Жертва демона, Юнги

Хосок еще секунду смотрит на цветок, улыбаясь как идиот. Ему так давно нужен был быть любимый человек, истинный, и им оказался приятный парень с грубым голосом. Чем жизнь не шутит. Чон срывается с места в глубь ночной жизни, он глазами ищет СВОЕГО бету, но не находит в толпе. Клуб кипит, музыка разрывает барабанные перепонки, а альфу начинает подташнивать от своего этого. Ноги сами тянут в туалет. В уборной дико воняет сексом и сигаретами, но даже не это зацепило Хосока. Из одной кабинки слышатся тихие всхлипы, Чон, наверное, узнает их из тысячи, хоть и слышит первый раз в жизни. - Не плачь, Фел, - Хо открывает кабинку и на него таращится пара небесных глаз. Рука в крови, а глаза все в слезах. Феликс выглядит таким ребенком. Беззащитным и самым милым. Даже если у него кровь на лице, Чону не привыкать. - Что мне теперь делать? - Ли совсем не знает, ему больно, ему плохо, но он еще не знает своего истинного, который отрывает голыми руками кусок своей футболки и завязывает его на ране беты. - Влюбляйся. Сколько нужно тебе времени? Неделя, час, минута, месяц, год? Мне уже некуда деваться, так что я просто буду заботиться о тебе как могу, но должен предупредить - со мной будет опасно, и, если ты... - его губы закрывает протяжный поцелуй влажный губ с солёным привкусом. Ли отдаляется спустя 15 секунд. Хосок таращит на него взгляд. - Я понял. С тобой опасно.

***

Чонгук приподнимается на кровати и видит Юнги. Он безмятежный, его веки сомкнуты, а дыхание спокойное ровное. На душе у альфы растет поляна спокойствия, рука тянется к волосам и заправляет прядь за ушко. Мин слегка постанывает и открывает сонный взгляд. - Доброе утро, милый, - бормочет Чон, улыбаясь. Его милость странная штука, ведь ее может видеть только Юнги. - Доброе, сколько время? - Только 12 утра, не волнуйся ни о чем. Омега тянется руками к изголовью койки, а губы касаются щеки Гука. Обоих парализует неловкость, но она приятная. Чон целует в лоб, переходя на щеки и шею, Юн под ним стонет, даже не взирая на лёгкую боль. -Стой, Гук~а, мне больно. – пролепетал Мин ещё хриплым голосом. Боль усилилась, так что стоило остановиться. -О, Боже, прости, дорогой, я не хотел, прости, прошу. – Чонгук целовал лоб, нос, щёки, не позволяя себе спуститься ниже. -ахах, да остановись, если я буду смеяться, будет больно, Чонгукааа ахах. – Юнги уже сложно было держать себя и свои эмоции в руках. – лучше позови Джина, нужно перевязку сделать. -Ладно, извини. – Гук встал с постели и обуваясь поглядывал на улыбающегося Юнги. -Пустяки. Перестань извиняться. А то ты так всю жизнь извиняться передо мною будешь. -Согласен хоть вечность. -Иди уже!