У черты жизни

      Стоило нам оказаться возле мерседеса Каллена, попросила его опустить меня на ноги. — Нет, Вэл. Мы едем ко мне домой, и там отдыхаешь два дня под присмотром, — строгость папочки большого семейства проскальзывает в тоне, вызывая недоумение. — Стой, — торможу мужчину, но опуститься с сильных рук не позволяют. — Доктор Каллен, — стоит ему услышать настолько официальное обращение, со вздохом делает, как просила. Но придерживает на случай, если захочу неожиданно улететь, — Объяснись, пожалуйста. — Сможешь постоять пару секунд? – киваю на вопрос, хотя немного сомневаюсь в своих силах. Взяв из багажника медицинский кейс, подводит к капоту черного авто, с легкостью подхватывая и сажая поверх него. Кровь... ясно. — Ты не теряла сознание? — моя очередь тяжко вздыхать, но под внимательным взглядом даю отрицательный ответ. — Голова не кружится? — еще одно «Нет». Кстати, только заметила, он уже успел переодется в «Гражданку». Наверное, успел съездить в больницу, пока мы с «Коллегами» были очень заняты мистическими фокусами. Взгляд тормозит на верхних застегнутых пуговицах голубой рубашки. — Можно? – указываю взглядом на деталь, которая будет лучше выглядеть с моей точки зрения. Получая молчаливый кивок, тяну ладошки к шее мужчины. Пара пуговиц с легкостью расстегиваются. — Вот так, — сама не знаю причину совершенных действий. Просто, так правильнее, что ли?       И что-то в золотистых глазах даёт понять, насколько переживает, мягко оттирая влажной салфеткой запекшуюся кровь под носом. Продолжает задавать вопросы по поводу моего состояния. Будто, возьму сейчас и развалюсь у него на глазах. Совсем не к месту пришло сравнение из нашумевшего фильма про героев с суперспособностями, которые объединились в команду Мстителей. Последний момент, когда некоторые герои развеялись прахом...Жутко. Неужели...? Нет. Совсем всякая ерунда в голову лезет после произошедшей чехарды. — Разрешишь осмотреть спину дома? — причин ему отказывать нет. Даю согласие простым кивком головы. — И всё же, что-то ещё болит, Лер?       Подаюсь вперед, утыкаясь головой куда-то в область каменного пресса. — Мы узнаем об этом спустя сутки. Организм напомнит обо всем и сразу. На данный момент, хочется наскоро вытащить изнутри все мешающее, в виде сердца и души, стереть память, и продолжить дальше жить.       На макушку опускается его ладонь, ласково поглаживая. — Извини, я израсходовал последние лицензии, для подобных операций. Наверное, на ближайшие пару веков, — полушутя говорит, а я шумно выдыхаю, сетуя от несправедливости жестокого мира и верных друзей, которые не оставляют заначек.       Прохладные пальцы касаются подбородка, побуждая поднять голову. — Если буду находиться, два дня, под вашим чутким присмотром, доктор. Советую запастись валерьянкой, ну, там, разбавленной кровушкой, какой-нибудь живностью из леса. Потому что, я не знаю, насколько сильный получу откат после всего произошедшего сегодня, - рекомендую настоятельным тоном. — Не стоит беспокоиться, — говорит очаровашка, вздыхаю, — Мои нервные клетки успели за столетия получить титановую основу.       Морщусь, когда начинает ощупывать затылок и макушку на предмет повреждений. — Давай, не будешь упоминать свой возраст, а? От мыслей о твоей роли папаши, для меня, лезут очень скверные мысли в голову, — тихо ворчу, цокая в момент, когда касается шеи. Кое-как уворачиваюсь, удачно покидая капот, при том ещё оставаясь на своих двоих после приземления. — Всё. Время, на осмотр боевых зачётов и других повреждений, вышло, — плавно разворачиваюсь, шагая к задней части автомобиля, мысленно уверяя себя в том, что всему виной шквальный ветер, который раскачивает тельце, не давая уверенно пройти к нужной точке. Всё знаю. Устала, сил осталось с гулькин нос, ритуал высосал всю энергию. Но куда там, без упертости и гордости сильной независимой женщины! Угу, совсем никуда. Побольше самоиронии в свой адрес для поднятия остатков боевого духа и... Ура! Ещё одно удачное приземление.       Стараясь не беспокоить спину, умещаюсь кое-как на широком сидении мерседеса. Выполнен квест из списка: «Как не сдохнуть?». Ехидная сволочь, в виде второго «Я», припоминает самые тяжелые дежурства, немолодые годики, обещания отдавать некоторое время тренировкам для улучшения выносливости. Список велик. Приходиться затыкать её крепким русским словцом. И нет, это не раздвоение личности. Я у себя такая одна. Копию не выдержит мир.       Спустя, какие-то секунды появляется вампир, оборачиваясь назад и внимательно смотря в глаза. — Поехали? — торможу его, напоминая о том, что в больнице остались мои вещи. Хочешь, не хочешь, придётся заехать. Без лишних слов соглашается, заводя мотор своего красавца и плавно трогаясь с места. Путь занимает некоторое время. Успеваю по второму разу пройти произошедшие события, часы на месте авиакатастрофы. Стараюсь анализировать свои действия, но мозг отказывается, подавать полную картину событий.       Мелькающие мимо картинки, сливаются перед глазами в неудачный мазок юного художника. Пару раз моргнув прижимаю ладонь к лицу. Размышляла ли, когда-нибудь о столь масштабных трагедиях и душах, которых забирал злой рок? Да. Подобных ситуаций было множество в прошлом. 