Королева проклятых

- Только самые верные люди, ты меня понял, Эдмунд? - Роберт набросил на голову капюшон. - Да, сэр, но... Уже поставив ногу в стремя, мужчина обернулся. Брови его нахмурились, а глаза гневно сверкнули. - Но? Седеющий мужчина подошёл к графу и, потрепав коня по гриве, понизил голос и произнёс: - А с чего бы это вам вдруг понадобилось отыскать бастарда вашего брата, а, милорд? Дадли убрал ногу со стремени и задумчиво почесал подбородок. Эдмунд был самым верным и лучшим его человеком, и советы его всегда были дельными. Как, похоже, и сейчас. А ведь самому Роберту его план казался хоть и не лишённым риска, но он никогда не видел в нём изъяна. Однако первые же слова сэра Алмонта посеяли в его душе сомнение. - Мои парни, конечно, верны вам, - тем временем продолжил он, как ни в чём не бывало, - но на одной верности далеко не уедешь. Кого нам искать? Девицу шестнадцати лет - это ясно, ну а кроме того? Как она должна выглядеть? Где может быть? А главное: кому понадобилась? И потом, много ли дадут за бастарда? Этот вопрос задаст себе каждый, к кому я обращусь. - Так. И что я должен сделать? Сэр Эдмунд пожал плечами. - Я всего лишь советую, - напомнил он. - Решать всё равно вам. - Говори, - твёрдо произнёс Роберт, зная, что ничего дурного Эдмунд не посоветует. - Я бы сказал на вашем месте, что девочка эта - украденная дочь вашего брата Генри. И сэр Генри, и его жена давно мертвы, никто не сможет опровергнуть это. А о законной племяннице такого важного человека, как вы, люди будут охотнее говорить. Мужчина радостно хлопнул старого помощника по плечу и, сорвав с пояса кошель, сунул ему. Это был действительно хороший план. - Вы настоящий гений, мистер Эдмунд! Я ваш должник. Мы так и сделаем. Тот провёл рукой по губам, скрывая улыбку. - Только вы уж постарайтесь узнать, если это возможно, как должна выглядеть девчонка. Хотя бы примерно. Медальон был памятной вещью, но о нём мы упоминать, боюсь, уже не сможем - слишком приметный и многим, наверное, запомнился. - Жди меня завтра на этом же месте! - крикнул граф, взлетая в седло. - Я добуду все сведения, какие только смогу. Он гнал лошадь по темнеющему городу, словно одержимый, и сам удивился, что ему удалось никого не задавить по пути. Когда он постучал в одну из калиток дворца, заспанный часовой с удивлением выглянул в зарешёченное окошко. - Открывай, живо! - прогремел граф Лестер. - Важные новости для королевы. За считанные минуты он преодолел расстояние до покоев Елизаветы, не обращая внимания на придворных и стражу. Когда встревоженная фрейлина бросилась докладывать королеве о его визите, он шёл по пятам за ней и вошёл в двери будуара Елизаветы раньше, чем девушка договорила. - Милорд! - возмущённо воскликнула фрейлина, зардевшись. Елизавета жестом остановила её, поднимаясь с кресла и запахивая на груди тяжёлый парчовый халат. Увидев выражение лица Роберта, она поняла, что что-то произошло. - Все вон, - спокойно произнесла она, но голос её все равно прозвучал угрожающе. Фрейлина и горничные удивлённо захлопали глазами, но спорить не посмели, пусть даже это и было нарушением всех мыслимых приличий. Мужчина проводил взглядом стайку девушек и прижался ухом к закрывшейся за ними двери. Не обращая внимания на шагнувшую к нему королеву, он ждал, застыв, пока стихнут шаги горничных в конце коридора. - Роберт! - нетерпеливо воскликнула Елизавета. Столь неожиданный, поздний и настойчивый визит графа Лестера не может остаться незамеченным, уже к полудню завтрашнего дня о ней станут судачить все от поломойки до советников, и она должна знать, что это всё не зря. - Что случилось? Ты узнал что-то о... о нашей девочке? Он бросил на королеву странный взгляд и сел на кушетку, запустив пальцы в тёмные волосы. Женщина осторожно, словно он мог обидеть её, присела рядом с ним, нервно перебирая собранные в косу пряди. - Не молчи... прошу... - Пока ничего. Но! - воскликнул он, видя, что королева сейчас расплачется. Роберт бегло рассказал ей о плане сэра Эдмунда. - Мне нужно знать, как она выглядела. Возможно, это поможет нам... Хотя бы немного. Леди Эшли села на краешек кровати, аккуратно расправив складки платья. Девушка подняла на неё глаза и слабо улыбнулась. - Она настоящая красавица, миледи. Принцесса перевела взгляд на младенца и, склонив голову набок, осторожно покачала девочку. - Она такая крошечная... Леди Кэтрин, её нужно окрестить Анной. Как...