Адаптация к ночи

— Мистер Снейп, мистер Люпин, не могли бы вы объяснить, почему вы, вчера вечером не пришли за Волчьим противоядием к мадам Помфри? — Директор сидел за своим столом, буравя двоих оборотней взглядом. Он компостировал им мозги лимонными дольками и ненужными вопросами об учебе уже добрых полчаса, и только сейчас сказал, зачем он позвал их к себе в кабинет, практически сразу, как они вернулись в замок.  — Северус сварил зелье сам. Он сказал, что хочет отточить свои навыки, приготовив такое сложное зелье. Мы хотели сообщить об этом мадам Помфри, как только пришли, но вы вызвали нас к себе, директор. — Если честно, то Северус понятия не имел, что Люпин умеет настолько убедительно врать. Но это было сейчас не так важно, как ярость, разрывающая его изнутри. Прямо сейчас, глядя в голубые глаза, скрытые очками-половинками, Северус боролся с желанием ответить на вопрос директора совсем не так, как это сделал Ремус, а спросив: «А не хотите ли вы, профессор Дамблдор, спросить, почему мы не попали в Больничное крыло у Джеймса и Сириуса?». Он был уверен, что директор прекрасно осведомлен о вчерашней стычке. Все-таки гриффиндорцы их оглушили прямо в коридоре, который был увешан картинами. А эти сплетники были глазами и ушами абсолютно всех бывших директоров Хогвартса, да и нынешнего тоже. Сидя в этом кабинете и слушая, как оправдывается Люпин, со слизеринской верткостью отвечая на каверзные вопросы директора, Северус в который раз понял, что деньги в этом мире решают абсолютно все.  — Но откуда мистер Снейп взял ингредиенты для такого сложного зелья? — Дамблдор немного наклонился вперед, будто желая показать свое превосходство, нависая над ними.  — Собрал сам. — Голос Ремуса был настолько безмятежен, что даже Северус бы поверил ему, если бы не его внутреннее чутье, которое чуяло ложь за милю. Что удивительно, так это то, что Люпин ответил на этот вопрос. Довольно сложно вспомнить состав зелья, которое они должны были проходить только на шестом курсе, но он справился. Да, большинство компонентов для Волчьего противоядия можно было собрать в Запретном лесу. Вот только…  — И чешуйки огненной саламандры он собрал сам? После этого вопроса, Ремус замялся, так как не успел придумать ответ. Эх… Видимо, ему все-таки придется включиться в разговор.  — Профессор Слизнорт дал мне их как поощрение за то, что я варю зелья для больничного крыла. — Его голос был немного сиплым из-за долгого молчания. После этой фразы Люпин удивленно уставился на него, одним выражением глаз спрашивая: «Какого черта ты мне об этом не сказал раньше? Мы же просто могли сказать, что у тебя остались ингредиенты после готовки Волчьего противоядия для Больничного крыла!», — Северус понятия не имел, как он понял, что именно хотел сказать ему Ремус, но был уверен, что прав в своих выводах, и отрицательно покачал головой в ответ, пытаясь сказать: «Я варю только те зелья, которые мы уже проходили на занятиях, так как мадам Помфри не доверяет мне и варит более сложные сама, думая, что я подорву котел, если попытаюсь». Как ни странно, Люпин его как-то понял и дал понять это легким кивком головы. Хорошо, что вся эта пантомима длилась от силы секунд пять, и директор не заметил в этом ничего странного, иначе быть беде.  — Все-таки вам необходимо пройти со мной, чтобы я вас осмотрела! — Все это время, мадам Помфри стояла за спиной директора, нагнетая атмосферу еще больше и, наконец, обратила на себя внимание.  — С удовольствием. — Северус сказал это так, что и дураку стало бы понятно, что никакого удовольствия он от этого не испытывает, а даже наоборот. Он просто хотел смыться отсюда, чтобы Дамблдор прекратил докапываться до них.  — Я тоже не против. — Вторил ему Ремус, поднимаясь со своего места. Видимо, не ему одному хотелось поскорее уйти. В лазарете стоял неизменный запах лекарственных зелий, но сейчас он не вводил в отчаянье, как это было раньше, а дарил спокойствие. Их невыносимо клонило в сон и, когда мадам Помфри сказала обоим подросткам прилечь на кровать для осмотра, Северус с трудом удержался, чтобы не уснуть. А ведь еще нужно разобраться с уроками, которые задали на выходные…  — Северус? — Послышалось с соседней кровати в то время, когда Снейп боролся со своим уставшим организмом.  — Что?  — Ты заметил Петтигрю, когда заходил? Да, Северус прекрасно заметил одного из мародеров, лежащего совсем рядом с входом. А он еще удивлялся, почему на него нападают только Поттер и Блэк, без этой трусливой крысы, а вон оно что.  — Да. Как думаешь, это эти двое постарались?  — Скорее всего. Я Питера уже неделю не видел в гостиной, да и на занятиях он не появлялся. И чем он не угодил им?  — Скорее всего, они сделали это просто ради развлечения. И я не удивлюсь, если Петтигрю, после того как поправится, сразу же кинется к Джеймсу, делая вид, что это не они его отправили сюда.  — Я сомневаюсь, что он отсюда выйдет в ближайшее время. Слишком он бледный. — Сделал вывод Ремус, зевая. Они почти уснули, когда Помфри наконец появилась в лазарете с несколькими флакончиками наперевес. Там точно не было Волчьего противоядия, так что подростки спокойно приняли зелья и сбежали из Больничного крыла, все еще борясь с усталостью.  — До вечера? — Они стояли на лестнице, готовясь расходиться. Люпин очень нервничал, если судить по его эмоциям. Ему казалось, что Северус сделает вид, что не было этой ночи в Визжащей хижине, и продолжит его игнорировать до следующего полнолуния.  — Конечно. Увидимся на ужине.  — Тогда, до ужина. — Ремус улыбнулся, разворачиваясь, чтобы начать подниматься по лестнице.  — Постой, ты мне так и не сказал, как себя чувствует твой волк? — Северус спрашивал это, так как действительно переживал, а не из пресловутой вежливости, на которую списал это расстроенный Люпин. Его можно было понять, ведь они начали нормально общаться только вчера, а их волки все-таки не могут полностью убедить своих людей в том, что человеку напротив можно доверять.  — Я намного лучше чувствую его, спасибо, что поинтересовался. — Улыбка, последовавшая за этими словами, была настолько искренней, что Северус с трудом подавил желание отшатнуться. Было очень непривычно, что к нему стали относиться с таким дружелюбием, которое не имело никакого скрытого мотива.  — Я сварю тебе новую порцию зелья, к следующему полнолунию. Только на этот раз давай заранее договоримся, где и когда встречаемся.  — Хорошо.  — До ужина. — Северус махнул рукой на прощание и, решив, что как-нибудь потом проанализирует иррациональное смущение Люпина, которое он подавлял на протяжении всего разговора, направился в гостиную, чтобы приступить к занятиям. *** — Снейп! — Он сразу же узнал этот голос, вот только требовательные нотки, звучащие в нем, были в новинку.  — Эванс. — Он отложил книгу, поворачиваясь к гриффиндорке лицом. — Ты что-то хотела? — Северус, глядя на нее, не мог отделаться от ощущения, что она ему абсолютно не нравится. Сказывалось совмещение со своим зверем. Лили, казалось, выглядела удивленной. Действительно, Снейп, который три месяца подряд таскался за ней хвостиком, вымаливая прощение, вдруг абсолютно не обращает на нее внимания. Северус и сам бы удивился, если бы был на ее месте.  — Ты, помнится, хотел, чтобы я простила тебя за тот случай. — Нарочито небрежно сказала девчонка, глядя ему в глаза. Северус нутром чуял ее брезгливость по отношению к нему, и это больно кольнуло, они ведь общались практически пять лет, неужели, все эти годы, Лили относилась к нему именно так…  — Ну и?  — Давай обсудим это сегодня вечером, в том самом классе. Эм… в полночь. — Слизеринец чувствовал, что за всем этим кроется какой-то подвох, но лжи он не чувствовал. Эванс действительно собиралась сегодня ночью прийти туда.  — Хорошо. — Односложно ответил Снейп, вновь обращая внимание на заброшенную книгу. — Я буду там. «Тем» классом было самое обычное заброшенное помещение, которое они обнаружили еще на первом курсе. Это было их тайной, о которой знали только Лили и Северус. Они даже откопали в библиотеке специальное запирающее заклинание, которое не пускало внутрь без пароля. Ох, устанавливать его было той еще морокой. В первые два года они только обустраивались, сдвигая парты к стенам, трансфигурируя подушки из первых попавшихся предметов. У Лили даже получилось создать ковровое покрытие, которое там находилось и по сей день. Вот только гриффиндорка потом слегла с истощением, ведь класс был немаленьким, а она была всего на втором курсе. По выходным они всегда оставались там, предпочитая Хогсмиду этот класс, но в последние два года, это место все чаще пустовало, так как Лили не горела желанием просиживать выходные за чтением книг. А Северус ничего не говорил ей на это, все-таки, она всегда могла просто прийти туда, если бы ей надоела компания подруг. Вот только этого не произошло ни разу. Несмотря на то, что их отношения испортились