Where I follow, you'll go

Было много преимуществ разделить этот день с Давеном и его невестой. Большинство гостей были Фреями, и их больше интересовал брак Уолды и выгода, которую он мог им принести. Исключение составляла тетка Дженна, которая весь вечер сидела по другую руку от Бриенны и рассказывала истории, одни серьезные, другие непристойные. По мере того как вечер подходил к концу, щеки Бриенны приобретали все более заметный красный оттенок. Она все еще оставалась в тяжелом плаще, даже после того, как Джейме сказал, что она может снять его. В зале было жарко, и Бриенна пила арборское золотое на протяжении всего пиршества. Джейме никогда не видел, чтобы она пила больше нескольких глотков вина. В ее глазах появилась мягкость, и она улыбалась не так напряженно. Однако Бриенна перестала улыбаться, когда Давен пригласил ее на танец. — Милорд? — спросила она Джейме — будто ей было нужно его разрешение, скорее надеясь, что он запретит. — Иди, наслаждайся, — ответил Джейме, и не только для того, чтобы развлечься. С клинком в руке Бриенна двигалась достаточно хорошо. Она и танцевать должна грациозно. Кто был неуклюж, так это Давен, двигавшийся немного не в ритм с музыкой и привыкший к гораздо меньшим партнершам. На самом деле все это была его вина. Когда они обсуждали кандидатуры возможных невест, это Давен со смехом предложил Бриенну. — Сделай ей ребенка и отправь домой, на остров, — сказал он и добавил: — просто молись, чтобы все дети были сыновьями. — Джейме не обдумывал предложение Давена, потому что оно звучало насмешливо, пока не поговорил с Бриенной. Джейме наблюдал за ее движениями — пышные юбки кружились вокруг ее длинных ног. Бриенна полностью сосредоточилась на танцевальных шагах, время от времени сбиваясь с ритма, когда натыкалась взглядом на другого танцора или когда Давен пытался заговорить с ней. Светлая Уолда танцевала рядом, с одним из своих дядей или кузенов. Джейме вечно их путал. В то время как Бриенна была напряжена и встревожена, Уолда была улыбчива и счастлива. Бриенна улыбнулась в септе, когда он поцеловал ее один раз, а потом еще, потому что это было ново и приятно. На мгновение ему показалось, что она счастлива носить его плащ и его имя. Джейме не мог смотреть на Бриенну, не думая о том, как это было странно — целовать кого-то, кто не был Серсеей. Он задавался вопросом, сможет ли быть с кем-то еще. Серсея была единственной, кого он знал, единственной, кого он когда-либо хотел. Когда Бриенна вернулась после танца, Джейме заметил, что Дженна выжидающе смотрит на него. Просто свадьбы ей было недостаточно; Джейме нужно было консуммировать брак. Дженна также настояла на том, чтобы Бриенну осмотрели перед свадьбой, дабы убедиться, что она не беременна. Джейме отказался бы, если бы не тот убитый межевой рыцарь Хант и то, как Бриенна избегала говорить о нем. Джейме наклонился ближе к Бриенне, раздраженный самодовольной улыбкой Дженны. — Может, нам удалиться в наши покои? — Да, пожалуйста, — ответила Бриенна, благодарная, но взволнованная, как он и ожидал. Мейстер сообщил, что она, скорее всего, все еще невинна, хотя изнасилование, казалось, было единственной травмой, которой она избежала. Сломанные кости, разодранная плоть, бессчетные шрамы. Семеро были не очень-то милосердны. Мало кто заметил их бегство с пиршества. Большинство из гостей кратко и небрежно поздравили леди Утеса Кастерли и перешли к более веселым занятиям — еде, питью и танцам. Путь в комнату показался долгим, в особенности из-за повисшей между ними тишины. С момента их помолвки они почти не виделись, Бриенна проводила