как мою мать. Женщина напряглась: королеве такой выбор имени точно придётся не по душе. Она потянулась к ребёнку, поправила одеяльце и легонько коснулась мягоньких медно-рыжих волос девочки. - Как пожелаете, миледи. - Быть может, мы всё-таки сможем её оставить? - В глазах Елизаветы, когда она посмотрела на свою няню, было столько отчаяния и мольбы, что сердце женщины заболело. Елизавета была ей, словно родная дочь, и видеть мучения принцессы было выше её сил. Но, несмотря ни на что, ей придётся переступить через себя и уберечь девушку от опрометчивых поступков, которые дорого могут ей обойтись. - Господь с вами, Ваше Высочество! - махнула она рукой на принцессу. - Забудьте вы об этом. Не бывать этому. Ничего не выйдет. - Пожалуйста! - Девушка всхлипнула, и слёзы отчаяния потекли по её бледному лицу. Солёные капли падали на личико новорожденной, и та беспокойно завертелась в руках у матери, захныкав. Леди Кэтрин с трудом забрала ребёнка из будто окаменевших пальцев матери. - Мы выдадим её за дочь какой-нибудь служанки, и я ни разу не подойду к ней, клянусь! Просто пусть она растёт рядом со мной. Я просто хочу видеть её... Женщина отвела глаза от заплаканного лица любимицы, укачивая девочку. - Это исключено, Ваше Высочество. Её Величество никогда этого не допустит. - Она накрыла своей ладонью руку Елизаветы, но та гневно отдёрнула руку. - Вы всего лишь больны, дитя моё, но уже выздоравливаете. На будущей неделе вы должны будете предстать перед гостями на приёме у королевы, и ни одна живая душа не должна ничего заподозрить. Иначе не миновать беды. Принцесса резко откинула одеяло и вскочила на ноги на кровати, пошатываясь на мягкой перине. - А мне наплевать! Я пойду на этот приём, - она с силой сжала кулаки, словно в её руках вдруг оказалась шея ненавистной сестрицы, - да, пойду! Но я скажу всем и каждому, что родила ребёнка от человека, которого люблю и что моя сестра - их великодушная королева! - собирается навсегда разлучить меня с моей дочерью. Кэтрин Эшли резко выдохнула и поднялась со своего места. Она направилась к колыбели, а Елизавета лишь напряжённо всматривалась в каждое её движение, мгновенно застыв. Уложив девочку в колыбельку, женщина вернулась к кровати и хмуро взглянула на свою воспитанницу, уперев руки в бока. Девушке мигом показалось, что она снова стала маленькой непокорной девочкой, которая таскала дворовых кошек к себе в кровать. - Довольно! - резко и совсем неучтиво произнесла миссис Эшли. Елизавета изумлённо моргнула и переступила с ноги на ногу, стараясь сохранить равновесие. - Не ведите себя, как избалованная девчонка, Ваше Высочество. Если бы ваш батюшка, да благословит Господь его бессмертную душу, был бы сейчас жив, и вам, и ребёнку пришлось бы куда хуже. Вы должны понимать это и благодарить нашу королеву за всё, что она сделала. Елизавета вновь всхлипнула и без сил упала на кровать. Слёзы струились по её лицу, она пыталась смириться с мыслью, что её маленькую дочку у неё вот-вот отберут навсегда, но сердце протестовало. Девушке казалось, что она готова отказаться от титула, от всего этого богатства, голодать и даже убить, лишь бы не разлучаться с ребёнком. - Полноте. - Леди Кэтрин привлекла девушку к своей груди, как если бы она была совсем малышкой, и поцеловала в макушку. - Королева найдёт ей хорошую семью... - Девушка взвыла в голос, и миссис Эшли тоже заплакала. - Быть может, дитя моё, однажды ты найдёшь её... Королева медленно открыла глаза и в упор посмотрела на сэра Дадли. - У неё были рыжие волосы. А глаза… глаза были зелёные, я точно помню. - Она тяжело вздохнула, пытаясь вспомнить тяжесть детского тельца в её руках. Нет, долгие годы начисто стёрли эти воспоминания. Роберт задумчиво потёр лоб. Глаза и волосы младенца – этого было чертовски мало, но на что он рассчитывал, когда шёл сюда? Не иначе, из ума выжил. Он почувствовал на себе твёрдый и вместе с тем молящий взгляд Елизаветы. Когда он поднял на неё глаза, женщина тронула его за руку. - Найди её, прошу. Я дам тебе всё, что хочешь, только верни мне её. Слова королевы были хуже пощёчины. - Вы забываете, Ваше Величество, что это и моя, - он сделал акцент на этом слове, - дочь тоже. - Прости, - прошептала она, кожей чувствуя, что обидела его. К чёрту трон и корону, без него она ничто! Лёгкая улыбка тронула его губы. Он не должен был так реагировать на её слова. - Уже поздно, - Роберт поднялся и поцеловал бледную руку королевы, - впереди трудный день. Спокойной ночи, моя королева.

