Королева проклятых

Булыжная мостовая мелькала под ногами. Босые ноги оскальзывались в грязи и нечистотах, но в тяжёлых деревянных башмаках невозможно было бежать достаточно быстро. "Мы должны положить этому конец". Дыхание сбилось, и Урсула споткнулась, больно ударившись мизинцем о камень. Когда она услышала эти слова, в сердце словно всадили нож... "Сегодня". ...и прокрутили, когда в тускло освещённой таверне она увидела, кому принадлежал этот голос. Она должна бежать, должна предупредить своих... Это они с Томом навлекли беду на них всех! Скользнув в проулок, девушка остановилась перевести дух и огляделась. Стремительно темнело, глаза ей застили невыплаканные слёзы, но она всё равно была уверена, что знакомый с детства краткий путь до монастыря её ноги выберут и вслепую. Что-то было не так... Выдохнув и присмотревшись, девушка охнула и торопливо перекрестилась: с обеих сторон улицы слепыми глазницами окон на неё смотрели незнакомые дома. Похоже, погружённая в свои мысли, она впервые в жизни свернула не туда. Молчаливый под серыми тучами Лондон окутала прохладная тьма, когда Урсула, наконец, добралась до монастыря. С первого взгляда она поняла, что опоздала: среди многочисленных полуразваленных построек и кустов в заросшем дворе метался свет факелов, тут и там показывались тени, кричащие и лязгающие оружием. Слёзы брызнули из глаз девушки, когда она расслышала громоподобный голос Хьюго, приказывавший кому-то невидимому бежать. Вытащив из ножен свой небольшой нож, она двинулась туда, где, по-видимому, разгорелась ожесточённая схватка, но тут чья-то рука крепко обхватила её запястье и потянула в другую сторону. Урсула попробовала вырваться, но безуспешно. А через мгновение за ней захлопнулась покосившаяся дверь одной из пристроек, и трепещущий свет озарил хмурое лицо Эдварда, оказавшегося между ней и дверью. Урсула ахнула и вновь попыталась вырваться, но парень лишь крепче сжал её руку. - Пусти меня! - Не пущу. Там, - он кивнул на дверь, за которой всё ещё раздавались крики, - опасно. - Опасно?! - Девушка подавила в себе истерический хохот. Но ведь он сам привёл сюда своих солдат, вооружённых до зубов, а теперь говорит ей об опасности! - Там - моя семья. И я должна быть там с ними. - Нет, - покачал головой он. Конечно, Коллтон понимал, что его место сейчас по ту сторону этой двери, с его людьми. Однако он, в отличие от неё, не питал особых иллюзий на счёт будущего этого притона: сегодня ночью он будет стёрт с лица земли, а большинство его обитателей окажутся либо на виселице, либо в тюрьме. Но ему очень не хотелось, чтобы эта девушка с яркими рыжими волосами оказалась в любом из этих мест. Урсула попыталась ударить его свободной рукой, ногтями целя по лицу, но солдат ловко перехватил её руку и прижал к себе. - Ты никуда не пойдёшь. Девушка едва не заплакала в голос, когда почувствовала запах дыма, пробивающийся сквозь щели между досками. Они подожгли монастырь! От отчаяния она обмякла в руках офицера, и он, кажется, ослабил хватку. Звуки снаружи звучали теперь глуше, словно удаляясь, но Урсула всё-таки сумела распознать воинственный клич Тома. Это придало ей решимости. Краем глаза она видела недоверие на красивом лице Эдварда, и поняла, что пора действовать. Юркой змеёй, как учил её Хьюго, она рванулась из кольца его рук к двери. Девушка уже взялась за дверную ручку, когда сильные руки стражника обхватили её за талию и рванули назад. Если бы он, Урсула бы упала прямо на каменный пол. Ненависть поднялась в ней обжигающей волной. Как она могла думать, что влюбилась в этого солдафона? Он - лишь убийца, лишающий её последнего оплота в этом мире. Ему платят золотом за убийства таких, как она, а она благодарила его за это золото! Его руки продолжали крепко прижимать её к его телу, но ничто не могло заглушить криков и гула огня, доносящихся снаружи. Эти звуки подстёгивали Урсулу. Аккуратно, едва заметным движением она вытащила из ножен нож и всадила его прямиком в правую ногу парня. Он взвыл от боли, но, к удивлению девушки, хватка его не ослабла. Одним движением Эдвард выбил из её руки нож, Урсуле осталось только с беспомощной тоской смотреть, как её оружие с лёгким шорохом скользит по каменному полу. - Это уж слишком! - прорычал парень и отшвырнул её в сторону. Превозмогая боль, он добрался до двери и сел на пол, привалившись спиной к двери. В зелёных глазах девушки стояли слёзы, губы побледнели и были крепко сжаты. Бросив на неё полный злости взгляд, Коллтон оторвал полоску от своей сорочки и принялся перевязывать рану.

