***
…И Ранни, судорожно дернувшись, подскакивает в кровати. Мокро и холодно. Сон был таким ярким... Боль и гнев, запах озона, жар огня и холод воды все еще были с девочкой. Поттер искала объяснение произошедшему и не находила. Саранне это не нравилось. Пустота в голове – все равно что брешь в доспехах. Разбитая беспокойным сном Поттер поняла, что больше не уснет. Отодвинув полог, она убедилась, что никого не потревожила, накинула мантию прямо на пижаму и спустилась в гостиную. Она хотела встретить рассвет и посмотреть на огонь, но, когда взглянула на картину над камином, все забылось. Рыжий маг из ее сна. Годрик Гриффиндор. С серебряным медальоном, которого не было прошлым вечером, когда Ранни впервые увидела портрет. Она не могла ошибаться. Такую красоту невозможно было забыть. В сочном гранате танцевали кровавые языки пламени. Поттер была готова поклясться, что видит тень рельефной подвески. Так хотелось прикоснуться… Чтобы избавиться от наваждения и убедиться, что украшение – часть картины, а не материальный предмет, Саранна сосредоточилась и взмахнула палочкой. – Акцио медальон! В следующую секунду рука сжала прохладную металлическую цепь. Медальон был реален. Блеснули фианиты-накопители мантии. Поттер чувствовала энергию, но не могла понять ее характер. Магия манила своим огненным теплом, но отталкивала черной тяжестью. Драгоценность отправилась в карман, чтобы, когда в комнате никого не будет, переместиться в шкатулку, где Ранни хранила ювелирные изделия. Занялась заря. Золотисто-рыжее солнце превратило вялое серое небо в аквамариновое, осветив антрацитовые тучи с белыми перьями.***
Кабинет, где проходила Трансфигурация, немногим отличался от магловских школьных образцов. На стенах висели плакаты с двигающимися картинками, изображающими движения палочкой и поэтапные метаморфозы простейших превращаемых объектов. Запыхавшиеся Ранни с Гермионой и Невиллом влетели в класс ровно за три минуты до начала урока. Друзьям пришлось расположиться на двух последних партах – остальные места уже были заняты. Как только троица ступила на порог, далеко не самый молчаливый первый курс затих, все обернулись и стали беззастенчиво рассматривать Поттер. Одни взгляды были просто любопытными, другие – кололи завистью, в третьих читалась насмешка, о причинах которой Саранна могла пока только догадываться… Когда часы пробили девять, в дверях появилась кошка. На серо-грозовой шерсти чернело множество полос, мордочку украшал необычный узор, напоминающий очки. Маленькое создание грациозно прошествовало к профессорскому столу… если бы не встретило на пути другую кошку с идеально белым пушистым мехом и глазками-изумрудами. И было непонятно, откуда приплыла Облачко. Полукошка зашипела. А ее соплеменница в тот же миг обернулась строгой женщиной в бутылочно-зеленой мантии, с пучком из черных волос. Все были поражены до мозга костей. – Добро пожаловать, леди и джентльмены! – на суровом лице ведьмы заиграла недобрая улыбка. – Сейчас я продемонстрирую вам чары превращения живого в неживое! Облачко и глазом не моргнула. Профессор МакГонагалл направила на нее палочку и, взмахнув, произнесла «Фереверто», но заклинание так и не достигло цели. Адреналин холодной яростной волной плеснулся в кровь, притупив чувство самосохранения. Как сердце стучало в груди, так в голове билось «Спасти! Уберечь! Не дать навредить!». – Протего! – выкрикнула Ранни, рефлекторно вскочив с места. – Мисс Поттер, – Минерва в легком удивлении приподняла брови. Мало кто осмеливался противостоять ей. – Настоятельно рекомендую вам научить вашу кошку манерам! Минус пять очков Гриффиндору за дерзость… И плюс десять очков за хороший щит. Для первокурсника. По гриффиндорскому сектору пронесся шелест одобрения. Кто-то воскликнул: «С нами Поттер!» На слизеринском ряду несогласно завыли. – Молодец! – прошептала Гермиона. – Тишина! – и все замерло. Дохнуло холодом арктических пустынь. Некоторым преподавателям