***

Чёрная туча закрыла половину неба, и последние лучи солнца, всё ещё пробивавшиеся сквозь неё, делали Лондон совсем мрачным. Люди торопились под крыши лавок и таверн, предчувствуя приближающуюся грозу, и Урсула поняла, что много ей сегодня не заработать. Джек уже обходил стоявших подле помоста людей с полотняной шапкой, то и дело тревожно поглядывая на тёмное небо. Девушка вяло потрясла бубном и стремительно повернулась, взметнув юбки едва ли не до колен. Остановившись, она неловко поклонилась публике, и люди стали расходиться, бросая последние медяки в шапку мальчишки. Урсула подобрала в углу сцены свой плащ и грубые башмаки. - Пятнадцать монет, - грустно произнёс Джек, перебирая монетки в шапке. – Это мало. - Мало, - эхом отозвалась девушка, накинув плащ. Где-то далеко блеснула молния. - Пастор велел купить у Большого Тома новый нож. Я пойду, а ты жди здесь. - Вот ещё! Я пойду с тобой. Мальчик фыркнул, сунув монеты в потрепанный кошель на поясе. - Вот ещё! Много ты понимаешь в ножах. И потом, - он понизил голос, - Хьюго не велел. Она только пожала плечами. Мальчишка, сверкая пятками, завернул за угол, а она уселась на сцену, свесив ноги, и её раз посмотрела на небо. Добраться до дома сухими у них с Джеком точно не выйдет. Со старого бубна слезала краска, и Урсула поддела её ногтем, отдирая. Звенит и ладно. Почувствовав движение за спиной, она обернулась и увидела серую облезлую кошку. Животное подошло к ней и потерлось о её руку. Девушка рассеянно почесала кошку за ухом. - Прекрасно танцуешь, - прозвучал голос прямо перед ней, заставив нищенку вздрогнуть. Она подняла глаза и увидела того самого солдатского командира. Теперь на нём не было лат, а был лишь серый камзол и добротный коричневый плащ. Урсула не смогла сдержать улыбку, глядя на него: она не видела его уже много дней и думала, что он больше никогда не придёт. - Спасибо. Золотая монета легла в её раскрытую ладонь, и от этого мимолётного прикосновения Урсула покраснела. Первые тяжёлые капли весеннего дождя застучали по земле, заставляя их одновременно натянуть капюшоны. Эдвард рассмеялся, поглядев на небо. - Вы совсем промокнете, - покачала головой она. – Негоже портить такой хороший плащ. Там, - она махнула рукой в сторону пустующих навесов, - старухи продают свою зелень. Там можно переждать дождь. Он взглянул на неё, чуть склонив голову, и что-то необычное мелькнуло в его глазах, обжигая. - Пойдём со мной, - вдруг предложил он. Боже праведный, что он делает? Заигрывать с нищенкой – лучшего занятия он себе придумать не мог! Но что-то неотвратимо притягивало его к этой девушке, словно не было на ней этих лохмотьев. Урсула настороженно смотрела на парня. Сердце в груди колотилось часто-часто, но инстинкт предостерегал идти с ним. Дождь тем временем зарядил сильнее, но стражник так и стоял перед ней, ожидая чего-то. - Ладно. - Девушка неловко соскользнула с помоста, будто бы не замечая его протянутых рук. И всё же он осторожно коснулся её талии, поддерживая, но, встав на землю, Урсула тут же отпрянула. - Бежим! – вдруг он схватил её за руку, увлекая за собой под крышу. Прямо за ними, оглушая, раздался раскат грома. Заливаясь смехом, они вбежали под узкий навес и принялись отряхивать дождевые капли с плащей. - Меня зовут Эдвард, - вдруг произнёс он, внимательно глядя на неё. Девушка только кивнула, не зная, что ответить. Во рту пересохло, в ушах шумело, сердце бешено колотилось. Под маленьким навесом они стояли так тесно, что их тела почти соприкасались. Урсула ощущала тепло, исходившее от этого крепкого красивого парня, и отчаянно краснела, надеясь, что в наступивших сумерках он не сумеет ничего разглядеть. Что творится с ней? Может быть, это из-за того, что она продрогла? - Дождь скоро кончится, - промямлила она, чтобы хоть чем-то разбить гнетущую тишину, хотя ливень и не думал заканчиваться. – Мне нужно идти. - Куда? - Домой, - неопределённо пожала плечами девушка. - Где ты живёшь? Она заглянула ему в лицо, нахмурившись. Он солдат, напомнила она себе, а значит, опасен для всех них. Урсула только покачала головой. Парень улыбнулся, коротко пожав плечами. - Урсула! Урсула, где ты?! – донёсся до них крик Джека, заглушивший шум дождя. - Мне нужно идти. - Кто это? – Он шагнул вперёд, чтобы рассмотреть кричавшего за плотной стеной воды, но девушка схватила его за руку, удерживая. Её прикосновение обожгло его, и парень остановился, вопросительно глядя на неё. - Мой друг. Мне нужно идти. Благодарю вас. - Почтительно склонив голову, она нырнула в струи дождя, оставив его одного.