***

С первыми лучами солнца, проникнувшими в комнатку, Урсула очнулась от беспокойного прерывистого сна. Стоило ей взглянуть на сидящего напротив солдата, как все события минувшей ночи болью отозвались в её памяти. Эдвард был бледен, под глазами залегли тени - видимо, он провёл бессонную ночь, карауля её. Вздохнув, девушка почувствовала запах дыма и едва не расплакалась от отчаяния. - Ненавижу тебя, - сипло прошептала она. В её глазах плескалась жгучая неприязнь. Эдвард усмехнулся. - Я спас тебе жизнь. И это была правда. С молоком старухи Бет Урсула впитала знание о том, что жизнь любого нищего заканчивается в тюрьме, на плахе или в придорожной канаве. Вчера ей удалось избежать такой участи, но что ей делать теперь? Стараниями городской стражи она осталась совершенно одна. Взгляд девушки скользнул по окровавленной повязке на ноге офицера. Проследив её взгляд, Эдвард нахмурился. Нога нещадно болела, хотя благодаря вину из фляжки заражения почти наверняка удалось избежать. А уж что подумали его солдаты, не найдя своего командира, одному Богу известно. - Хороша благодарность, - буркнул он. Урсула сдвинула брови. Она не должна была чувствовать себя виноватой, но почему-то чувствовала. Подобравшись к нему, девушка коснулась повязки. Коллтон зашипел и отдёрнул ногу. - Ты не оставил мне выбора, - еле слышно сказала она. - Прости... Теперь я могу идти? Она поднялась, и Эдвард с удивлением посмотрел на неё снизу вверх. Он видел её всего несколько раз, но навсегда запомнил тот огонь, который горел в её зелёных глазах. Сейчас же её глаза были пустыми, казалось, даже их зелень поблёкла. Держась за стену, он поднялся и отворил перед ней дверь, пропуская вперёд. Увиденное снаружи заставило Урсулу закричать: по земле стлались клоки жирного серого дыма, крыша монастыря провалилась, стены обуглились. В рассветном сумраке она увидела несколько тел в лохмотьях и поспешно закрыла глаза руками. Если она не будет этого видеть, возможно, поверит, что это всё - просто ужасный сон. Она попыталась позвать Хьюго или Тома, но голос не повиновался. За своей спиной она услышала неровные шаги солдата и, обернувшись, закричала ему в лицо: - Ты! Это твои люди сделали это! Он только поморщился, словно её громкой голос доставил ей неудобства. Развалины монастыря притягивали её взор, и Урсула отвернулась. А в следующий миг она услышала усталый голос Эдварда прямо у своего уха. - Ты...твоя... - не найдя подходящего слова, он просто кивнул на опустевший притон, - вы не оставили нам выбора. - В Лондоне полно нищих кроме нас. Почему именно мы?! - Потому что. Девушка бросила на него быстрый взгляд. Челюсти парня были крепко сжаты, в глазах она увидела равнодушие - он ни капли не пожалел о содеянном. Для него все те люди, которые жили здесь, значили не больше насекомых. Значит, и она тоже. - Что теперь с ними будет? - с трудом разлепив губы, спросила Урсула. - Мужчин ждёт виселица, женщин - тюрьма, детей - приют. Вы попили нам достаточно крови. Она перевела дыхание. Хьюго. Том. Боб, Червь, Лысый Джек. Перед глазами девушки калейдоскопом замелькали лица тех, с кем она делила кров и хлеб, с кем училась читать у старой Матушки, кто подтрунивал над ней и пытался защитить к месту или нет. Она зарекалась привязываться - не раз и не два - но теперь слёзы душили её от осознания того, что они скоро отправятся на тот свет, а она ещё жива. Подняв взгляд на Эдварда, она твёрдо сказала: - Я хочу увидеть их. Брови офицера удивлённо взлетели вверх. Девушка была ниже его, и, глядя на неё сверху вниз, Коллтон вдруг почувствовал жалость к ней. Похоже, те отбросы, которые жили в этих развалинах, действительно были дороги ей, хоть сама она больше походила на переодетую к маскараду благородную девицу. - Хорошо. Но мы должны поторопиться. Розовеющее солнце едва успело подняться достаточно высоко, как наползли серые тучи, и заморосил противный мелкий дождь. У старьёвщика за несколько