***
Весь следующий день без парня проходит как в тумане, в борьбе с порывами написать. Надоедать каждый день не хочется, но быть вдали от истинного становится все сложнее с каждой минутой. Они встречаются после выступления старшего, но тот быстро прощается, с сожалением отмечая, что у него есть дела, которые нельзя отложить. Чтобы это не выглядело как побег, Юнги на мгновенье прижимает парня к себе, обнимая, и быстро шепчет извинения. От такого Чонгук отходит не сразу, глупо улыбаясь и стараясь как можно лучше запомнить это событие. Он не выдерживает и пишет вечером, спрашивая невинное «как дела?» и тут же «можно мне прийти к тебе завтра?». Мин не отвечает, но Чон и так знал, что не стоит сразу ждать ответа. Немного подумав в эти дни, парень пришел к выводу, что надо делать следующий шаг и как можно скорее. Чимин все ещё не может найти ничего толкового на тему того, почему же Чонгук чувствует все в разы сильнее. Казалось бы, соулмейты — такая известная, заезженная тема, что про нее все должны уже написать и придумать даже лишнего, для лучшего эффекта. Но Чонгук кажется какой-то особенный случай даже среди особенных людей (читать как соулмейтов). И в данном контексте это не очень-то радует. Но поиски не прекращаются, задействованными оказываются все, кроме Намджуна и, собственно, Юнги. Чонгук с головой иногда уходил в мир интернета для того, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Но пока что все пусто. И, казалось бы, можно радоваться, что ничего ужасного их не ждёт (кроме разлуки Смертью), но не тут то было. На каждом углу родственные души просто таки кричат о том, как их чувства взаимно растут все больше и больше. Среднестатистические данные опросов показывают, что из всех соулмейтов только две или три пары чувствуют по-разному, но только из-за большой (более 40 лет) разницы в возрасте. Остальные же каждую стадию проходили вместе и ощущали все одинаково, не считая небольших отклонений. Это, в свою очередь, доказывает, что случай Чонгука — странный и неизведанный. Чимин с каждым днём становится все более раздраженным и хмурым. Ему не нравится то, что он чего-то не знает в этой теме. Чонгук видит, что друга тревожит что-то ещё, но стоит только об этом намекнуть, как Чим тут же улыбается, просит не выдумывать и быстро переводит тему. Парень не пытается докопаться до истины, понимая, что есть такие вещи, которые сначала хочется обдумать самому. Он уверен, что если другу понадобится помощь, тот знает, что может рассчитывать на Гука. Да и у него есть Тэхен, который ради Чимина готов на все. Это успокаивает. Спустя около двух часов, будто нехотя, приходит ответ от Юнги, который любезно соглашается на встречу и обещает уделить немного времени. Чонгук смеётся от такой официальности, качая головой, и быстро печатает, что с нетерпением ждёт встречи. Ответа не следует, но где-то внутри парень ощущает лёгкие отголоски радости, и даже кажется, что это чувство не принадлежит ему. Чонгук застывает с телефоном в руках и недоумением на лице. «Это что ещё такое?». Несколько минут он ещё прислушивается к себе, не отмечая впрочем больше никаких изменений. В голове возникает странная мысль, и чтобы ее проверить парень открывает прочитанные ранее легенды и довольно быстро находит то, что ему нужно. «Многие предназначенные чувствовали эмоции друг друга на расстоянии, бывали случаи, когда им даже удавалось общаться через эту связь». Такого не было уже несколько столетий! Чонгук не мог так выделиться, это даже смешно звучит. Больная фантазия, да и только. Парень мотает головой и отказывается даже думать об этом, возвращаясь мыслями к Юнги и новой встрече.***
Юнги не уточнил, когда именно Чонгук может прийти, так что парень готов был с самого утра сорваться. Но сумел вовремя остановиться, полагая, что это будет глупо и навязчиво. До самого обеда он бездумно ходил по квартире, выполнял все каждодневные действия на автомате, совершенно не задумываясь о том, чем занимается. Мыслями он был далеко от своей квартиры, и улыбка все это время не сходила с его лица. Едва дождавшись двух часов дня, Чонгук все же не выдержал и направился к Мину. Погода так кстати радовала солнечными лучами, обещая хороший день. Юнги встречает его с недовольным выражением лица, которое все же совсем немного смягчается при виде Чонгука. Намджун ещё утром уехал по своим делам, так что в квартире они остаются одни, и младший