необязательно повышать голос или раздавать штрафные очки, чтобы контролировать класс. Профессор Трансфигурации была из их числа. Про таких клеймом выжжено на подкорке, шрамами высечено на стволе мозга: «Забиться в темный угол и не связываться, не нарываться». В этот напряженный момент в аудиторию ввалился рыжик номер шесть. – Я извиняюсь, профессор, я потерялся, это все лестница, я упал, а там кошка Филча, я споткнулся об нее и запутался, – скороговоркой выдал Рон. – Мистер Уизли, вы сами поняли, что сейчас сказали? – МакГонагалл скрестила руки на груди, вопросительно подняв бровь. Поттер прыснула в кулак. До чего же смешные эти рыжики… И чудаковатые. И навязчивые. С утра она еле отделалась от старшего, который норовил чуть ли не за руку отвести ее на завтрак, причем из всех первокурсников она единственная удостоилась такой чести. А в это время на слизеринском ряду Пэнси Паркинсон, многозначительно и совершенно не таясь, передавала Драко Малфою записку. Тот не менее демонстративно тянулся за ней через всю парту. И, естественно, это не укрылось от орлиного взора профессора. – Мисс Паркинсон, я не слепа, вам следовало быть более осторожной. Теперь о содержании вашей с мистером Малфоем переписки узнает весь курс, – холодно проговорила Минерва. И кусок пергамента мигом оказался в ее руке. – О, нет, профессор, прошу, не нужно! – до тошноты приторно и ненатурально протянула слизеринка. Ранни напрягаясь, предчувствуя какую-то мерзость. Уж слишком много было блеска в металлических глазах, которые глядели прямо на нее. – Итак, мистер Малфой пишет: «В первую встречу на Косой Аллее между тобой и мисс исключительностью действительно состоялась дуэль?» – МакГонагалл нахмурилась. – Остальное не стоит вашего внимания. – Профессор, а как же вторая часть, где рассказывается о позорном поражении и мольбе Избранной? – усмехнулся Драко, со злорадным превосходством продолжая смотреть на девочку. – Что?! Это не правда! – вспыхнула Саранна. До нее не сразу дошло, что она крикнула на всю аудиторию. – Неудачница выдала себя, – Паркинсон победно оскалилась. Все опять зашептались. – Все было не так! – процедила Саранна. Обида жгла грудную клетку, через бешеное сердце отравляя кровь. Ладони накалились, девочка в ужасе поняла, что магия рвется на свободу… Ну нет! Она должна сдержать пламя… Поттер до хруста костяшек сжала столешницу. И ей удалось. – Минус двадцать очков Слизерину за оскорбление и нарушение дисциплины. Мисс Паркинсон и мистер Малфой, можете быть свободны, – ровно сказала МакГонагалл. Весь ее вид говорил, что эти двое не стоят даже повышенного тона. – Но… – На выход! Пэнси бросила на Поттер испепеляющий взгляд. Но даже эта искрометность не могла сравниться с внутреннем пламенем Ранни. Драко же и бровью не повел, ленивая усмешка так и не покинула его лицо. Игра «довести Поттер» продолжалась. Саранна злилась, сжимая кулаки, ногти резали кожу. Но ее злость была напускной – завесой, скрывавшей, что этот несносный мальчишка задел струны ее души. Почему-то удары со стороны этого наглеца ощущались в разы острее, чем все выпады стервозной Паркинсон. Сначала – в поезде – Ранни было весело. Она смогла дать отпор, и они разошлись с равным счетом. Но здесь и сейчас Поттер грозило поражение. Малфой посеял семена сомнений в сердцах тех, кто считал ее не то что какой-то легендарной Избранницей – просто личностью. Она ненавидела быть жалкой. Уизли сел рядом с Невиллом. – Мисс Поттер и мистер Лонгботтом, поменяйтесь местами, – попросила Минерва. Настроение пало еще ниже. Саранна тихо чертыхнулась. Она находила забавным наблюдать за рыжиками, но предпочитала держаться от них на расстоянии. Судя по всему, они были крепко связаны с Дамблдором, которому она не доверяла. Когда МакГонагалл кратко ввела в курс Трансфигурации и раздала каждому по спичке, дав задание превратить ее в иголку, в класс вошли провинившиеся, сопровождаемые профессором Снейпом. – Мистер Малфой и