Метка

      За такой короткий промежуток времени ребята очень повзрослели. Леви оглядывался назад и вспоминал первую встречу с ними. Они были растеряны и напуганы, а сейчас эти некогда желторотики шли против системы и власти, готовые сражаться не только с гигантами, но и с людьми. Он гордился ими, хотя прекрасно понимал, что гордиться здесь нечем. Этот год стал поистине переломным во всех смыслах.       Спасение Эрена стало делом времени, и он, как капитан, великолепно выполнил свою задачу по спасению ходячей проблемы. Правда, отчего-то на душе было жутко неспокойно. Леви стоял чуть поодаль от своих ребят и наблюдал за тем, как Микаса тщательно осматривает Эрена, ища увечия. Сколько волка не корми, он всё равно в лес смотрит. Этим лесом он считал Йегера, благо, ненормальная опека всё же ушла.       В последние два месяца Микаса очень сильно стала меняться, как внешне, так и внутренне. Всё же тяжело брать ответственность за дорогого человека, понимая всю тщетность сил. В эти же два месяца мужчина не мог нормально выспаться, ему казалось, что из него вытягивают все физические и моральные силы. Особенно это было заметно в ночи, когда девушка оставалась рядом с ним на долгий промежуток времени. Когда они были в штабе, то всё было хорошо, но стоило им отправиться на миссию… всё. Леви спал, но будто не спал. Это очень сильно отразилось на его боевых навыках, но он прилагал титанические усилия, чтобы держать собственную планку на том же уровне. У него до сих пор немного дрожали руки. Леви уже и забыл, каково это… быть бессильным, но всё закончилось хорошо. Даже очень хорошо, если закрыть глаза на ползучего уродца, который вот-вот истребит оставшуюся горстку людей.       Хистория сидела на телеге; скоро сюда должен был взобраться Эрен, а она даже не знала, как смотреть ему в глаза. В голове до сих пор стоял его прикованный цепями образ, просящий убить его. Искупить грех родного отца. Она до сих пор не могла поверить, что метка, связывающая их, стала не символом надежды, а напоминанием о том же грехе.       — Орёл, Хистория, — символ королевской семьи. У любого, кто связан с нашим родом, есть такая метка и он! — отец указал на скованного Эрена. — Огромная ошибка!       Девушка смотрела то на отца, активно рассказывающего о всей мерзости, то на Эрена. В ней смешивались разные чувства, и она не понимала, что ей нужно сделать. На одной чаше весов была прижившаяся маска Кристы, которая была хорошей девочкой, а на другой — Хистория. Отец так распинался о том, что Эрен — ошибка, и даже не заметил, как этим самым начал отдалять от себя дочь. Ведь она тоже ошибка. Ошибка его молодости и последний шанс искупить грехи перед своими почившими предками.       Хистория, как и Криста, не были ему нужны все эти годы, а сейчас он объявляется с проснувшимися отцовскими чувствами и просит прощения? Да чёрта с два! А дальше… дальше всё как в тумане, она даже не помнила, как оказалась на поверхности. Люди всегда говорили, что не нужно искать своих соулмейтов, есть более удобные и практичные варианты, прямо как вещи. Как же это омерзительно. Хистории представился шанс встретить истинного, пусть этот истинный и стал им не совсем правильным способом, но они так похожи, даже их судьбы имеют что-то одинаковое, аналогичное. Например, они оба были жертвами собственных отцов, но куда это приведёт Эрена — совершенно неизвестно. Сердце фальшивой Кристы принадлежало Имир (Иса сказал, что канон — будем выкручиваться), но озлобленное, потухшее и израненное сердце Хистории постепенно начинало «оживать» благодаря Эрену.       — Микаса, перестань так крутиться вокруг меня! — поток мыслей разорвал его же создатель. — Я в порядке! Со мной всё отлично! — крики Эрена были слышны всем, ведь до этого стояла абсолютная тишина.       Всё обернулись на них, ожидая продолжения сцены. Девушка тут же отшатнулась от брата, чувствуя стыд. Под его озлобленным взглядом она сделала очередной шаг назад, когда почувствовала на своей пояснице чью-то руку. Леви стоял позади и изо всех сил сдерживал боль от «горения» метки. Микаса должна понимать, что теперь она не одна и ей не нужно переживать все эти эмоции. Обеспокоенный взгляд тут же сменился холодным и угрожающим, как только Леви перевёл его на озадаченного Эрена.       — Ещё одно слово, и тебе очень сильно пригодятся новоиспечённые способности, — голос капитана был настолько страшным в этот момент, что даже Микаса съёжилась. — Взрослей, наконец, а не вопи, как долбанная истеричка.       Мужчина в очередной раз сдерживался из последних сил, чтобы не наброситься на него. Он прекрасно знал, что чувствует сейчас девушка, но понимал, что нужно сдерживать себя с помощью холодного рассудка. Не важно, как они могут вести себя наедине, но, когда вокруг есть люди, никто не имеет никакого права показывать истинные «отношения». И она его ещё называет своей семьёй! Да такую семью бы… семья… Кенни. Леви будто ледяной водой облили. Наверняка старику повезло куда меньше, чем свезло им, да и рана, оставленная на память, должна была не хило выбить его из колеи. Нужно было найти его, он чувствовал, что упускает нечто важное. Леви обязан найти Кенни перед тем, как они покинут это место.       