время с дамами, а Джейме и Давен продумывали, куда отправится войско Ланнистеров, когда покинет Риверран. Ради Бриенны, да и ради себя самого, Джейме попросил новые покои. Не было нужды сегодня напоминать им о мрачной судьбе Талли. Комната, в которую он привел свою невесту, была меньше, чем старые покои Эдмара, рассчитанной скорее на одного человека. Днем их вещи перенесли сюда, хотя пожитков у обоих было немного. Большая часть вещей Джейме все еще была за пределами замка. У Бриенны был только небольшой сундучок, в котором она хранила одежду, меч и седельные сумки, прилагавшиеся к кобыле, которую Джейме подарил ей в Королевской Гавани. Бриенна владела немногим помимо того, что дал ей он. Все, что принадлежало ей, было украдено или потеряно по пути. Единственное, что у нее осталось, — это она сама, и по законам Семи Королевств она теперь тоже принадлежала Джейме. Кровать украшали свежие белые простыни, чтобы результат консуммации был лучше виден. Свечи и пылающий огонь отбрасывали мягкий золотистый свет, на столике у камина стояли графин с красным вином и два бокала. Горничным не стоило беспокоиться. Они оба знали, чего от них ждут, а Бриенна была всегда верна своему долгу. Целоваться с ней было приятно; так что трахнуть ее Джейме сможет. Его член напрягся при виде ее обнаженного тела тогда, в Харренхоле, к тому же Бриенна была невинна. Она не заметит разницы, если его прикосновения будут неловкими или он быстро кончит. Возможно, она даже предпочла бы это. Джейме стянул камзол, не глядя на Бриенну. Шорох ткани позади него, вероятно, означал, что она наконец сняла с себя плащ, но у него болело запястье, и ему не терпелось снять золотую руку. Он выбрал золото, чтобы угодить Серсее, не подумав, насколько тяжелой и громоздкой будет эта проклятая штуковина. Если Бриенна не сможет вынести вида его культи, он скоро об этом узнает. Джейме закатал рукав и принялся расстегивать пряжки на ремешках, пристегивавших золотую руку к предплечью. Обычно этим занимались оруженосцы, но он мог сделать это и сам, хоть и медленней. Он не заметил приближения Бриенны, пока она не оказалась рядом с ним, нежно положив руку ему на предплечье. Не говоря ни слова, она позволила Джейме продолжить, а сама принялась за пряжку у его локтя. Как всегда, Бриенна действовала умело, расстегнув две пряжки, пока он расправлялся с одной. Она не стала отталкивать неуклюжие пальцы Джейме, просто придерживала золотую руку, пока он заканчивал. Потом Бриенна положила его руку на стол рядом с пустыми бокалами. Освободившись от тяжелой руки, Джейме сел, чтобы снять сапоги. Бриенна сбросила туфли, но осталась стоять, нервно сцепив руки и оглядывая спальню. Она была больше, чем комната королевского гвардейца, хотя и не такая большая, как покои Лорда-командующего. На стенах там, где раньше висели драпировки Талли, теперь остались лишь светлые пятна. У лорда Эммона не было времени оставить свой отпечаток на замке, но он изо всех сил старался стереть все следы Талли из их родового дома. Джейме наконец нарушил молчание. — Садись, женщина. Сегодня нас никто не потревожит. Мы можем не торопиться, если тебя это успокоит. Казалось, это еще больше взволновало Бриенну. Она посмотрела на дверь. Джейме не мог сказать, надеялась ли она, что кто-то войдет, или боялась этого. — Я хочу снять это платье, но не могу его расшнуровать, — призналась она — тугие рукава натянулись, когда она безуспешно попыталась дотянуться до шнурков на спине. От любой другой женщины это было бы приглашением, соблазнением. Сними с меня одежду, отведи меня в постель. От Бриенны это было скорее