, бегущие ручьи, бледнеющий мох и пушистые наросты грибка за тысячу лет чертовски наскучили. Даже люди придумали, что делать с прохудившимися крышами. Даже люди не живут в грязных каменных стенах. Зато Преисподняя похожа на недавно прокопанную кротом нору.        Ремонт. Этому месту срочно нужен ремонт, почему она раньше об этом не подумала…        Взгляд Вельзевул упал на привалившегося к стене Астарота: засаленный в рукавах его алый балахон медленно напитывался сыростью от камня.        Действительно. Вот почему. Стараниями Князя. Теперь все будет намного проще.        Тело Астарота казалось собранным в огромной спешке. Конечно, ангел не возьмется прислушиваться и приглядываться к кускам эфирной энергии, но Вельзевул такие вещи всегда казались очевидными. Наскоро собранные куски плоти, прикрытые для отвода глаз слоями особой демонической энергии… Люцифер, пусть и был недоволен, но доводы Вельзевул о Князе услышал. С лицом получилось и вовсе интересно. Заляпанные кровью глаза Астарота — точно все сосуды одновременно полопались, да и на веках выступили уже подсохшие багряные капли, — для стороннего наблюдателя казались чем-то устрашающим, для знающего же… Служили подтверждением догадки о шкатулке.        Чертовски жаль, что зрение пророку можно вернуть. Вернее, жаль, что об этом Вельзевул не знала раньше. Могла бы помочь Инанне.        — Мы не должны возражать против участи ангелов? — негромко спросила Вельзевул, машинально царапая плечо. — Мы согласимся? С тем, что их отправляют в пламя?        — Смотри по обстоятельствам. Ты хотела выторговать себе полукровок? — Люцифер жутко улыбнулся: багровая кожа натянулась, едва не трескаясь. —  Саф возглавлял восстание против ангелов? Он нам пригодится в аду, мое разрешение ты получила. Пользуйся тем, что выяснила. Не уступай сверх меры, требуй невозможного, а потом, так уж и быть, соглашайся отдать им то, чем Преисподняя и не интересовалась. Нам нельзя упустить то, что само идет в руки.        — Я никогда не уступала ангелам на переговорах, — Вельзевул отодрала-таки камень, заляпав пальцы в мокрой глине.        — Потому ты туда и идешь. Потому я согласился с твоим выбором, — тон Люцифера безумно напомнил о временах в Раю, еще до мятежа. То же блаженное спокойствие. — Не забывай веселиться. Пернатым полагается быть серьезными, а нам… Наши интересы здесь лишь сопутствуют происходящему. Даже ангелы нас не интересуют. Формально, для пернатых, мы специально влезаем в их суд, чтобы мешаться.        Стоявший вплотную к огненной стене у дверей Хастур гадко улыбнулся и с почтением в голосе поинтересовался, пользуясь возникшей паузой:        — У нас есть шанс заполучить ангелов в клетки? — он неторопливо поправил намотанное на шею тряпье. — Я уже подготовил темницы с защитными знаками неугасимым проклятым пламенем. Нашим гостям понравится.        Люцифер задумчиво поскреб лоб:        — Всех нам точно не отдадут. Да и вообще… Нет, ангелов нам не оставят. Скорее развеют, как доказательство несовершенства пернатой породы.        — У них есть на то полномочия? — разминая шею, переспросила Вельзевул. Даже рядовой демон не имел прямой возможности уничтожить другого: разве что найдет где святую воду, но это совсем неправдоподобно. Никто не полезет к человеческим алтарям, рискуя собственной шкурой и существованием, чтобы разобраться с обидчиком, швырнувшим в тебя грязью.        — Не уверен. На этот счет мне ничего не сказали, — Люцифер снова шевельнул крыльями. — От этих ангелов нет большой пользы, как мне кажется. Они весь мятеж полукровок просидели на Небесах. Вряд ли их объявят падшими.        Хастур нахмурился:        - Клетки не пригодятся?        — Кто знает, — махнула рукой Вельзевул. — Ты намекаешь на Азазеля? Что ты видел? Что он видел?        