Нашёл он его, когда солнце почти село. Оперевшись о дерево, мужчина доживал свои последние минуты. Но даже на пороге смерти от старикана можно было ожидать чего угодно, поэтому оружие в руках Леви было наготове.       — Твои люди мертвы, Кенни. Ты остался один.       Он услышал, как Кенни хмыкнул.       — Ну значит — это всё…       Леви смотрел на него, и перед глазами проплывали образы из детства. Конечно, Кенни нельзя было назвать мечтой, но он, и только он, позволил ему когда-то увидеть это будущее. Леви никогда не злился за его поступок, благодарность всё равно была сильнее. И сейчас, когда он его теряет, он всё это осознал с новой силой. Но вдруг он заметил ту самую инъекцию…       Несколько слов от Кенни после этого перевернули всё в его голове. Дядя. Он был его дядей. Родной человек. Он положил свою ладонь на его плечо и случайно оголил метку, естественно, мужчина заметил это.       — Не ожидал. Блоха бы тебе определённо больше подошла…       — Даже в таком состоянии ты пытаешься язвить?       — Если бы… кхе-кхе… король узнал… тебя бы уже не было в живых… — говорить становилось всё тяжелее.       — Почему? Почему этой метки так опасаются?       — Потому что это не совсем обычная метка. Посмотри на моё запястье…       Леви аккуратно отодвинул край рубашки и увидел устрашающее существо на месте рубца, где раньше была совершенно другая метка.       — Что это за дрянь?       — Метка-химера… кхе-кхе… искусственно создано нашими Госпóдами… волк и ящерица… немногие выживали после внедрения такой прелести, но я всегда был сильнее других… — Кенни снова закашлялся, но старался продолжить. — Никогда не мог понять, что в головах у всей этой истинной королевской шайки, но именно они заявили, что метка — брехня полная. Они ослабляли нас, делали уязвимыми, но вместе с этим — совершенствовали несколько других меток, и одна из них — волк. Когда был какой-никакой порядок, то королевская семья всегда могла вычислить малыша, который в будущем обретёт метку. Почему сдерживатель?.. Кхе-кхе… это была единственная метка, которая не примет не свою. Впоследствии обладатель такой метки в паре с другим человеком умирал в мучениях, зато дети в «истинных» парах были намного живучей, сильнее и более «цепкими» в утробе матерей, да и при жизни… у связанных же появлялась особая связь, они даже могли чувствовать друг друга, не зная, где и кто их соулмейт. Удобная штука.       — Но зачем?..       — Потому что наш правитель никогда не думал о своём народе, у каждого из этих обрюзгших и жадных идиотов свои цели, а народ — скот и расходный материал. Не удивлюсь, что у них есть какая-то высшая цель… кхе-кхе… они заменили всю историю, они заменили истинное у меток.       — Капитан? — девичий голос резанул слух, и Леви вздрогнул.       — Микаса…       — Какое интересное имя, девочка. Я бы поприветствовал тебя, как полагается, но немного не то состояние, извиняй.       — Мне уйти? — убедившись, что с Леви всё в порядке, она не видела смысла оставаться.       — Останься со мной…       Необычный голос племянника подстегнул дядюшку на интересную мысль. Из последних сил он поднял голову и посмотрел на неё. Увиденное поразило даже его.       — Неужели она… — он не сводил глаз с Микасы, а та сразу же напряглась. — Какая интересная девочка… прямо отсюда чую, как она уже готова вцепиться в меня, если я что-то тебе сделаю.       — Это Кенни, Микаса, — начал объяснять мужчина. — Он вырастил меня. Я когда-то рассказывал тебе о нём.       Микаса продолжала молчать и смотреть на мужчину, давшему Леви жизненные ориентиры. Смесь страха, ненависти и благодарности смешались в ней в одну минуту.       — А девочка у тебя молчунья. Прямо твоя женская копия характером, — он продолжал изучать столь интересный экземпляр. — Но вкус у тебя немного специфический… кхе-кхе.       — Кенни…       — Кто она тебе?       Его странный вопрос застал Леви врасплох. Он никогда не задавал его самому себе… в конце концов, она его соулмейт, и это было основой, а остальное прилагалось по факту. Мужчина точно знал, что Кенни не это хотел услышать.       — Это… дорогой мне человек… — даже это ему было тяжело сказать.       — Это не то. Дорогим может быть всё что угодно до поры до времени. Мне нужен другой ответ.       — Она — мой соулмейт, — договорил Леви.       — Забавно, только твои ли это ощущения…       — О чём ты?! — Леви был ошарашен.       Ответа не последовало… Кенни покинул этот мир, радуясь за свою несмышлёную, по его мнению, но такую счастливую «блоху».