проявлением доверия, признанием стоявшего перед ними долга. Джейме поднялся и жестом велел ей повернуться. Он мог облегчить ей эту ночь, и это было, пожалуй, единственным подарком, который имел бы значение. Правда, был еще тонкий кинжал, который Джейме припрятал для нее в сундуке, но сейчас было не самое подходящее время вооружать его напуганную невесту. Бриенна повернулась к нему спиной, плечи ее напряглись. Когда она сняла плащ, проблема стала очевидна. Платье было слишком тесным, оно так плотно облегало руки и плечи, что Джейме удивился, как ей удалось танцевать, не порвав шелк. Платье сзади было мокрым от пота, потому что она весь вечер проносила тяжелый плащ. Джейме ослабил узел и начал развязывать шнурки. Расшнуровка всего одной рукой требовала времени, а завязки впились ей в спину, делая процесс еще труднее. Джейме молчал, проводя кончиками пальцев по покрасневшей коже. Бриенна резко вздохнула от его прикосновения. Шелк натянулся, вдоль одного из швов шли беспорядочные стежки. Поспешная штопка. — Ты дышать-то можешь? — сочувственно спросил Джейме. — Похоже, они вшили тебя в платье. — Шов разошелся, — сухо сказала она. — Они сказали, что плащ это скроет. Джейме снова потянул шнурки, стараясь не затягивать их еще туже. Бриенна дышала странно, быстро и неглубоко, и слегка покачивалась, пока он разбирался со шнуровкой. Возможно, она действительно не могла глубоко вдохнуть. Мысль о том, что она страдала так весь день, связанная, как дичь, и жарилась под этим плащом ради забавы Фреев, разозлила его. — Не думал, что такое возможно, женщина, но это платье даже хуже розового. Если его немного порвать — будет только лучше. Возможно, еще лучше было бы его сжечь. — Джейме резко дернул шнурок, стараясь говорить игривым тоном, но даже он сам слышал свое раздражение. Его тетка могла бы быть повнимательней, могла бы постараться, чтобы Бриенне было удобно. Платье лишь подчеркивало ее рост, широкие плечи и бедра и то, что вместо талии у Бриенны был едва заметный на нее намек. Ее маленькие груди терялись в вихрях ненужной золотой вышивки. — Они сделали все, что могли. — На этот раз Джейме услышал в ее голосе обиду. Он часто забывал, насколько Бриенна была юна. И что не все ее шрамы были видимыми. — Бриенна, они сделали недостаточно, — тихо сказал он, наклоняясь ближе, хотя в этом не было необходимости. У стен Риверрана не было ушей, как в Красном Замке. Он снова потянул за шнурок, и заштопанный шов разошелся. Бриенна повернулась к нему лицом. — Что ты делаешь? Эта сердитая девица с горящими глазами была намного лучше, чем нервная девственница, которая едва могла встретиться с ним взглядом. Бриенне не обязательно знать, что это произошло случайно. Ей не обязательно знать, сколько платьев Серсеи Джейме разорвал, спеша оказаться внутри нее, когда желание поставить на ней свою метку было сильнее страха быть пойманным. В коридоре раздался внезапный шум, и они перевели взгляды на дверь. Высокие женские голоса, голос Дженны громче остальных, и раскатистый смех Давена. Дамы, провожавшие Давена на ложе, приблизились к их спальне, а затем продолжили свой путь по коридору. Давен с нетерпением ждал церемонии провожания и последующей за этим ночи. Он выбрал Светлую Уолду из-за ее хорошенького личика и пышной груди и намеревался трахать свою невесту как можно чаще, прежде чем покинет Риверран через неделю. Джейме о своих планах молчал. Он понятия не имел, чего ожидать от своей невесты. Бриенна все еще наблюдала за дверью, возможно, думая о провожании, от которого ее избавили. — Они бы испортили это платье. Сорвали его с тебя