Она кивнула в сторону Астарота: тот важно задрал нос, но заговорить не осмелился.        — Может, на бунт он поднял не ангелов, но все равно пошел против Нее, — лениво протянул Люцифер, холодно улыбаясь. — Ты знаешь Азазеля. Он станет раскаиваться? Думаешь, ангелы опустятся до таких пыток?        — За неделю никто не раскается, — сухо провозгласила Вельзевул. — Их детей сунули в огонь. Вряд ли они способны оценить эту часть Замысла.        — Что-то заставило ангелов поумнеть? Не верю, — насмешливо прошелестел Люцифер, но тут же посерьезнел. — Они будут судить Азазеля отдельно. Разбираться с ним отдельно. Преисподней он нужен, Вельзевул? Нам всем нужен твой бывший начальник, один из серафимов?        Вельзевул замерла, замечая, как внимательно смотрит на нее Астарот. Конечно же, в чем он там ее обвинял? В связях с ангелами? С Азазелем. Дьявол…        — Он один из сильнейших ангелов, но падет ли он до демона? — с сомнением процедила Вельзевул. — Он мог оказаться полезен, но я не заметила, чтобы в чем-то, кроме полукровок, он отступил от мнения Небес.        — А если все-таки падет? — настойчиво поинтересовался Люцифер, прожигая Вельзевул взглядом. — Но ты права, над этим мы не властны. Так что же ты предлагаешь, оставить Азазеля пернатым? Пусть горит с остальными?        Осторожнее. Нужно быть чертовски осторожной. Люцифер различит ложь, если пожелает. Не хватало еще, чтобы Астарот сумел оправдаться. И ведь сама виновата, сама его сюда приволокла…        — Небеса не играют по правилам, — с презрением зазвенела Вельзевул. — Им ничего не стоит добиться помилования, если Азазель раскается. И в финальной битве у нас будет сильный противник… Хотя бы один.        — Так он все-таки может раскаяться? — отчего-то недоверчиво протянул Люцифер.        Нет. Сотню раз нет. Кто угодно, но не Азазель. Пока его сын будет гореть, он не отступит. Пока другие полукровки горят, он не попытается молить о прощении. Каждое мгновение их страданий будет отдаваться в его сознании подобно Небесным Колоколам, пробуждая праведный гнев.        — Он ангел. У них в крови служить не творениям, а Ей, — в голосе Вельзевул звучало отвращение. — И мне не верится, что он сможет стать демоном. Он слишком предан свету.        — Но он силен, я помню. — Люцифер довольно почесал шею и прищурился. — Так ты предлагаешь?..        — Уничтожение, — легко бросила Вельзевул, тщательно скрывая, каких усилий ей стоил этот тон. — Пусть его развеят прямо при нас. Предатели заслуживают смерти. В вечности избранных мучений мы не можем быть уверены.        Хрустнув костяшками, Люцифер отвернулся, уставившись в стену.        — Разумно. Подумай, быть может, вечные мучения должны устроить мы сами? — он неторопливо сложил крылья. — Не отвечай. Думай. Астарот никаких решений там не будет принимать.        — Я могу быть уверена, что он не вмешается? — Вельзевул приподняла брови, и Люцифер расплылся в омерзительной улыбке, услышав вопрос.        — Я вырвал ему язык, если ты об этом, — пламя в потайном проходе медленно тускнело. — Астароту пора научиться ценить возможность свободно говорить, а не болтать всякое налево и направо. Теперь идите.        Ослушаться приказа никто не подумал. Медлить все трое не стали: в проход шагнули почти сразу. Вельзевул только и успела, что краем глаза отметить лукавое сияние во взгляде Люцифера.       Пожалуй, это все не просто так. Люц давно не поднимался так близко к поверхности. Договоренность с кем-то с Небес, в существовании которой уже никто не сомневался, тоже заставляла задуматься: что такого он мог пообещать, чтобы Преисподнюю пригласили на суд, да еще и согласившись учесть их мнение? Кому? Он явно что-то затевал, и Вельзевул горела желанием узнать, что именно.        