***
— Эллиотт! Кирш! Где вы были? — взбудоражено поинтересовался Петра. — А, папа! Мы… — Эллиотт глянул на Кирша, который ему подмигнул. — Мы гуляли в саду. — В саду? Ну, что за хулиганство? — присоединился дед. — Эй, а куда делся Галеней? — У него возникли какие-то дела, — отмахнулся Петра. — Папа, смотри! Эллиотт легонько дыхнул в воздух, и крошечный огненный шарик возник из ниоткуда. Крошечным своим пальчиком он стал управлять маленьким огоньком, заставляя лица старших нимф вытянуться в удивлении. — Неужто… — Он последний… — Эллиотт… — Правда же здорово?! Кирш увлёкся чудесной картиной, главным элементом которой являлся Амфитрит, который неугомонно поглощал литрами какой-то неизвестный сатирам алкогольный напиток. Изумлённый алкогольным мастерством представителя нимф, Кирш подошёл к нему и уселся рядом с ним. — Кхм, дядька, — обратился он к жрецу. — Чем это вы тут балуетесь? — Кого? — пьяным голосом отозвался он. — Говорю, что пьёте? — указывая пальцем на бокал, не унимался он. — Пиво, ясен хмель… А что, хочешь присоединиться? — С огромным удовольствием, дядька. Окружающие, презренно пожирая их взглядами, стали шушукаться. — Боже, старик-Амфитрит нашёл брата по разуму… — Я давно уже думаю о том, что Амфитрит не нимфа… — Может, он какой-нибудь вонючий сатир? — Как можно было назначить его жрецом? — Да заткнитесь вы, — возмутился Кирш. — Это его дело. — А он кто? — Кажется, это избранник принца. — Грубиян какой-то… — Не обращай внимания, сынок. Давай лучше выпьем! — О, я никогда не пил пиво!***
Дверь храма с грохотом захлопнулась. Тихие медленные шаги раздались по мрачному помещению. Кто это? Вор? Нет, это Галеней вернулся с празднества своего дорогого племянника. Он юркнул в одну из комнатушек, которая по праву считалась его личным кабинетом, чиркнув спичкой, зажёг фитиль свечи и уселся в своё кресло. Он впал в глубокие раздумья, как часто это случалось. Глубокая обида засела в нём со времён его юношества. Престол должен был принадлежать ему. Однако, в силу того, что младший сын, найдя своего истинного, рано женился, отец предпочёл его в качестве своего наследника. Это было несправедливо! Горечь от этой обиды засела в нём, словно жуткий недуг. Мысли об этом становились чем-то страшным, разъедали его изнутри, крошили всё в нём. Именно по этой причине он связал свою судьбу с ужасным родом келпи, связал свою судьбу с Свадильфари. Как это случилось? Это была чистейшая случайность. Будучи молодым командиром, Галеней был тем, кто первый среди нимф столкнулся лицом к лицу с келпи. Он чуть было не стал жертвой чудесного вороного коня, который жадно ухватив его за руку, тащил к быстротечной реке. — Стой! Нет! Я ещё не отомстил Петре! Конь замер. Внезапно он стал преобразовываться в человекоподобное существо с длинными, уходящими в пол, чёрными волосами. Мускулистый воин предстал перед будущим жрецом и, ехидно улыбаясь, протянул к нему руку. — Здравствуй, обиженная душа. Я Свадильфари, вождь келпи. Не желаешь ли стать моим союзником? У меня есть план. И для его исполнения мне как раз необходима нимфа из знатного рода. Внезапно картина воспоминаний о Свадильфари обрушилась. Тьма захватила его разум, однако временно. Жаркие язычки пламени стали мелькать перед его глазами. — Фэй… Заплаканное лицо рыжеволосого омеги, распятого под телом юного Галенея, стало бить в висок. Его раздирающие душу крики отчаяния и страшные стоны заставляли воеводу вздрагивать, словно они звучали прямо сейчас. — Прости, я не хочу этого, Фэй. Просто тебе не повезло… — Пожалуйста! Прекрати! Комната стала светиться, словно взошло солнце. Галеней поднял глаза к окну. — Фэй… Окно с треском разлетелось на кусочки. Виастис, словно огненная буря, метнулся в разбитое окно и встал ногами на рабочий стол. — Здравствуй, папочка, — с