и втолкнули бы в эту комнату голой. — Джейме мысленно видел, как Бриенна покраснела бы от смущения, как от холода в коридоре напряглись бы ее соски. Ей бы это совершенно не понравилось. Джейме снова схватился за шнуровку и дёрнул изо всех сил, увеличивая разрыв. Бриенна снова посмотрела на него. — Ты никогда больше не наденешь это. Дадим горничным повод для сплетен. Пусть думают, что я сорвал его с тебя. Глаза Бриенны были широко раскрыты, лиф платья свободно болтался, только рукава впивались в плечи, обтягивая руки. Она просунула пальцы под край одного рукава, обдумывая его предложение. Неужели она думала, что Дженна расстроится, если платье будет уничтожено? Зная Дженну, она скорее похлопает его по спине и поздравит их обоих. Она гораздо больше самого Джейме хотела, чтобы он зачал наследника. Бриенна прикусила губу, а затем с громким, приятным уху треском оторвала один рукав. Ее мускулистые руки напряглись, шелк порвался вдоль другого плеча. Она заметила это и довершила работу, разорвав второй рукав и дергая за швы, пока они не поддались. Джейме усмехнулся и откинулся на спинку стула, наблюдая за ней. Шелк расходился под ее сильными пальцами, с каждым новым рывком все больше все больше обнажая бледную кожу. Лиф соскользнул с ее груди, и Бриенна последним движением разорвала ткань на талии. Разодранное платье алой лужицей опустилось к ее ногам, оставив ее в белой рубашке без рукавов. Бриенна не носила ни драгоценностей, ни украшений, только отблески огня играли на ее веснушках и шрамах, а глаза сияли ярче сапфиров. — Вот это моя женщина. — Лишившись своего наряда, она выглядела более непринужденной, более похожей на саму себя. — Джейме. — В ее голосе больше не было ни намека на упрек. Бриенна перевела взгляд с него на огромную кровать, на лежащий там его плащ — красное пятно на сером покрывале. Теперь его очередь. Джейме расшнуровал бриджи и встал, чтобы спустить их. Не дожидаясь его, Бриенна повернулась к кровати. Одним быстрым, грациозным движением она стянула через голову рубашку. Любой рыцарь позавидовал бы могучим мускулам ее плеч и спины, но изгиб ее бедер и округлость ягодиц были очевидно и приятно женственными. Бриенна осталась голой, если не считать шелкового белья, и Джейме почувствовал возбуждение. Такое происходило с ним уже не в первый раз, но то, что ему предстояло сделать, было впервые. Джейме не мог решить, что было более невероятным: что он собирался трахнуть женщину, которая протащила его через Речные Земли в цепях, или то, что он этого хотел. К тому времени, как Джейме снял тунику и штаны, Бриенна уже лежала в постели, одной рукой придерживая простыню у груди. Свечи, стоявшие ближе к кровати, больше не горели, но все еще дымились; она задула их, и ложе погрузилось в тень. Джейме хотел подразнить ее за то, что она задула свечи после того, как смело разделась перед ним, но в этот момент в ней было что-то настолько уязвимое, что он промолчал. Бриенна настороженно наблюдала за ним, стараясь не отводить взгляда, хотя лицо и грудь ее покрылись густым румянцем. Несмотря на огонь, воздух холодил голую грудь, а каменный пол под ногами был прохладным. Джейме, не снимая белья, забрался на кровать рядом с Бриенной. Он чувствовал себя зеленым мальчишкой, не знающим, с чего начать. Кровать была большая, но и ни один из них не был маленьким. Их руки соприкоснулись, ее нога коснулась его ноги. Ее лицо было так близко, что он мог сосчитать веснушки на ее носу и увидеть, где она нервно сгрызла кожу с нижней губы. Джейме повернулся на бок и оперся на правую руку, чтобы лучше ее видеть. Он пожалел, что