Приснись мне в ночь на пятницу

— Ты уверен, что успеешь? Нед весьма подозрительно и в то же время сомнительно разглядывал целый список дел Питера, который он обязан был закончить за оставшуюся неделю учебы. Пунктов много, времени — нет. Тот только пожал плечами, не зная, как бы точнее выразить свою уверенность, но маленькое чувство провала — оно было, да. Питер не относился к числу тех людей, которые откладывали всё на потом. Ему было проще сделать всё заранее, убрать в дальний ящик и достать только тогда, когда правда придёт подходящий момент. Нет, ему не составляло особой сложности заранее доделать свой экзаменационный проект, некоторые зарисовки для комикса и собрать в поездку чемодан. Однако обыденные проблемы так быстро навалились на него, что он и пискнуть не успел, как выполнение важных планов резко отложилось на потом. — Не знаю, но постараюсь точно. Иначе придётся всё это доделывать после съезда. На самом деле, Питер оказался бы очень даже «за», чтобы хотя бы треть пунктов оставить для будущего себя, однако потом будет заслуженное лето, каникулы, бесконечные прогулки, и он наверняка про это забудет. Ну примерно с тем же успехом, с которым забывал и до сих пор забывает про просьбу Мэй не носиться с едой в руках по дому, даже если сильно опаздывает. В конце каждого семестра художественной академии его группа выезжала за город делать сначала небольшие наброски, а потом выжимать из них целую масштабную работу. В этот раз поездка выпала на конец июня, и Питер очень хотел, чтобы она прошла идеально. Чтобы он не забыл палитру красок, кисти или запасные карандаши. И, наверное, чтобы неожиданно не оказался единственным студентом, которого могли бы там неожиданно оставить (как бывало однажды в аэропорту Чикаго). Да, пожалуй, этого было бы вполне достаточно для того, чтобы назвать съезд «удачным». Однако помимо недельного съезда в его задачи входили сдача теоретической части на водительские права, запись на курсы французского для будущей поездки в Париж в момент совершеннолетия, подработка администратором в фитнес-центре и много-много незаконченных страниц графического любительского комикса, которые он с другом должен закончить в срок. И как всё успеть всего за семь дней? Ответа он не знал, хотя безумно желал поскорее уйти в лето. Они с Недом принялись говорить на тему «важности» парочки проектов, от которых в реальном смысле слова не зависело практически ничего, но спорить с преподавателями студенты не могли. Питер лежал на первом ярусе кровати и задумчиво перелистывал страницы недавно приобретённого журнала про японских мангак, а друг рассматривал доделанные им ранее скетчи, портреты и дизайны придуманных комнат. Тётя Мэй как раз задерживалась по работе, пообещав принести пиццу, поэтому времени для личных разговоров у них было хоть отбавляй. — Слушай, а сколько тебе нужно было скетчей сдать? — протянул Нед, с видом знатока рассматривая красивое изображение маленькой девочки с мороженным. — Не помню, — честно ответил Питер, перевернувшись на живот и указав на стопку. — Но примерно столько, сколько здесь есть. — Всем бы такую прыткость, — засмеялся друг, аккуратно перекладывая листы с одного места на другое, чтобы получше всё рассмотреть. — Если бы я учился в твоей академии, наверное, помер бы давно! — Не преувеличивай, — хохотнул Питер, следя за действиями Неда. — Секрет прост, и он в том, чтобы всё это выполнять вовремя, а не за две ночи до сдачи. Тогда и техника не подкачает, и композиция лучше будет. — Да, да, ты это своим однокурсникам скажи. Кстати, — вдруг перевёл тему он, выудив из стопки несколько набросков и повернув их к нему лицом. Нед поиграл бровями, хитро улыбаясь. — Ты до сих пор его рисуешь? Насколько я помню, вот этих двух изображений не было… Питер только и успел вскинуть брови, уставившись на свои же скетчи. На каждом из них был изображён один и тот же человек, чья мимика лица практически везде совпадала. Только на одном он вышел расстроенным, на всех остальных получилась если не дерзость, то напускное самодовольство точно. В его огромной коллекции рисунков фигура этого мужчины встречалась не сказать, что слишком часто, но достаточно заметно, если следить за хронологией появляющихся новых образов. Человек на многих бумажках