95-й год, захват 2-х тысяч заложников в больнице города Буденновск( по информации того времени около ста погибших); захваченные самолёты; автобус с детьми из-за чёртовой войны, которую развязало правительство. Гибель подлодки; заложники на Дубровке; обрушение аквапарка. Теракт в школе Беслана, нанесший глубокую, неизлечимую рану очень многим. Взрывы в метро Москвы, сердце столицы. Авиакатастрофы, авария на ГЭС, крушение поездов. Утонувший теплоход. Также больше ста погибших. Среди них были дети. Катастрофы, взрывы бытового газа в домах.       Интересно, кто-нибудь задумывался, сколько душ населяет не то, что всю Россию, хотя бы, Москву? Неупокоиных, мечущихся в агонии своего непонимания «Почему именно они?», иногда озлобленных на всё живое. Потерянных детей, оставшихся один на один с неизвестным миром, в котором их никто не слышит из Живых.       А сколько псевдо-медиумов, эзотериков, магов, ведьм, колдунов и просто шарлатанов развелось? Уму непостижимо, ведь именно от них частенько возникают большие проблемы. — Валери, — слышу тихий зов спутника, возвращаясь в реальный мир из картин трагедий прошлого. Выдохнув, открываю глаза, направляя свой взор на водителя. — Тебя что-то беспокоит? — Нет, Карл. Слишком глубоко погрузилась в рассуждения о тщетности бытия, — не было сейчас желания развивать тему, — И размышляю над прошедшим ритуалом. Подобной масштабной переправы стольких погибших на моей практике ещё не было. Вот немного и увело не в те дебри. Спасибо, что окликнул, — тихо благодарю друга. — Мы почти приехали, может, стоит поговорить на отвлеченные темы? — любезно интересуется, принимая мои слова. Привычку пожимать плечами приходится тормознуть. Боюсь, спина отреагирует не самым лучшим образом. Почему-то, именно, сейчас не удавалось мысленно подобрать тему для обсуждения. — Кстати, Эммету стало интересно, за какую футбольную команду болеешь. — Только хоккей и только родной, уж извините. Казанский АК Барс и Ярославский Локомотив, моё сердце занято этими двумя командами до конца дней, — долго не раздумывая отвечаю. Отвешивая мысленный пинок за пропуски в просмотре их игр, делаю зарубку в памяти пересмотреть то, что упустила из-за плотного графика работы и «Приключений». — Вот как, не думал, что ты фанат травмоопасных игр, — хмыкаю на его удивление. Раньше и ММА смотрела, даже попадала на закрытые бои. Эх, молодость. Когда ещё море энергии, учёба и будущее призвание горит в одном месте, без чёткого понимая, а что там за горами времени. Машина начинает сбавлять скорость и приходит некое осознание... Ведь в больнице могут сейчас находиться те, кого не удалось вытащить из-за грани. — Хочешь, я могу сходить за твоими вещами? — предлагает ясноглазый блондин, будто мысли читая, но даю отрицательный ответ на вопрос. Сама. Не потому что не доверяю. Нет. Скорее по причине внутренней упёртости. «Нас никому не сломить», даже если придется, потом пожалеть о своем решении оказавшись на территории больницы. Пытается уговорить. — Зачем себя мучить, Вэл? Ты же совсем без сил осталась. И я, как друг беспокоюсь за твоё состояние, — слово «друг» подчеркивает интонацией. — Эй, я справлюсь, — правда уверенности тоне не хватает, чтобы убедить вампира. — Слушай, не маленькая же девочка, потерявшаяся, в таком большом мире, со сломанным механизмом восприятия окружающей действительности. — Напомнить, произошедшие события в особняке моей семьи? — так мягко возвращает к неожиданному отлету, будто старается убедить ребенка в том, что лучше сделать, по мнению взрослого, опытного родителя. Сжимаю кончиками пальцев переносицу, прикрывая глаза. Спорить это последнее, чего бы в данную секунду хотелось. Знаю, как профессионально золотоглазый умеет убеждать людей, и ты потом думаешь: «Так правильнее на самом деле, чего было перечить и терять время?».       Мерседес тормозит и я, оставшись при своём мнении, открываю глаза, покидая салон автомобиля. Но отойти далеко не позволяет мужская ладонь. — Ты иногда бываешь до невозможности упёртой, Вал, — притормозив, даёт понять, что могу опереться о его локоть, и уже вместе продолжаем путь. — Терпи казак, атаманом будешь, — срывается на родном языке. — Признайся, иногда, возникает желание открутить мне шею за эту самую упёртость, да? Краем глаза ловлю неизменное выражение лица, добродушие и легкая улыбка на губах. — Нет. Сама знаешь, как я отношусь к любым видам насилия. Не приемлю даже поучительные подзатыльники подрастающему поколению, — тихо фыркаю. Вот тебе и железобетонное терпение, какой уровень? Сто процентов, выше тысячи. И задаешься вопросом, как он смог сохранить доброту, чистоту в душе, видя насколько сильно изменяется окружающий мир и не в лучшую сторону?       Перед зданием больницы ещё стоят присланные на подмогу кареты скорых. Спустя столько времени активность персонала не уменьшилась. Проходя двойные двери кивком головы, здороваюсь с охранником. Почему-то глаза Шона расширяются от шока. — Доктор Лерман, вы откуда? — не понимаю сразу причину такой реакции. Потом опускаю взгляд, тяжко вздыхая. — У нас, где-то карнавал проходит?       Хмурюсь на то, насколько глупый вопрос звучит из его уст. — Нет, Брейстон, я, как и многие, находилась на месте происшествия. Надеюсь, не нужно делать пояснения, где именно? — получая в ответ отрицательное покачивание головы, шагаю дальше. И лишь взглядами встречаясь с коллегами, иду к конечной цели моего появления здесь.