нескрываемым гневом, выпалил Виас. — Соскучился? — Виастис, что ты себе позволяешь? — А что себе позволил ты четыреста с лишним лет тому назад? — О чём ты, чёрт возьми, говоришь?! Слезь со стола, иначе я тебя… — Убьёшь? Я привык к этой боли. Но сегодня я вкусил ту боль, которую ещё никогда не пробовал. — Виастис… — Я отказываюсь от этого имени. Зови меня Фэй. Галеней ошарашенно уставился на своего сына, широко раскрыв рот и выпучив глаза. Он попытался встать с кресла, но тело отказывалось ему повиноваться. — И сегодня Фэй отомстит тебе за себя и за своё нежеланное дитя. — Т…ты блефуешь. Ты не можешь использовать против меня свою силу. А убить меня простым клинком не… — в руках Виаса блеснул нож с клыком на конце. — Откуда он… — Да, он достался мне не самым честным путём, но, знаешь ли, зачат я был путём похуже. Ахаха. — Я всего лишь хотел справедливости. — И стал вершителем несправедливости. Знаешь, Галеней, я никогда не стану тебе подобным. Да, ты уже наложил на меня свою печать, но кто сказал, что я не в силах вывести это пятно? Прими своё наказание с гордостью. Взмахнув своими пламенными крыльями, он, словно ласточка, вспархнул к нему и резким движением горячей руки вспорол ему глотку, оставив на ней кровавую полосу. — Свадильфари больше нет. Никто за тебя не ручается. Сдохни.***
— О-лаааааа, пиво — это очень вкусно, но с вином, конечно, не сравнится, — пьяненько произнёс раскрасневшийся Кирш. — Что? Так ты пробовал вино?! Как?! — Ну вот так. — Я всегда хотел его попробовать… — мечтательно вздохнул Амфитрит. — Но его запретили в Эхе… Как ты… — Я… Я путешественник. И бывал в столице Дионисии. — Оу, вот как… — хмыкнул жрец. — А ты часом не… сатир? — последнее слово прозвучало шёпотом. — С… С чего ты взял?! — Знаешь, я единственная нимфа с такой жуткой страстью к алкоголю. — Стало быть, ты такой не единственный. — Да неужели? Ахах, видишь ли, я прямой потомок Эха, поэтому скрывающие чары на меня не действуют. Челюсть Кирша отвалилась. Он жутко задрожал. — Эй, юнец, расслабься. Я считаю, что этой вражде давно пора прекратиться. Мы же цивилизованное общество, что за глупости? — Да! Дядька, ты прав! — Ясен хмель. А у тебя какие-то виды на трон? Или что? — тихонечко поинтересовался старик. — Нет, мне нет никакого дела до трона. Я… Ахах, нет, не стану этого говорить здесь: у стен есть уши. Но меня не интересует корона. Нисколько. — Революционер? — Отчасти… Просто так совпало. — Вооот оно что… Пропустим по стаканчику… стаканчикам… — С превеликим удовольствием, дядька. — И долго вы ещё дурачиться будете? — скрестив руки на груди, спросил Лесли. — Гости уже расходятся, а вы всё пьёте и пьёте. Чокнутые. — Л-леслиии… — пробурчал Кирш, вцепившись в ноги омежки. — Я так тебя люблю, Лесли. Лесли стиснул зубы и, раскрасневшись, словно спелая клубника, стал отпихивать от себя приставучего альфу. — Кирш, прекрати! Здесь же люди… Кирш, не заставляй меня тебя бить. Кирш! — Ах, любовь… — романтично произнёс Амфитрит. — Это так прекрасно, что я сочинил стих… — О, нет. — Боже… — Да здравствует люб… — храп. — Пронесло… — выдохнув, прошептал Лесли. — Кирш, серьёзно. Отцепись от меня, пьянь бородатая. — Лесли, давай уединимся. Я хочу тобой… ик… закусить. Ты такой сладенький. Особенно во время течки. Пахнешь, как душистый виноград. — Д-да хватит уже! — превратившись в спелую черешню, продолжал он уворачиваться от комплиментов. — Пойдём, я уложу тебя спать, дурила. — он взвалил обмякшего Кирша на себя. — Когда ты пьяный, ты ещё более бестолковый.***