был изображён в сосредоточенных позах, будто над чем-то долго раздумывал, или наоборот вальяжно располагался на заднем сидении какого-то автомобиля. Нед всегда задавал новые и новые вопросы, стоило ему только заметить пополнение, только вот Питер не знал, как и что отвечать. Не из-за того, что не мог объяснить собственный набросок, а потому что, в общем-то, даже понятия не имел, кого же он рисовал. Впервые тот пришёл к нему в сон полгода назад, ворвавшись так быстро и неожиданно, как гром среди ясного неба. Тогда Питер подумал, что легче счесть это за бред, когда в жизни не хватает острых ощущений, потому они и начинают из подсознания приходить. Однако хотя бы раз в неделю этот мужчина периодически появлялся, а ему только и оставалось, что запоминать выражение взрослого лица, приятный голос с хрипотцой и малюсенькую часть окружающего мира. Он понравился Питеру сразу — весь такой статный, уверенный и саркастичный. Почему-то временами казалось, что и пахнуть он должен каким-то обалденно дорогим одеколоном, а у парковки его должен был бы ожидать новенький «Лексус». Происходящее вокруг тоже хорошо запоминалось, очень походя на новейший боевик со всякими крутыми спецэффектами. Однажды Питер вдохновился прекрасными видами своего сна и за всю ночь сделал наброски первых четырёх страниц небольшого комикса, в котором супер-герои спасают мир от очередной катастрофы, а в жизни они просто остаются обычными людьми. Идея безумно понравилась Неду, однако мысль насчёт вставления этого мужчины в бронированном красно-золотом костюме гаденько шевелилась под рёбрами. Он просто не решался её осуществить. А вдруг тот человек это где-нибудь нечаянно увидит? И как же тогда объясняться? Не говорить же постороннему человеку «извините, я видел Вас во снах!». — Ага, позавчера появились, — склонил Питер голову, а после потянулся к одному из рисунков и принялся пристально его рассматривать. — Знаешь, в этот раз было кое-что поинтересней. — Правда? — тут же заинтересовался Нед, подъехав на стуле поближе. — И что же именно? — Да так, — вдруг улыбнулся он, погладив кончиками пальцев очертания чужого лица на бумаге. — Как будто огромный корабль в форме пончика летал по небу, а я зачем-то понёсся к нему. Вот правда не помню, зачем… — Вау! — восхищённо воскликнул друг, выпучив глаза. — Опять в том странном красном костюме, да? — Типа того. Одно только смутило. — Что? — Я выпрыгнул из окна автобуса. — Чего? Ты ещё и паркуром там занимаешься, что ли? — засмеялся Нед, вновь отъезжая к компьютерному столу. — Мне иногда кажется, что там я занимаюсь абсолютно всем тем, на что у меня ни сил, ни времени здесь не хватает, — тоже захохотал Питер. Он поднялся с кровати, размял затёкшие мышцы и кивнул в сторону двери. — Пошли-ка чего-нибудь перекусим до прихода Мэй. Ну, или чай попьём. Я ничего с утра в рот не брал. — О, давай! К слову, что с новыми частями комикса делать будем? — вопросил друг, выходя первым из комнаты и попутно пару раз помахивая руками над головой. — Есть у меня пара идей, сейчас расскажу, — ответил было Питер, однако остановился, когда несколько листочков со стола опустились на пол из-за сквозняка. Он наклонился, поднимая их, и снова принялся рассматривать красивые ясные глаза, словно смотрящие в самую душу, точёный подбородок, к которому хотелось бы легонько прикоснуться, милые морщины на лбу и возле глаз, что можно было бы с удовольствием разгладить, если бы мужчина перестал хмуриться, аккуратную бородку, наверняка колющуюся при поцелуе, и… — Эй, а где кружки-то? Чувак, я чё-то ничего не вижу! — раздался вопросительный голос Неда с кухни. — Я сейчас! — крикнул ему Питер, быстро опомнившись, отложив листок на стол и, встряхнув головой, направившись на кухню. — Что ты не нашёл? — Да эти, как их… А, всё, нашёл. Питер закатил глаза, думая поставить чайник, попутно позвонить Мэй и рассказать другу о парочке своих идей. Сквозняк из-за открытого окна так и продолжал витать по квартире, заставляя листочки на комнатных растениях немного подрагивать, а рисунки временами носиться по столу из одного угол в другой и падать на кровать. Один из них с изображением мужчины дёрнулся, но так и остался лежать на месте. Мужчины, чьего имени Питер до сих пор так ни разу и не узнал.