Как воспитать своего Шэнь Цинцю

— Сяо Цзю! То, что охрана обнаружит тайное убежище замызганных детей и начнёт расправу, стало для них настоящей неожиданностью. Прошло не так много времени с тех пор, как Шэнь Цзю и Юэ Ци выручили одного из этих попрошаек, но с тех пор этот Шиу больше не показывался им на глаза. Шэнь Цзю понял сразу; что бы ему ни пообещали в обмен на это, но он их продал. — Эта чёртова мелочь, попадись только мне на глаза, и я тебя прикончу! Хотя остальным детям тоже досталось, мало кто находился в столь же бедственном состоянии, как Шэнь Цзю, связанный и истекающий кровью. Приподняв его, они как раз собирались найти более безопасное место для укрытия, когда один из охранников испустил вопль ужаса. Израненные дети сгрудились в страхе, пока нападавшие стражники, сбитые с толку, оторопело глазели по сторонам, не в силах осознать, что происходит. Бой оказался стремительным и больше походил на расправу. Фигура в капюшоне грозно возвышалась над испуганными детьми; его зловещий клинок даже не испробовал чужой крови, таинственному воину не потребовался меч, чтобы убить всех этих людей. Юэ Ци немедленно прикрыл собой тело Шэнь Цзю, страшась того, что незнакомец может сотворить с ним. — Шэнь Цзю... Ты хочешь оставить эту жизнь позади? Из плотных слоёв одежд раздался приглушённый голос. Шэнь Цзю подозрительно прищурил глаза, но тело ломило от побоев, а разум оказался затуманен после мучительной боли и голода. Незнакомец только что перебил всех охранников и даже не сбился с дыхания, он мог с лёгкостью расправиться с ними, если бы захотел. То, что он этого не сделал, и его внезапный вопрос, адресованный Шэнь Цзю, могли означать, что по каким-то причинам он собирался оставить мальчика в живых. И, что более важно, сейчас, когда Шэнь Цзю почти потерял рассудок от совершённого на его глазах насилия, отвращение к нынешней жизни ощущалось гораздо сильнее, чем обычно. Хотя голос уже осип от криков, Шэнь Цзю удалось решительно прохрипеть: — Да! Закутанная в одежды фигура без видимых усилий отодвинула в сторону Юэ Ци и подхватила на руки хрупкую фигурку Шэнь Цзю. Несмотря на то, что мальчик дал своё согласие, Юэ Ци снова подскочил, ослабевшими руками цепляясь за полы чужого ханьфу. Таинственный мужчина помедлил; было видно, что сопротивление маленького раба не значило для него ровным счётом ничего, но, казалось, он всерьёз раздумывал, убить подростка или нет. Шэнь Цзю мгновенно принялся вырываться из чужих рук: — У меня нрав животного! Тебе лучше взять его с собой, если не хочешь бороться с моими вспышками гнева! — предостерёг он, хотя, учитывая текущую ситуацию, это были пустые угрозы. Незнакомец вновь остановился, после чего подхватил и Юэ Ци тоже. Шэнь Цзю оказался надёжно обхвачен одной рукой, и та же самая рука тащила Юэ Ци за шиворот. Юэ Ци сжался в клубок от страха, что его ноги будут волочиться по земле или же он вовсе выскользнет из своей скудной одёжки. Он бросил взволнованный взгляд через плечо на оставшихся детей, но те в оцепенении сжались за своими укрытиями, молча наблюдая, как их товарищей похищали прямо у них на глазах. Мысли Шэнь Цзю больше занимал сам похититель — должно быть, он обладал поистине выдающейся силой, если с лёгкостью мог управляться с ними обоими одной рукой, пусть они и сильно исхудали. Полученные раны пульсировали от тупой боли, и на каждый шаг его израненное тело отзывалось крупной дрожью, но мальчик плотно стиснул зубы, отказываясь показывать свою слабость. Полностью поглощённый своими мыслями, он не заметил удивлённого блеска, промелькнувшего в тёмных глазах незнакомца. Мужчина притащил их в торговую лавку, которую, если Шэнь Цзю правильно помнил, посещали только хорошо одетые люди — заклинатели. Мальчишки с замиранием сердца оглядели несметное количество мечей, выставленных на прилавках, и мужчина без малейшей заминки арендовал один из них, игнорируя вопросительный взгляд торговца, которым тот наградил двух чумазых детишек. Незнакомец вскочил на меч, и они, прежде чем успели хоть что-то понять, уже воспарили в воздух. Юэ Ци бессознательно схватился за ногу мужчины, испустив испуганный вздох. Даже Шэнь Цзю не смог удержать удивлённого возгласа, слетевшего с его губ; боль оказалась мгновенно забыта, пока от живописного вида под ними захватывало дух. Они высоко парили над домами, пока унылые городские постройки не сменились бесконечными зелёными равнинами, усеянные темнеющими полосками густых лесов и опоясанные лазурными лентами рек. Шэнь Цзю не задавался вопросом, как человек мог удерживать равновесие на столь тонком лезвии