с восторгом оглядывает комнату Мина. Ничего необычного — стол, заваленный кучей бумаг, компьютерное кресло, кровать с тёмно-синим постельным бельем, небольшой диван в углу и старое пианино рядом. В комнате царит беспорядок, но он скорее придает этому месту особую атмосферу, обнажает творческую натуру того, кто здесь живёт, и Чонгуку безумно нравится то, что он видит. — Я мечтал увидеть то место, где ты создаёшь свою музыку. Не могу поверить, что я здесь, — Чон заворожено переводит взгляд на Юнги, только теперь замечая, как тот внимательно смотрит на его реакцию. — Ты слишком идеализируешь меня и мое творчество, — старший фыркает, но его глаза начинают довольно сверкать. — До твоего прихода я работал над новой песней, хочешь послушать? Это, конечно, не законченный вариант и предстоит ещё много работы... — Да! Конечно хочу! — в подтверждение своих слов Чонгук даже кивает несколько раз, с восторгом улыбаясь Юнги. Тот лишь хмыкает и садится за пианино. Первые ноты с лёгкостью врываются в тишину комнаты, наполняя своим звучанием пространство, открывают что-то до сих пор неизвестное, спрятанное где-то в глубинах сознания и ждавшее своего часа. Чонгук завороженно вслушивается в мелодию, впитывает каждый переход настроения, от безысходности до проблеска радости, от боли до счастья, когда сомнения уходят на второй план, уступая место уверенности, а печаль обрывается на середине звука, когда мелодия внезапно заканчивается. — Это прекрасно, хён, — Чон говорит шепотом, все ещё под впечатлением, широко открытыми глазами смотрит на Юна. — Хочешь... — Мин осекается, прикусывая нижнюю губу и поднимая задумчивый взгляд на парня, будто решаясь на что-то. — Хочешь, научу тебя играть? Чонгук давится воздухом, ошарашенно вглядываясь в лицо напротив. Затем с готовностью кивает, едва сдерживая себя, чтобы вновь не броситься обнимать Юнги. Он садится рядом и внимательно слушает все объяснения старшего, повторяет за ним каждое движение и у него даже кое-что получается. Чонгук всегда быстро учится, но в этом случае как бы не старался, он все время отвлекается. Его взгляд то и дело задерживается на тонких пальцах Мина, что с такой уверенностью нажимают нужные клавиши в то время, как сам Юнги вдохновенно объясняет все тонкости этого занятия. Чонгук уже заметил, что голос старшего становится более хриплым, когда он не может совладать с эмоциями. Сейчас в его голосе время от времени проскакивала хрипотца, когда Мин углублялся в особенно интересующие его аспекты, и Чон готов был сидеть вот так ещё долгие часы, лишь бы вслушиваться в эти звуки. — Ты вообще здесь? Я слишком скучно объясняю? — Юнги недовольно цокает языком, замечая расфокусированный взгляд младшего. — Твой голос сводит меня с ума, — Чонгук не сразу возвращается в действительность и потому даже не понимает поначалу, что ляпнул. Когда же до него доходит, он не решается поднять взгляд на Юнги, чувствуя как щеки стремительно окрашиваются в красный. Сам Мин сначала с удивлением смотрит на парня, а затем медленно протягивает руку к его лицу, обхватывая подбородок пальцами и поворачивая его голову к себе. Он внимательно смотрит в чужие глаза, выискивая фальшь, но тут же убеждается в искренности парня. Сердце Чона ускоряет свой ритм, как только чужие пальцы нежно касаются его лица. От них по телу распространяется тепло, а глаза напротив темнеют, как только большой палец проходится по нижней губе Чонгука, сбивая дыхание к чертям. Он смотрит и не может оторваться. Будто в замедленной съёмке замечает, как Юнги приближается, чувствует его дыхание на своих губах и непроизвольно из горла вырывается слабый, почти неслышный стон, когда между их губами остаётся ничтожно маленькое расстояние. Чонгук сам подаётся ближе, закрывая глаза. Внутри разгорается пламя, которое с маленького становится все больше, поглощая все тело Чона, начиная с самой микроскопической клеточки в его организме и заканчивая глупым сердцем, неистово стучащим о ребра. Юнги обхватывает верхнюю губу Чона своими, слегка посасывая, и тут же проводит языком по нижней. Младший приоткрывает рот, чем пользуется Мин, углубляя поцелуй, сплетая языки и отбирая у Чонгука возможность дышать. Он позволяет вплести руку в свои волосы, в то время как сам мягко поглаживает покрасневшую щеку подушечками пальцев. Чонгук неумело отвечает на все манипуляции Юнги, льнет к нему всем телом, тянется за лаской и теплом, отдает