Бриенна задула свечи, в тени было труднее разглядеть выражение ее лица. Прежде чем Джейме успел опомниться, он наклонился и поцеловал ее. Губы Бриенны были мягкими и неподвижными, как в септе. Джейме начал медленно, слегка касаясь ее губами, легонько целуя уголок ее рта. Затем он дотронулся до ее щеки, мягко побуждая Бриенну повернуться к нему лицом. Когда она это сделала, Джейме снова поцеловал ее, захватывая ее пухлую нижнюю губу своими и касаясь ее кончиком языка. Бриенна негромко испуганно ахнула, и ее рот приоткрылся ровно настолько, чтобы позволить Джейме углубить поцелуй; его язык скользнул по ее языку. Он немного поерзал, придвигаясь к ней. Между ними были смятые простыни, но Джейме все равно чувствовал ее тело, крепкое и теплое, прижимающееся к нему от груди до ног. И неподвижное. Джейме не знал, что делать, если Бриенна не начнет реагировать. Серсея иногда притворялась равнодушной или боялась быть пойманной, но пассивной она не была никогда. И он не хотел сейчас думать о Серсее. — Бриенна, — выдохнул он, и наконец ее губы шевельнулись. Это был танец: Джейме вел, Бриенна следовала за ним. Нежные и целомудренные поцелуи углубились, стали влажными и ищущими. Бриенна подняла руку, чтобы коснуться его плеча, схватила за волосы на затылке, слишком сильно стиснув пальцы, когда Джейме прикусил ее нижнюю губу. Его член среагировал на смесь удовольствия и боли, и Джейме застонал. Бриенна отстранилась, отпуская его. — Я сделала тебе больно? — Нет. — Джейме был тронут нелепой тревогой в ее глазах. Но ее губы были покрасневшими и влажными, и ему снова захотелось поцеловать ее. Так он и сделал, пытаясь придвинуться к ней ближе, но это оказалось невозможным — между ними по-прежнему была рука Бриенны, все еще сжимающая простыню. — Позволь мне прикоснуться к тебе, — прошептал Джейме, целуя ее в щеку и потянув за простыню. Она покачала головой. — Почему ты… я думала, ты просто… Джейме поднял голову, надеясь, что ее глаза скажут ему то, чего она сказать не могла. — Засуну в тебя член и трахну? — предположил он, стараясь скрыть раздражение в голосе. Ее ужасная септа, казалось, вытравила из нее всякую мысль об удовольствии. Бриенна кивнула, отводя от него взгляд. Вся ее прежняя храбрость исчезла. Он пытался быть неспешным, больше для нее, чем для себя, но неуверенность и недоверие на ее лице что-то переменили в нем. Джейме снова потянул за простыню, и на этот раз не дал Бриенне сопротивляться, обнажив ее тело. На ее широкой веснушчатой груди торчали два маленьких упругих холмика. Бриенна протянула руку, чтобы снова прикрыться простыней. Воспользовавшись ее замешательством, Джейме прижал ее запястье к кровати и подмял ее под себя. — Вот так? — спросил Джейме, рыча. — Ты думала, я вот этого хочу? — Голая грудь Бриенны была прижата к его груди, а его твердый член был между ее ног. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не потереться об нее, когда она дернулась, пытаясь его спихнуть. Внезапно Бриенна перестала сопротивляться, тяжело и хрипло дыша ему в ухо, ее тело напряглось под ним. — Да, — выдохнула она дрожащим голосом. То, что она сдалась, почему-то возмутило его больше, чем ее предположение. Где его женщина, отгрызшая Варго Хоуту ухо, не позволив ему с собой поразвлечься? У Джейме перехватило дыхание, и он прижался лицом к линии ее горла, чувствуя, как бьется под его губами ее пульс. Бриенна боялась, ее учили бояться, но она была полна решимости исполнить свой долг, несмотря на страх. Даже если это означало лежать смирно и позволить Джейме причинить ей боль. И он сжимал ее запястье так сильно, что