меча, отчего-то уверенный, что и сам бы легко справился с такой незатейливой задачей. Мальчик не понимал, куда они направляются, но растущее чувство беспокойства камнем оседало где-то в животе. Порывы свистящего ветра, окутывающие их, пока они плавно разрезали воздух, оказались бессильны перед плотными слоями ткани, скрывающими личность их похитителя. Если бы не связанные руки, Шэнь Цзю попытался бы стащить с того капюшон, чтобы рассмотреть лицо. Он попробовал немного расслабить путы, поморщившись, когда верёвки болезненно впились в кожу. Эта небольшая возня не осталась незамеченной, и Шэнь Цзю явственно расслышал смешок в чужом голосе, когда незнакомец спросил: — Хочешь избавиться от верёвок? Сейчас, когда прохладный ветер немного прочистил сознание, юный Шэнь Цзю начинал с подозрением посматривать на человека, зажавшего его подмышкой. Он взметнул взгляд вверх, щурясь от яркого солнечного света. Ему не удавалось прочитать выражение лица незнакомца, но всегда бдительный и настороженный Шэнь Цзю слегка кивнул в ответ. Пусть он и оказался спасён руками этого мужчины, но не чувствовал ни толики благодарности. Рождённый рабом и успевший пережить множество невзгод и лишений, Шэнь Цзю с ранних лет научился заглядывать в зубы дарёной лошади. Никто не совершает добра без причины, а намерения незнакомца всё ещё оставались загадкой. — Не сейчас. Мужчина, кем бы он ни был, казалось, пока не собирался снимать путы. Юэ Ци с тревогой взглянул на него, силясь дотянуться до младшего брата. Заметив движение, похититель немедленно перехватил Шэнь Цзю другой рукой и постарался держать Юэ Ци подальше. От внезапной тряски раны Шэнь Цзю отозвались глухой болью, но тот упрямо сжал зубы, сдерживая стон. Синяки давно побагровели, и кровь на коже подсохла, отчего ссадины покрылись бурой корочкой. Должно быть, он выглядел жалко, но мужчина никак не дал понять, что обеспокоен состоянием мальчика. Это только укрепило уверенность Шэнь Цзю в том, что их спасение совершенó далеко не из благородных побуждений. Полёт продолжался в относительной тишине, пока небо постепенно не окрасилось в тёплый оранжевый цвет, предвещая окончание дня. Они приземлились в небольшом городке; Шэнь Цзю не имел ни малейшего понятия, где они. Будучи рабом, он никогда не покидал двор семьи, которой принадлежал. Мальчик не испытывал никаких тёплых чувств к этому притону, равно как и к своим собратьям по несчастью, но слабые отголоски любопытства ворочались на краю сознания. Что станет с другими детьми, на глазах которых были жестоко убиты охранники, а двое рабов похищены? Шэнь Цзю помотал головой, отгоняя ненужные мысли — они уже слишком далеко, чтобы беспокоиться о судьбе оставленных позади. Пусть его и поставили перед выбором, но Шэнь Цзю выбрал. Он принял решение схватиться за протянутую руку и настоял на том, чтобы Юэ Ци отправился с ними. Их похититель снял комнату на приличном постоялом дворе и наконец выпустил мальчишек из хватки. Путы Шэнь Цзю оказались отброшены в сторону — в противном случае он просто не смог бы стоять. Ноги мальчика подрагивали от нанесённых ран, и Юэ Ци поспешил к Шэнь Цзю, подхватывая того под руки. Раздражённый излишней заботой, Шэнь Цзю хотел было оттолкнуть его прочь, но всё же неохотно принял предложенную помощь — упасть на колени перед незнакомцем он хотел ещё меньше. Работник постоялого двора услужливо приготовил бочки с тёплой водой, и незнакомец распорядился: — Сперва отправляйтесь мыться, — после этих слов он покинул комнату, но Шэнь Цзю не спешил повиноваться. Он собирался попытаться сбежать, и Юэ Ци, словно прочитав его мысли, покачал головой. — Сначала сделаем, как он сказал. С такими ранами мы не уйдём далеко. — Да неужели? Тогда иди один и оставь меня! — выплюнул обиженно Шэнь Цзю, словно его друг был тем, кто виноват в полученных травмах. Если бы только Ши Ву держал свой рот на замке, ничего этого бы не случилось. Плечи Юэ Ци поникли от несправедливо брошенных слов, но он поспешил возразить: — Я не оставлю тебя, Сяо Цзю. Он спас тебя, возможно, у него нет стремлений навредить. В любом случае, сначала нужно смыть грязь и позаботиться о твоих ранах, — продолжил настаивать старший, потянув Шэнь Цзю за собой в ванную комнату. Шэнь Цзю ничего не оставалось, кроме как уныло поплестись следом. Рабам редко когда удавалось сытно поесть — если вообще удавалось — поэтому дети с лёгкостью поместились в одну бочку. После того, как адреналин в крови схлынул, а мысли немного прояснились, Шэнь Цзю снова стал угрюмым. Гневно оттолкнув руки Юэ Ци, он отказался от его помощи, втайне стыдясь того, что