Heroes and Villians

После ухода хоббитов жизнь семейки назгулов не изменилась. Ну, почти не изменилась: на хоббичьем огороде теперь хлопотали Радагаст и Рыбак из Дейла, Музыкант продолжал мрачно обходить Назгуль стороной, папа так и смотрел показываемое по изобретению Светлых, пытаясь обнаружить там вещь, способную открыть секрет победы над умами жителей Арды (а папа был уверен в этой победе, объясняя уверенность богатым жизненным опытом и тонной прочитанных книг), дядя проводил дни у себя, а Назгуль пыталась вернуться к своей чудесной, прекрасной сказке. Пока, правда, ничего не получалось — Назгуль постоянно отвлекали то просьбы папы посмотреть не было ли в читанных ей текстах какой-то из показываемых историй, то табачный дым от трубок Радагаста и Рыбака, регулярно попадавший в её комнатку, когда эти двое садились отдохнуть на скамейке у окон, то хлопоты по хозяйству… К тому же, часть листочков с драгоценной сказкой Назгули куда-то исчезла! Правда, пропали не только её записи: куда-то испарились маленькая поварёшка, моток зелёных ниток, отрез паучьего шёлка, мешок куриных перьев и пара портативных палантиров, собранных Владыкой в минуты редкого досуга. Подумав, Назгуль решила, что поварёшку унесли хоббиты как талисман для конкурса или как доказательство победы над Тёмными силами, нитки скорее всего тоже забрали они, шёлк мог взять папа, наслушавшись по изобретению рассказов о дальнехарадских рисунках на ткани и тут же забыть о нём. Но кому понадобились перья и палантиры, Назгуль не догадывалась! Правда, вскоре её успокоил дядя, сказав, что перьями мог набить подушку любой, знавший, где они хранились, от хоббитов (тут лицо дяди исказила гримаса), до Музыканта, а палантиры, быть может, те же хоббиты захватили как сувениры из Тёмных краёв. — Что поделаешь, — пожал он плечами, заметив удивление племянницы, — может, я не прав, но эту версию отбрасывать не стоит. Назгуль кивнула, соглашаясь с дядей. К тому же, немного поразмыслив, она решила, что исчезнувшие вещи могли затеряться и у них дома... Папа, правда, с ней не согласился, как, впрочем, и с братом. — Я более чем уверен, и палантиры, и половник взял наш Музыкант! — безапелляционно заявил он. — Вы прекрасно знаете его привычку мелодично в кастрюли бить… И палантиры мог в таком ключе приспособить! Или за верёвочки подвесить так, чтобы они сами себя стукали, видели такую игрушку? Несомненно видели! И нитки наверняка на эту игрушку пустил, у него же фантазия! Красиво, громыхает, что ещё нужно? Он ведь такое практикует! Или вместо струн нитки натянул, оригинальная идея, кстати. И цвет у ниток красивый. Изумрудный такой, наверное, как травушка в его краях! Или... или ему цвет понравился! Приятный, яркий.... — Поварёшку, — поправила отца Назгуль. — Но почему он не попросил нас, папа? Мы бы не отказали, он нам уже почти родной... Я-то думала, Музыкант — воспитанный и вежливый юноша… — Решил, нам ничего из этого уже не надо, я бы не удивился, — ответил дочери Назгул, — он же не к тебе вламывался, согласись или не ко мне, не к братюне, если это он, конечно, вещи брал. Может, шёлк и перья тоже он взял, подушку себе сшить. И нитки для вышивки и шитья. Кому не хочется красивой подушки? Почему нет? Хочешь — проверь! — Не хочу, — сказала Назгуль с некоторой обидой. — Я ему… доверяю. Пусть поступает, как угодно. Отчего-то она не хотела говорить никому, даже отцу, что ей, в общем, не был нужен и пропавший шёлк, и исчезнувшие перья, и нитки, и поварёшка... Её не очень интересовала даже судьба маленьких палантиров, собранных ещё Владыкой. Никакой чужак не мог взять их вещи, это она знала точно, разве что ушедшие хоббиты, но они тоже не были совсем уж чужими им созданиями. В этом Назгуль была уверена! И скоро её уверенность подкрепили Радагаст и Рыбак из Дейла, принёсшие пропавшую поварёшку, сказав, что ненадолго одолжили столовый прибор, когда варили похлёбку из грибов и рыбы, а ничего другого для удобного помешивания не нашлось. Заодно Радагаст вернул Назгули драгоценные листочки со сказкой, повинившись, что хотел почитать своим червячкам какую-нибудь добрую вещь, но вовремя вспомнил, что его червячки любят вещи покороче и про природу, ну такие уж они есть, создания Йаванны как-никак. Назгуль, хоть и не поняла, зачем читать червячкам неоконченную сказку, была счастлива её возвращению, потому скоро выкинула из головы все мысли о червячьей культурной программе и о прочих пропажах. Казалось бы, жить да радоваться, тем более Папа настроил изобретение в гостиной на кулинарный канал, где обещали показать конкурс, куда ушли их хоббиты. Папе это понравилось, причём настолько, что он даже не вспоминал историю каннибала, пробуждающую у зрителей зверский аппетит. А когда по изобретению обещали показ шоу с участием их хоббитов, Назгул тут же зааплодировал. Радостно и громко. Так громко, что Назгуль от неожиданности поперхнулась пшеничной кашей с сиропом, которой завтракала. — Видишь, дочка! — сказал он, не прекращая аплодисментов. — Хоббиты будут сражаться в кулинарном искусстве с харадрим! Думаю, победитель известен заранее! Они, только они и никто другой! Нет никого, кто сможет помешать самым признанным кулинарам Арды на пути к волшебным наградам! Хоббиты без труда попадут в финал, где тоже легко одолеют всех! Ведь хоббиты мало того, что изумительно готовят, но и непобедимы! — Как непобедимы те, на чьей они стороне, — подтвердил дядя, продолжая невозмутимо прихлёбывать отвар из кружки, делая попутно заметки на куске пергамента. Назгуль, прокашлявшись, задумалась, вернутся ли хоббиты после победы сюда, к ним, Тёмным Силам. Может, их мечтой с самого появления здесь было озеленить край зла? Наверняка, недаром они разбивали здесь огород, узнавали, как можно заботиться о такой земле… Конечно, при первом появлении они ни слова не говорили об огородных хлопотах, но, наверное, они, пока не пришли сюда, не рассчитывали, что земледелие в этих краях возможно? Или решив, что оставшиеся Тёмные силы помешают им, по дороге сочинили историю о желании прославиться, Назгуль бы не удивилась подобному. Известных музыкантов среди хоббичьего народа она не припоминала… Особенно после отцовского громкого и радостного: — Значит, мы обязаны их поддержать, братюня, доча! Ведь мы их знаем! Сядем у изобретения, будем их подбадривать! Можно нарисовать плакаты в поддержку, я ведь художник! Музыкант гимн напишет, кричалочку там, ещё кричалочку… Жаль, нитки пропали, мы бы шарфики в поддержку связали и размахивали бы перед экраном, хоббиты, вперёд, к вершинам кулинарии! Красота же! Назгуль хотела было напомнить папе, что пропали нитки не для вязания, но для шитья, а вязальной пряжи у них никогда не было, но промолчала и решила спокойно доесть кашу. Вдруг папа решит прикупить пряжи на будущее? Становиться вязальщицей Назгули не то чтобы хотелось, как и ломать голову, куда же сбыть навязанные вещи, если папе понравится эта идея!