к утру у нее мог появиться синяк. Джейме ослабил хватку, вытянул руку так, чтобы их ладони встретились и он смог переплести их пальцы. Он легонько поцеловал ее в горло и снова лег с ней рядом. Бриенна медленно расслабилась. — Расскажи мне, что она говорила, — попросил Джейме, отпуская ее руку. — Кто? — Глаза Бриенны были закрыты, она облизала губы. — Эта сморщенная манда — септа. Что она говорила насчет того, что ждет тебя в постели? — Его пальцы легко скользнули по ее руке, по ключице, вниз, к скромной выпуклости груди. Кончик пальца погладил ее сосок, и Бриенна выгнулась, удивленно вскрикнув, и потерлась бедром о его член. — Она говорила, что будет больно. — Он снова погладил ее затвердевший сосок, и ее короткие ногти впились ему в спину. — Она велела молчать, и если я не буду сопротивляться, все скоро закончится. Внезапно поведение Бриенны после того, как они вошли в покои, обрело смысл. Септа подготовила ее к к тому, что мужчина в лучшем случае будет к ней равнодушен. Бравые Ребята подготовили ее к тому, что мужчина захочет причинить ей боль. Джейме не был ни тем, ни другим. Он мог бы лишить ее девственности с минимальной болью и с максимальным удовольствием, какое она позволила бы ему доставить ей. Джейме поцеловал отметину от петли на ее шее, шрамы на плече, оставленные медведем, затем взял ее сосок в рот. Ее бедра приподнялись вверх, одно снова потерлось о его член, и ее дыхание участилось. Джейме выпустил ее сосок и посмотрел на нее. Бриенна смотрела на него широко раскрытыми потемневшими глазами. — Будет больно, — подтвердил он, поглаживая нижнюю часть ее груди, вдоль ребер. — Но недолго, и будет лучше, если ты позволишь мне прикоснуться к тебе сначала. — Его рука опустилась на ее упругий живот, играя с поясом шелкового белья. Бриенна облизнула губы. — Хорошо. — Голос едва слышный, полный желания. Руками она все еще вцеплялась в простыни и его спину, будто ища точку опоры. Именно этого он и хотел — желания, а не подчинения. Джейме спустился вниз по ее телу, запустил пальцы под белье и потянул. Она замерла на мгновение, затем приподняла бедра, чтобы ему было легче. Это было бы проще сделать двумя руками, но его правая рука была пригодна только для того, чтобы опираться на нее, и то не очень долго. Лежа перед ним обнаженной, Бриенна выглядела совсем не так, как в Харренхоле — стройнее, с меньшим количеством синяков и большим — шрамов. Даже глаза у нее были другими. Такие же блестящие, но мягче, больше не глядящие на него с презрением и враждебностью. Джейме быстро снял с себя белье, Бриенна с любопытством наблюдала за ним. Он снова был возбужден и мог бы показать ей, как прикасаться к нему, если она захочет, как заставить его стонать под ее пальцами. Джейме также хотел попробовать ее на вкус, но на сегодня это было бы чересчур. Вместо этого Джейме лег рядом с ней, его член прижался к ее бедру, и снова поцеловал ее. Бриенна повернулась к нему, приоткрыв рот, их поцелуи становились все глубже. Его рука блуждала по ее груди, он перекатывал соски между пальцами, пока она не начала извиваться, а его член стал тереться о ее бедро. Он так давно не делал этого. Ее кожа, вкус ее губ, звуки, которые она издавала, — все это опьяняло. Уже вполне готовый трахнуть другую женщину, он чувствовал нарастающее напряжение, мышцы сводило. Джейме опустил руку ей между ног, раздвигая влажные завитки, прикрывавшие ее влагалище. Бриенна выгнулась ему навстречу, когда он коснулся ее мокрых и припухших складок, с ее губ сорвался стон. Джейме начал ласкать ее, погружая в нее пальцы, и ее бедра задвигались в ритме, заданном