Откинув со лба прилипшие волосы, она расправила черные крылья и осмотрелась. Пламя за ее спиной — вернее, за вышедшими следом Астаротом и Хастуром — погасло, закрывая ворота в Преисподнюю.        Порывистый холодный ветер трепал перья и гнал по камням снег, похожий скорее на побелевшие кусочки льда. Крохотные островки иссушенных бурых травы — похоже, в другое время года здесь хоть что-то росло, — колыхались и шелестели. Небольшая ровная площадка среди скал внезапно заканчивалась отвесными стенами. Со всех сторон — лишь обрыв с острыми камнями на дне ущелья, занесенного синеватым снегом. И всюду, куда дотягивается взгляд, массивная горная цепь — точно разбросанные неведомым великаном грубые обломки камня, что царапали Небеса. Вздыбленная земля, закрывающая это место от случайных гостей. Люди бы никак не добрались…        Продолжая осматриваться, Вельзевул громко выругалась. Хастур тоже окинул уже объявившихся ангелов мрачным взглядом и презрительно плюнул прямо под ноги Метатрону. Астарот настороженно ссутулился, пряча руки за спину.        Интересно, как так Люцифер договаривался, если от Преисподней появилось лишь трое, зато ангелов… Гадство. Оказаться в окружении далеко не миролюбивых пернатых — так себе удовольствие.        Взяв себя в руки, Вельзевул гордо подняла голову: в конце концов, ругательство от демона вполне сойдет за приветствие. С достоинством поправила булавку, увенчанную короной, и пояс: высушенные кости звякнули. Лениво подставила запястье летящему с вершин снегу и с любопытством принялась разглядывать, как попавший на кожу лед превращается в капли чистейшей воды.        Интересно, чего будет стоить ангелам превратить весь снег вокруг в святую воду? Не посмеют, конечно… Но если только попытаются, все камни вокруг вспыхнут проклятым пламенем. Вопли горящих в нем ангелов станут музыкой для ушей… Особенно крики Рафаила. Стоило отплатить ему за всученную Астароту святую воду, прежде чем не слишком славно сгинуть.        — Вы опоздали, — брюзжащий голос Метатрона оторвал Вельзевул от размышлений. — Мы вас ждем уже очень давно.        — Мы заставили целое войско ждать? — в хриплом голосе Хастура читалось плохо скрываемое беспокойство. Не каждый день приходится сталкиваться с целым отрядом архангелов. Да и здесь не меньше трех дюжин! Совсем ангелы обнаглели. Ладно хоть без оружия. — Нам не жаль.        Вельзевул одобрительно кивнула и окинула замеревших вокруг архангелов презрительным взглядом. Надо же, как построились. Лица серьезные сделали. Неужели серафимы каких-то троих демонов напугались, что войско с собой притащили? Худшее предполагают, и это правильно. Пожалуй, первая разумная мысль за все тысячелетие. Особенно после того, как Метатрон обещал найти передавшего ее врагам святую воду…        С отвращением скривившись, Вельзевул перевела взгляд на Рафаила и будто бы случайно создала и развеяла небольшой огонек проклятого пламени. Явно все правильно понимая, Рафаил нервно вздрогнул и шагнул к ближайшему архангелу…        Конечно. Ни на что другое и рассчитывать не стоило. Какие переговоры без Гавриила.        — Это все? — совершенно недружелюбно буркнул Метатрон. — Кого-то еще следует ждать?        — О, только Люцифера, — Вельзевул расплылась в омерзительной улыбке.        Стремительно бледнеющий Рафаил прикусил губу и приосанился: что толку, глаза-то забегали от страха, кто поверит.        — У нас всех нет времени для шуток, — раздраженно ответил Метатрон, сминая в руках какую-то сияющую бумажку. Убежденный в вечной лживости демонов, он явно решил не рассуждать о ничем не подкрепленной болтовне. — Мы тоже не испытываем радости от этого судилища…        — Отдай всех нам, и дело с концом, — с готовностью ответила Вельзевул. — Мы не поленимся придумать справедливое наказание… Воздаяние для каждого ангела и нелюдя.        — Нет, — раздраженно отмахнулся Метатрон, переглянувшись с Рафаилом.        