медяков Эдвард купил потёртый серый плащ и набросил его на плечи Урсулы. - Тебе нужно будет спрятать волосы, - пояснил он в ответ на удивлённый взгляд девушки, - иначе тебя могут узнать. Чем ближе они подходили к виселице, тем больше народу им попадалось. Прикрывая головы шляпами или тряпками, люди протискивались ближе к месту казни. В общем шуме они смогли различить высокий голосок мальчишки, продававшего орехи. Урсуле захотелось зажать уши руками, но вместо этого она только схватила своего провожатого за руку. Эдвард спокойно посмотрел на неё и слегка сжал её руку, словно утешая. Он вёл её за собой, но она не различала дороги под ногами, не видела лиц окружавших их людей. Её взор был прикован к виселице и стоящей рядом с ней кучкой оборванных мужчин. Они о чём-то безмятежно переговаривались, не замечая оскорбительных окриков и летевших в них комков грязи, и Урсула смогла даже расслышать взрывы хохота. Слёзы душили её и, не в силах видеть высокую худую фигуру Хьюго, она спрятала лицо на груди Эдварда, уткнувшись лбом в холодное железо кирасы. Урсула не знала, сколько времени простояла так, и очнулась лишь тогда, когда солдат легонько потрепал её по плечу. Подняв голову, девушка увидела, что Хьюго стоит прямо, а на шею ему наброшена верёвочная петля. Она смотрела во все глаза, не в силах отвести взгляд от страшного зрелища, и не заметила, что её ногти впились Эдварду в запястье. Вдруг Пастор поднял голову, и девушка увидела, что глаза его по-прежнему наполнены весельем, как будто виселица - одна из его бесчисленных авантюр. Внимательным, чуть насмешливым взглядом он обвёл толпу, и замер, увидев её. В тот же момент она почувствовала, как Эдвард накинул на неё сбившийся капюшон. Урсула смотрела на Хьюго, не отрывая глаз, и не слышала, как глашатай зачитывал приговор ему и остальным. А когда мужчина усмехнулся и подмигнул ей, сердце её подпрыгнуло. После казни Хьюго она, похоже, перестала воспринимать происходящее. Один за другим разбойники покидали этот бренный мир, и лишь, когда последнему из них набросили петлю на шею, Урсула очнулась. И чуть не вскрикнула от внезапно осенившей её радостной мысли: далеко не все из их банды попались в руки солдатам Эдварда Коллтона. Она не увидела Тома, не видела Красавчика, худого бледнолицего юношу по кличке Апостол и Боба тоже... Значит, все они живы и скрываются. Девушка бросила беглый взгляд на парня, пытаясь понять, отразилась ли вспышка радости на её лице. Но Эдвард лишь рассматривал что-то у себя под ногами, и она вздохнула с облегчением. Когда с казнью было покончено, они осторожно выбрались из гудящей толпы. Урсула высвободила свою ладонь из его руки и отступила на шаг. Эдвард рассматривал её, склонив голову, и раздумывал над тем, что же она теперь будет делать. Прибьётся ли к какой-то другой банде или станет работать в одиночку? Скажем, торговать собой... - Что ты будешь делать теперь? - Не знаю, - совершенно искренне пожала плечами она. Урсула и правда не знала, что теперь делать. Конечно, она могла уйти в какую-нибудь другую банду, коих было полным-полно в Лондоне, но далеко не каждый вожак уважал Пастора и его людей. Она могла бы отправиться на поиски Тома и остальных, но, скорее всего, они на какое-то время залягут на дно, и все её поиски будут тщетны. Подняв глаза на парня, она неловко улыбнулась, увидев в его глазах непонятные искорки. Коллтон протянул ей руку: - Идём со мной. Девушка переступила с ноги на ногу, раздумывая. Однажды она мечтала о том, что этот парень на вороном жеребце окажется её рыцарем и вырвет её из грязи и нищеты. Теперь же она знала, что он - всего лишь солдат Её Величества, который не задумываясь уничтожил всё, что она любила. Однако, сколько бы Урсула ни старалась, воскресить в своей душе вчерашнюю ненависть не могла. Если бы не он, она могла бы оказаться в тюрьме или ещё где похуже. - Хорошо. Мгновение помедлив, она вложила свою руку в его.