— Что-то Морриган долго не возвращается… — лёжа на земле, прошептал Фенрир. — Ты всё ещё на что-то рассчитываешь? — смеясь, поинтересовался Слейпнир. — О чём ты? — Ну, я не дурак. Вижу, как ты смотришь на старину-Морри. Он, конечно, горячий омежка, но на твою клыкастую морду ни за что не посмотрит. А вот пламенный дурачок в его вкусе. Не думаю, что он видит в тебе что-то больше товарища. — Моя морда не всегда клыкастая… — обиженно пробурчал волк. — У меня тоже есть смертная форма. — Она уродская. — Я с тобой больше не разговариваю, понял?!***
Фыркая от тяжести и излишних ласковых комментариев со стороны Кирша, Лесли худо бедно дотащил своего пьяного самца до кровати и с грохотом повалил его на неё. После он, словно много тысячелетий старик, стал выгибать спину и ворчать. — Лесли. — Чего тебе? Кирш, заботливо улыбаясь, уставился на Лесли, а затем рывком схватил его за одежду и повалил на себя. — Ты такой красивый. — Я сказал, хватит! — отчаянно и бестолково вырываясь из мощных лап, взвизгнул Лесли. — Твоя течка не закончилась. Я чувствую, как ты с ума сходишь от неё. — И что? Я сильный, могу это терпе… — Кирш перевернулся, уложив омегу под себя. — Как ты вообще это сделал так быстро?! Ты что, всю ночь тренировался?! — Я хочу тебя прямо сейчас, Лесли, — прижавшись лбом ко лбу своего бесценного, горячо прошептал Кирш. Лесли в очередной раз залился краской и отвёл взгляд в сторону. — Бесишь… — А ты покраснел… — он трепетно поцеловал его в щеку. — Кх. Нет. — Да-да. Хы. — Да что ты так радуешься?! — Раньше ты не краснел. Лесли недовольно хмыкнул и закрыл глаза. — Так ты не против… — Если будешь продолжать спрашивать, то против. Кирш аж протрезвел. — Лесли… Он медленно развернул лицо Лесли к себе, нежно держа двумя пальцами за подбородок, и осторожно стал целовать его в губы, легонько лаская его податливый язычок. Лесли машинально держал руки на груди Кирша так, словно вот-вот оттолкнёт, но старался контролировать это. Спустя некоторое время Кирш, тяжело дыша, словно пробежался по всей Дионисии, уставился на Лесли, по приоткрытым губам которого стекала блестящая слюна. Альфа стал медленно задирать его тунику и, когда он дошёл до шеи, тихо произнёс: — Приподнимись, пожалуйста. Поколебавшись минуты две, пунцовый Лесли, ругаясь, приподнял торс, позволив альфе стянуть с себя платье окончательно. — Ты начал носить эти странные шорты из-за течки? — проводя ладонью по нагому торсу, спросил Кирш. — Не твоё дело. — Чем больше на подарке обёртки, тем интереснее его открывать. — Заткнись. — Ахах, какой злой. Но тут, — он прижал руку к его окрепшему паху, — совсем другая реакция. — Ты не можешь просто заткнуться и уже сделать это?! — Хочешь я тоже разденусь? — Да ты и так без верха вечно разгуливаешь!!! Что я там не видел?! — Я штаны сниму. — Я не собираюсь рассматривать то, что у тебя в штанах. — А я у тебя, пожалуй, рассмотрю, — он облизнулся. — Фу, не делай так больше. Кирш спустился к его шортам и стал тщательно вылизывать его горящий бугорок. Лесли вздрогнул, и руки его, словно знающие, что делать, рванули в кудрявые волосы альфы. — Н-не надо так… Он плавно спустил его шорты и, поджав одну ножку, стянул их к чертям. Затем он, словно на нечто прекрасное, уставился на его возбуждённый пах. — Да на что ты там смотришь? Прекращай уже! — Нравится? — он обхватил его правой рукой. — Нравится, что я смотрю? — Кому такое вообще может понрави… Ах… — он, сжимая в руках кудрявые волосы, выгнулся навстречу горячему рту, который нежно обхватывал его член. Кирш стал энергично посасывать его и ласкать правой рукой. Внезапно он резко высвободил его, из-за чего Лесли всхлипнул, а затем слащаво застонал, словно самый «омежный» омега. Обхватив белые ляшки обеими руками, альфа прижал их к животу омеги и широко раздвинул. В животе у Лесли всё сжалось от мысли о том, что Кирш рассматривает его и там, и сям… — Извращенец… Он мучительно медленно провёл языком по заветной щели, и Лесли машинально отпрянул от скользкого язычка, но Кирш грубо придвинул его на исходное положение и повторил свою