себя в чужую власть и теряется от нахлынувших эмоций. Юнги не спешит, целует нежно, будто бы изучая, и, кажется, сам едва справляется с чувствами, что наполняют его. Время перестает существовать для них, пока сплетаются языки в своеобразном танце, пока руки блуждают по телу, открывая новое и неизведанное. Мин отстраняется, когда чувствует, что воздуха катастрофически не хватает, но Чонгук тянется снова, накрывает мянящие, сладкие губы своими, не собираясь упускать эту возможность. Мягко покусывает, чувствует как чужие руки опускаются на его талию, слабо сжимая, и снова впускает язык Юнги в свой рот, не собираясь брать инициативу на себя. Весь мир вокруг уходит на второй план, пока он плавится в умелых руках и старается как можно полнее передать то, что чувствует сам. Связь усиливает все ощущения, разряды тока проходят под кожей, а мурашки стайками бегают по позвоночнику, заставляя вздрагивать всем телом. Юнги снова отстраняется первым, жадно втягивая раскалённый воздух, но все ещё не отпуская парнишку из своих рук. Чонгук дышит загнанно, не открывая глаз, и Мин невольно заглядывается на то, как лихорадочный румянец все сильнее вспыхивает на его щеках, а влажный язык быстро проходится по губам. — Кажется, мой урок пошел не по плану, — хриплый шепот Юнги раздается в тишине комнаты и Чон вздрагивает, резко поднимая взгляд. — Ты... Не жалеешь об этом? — парень опасливо заглядывает в глаза напротив, боясь услышать ответ. Но Юнги улыбается и легко качает головой, все-таки убирая руки. — Хорошо. Потому что мне понравилось. Оба слегка теряются после случившегося, но вскоре как-то обоюдно решают посмотреть фильм, который очень хотел увидеть Мин. Чонгук, честное пионерское, пытается вникнуть в суть, но все чаще смотрит на парня, что сидит рядом и рассеянно поглаживает его колено. Юн внимательно смотрит на экран, то хмурясь недовольно, то одобрительно кивая, и совершенно не замечает ни того, что сам касается Чона, ни так часто обращённых на него взглядов. — Перестань на меня пялиться, — ох, кажется таки замечает, но делает вид, что все так и должно быть. — Не могу, — Чонгук фыркает, и тут же смеётся, когда ловит на себе недовольный взгляд. — Тебе это все равно нравится. — Не придумывай, — Юнги отворачивается, но руку не убирает, и Чон берет ее в свою ладонь, переплетая пальцы и внимательно наблюдая за своим же действием. Происходящее кажется таким странным, невозможным и волшебным. Все переворачивается с ног на голову всего за несколько дней и то, о чем Чонгук мечтал долгое время, вдруг становится реальностью. Где-то на задворках сознания мелькает мысль, что все не может быть так легко, но парень быстро прогоняет ее, сосредоточившись на ощущении тепла чужой ладони, бледности кожи и желании попробовать эту самую кожу на вкус. Мысли моментально уходят в неприличное русло и щеки снова предательски краснеют. Спасает лишь то, что в фильме очередной очень напряжённый момент, и Юнги не может оторваться от экрана, неосознанно сильнее сжимая руку Чона. Вечер заканчивается слишком быстро, а Чонгуку так не хочется уходить теперь, когда перед глазами то и дело вспыхивают картинки приятного совместного времяпровождения, которое могло бы быть. Юнги усмехается и, кажется, читает все это на лице младшего, потому что его глаза опасно горят. Уже на выходе из квартиры Чон решительно поворачивается к парню и, подойдя поближе, с удовольствием обвивает шею руками, закрывая глаза. В животе что-то скручивается мурчащим клубочком, посылая лёгкие импульсы удовольствия по всему телу. Он улыбается и позволяет себе совсем легко коснуться губами чужой щеки, чувствуя крепкую хватку пальцев на пояснице. — Во что я превращаюсь рядом с тобой? — Старший вздыхает, также прикрывая глаза, и понимает, что этот день запомнится ему надолго. Ему хочется вернуть все то, что было ДО, быть уверенным в том, что его ждёт, и не думать ни о каком мальчишке по имени Чонгук. Но мысль о том, что он ещё никогда не был так счастлив, ударяет в солнечное сплетение, заставляя ещё крепче сжать этого самого мальчишку в объятиях. — Доброй ночи, Чонгук-и. Он отстраняется резко, скрываясь за дверью квартиры, но успевает услышать радостное «до завтра, Юнги-хён». Это определенно новая и неизвестная страница в его жизни. Но сейчас он чувствует, что действительно готов открыть ее и пережить то, что ему уготовано. Пусть времени осталось и не так много.