Ну, попытаться-то стоило. Даже удивительно, что никто из ангелов не попытался вникнуть в разницу между наказанием и воздаянием.        — Тогда оставляй себе ангелов, а нам — полукровок, — пожала плечами Вельзевул, продолжая неприятно улыбаться. — Вы все равно не знаете, что с ними делать…        — Это судилище, а не глупый фарс, демон! — возмущенно провозгласил Рафаил, дернувшись было к Вельзевул, но сдавленно ойкнул, снова отшатываясь: прямо у его ног из ниоткуда возник целый клубок змей. Недовольные холодом, они даже не зашипели, лишь переплелись еще теснее. Только Рафаилу и этого хватило, чтобы замолчать.        Хастур, продолжая кривиться, погасил полыхнувшее на рукаве балахона пламя — переборщил с чудесами — и заговорил в воцарившейся тишине:        — Не перебивай нашего лорда, ангел.        Астарот закатил глаза, но все-таки согласно кивнул. Взмахнул полами алого заляпанного и засаленного балахона, уселся на созданное одним щелчком кресло и отвернулся, усердно не глядя в сторону Рафаила.        Скрывая раздражение, Вельзевул неторопливо отряхнулась: снег налипал на ткань, превращаясь в причудливые льдинки. Тоскливые завывания ветра среди каменных выступов и ущелий казались странной песней. Пожалуй, мелодия эта звучала даже приятнее, чем многочисленные гимны во славу Всевышней. Каждая нота казалась куда искренней.        — Мы не хотим превращать эту встречу в конфликт, — поразительно разумно вмешался Гавриил. — Мы следуем приказу. Ее указаниям. Думаю, вы тоже не в восторге от происходящего…        — Отчего же. Нам нравится, — Вельзевул хлопнула в ладоши, перемещая змей в место потеплее. — Тут целый архангельский отряд выстроился. Нас так боятся… А мы всего лишь хотим забрать то, что нам причитается.        Гавриил замер, приоткрыв рот. Закрыл глаза — на какое-то мгновение, будто пытался собраться с мыслями, сжал кулаки и заморгал.        — Ну… Потому нам и нужно обсудить, так? — он пожал плечами и чуть заметно тряхнул головой, убирая в сторону болтавшуюся перед глазами прядь. — Договариваться сложно, но у нас есть возможность. Конечно, мы не согласны, что вам здесь что-то может причитаться, потому…        Расширив от удивления глаза, Вельзевул уставилась на вдохновенно болтающего Гавриила. Чудеса красноречия, конечно. Для ангела. На кой-черт они ему меч всучить пытаются, если… Хотя да, о чем речь. Оружие в руках праведников и преданных слуг Ее, как же.        — Это все чепуха, — недовольно буркнул Хастур, махнув рукой. — Давайте к делу.        Метатрон поджал губы, но благодарно кивнул замолчавшему Гавриилу:        — Три представителя Небес и три… — он вдруг сбился, продолжая комкать сияющую ярче бумагу. — В общем, трое со стороны Преисподней, начнут сегодня этот суд, назначение которого…        Вельзевул закатила глаза, шагая ближе:        — Без ваших праведных фокусов. Никаких попыток освящать свои деяния, — выплюнула она и вздрогнула, когда слова о святости острым когтем прошли по шее. — Суд — общее дело. Хастур прав. Это у вас работы нет, мы спешим, а ваши Небесные штучки посчитаем издевательством.        — Так положено, — рассеянно возразил Метатрон. — Это торжество справедливости, мы не можем его не освятить Ее именем. Пусть Она не присутствует, мы молим Ее даровать нам мудрость и наставить нас…        — Прекрати сейчас же, или за каждое упоминание о Ней наша сторона будет требовать решить судьбу одного виновного. Не учитывая ваше мнение, — сухо перебила его Вельзевул. — Нам Ее мудрость не нужна, мы вполне способны прийти к своему мнению.        — Ты оскорбляешь Ее величие, — рассерженно громыхнул Метатрон, и Вельзевул ощутимо напряглась: замерзшие мухи недовольно загудели. — Тебе простительно, поскольку ты демон, но мы…        — Заткни свой глупый рот, — Вельзевул выпрямилась. — Об истинном величии я знаю куда больше, и…        — Ничто не может быть сравнимо с Нею! — влез в разговор Рафаил, забывая о страхах и выступая вперед: камни под его ногами заскрипели.        — Но есть существа куда более великие, — вкрадчиво начала Вельзевул. Скрип меж тем превратился в громкий скрежет. — Куда более мудрые.        Землю — вернее, горы вокруг, — неожиданно затрясло. Загрохотали камни, громче загудел ветер, пахнуло серой… Из огромной стены огня, что появилась за спинами Хастура и Астарота, появился Люцифер, заставляя Рафаила испуганно попятиться.        Не замечая оценивающего взгляда Гавриила, Вельзевул расплылась в довольной улыбке. По-другому и быть не могло.        — Я задержался, — возвестил Люцифер, озаряя пространство вокруг багряным, и хлопнул крыльями. — Препираетесь?        — Владыка, — склонила голову Вельзевул. — Ждали только вас.        Люцифер усмехнулся:        — Я доволен, что ты заставила ждать ангелов.        — Это против правил, — сухо возвестил Метатрон, выступая вперед. — Трое с каждой стороны, но о… О правителе речи не шло!        — Потому здесь толпа архангелов собралась? — ехидно поинтересовалась Вельзевул. — Вы подозревали, так?        Поджав губы, Рафаил что-то пробормотал про указания Всевидящей.        — А он и есть, ангел, — презрительно бросил Люцифер, прожигая Рафаила взглядом. — Что в вашем указе написано? Ничего не будет сделано без ее ведома, так?        — В эти дни Она действительно неотступно следит за всем, что происходит на земле, — нахмурился Гавриил, — но это же не значит…        — Полный контроль, — оборвал его Люцифер. — Все, что здесь сделают ангелы, выражение Ее воли. Если чего Ей не нравится, Она об этом напомнит. Молнией или пламенем. Вот и я решил, что тоже стоит за своими приглядеть. И за вами заодно.        — Это недопустимо, — Метатрон судорожно пытался развернуть смятый клочок бумаги. — Не может Владыка Преисподней…        Он замолчал, пустым взглядом уставившись в текст.        Хастур открыто захохотал, Астарот лишь улыбнулся: повернуться к ангелам он так и не соизволил.        — Раз уж мы разобрались, — деловым тоном начала Вельзевул, создавая для Люцифера крепкое и массивное кресло, — стоит перейти к делам? С чего начнем?        Рафаил что-то шептал на ухо Метатрону, но тот решительно мотал головой. Измятая бумага — похоже, с тем самым приказом, — была теперь аккуратно сложена вчетверо. Насилу расправив плечи, Метатрон исподлобья взглянул на почесывающего затылок Люцифера, по-человечески тяжело вздохнул и снова заговорил самым официальным своим голосом.        — Следует начать с ангелов, предавших законы Ее и нарушивших своими деяниями Великий Замысел, — Метатрон откашлялся и продолжил. — Чудовищные порождения их союза с людьми стали плодить грех, и в этом главная вина. Введите ангела Тамиэля, и суд зачитает его…        — Стоп, — недовольно возразил Люцифер, хлопнув в ладоши. — Вы же не собираетесь разбираться с каждым отдельно? У меня нет столько времени. Давайте обсудим их в целом. Направление, так сказать. Начало уже положено, верно? Я слышал, архангелы уже сослали провинившихся в проклятые города, не дожидаясь вердикта Богини. И это меня удивляет, без шуток. Разве не Ей полагается решать, что делать с вашим пернатым племенем? Неужели демон должен о таком напоминать?        Метатрон от удивления раскрыл рот.        Зато Вельзевул почти понимающе смотрела на Люцифера. Странное чувство безграничного уважения стремительно оплетало все ее существо. Иногда есть вещи, из-за которых подальше отодвинешь любую вражду. Результаты суда могли оказаться для Преисподней чертовски выгодными, и Люцифер явно решил не упустить возможность еще раз.        Даже с Богиней смог договориться, не забывая о будущей войне и собственной ненависти.