шалость вновь, заставляя своего партнёра выть от подобных издёвок. Обеими руками он раздвинул ягодицы и натянул пульсирующее колечко, а затем беспардонно стал врываться в него своим языком, параллельно грязно лаская губами и посасывая. Смазка сочилась, и сочилась… — Х-хватит… Кирш… Но Кирш молча продолжал делать своё. Двумя указательными пальцами он стал растягивать дырочку в две стороны, не прекращая толкаться в неё языком. — Как пррротивно… — извиваясь, подметил Лесли. В конечном счёте колечко Лесли приняло в себя наглый грязный язык альфы, и тот ликующе стал быстро трахать его. Затёкшие ноги омеги стали самовольно опускаться, но Кирш тут же вернул их на место и, освободив рот, приказным тоном произнёс: — Руками держи, — так и было исполнено. Вылизав свои пальцы, Кирш глубоко всадил в Лесли два пальца правой руки, а левой стал теребить набухший розовый сосочек, при всём этом нагло поглядывая на изнывающее лицо своего цветочка. Лесли, закрыв глаза и широко открыв свой блестящий рот, тихонько стонал. Третий палец стал протискиваться в плохо разработанное отверстие, заполняя его изнутри и двигаться вместе со своими товарищами. — Лесли, открой глаза, пожалуйста. — Н-не хочу! — Открой и посмотри на меня. Выгнув бровь, Кирш вогнал в него свой мизинец и начал неумолимо быстро насиловать его пальцами. — Хорошо!!! — конвульсивно вздрагивая, взмолился Лесли. — Я открою глаза! — Открой, — не сбавляя темп, усмехнулся он. Лесли с опаской открыл свои чудесные глазки, заполненные солёными слезами, которые появились сами собой, и теперь, когда они были свободны, стали скатываться по его прекрасному белом лицу, по изящным ушам, прямиком на подушку. Он неуверенно перевёл взгляд на вдохновлённое лицо Кирша, по которому медленно плыли вниз кристаллики пота. Поймав своими винными глазами любимый взгляд, сатир расплылся в тёплой улыбке и, освободив трепещущую щель, придвинулся к белому лицу. Он ласково провёл ладонью по щеке, вытирая слёзы большим пальцем. Лесли морщился, но продолжал смотреть ему в глаза, и тот, в свою очередь, не сводил своих. — А ваши родители случайно не пекари? — Ты придурок?! — Ахаха, не бей! Просто у тебя такое лицо было… Мне, конечно, нравится, но… Лесли стал демонстративно подниматься, делая попытку сбросить с себя Кирша, но тот грубо придавил его своим телом и прошептал: — А куда это мы? Я всё ещё голоден. Он ловко выпустил своего зверя, которого так долго и мучительно сдерживала ткань брюк и неторопливо стал входить в Лесли, мокрого и снутри, и снаружи, который, умирая от перевозбуждения, толкал свой зад навстречу проникающему в него телу и тихо постанывал. Покорив промежность омеги, он стал делать быстрые толчки вперёд-назад и наблюдать за тем, как его партнёр вздрагивает и всхлипывает от нахлынувшего на него жара и тяжести тела альфы, который буквально вдавливал его в постель. — Лесли… — словно в агонии, шёпотом повторял Кирш, блуждая одной рукой по белому телу так, словно оно сейчас же растворится. Лесли же вцепился руками в спину своего будущего супруга и ногтями впился в его покрытую родинками кожу. Ноги его теперь обвивали ритмично двигающийся в нём таз, ещё плотнее прижимая тем самым альфу к себе. — Может попробуем кончить вместе? Или ты не сможешь потерпеть? — продолжая свою работу, поинтересовался Кирш. — Я? Не смогу?! Кирш звонко рассмеялся и с ещё большей энергичностью стал ублажать себя и Лесли, который, стиснув зубы, глухо кряхтел, напрягая свою паховую зону, что готова была разорваться в любую секунду. — Сейчас! — Да знаю я! Ыыкх… — зажмурив один глаз, провыл Лесли, стоило Киршу начать изливаться в него, и следом замарал себе живот. — Кха… Всё. Кирш ослабленно упал на омегу и сладко засопел ему в ухо. — Эй! Слезь с меня, а потом уж спи! — в ответ лишь сопение. — Чёрт.