мисс Паркинсон искренне раскаиваются в содеянном и приносят глубочайшие извинения как вам, так и мисс Поттер, – низким голосом заговорил черный профессор, как его окрестила девочка. – Наши с вами факультеты должны стремиться к укреплению связи, созданию прочных дружеских отношений. И мои подопечные готовы этому способствовать. Минерва, поджав губы, ответила не сразу. – Мисс Поттер. Я считаю, будет справедливо, если судьбу этих двоих решите вы. Все взоры снова устремились на Ранни. Ненависть в агатовых глазах-омутах черного профессора красноречиво говорила, что в случае отказа она заработает себе врага на весь период обучения. Если уже не заработала… Почему этот человек испытывает по отношению к ней такие чувства? – Все в порядке, я не в обиде, – это была ложь. Но ложь необходимая. Пришлось наступить себе на горло. И начались первые попытки юных волшебников постигнуть сложнейшую науку Трансфигурации. За работой Ранни стало легче. Она смогла отвлечься. Ее сосед, рыжик под номером шесть, для вида сделал несколько попыток и забил на бесполезное, по его мнению, занятие, сразу отыскав себе новое развлечение. – Так ты правда Гарри Поттер? А у тебя есть этот… ну ты понимаешь… – он постучал по лбу. – Ты о мозге? Да, он у меня есть. Как и у любого нормального человека, – Саранна мысленно продолжила: «У тебя, возможно, тоже…» – И я Ранни Поттер. Гарри – мальчишеское имя. – Да нет же, глуп…ышка, я про шрам! – нетерпеливо заерзал Уизли. – Да, он у меня есть, – сухо ответила Поттер. – И? – Рон даже привстал в ожидании зрелища. – Что «и»? – девочка невинно похлопала ресницами. – Покажи! – мальчик совсем поднялся, угрожающе нависнув над Ранни. У той возникло неприятное чувство, что он сам сейчас поднимет ей пряди, нарушив ее личное пространство, лишь бы удовлетворить свое голодное любопытство. Решив не проверять свои догадки, девочка сдвинула челку. – Вау! Так это сюда Сама-Знаешь-Кто… ударил? – Ты о Волдике? – рыжик поперхнулся в суеверном ужасе. – Нет, он туда не бил. У меня есть теория, что Волди вообще не насылал на меня никакого проклятия, а попытался провести с моим участием некий ритуал, начертив у меня на лбу эту руну, руну Соулу. И что-то пошло не так, из-за чего его не стало. – Не стало? Дамблдор говорит, что Сама-Знаешь-Кто не умер, а временно исчез… – И скорее всего директор недалек от истины, – на автомате пробормотала девочка. – Рон, можешь пока помолчать, мне нужно сосредоточиться. Лучше займись своей спичкой. Поттер мысленно настраивала магическое ядро и резерв. Летом Ранни уделила Трансфигурации относительно немного времени, научившись превращать красный карандаш в зеленый и красить пряди. У нее хорошо разработана рука, и с формулой заклинания проблем возникнуть не должно. Важно сообщить ядру нужную дозу энергии из резерва, иначе Хогвартс рискует взлететь на воздух. Саранна сделала глубокий вдох и начала колдовать. В тот же миг Рон сотворил что-то, из-за чего спичка Ранни загорелась, и заклинание девочки сплелось с огнем. Результат заставил отпрянуть обоих. На парте стоял дикобраз, его длинные карминовые иглы пылали красным золотом. Зверек спрыгнул со стола и, опаляя всех жаром, помчался по классу, своей энергией поджигая спички остальных. – Аква Эрукто! – произнесла МакГонагалл, сделав замысловатый пас палочкой, из которой вырос кристальный водяной хвост и, переливаясь голубым бриллиантом, развеял огненное существо. – Минус пять очков Гриффиндору за бардак и плюс двадцать пять очков за огненного Спиритуса. Это одно из проявлений Патронуса. Его вы будете изучать на старших курсах. Вы сильны, мисс Поттер, – девочка удостоилась кивка. К концу занятия спичка Гермионы заострилась и блеснула серебром. Взглянув на успехи Грейнджер, профессор присудила факультету львов еще десять очков, искренне улыбнувшись удивленной этим порывом Мионе. На этом первый урок в школе Чародейства и Волшебства был завершен.***