в конец, Северус все равно улыбался, вспоминая прошедшие четыре с половиной года. Это время было действительно волшебным. Он действительно собирался сходить туда сегодня ночью, хоть и не горел желанием снова начинать общение с Лили — слишком уж ее эмоции и поведение отталкивали его. Северус просто хотел сказать гриффиндорке, что больше не будет ее доставать и, после, побыть еще немного в месте, которое очень много значило для него. Но он не собирался идти туда без подстраховки, поэтому, дочитав книгу, заданную профессором Бинсом, направился прямиком на ужин, чтобы поговорить с Ремусом. ***  — Слушай, я не думаю, что стоит идти туда одному. — Северус слушал эти причитания уже минут пятнадцать, но до сих пор не пожалел, что рассказал Люпину об этом.  — Мерлин, давай тогда ты пойдешь за мной ровно через десять минут. — До этого, Снейп предлагал сделать разницу в полчаса, но Ремус категорически отказался, считая, что с ним точно что-то может случиться.  — Почему я не могу сразу пойти с тобой?  — Лили позвала именно меня. Она хочет поговорить наедине. — После этих слов, Люпин дернулся, будто хотел вскочить со своего места, но сдержался. Раздражение волнами исходило от него.  — Так куда именно она тебя позвала?  — В один заброшенный класс, он был нашим убежищем во время учебы. Но я туда не ходил после ссоры с ней. — На этот раз Ремус сжал кулаки, но ничего не сказал. Он ревновал! Он точно ревновал его к Лили! В принципе, его можно было понять. Северус никогда не видел, чтобы Ремус сближался с кем-то, помимо Мародеров. Он был одиночкой, как и Северус. Казалось, он и этим троим не сильно-то доверял, особенно, в последнее время. Они ведь совсем недавно начали нормально общаться друг с другом, даже начали доверять. И сейчас у Северуса появляется возможность наладить отношение с человеком, который был ему лучшим другом еще до Хогвартса. И Ремус понимал это, боясь потерять его и думая, что Снейп променяет его на Лили.  — Ты чего? — Все еще был вариант, что Северус неправильно истолковал эмоции гриффиндорца, слишком мало было опыта в этом деле, так что он решил спросить Ремуса, подсаживаясь к нему. Они сейчас коротали время до отбоя в библиотеке, так что это не составило труда.  — Я вот думаю. А если ты помиришься с Эванс? Ты снова начнешь ходить с ней, общаться… — Люпин хотел сказать еще что-то, но Северус перебил его.  — У меня такое ощущение, что мы молодожены, и я сейчас подозреваюсь в измене со своей бывшей. — После этих слов он получил ощутимый тычок под ребра от смущенного Ремуса. — Не переживай ты так. Я вообще не собирался налаживать с ней отношения, просто собирался поговорить. Да и вообще, чего это ты вдруг ревновать меня удумал?  — Это все волк… — Люпин точно лукавил, но не врал, что радовало. Гриффиндорец потер лицо ладонями, пытаясь прийти в себя.  — Он начал себя так сильно проявлять после одной дозы?  — Реабилитация будет длиться год, сейчас я чувствую лишь отголоски его эмоций, и он точно не хочет, чтобы ты шел на встречу.  — Слушай, мы уже обсуждали это. Все будет нормально. Пойдем, я покажу тебе класс, а то отбой скоро.  — Хорошо. Идя по полутемным коридорам, Северус анализировал их разговор с Люпином и не мог узнать себя во всех этих фразах. Было такое ощущение, что его просто подменили, как только он открыл рот, чтобы заговорить с Ремусом. Это действительно пугало, хоть и не сильно, ведь он нашел по-настоящему близкого человека, которому, судя по ощущениям, можно было доверять. *** Без десяти полночь, заметил Северус, выходя из своей каморки. Ему пришлось просидеть там до назначенного времени, так как из гостиной Слизерина очень трудно выйти незамеченным. Сердце забилось чаще, как только слизеринец начал приближаться к нужному коридору. Как же давно он не был в этом классе. Прямо сейчас Северусу просто хотелось посидеть в том месте, которое ассоциировалось у него с детством, дружбой и магией. Конечно, под эти определения подходил и сам Хогвартс, но этот класс был действительно чем-то особенным. Вдруг, сердце упало в пятки. Он был всего в нескольких метрах от этого класса, но подростку не надо было заглядывать, чтобы понять, что Лили там не одна. Помимо запаха Лили, от которого невыносимо хотелось чихать, в нос ударил очень знакомый запах, отдающий гнилью. Джеймс Поттер. Именно с ним была Эванс за этой дверью. «Черт, да этого не может быть!» — Северус, даже не пытаясь приглушить шаги, приблизился к классу