его рукой. Бриенна, казалось, знала, где именно ей нужно его прикосновение, подаваясь навстречу его пальцам и принимая их глубже в себя. Ее рука скользнула вниз по его спине, ногти царапнули его так, что он стал тереться о ее ногу. От их поцелуя осталось только тяжелое дыхание Бриенны ему в губы, вся ее застенчивость и неуверенность исчезли, так что Джейме стал целовать линию ее челюсти, шею, грудь, пока его рука двигалась между ее ног. Он пососал ее сосок, нежно прикусил, и ее бедра дернулись вверх, тело задрожало, и она вскрикнула от удовольствия. Джейме подождал, пока ее дыхание выровняется, потом убрал руку и устроился между ее длинных ног. Бриенна открыла глаза, улыбнулась и выдохнула его имя. От одного лишь этого его член стал еще тверже. Джейме никогда не видел ее такой расслабленной и довольной. Бриенна не была красавицей, но когда она лежала в его объятиях, раскрасневшаяся и глядящая на него с доверием, любовью и желанием, он хотел только ее. Джейме наблюдал за лицом Бриенны, когда он вошел в нее, — она лишь слегка поморщилась от боли, а затем обхватила его сильными ногами, прижимая к себе, горячая, влажная, и задвигалась вместе с ним. Он наклонился, чтобы поцеловать ее снова, когда они нашли подходящий ритм, раскачиваясь вперед и назад. Через несколько минут Бриенна осторожно провела ладонями по его спине и бокам, побуждая навалиться на нее всем телом, когда его правая рука начала дрожать. Все было гораздо лучше, чем Джейме представлял, когда они вошли в эту комнату. Вскоре он сбился с ритма и излился глубоко в нее. Он почувствовал себя тяжелым и выжатым и откатился в сторону, чтобы отдышаться. Брак заключен и консуммирован. Он все еще не мог в это поверить. Джейме повернулся на бок и снова посмотрел на Бриенну. Она ошеломленно смотрела на полог над ними, на этот раз не торопясь прикрыть свою наготу. На животе у нее высыхал пот, на бедрах блестело его семя. Джейме уже опять хотел ее. В камине щелкнуло полено, и Бриенна вздрогнула. Она взглянула на Джейме, закусила губу и отвела взгляд. Когда молчание слишком затянулось, Джейме попытался придумать, о чем бы они могли поговорить — помимо войны, предстоящего путешествия или того, как он только что лишил ее девственности. — Старый Уолдер уснул в септе, — сообщил он. Бриенна выглядела озадаченной. Надо признаться, Уолдер Фрей был не лучшей темой для разговора с обнаженной и удовлетворенной женой. — Не засыпал. — Кто ж его обвинит? Да и я, кажется, тоже задремал. Клянусь, септон добавил молитву лунным певицам в конце, чтобы посмотреть, внимательно ли мы слушаем. — За эти годы Джейме побывал на многих благородных свадьбах. Роберт любил пиры, и никто не мог отказать королю. Церемония была одновременно знакомой и утомительной. — Джейме, он этого не делал, — возразила Бриенна, поворачиваясь к нему лицом. — Он определенно изменил молитвы за тебя. — Джейме передразнил дрожащий голос старика. — Пусть Дева сделает тебя слепой к чудовищным недостаткам твоего мужа, Мать дарует тебе бесконечное терпение к его злому языку, а Старица — мудрость перестать ставить его жизнь выше твоей собственной. Бриенна покраснела до самой груди, уже порозовевшей от его рта и бороды. Она нерешительно протянула руку, чтобы взять его ладонь в свою. — Джейме, я сделаю все возможное, но ты видел меня сегодня. Я не грациозна, я не леди и не умею складно разговаривать. Я едва справилась с единственным танцем с сиром Давеном. Джейме сжал ее руку. — Как вам хорошо известно, миледи, я предпочитаю вашу сталь вашим любезностям. Тень пробежала по ее лицу, и она отдернула руку. — Я знаю.