Как только Ранни с друзьями пришли на урок Защиты от Темных Искусств, в сознании девочки всплыл факт, что чесночный аромат хорошо маскирует запах мертвечины. В распространяемые рыжиками-близнецами байки про вампира, жаждущего вцепиться в глотку Квирелла, она не верила. Чумные доктора в своих жутких масках постоянно жевали чеснок. Может, профессор чем-то болен? Странно, что заику взяли на должность учителя. Зачем он понадобился директору? – З-здравствуйте, к-коллеги! Ит-так, начнем. Проф-фессор Дамблдор прос-сил расска-з-зать вам, почему сл-ледует быть осторожным, купа-паясь в Черном озере. Кто з-знает, какие в-волш-шебные создания в нем в-водятся? Рука Гермионы взметнулась к потолку. Саранна театрально закатила глаза, за что получила легкий тычок под ребро. – Русалки с тритонами, гриндилоу и гигантский кальмар! – выпалила Миона, игнорируя дальнейшие кривляния подруги. – В-верно, мисс Грейнджер! Если с рус-салками и тр-ритонами можно дог-говориться, а гигантск-кий кальмар – сущ-щество само по себе мир-ролюбивое, и, более того, мож-жет п-прийти на пом-мощь, то гриндилоу п-представляют оп-пасность. Поттер честно пыталась слушать. Правда, пыталась. Запах чеснока душил, убивая рецепторы. Недобрые взоры впивались в затылок, резали между лопатками. Мерзкий шепоток, в котором с завидной частотой всплывало ее имя, холодным ветром гулял по классу и вымораживал изнутри. Девочка заметила, что даже некоторые гриффиндорцы начали хмуриться и косо поглядывать, сомневаясь, достойна ли поверженная какой-то слизеринкой Избранница идти под знаменем факультета храбрых и сильных. – …В-вообще, этот рог-гатый б-бледно-зел-леный водяной демон об-битает в озерах Б-британии и Ирландии. Пит-тается мелкой рыб-бешкой, агрессивен по отн-ношению к волшебн-никам и маглам, а вот некоторым рус-салкам удав-валось его п-приручить. Слабое место с-существа – длинные цеп-пкие п-пальцы. Они очень хруп-пкие и легко ломаются… В этот момент нелепый тюрбан Квирелла начал разматываться. – Диффиндо, – шептал давящийся смехом голос. – М-мистер М-малфой, что в-вы себе п-позв-воляете?! – заверещал преподаватель, хватаясь за голову и молнией срываясь из кабинета. Драко жестко усмехнулся и переключился на более привлекательный объект – одну святую гриффиндорку. Чтобы та не зазнавалась и знала свое место. Под ним. – Эй, Поттер, гроза темных магов! Не смогла справиться с первокурсницей и решила выпендриться, наколдовав на Трансфигурации какую-то хренотень? И, конечно же, великой тебе сразу присудили гору очков! А за то, что ты дышишь, очки, случайно, не полагаются? Паркинсон противно захихикала. Забини несмело улыбнулся. Дафна Гринграсс заливисто рассмеялась. А смех у нее был красивый. Как песня горного ручья… Только Саранна – это пламя. Она не оценила. «Все. Довели. Тысяча очков Слизерину, Малфой!» Огонь рвался наружу, заставляя кровь кипеть, но Ранни вновь нашла в себе силы не сорваться. Она не слабая. Она докажет это всем. И Малфою, в частности. Поттер встала и громко заговорила. – Внимание! На Косой Аллее между мной и Паркинсон не было никакой дуэли. Она всего лишь наслала на меня заклиние щекотки в момент, когда я была безоружна, – Ранни повернулась к Пэнси. – И сейчас я, Саранна Гарриета Поттер, Поттер по крови, вызываю тебя, Пэнси Паркинсон, на дуэль. Да будет Магия мне свидетелем! Ее левое запястье оплела светящаяся звездной белизной нить. С запястьем слизеринки произошло то же самое. Все широко раскрыли глаза. – Вот черт, благословение Магии! – Теперь не отвертится! – понеслось по классу. – Сегодня в шесть вечера, на поле для квидича. Приходите все! Увидите, как я снова уложу на лопатки всемогущую Избранницу! – Паркинсон обратилась к соседке. – Дафна, окажи мне честь, будь моим секундантом. – Герми, в секунданты возьму тебя, – отчеканила Саранна, не обращая внимание на квадратные глаза Грейнджер и ее жалкие попытки остановить грядущее безумие. Урок незаметно подошел к концу. Квирелла в этот день никто больше не видел.