и, понимая, что ничего хорошего он там точно не увидит, заглянул в небольшую щель, оставленную, будто специально для этой цели. Все было именно так, как он почуял, только с одним небольшим нюансом. Лили и Джеймс целовались. Хотя… поцелуем, это назвать можно было с натяжкой. Они словно хотели сожрать друг друга. Стало очень больно. Нет, не из-за того, что Лили решила начать отношения с Поттером, хотя еще в начале года говорила, что она ни за что не будет с ним встречаться, так как он издевается над Снейпом, а из-за того, что, зная, как дорого Северусу это место, Лили привела сюда чужого. Поттера, если быть точнее. Это можно было назвать предательством. Пусть даже они и не общались последние месяцы, Лили могла не делать этого, хотя бы в знак того, что она дорожила их дружбой. Даже Северусу никогда бы не пришло в голову из ненависти и злости осквернить что-то дорогое этой девчонке. В который раз понимая, что Гриффиндор — это факультет, на котором мало кто считает нужным считаться с честью, несмотря на их девиз, Северус осознал, что помимо похоти от пары начала исходить злая радость. Они наслаждались тем, что задели его чувства и прекрасно знали, что Снейп стоит за дверью.  — Чертовы ублюдки. — Прошипев это достаточно громко, чтобы гриффиндорцы услышали его, Северус развернулся и рванул в сторону своей каморки, желая поскорее скрыться там, оградившись от внешнего мира. Но до туда он так и не дошел, так как пришлось прятаться в нише от Филча, патрулирующего коридоры. Слизеринец не знал, сколько он просидел на холодном полу за гобеленом с эмблемой Хогвартса, но точно мог сказать, что не пять минут. Ноги затекли, как и шея, которая все это время была наклонена под неудобным углом. Он сидел, обхватив руками свои ноги, не замечая ничего вокруг. Зачем? — Этот вопрос крутился у Северуса в голове с того момента, как он увидел этих двоих. Зачем она это сделала? Ладно Поттер, он Снейпа терпеть не мог, но Лили… В который раз он убедился, что изначальное мнение зверя максимально правдиво. Он будто чувствовал, что она сделает что-то такое, за что ее можно будет презирать. Вздохнув, он запустил руки в волосы, пытаясь хотя бы немного прийти в себя и спокойно дойти до каморки. Именно в таком положении нашел его Люпин. Ремус, приподняв гобелен, смотрел на него, ожидая, что Северус выйдет из ниши, но он лишь отрицательно покачал головой и кивнул на место рядом с собой, предлагая присесть рядом. Проанализировав эмоции Люпина, Снейп понял одно — он знает о том, что случилось. Может, он видел Лили и Джеймса, может, сам догадался, но факт остается фактом, Ремус знал о том, что все пошло не по плану.  — Как ты? Я тебя искал больше получаса. — Гриффиндорец придвинулся ближе, прижимаясь своим телом к его. И Северус был очень благодарен ему за эту поддержку.  — Я чувствую себя так, будто мне плюнули в лицо, забрав что-то дорогое.  — Это из-за Лили? — В голосе, да и в эмоциях подростка явно читалась ревность. Эх, они же вроде уже обсуждали это.  — Нет, это из-за класса, который мы вместе обустраивали. Он был мне очень дорог, а сейчас я навряд ли смогу туда вернуться. Можно сказать, они осквернили его.  — Не расстраивайся, — Ремус взял его за плечи и повернул корпус в свою сторону. — У нас будет свое место, с которым у тебя будет связано еще больше счастливых воспоминаний.  — Ты сейчас о…  — Да, я сейчас говорю о Визжащей хижине. Она же никому не принадлежит, так что по шапке нам не настучат, если мы там что-нибудь изменим. — Люпин широко улыбнулся, все еще удерживая Северуса за плечи.  — Спасибо. Для меня это очень много значит, — сказал подросток, поднимаясь на ноги. Честно сказать, он не думал, что Ремус предложит что-то подобное от чистого сердца, и был действительно благодарен за это.  — Не за что. Я всегда хотел сделать что-то подобное, но все считали это чем-то глупым.  — Я так точно не посчитаю. — На лице Северуса появилась счастливая улыбка, и он уже собирался попрощаться, договорившись увидеться завтра, но и слова сказать не успел, как оказался в объятьях. — Что ты…  — Я просто хочу показать, насколько ты мне дорог. — Это было правдой. Правдой, которая действительно грела душу. Они простояли так не менее пяти минут, после чего, смущенный Люпин удалился в сторону Гриффиндорской башни, не забыв попрощаться. Да, Северус определённо нашел что-то, что было намного важнее того дурацкого класса — человека, который действительно дорожит им.