оказался изранен до такого плачевного состояния. Шэнь Цзю не гнушался пользоваться грязными приёмами в драках — по-другому на улицах было не выжить. Но один ребёнок против взрослых вооружённых мужчин — никакие хитрости не могли его спасти. Не только его тело, гордость также немало пострадала после столь печального опыта. Они как раз закончили и просыхали после купания, когда мужчина вернулся, держа в руках стопку свежей одежды. Он небрежно перекинул её Юэ Ци, но сразу переодеться им не удалось. Зажав в руке небольшую баночку, незнакомец без лишних слов потянул к себе Шэнь Цзю. Застигнутый врасплох, да к тому же после того, как выносливости был нанесён серьёзный урон после выпавших на его долю суровых испытаний, тот только и мог, что безвольно упасть в чужие руки. — Что ты делаешь? Шэнь Цзю принялся вырываться, но что мальчишка мог противопоставить немыслимой силе взрослого мужчины? — Хватит дёргаться, я собираюсь нанести мазь на твои раны. Ты, подойди и тоже возьми, если ранен, — ответил мужчина, одновременно давая понять Юэ Ци, что тот также волен залечить свои побои. Юэ Ци продемонстрировал вежливый жест благодарности, покачав головой: — Благодарю вас, господин. Я воспользуюсь вашим предложением, но прежде, прошу, позаботьтесь о Сяо Цзю. — Не решай за меня! — Шэнь Цзю зарычал, но голос невольно сорвался на дрожащий вдох, стоило лекарству коснуться рваных ран. Острая боль почти сразу сменилась освежающей прохладой, и Шэнь Цзю ненадолго успокоился, наслаждаясь тем, как мазь справлялась с тягучей болью, что так долго его мучила. Довольный покорностью мальчишки, мужчина обработал оставшиеся раны, перевязав самые серьёзные из них. Только когда он закончил, Юэ Ци позволил себе нанести немного мази на собственные порезы и ушибы, которые заработал, пытаясь защитить младшего братца. После того, как раны были обработаны и мальчики переоделись в новую одежду, мужчина распорядился, чтобы в номер подали ужин. Прежде чем позволить им приступить к трапезе, он вынул небольшой пузырёк с тёмной жидкостью, источающей резкий лекарственный запах. — Это поможет быстрее исцелить внутренние повреждения, — объяснил незнакомец, двигая пиалу с лекарством в сторону Шэнь Цзю. Тот не спешил брать чашу, его глаза метались от пиалы к человеку напротив с явным подозрением. Юэ Ци хорошо понимал сомнения Шэнь Цзю, но он сомневался, что мужчина собирается обмануть их, предоставив им кров, пищу и позаботившись о ранах. Он слегка толкнул Шэнь Цзю локтем, поощряя мальчика поскорее принять лекарство. Не теряя бдительности, Шэнь Цзю уступил настойчивости друга и поднёс чашу к губам. Его рот скривился от горечи и чуть солоноватого привкуса, но мальчик послушно выпил всё до капли. После этого они наконец смогли приступить к ужину. Никто не произнёс ни слова, но мальчики продолжали незаметно обмениваться недоумёнными взглядами. С ними никогда не обращались настолько хорошо, даже накрыли настоящий стол с обильной пищей. Хотя они всегда жили впроголодь, Юэ Ци старался не забывать о манерах, неторопливо поглощая пищу, Шэнь Цзю же пытался есть медленно, чтобы не выглядеть чересчур отчаявшимся в глазах незнакомца. Мужчина тоже ел понемногу, плотно надвинув капюшон на лицо и стараясь не нарушить маскировку. Всё, что удалось рассмотреть Шэнь Цзю — нижняя челюсть, и он был достаточно сообразительным, чтобы предположить, что незнакомец, похитивший их, был достаточно молод, вряд ли старше двадцати семи. Но стоило Шэнь Цзю вспомнить, как искусно этот мужчина управлялся с мечом заклинателей, и его уверенность изрядно пошатнулась. Существовала большая вероятность, что незнакомец гораздо старше, нежели выглядел на первый взгляд. — Спасибо за вашу неоценимую доброту, господин... Можем ли узнать, зачем вы привели нас сюда? Юэ Ци решил, что настала пора вопросов. Шэнь Цзю молчал, оставляя за другом право говорить — привычные роли для их тандема. Он лицедействовал, притворяясь маленьким и слабым, пока Юэ Ци выпрашивал у толпы медные гроши. Услышав вопрос, мужчина склонил голову, будто задумался над ответом. Повисшая тишина стала почти оглушающей, когда незнакомец наконец заговорил: — Вы узнаете, когда мы прибудем на место. Это лишь временная остановка, чтобы залечить ваши раны. Место нашего назначения ещё впереди. Однако я не виню вас за подозрительность, вам должно быть интересно, почему я выбрал Шэнь Цзю. Шэнь Цзю держал ухо востро, ловя любой намёк, который мог выдать личность незнакомца. Интерес похитителя к его личности казался, по меньшей мере, необычным, но вне зависимости от ответа Шэнь Цзю заранее твёрдо решил, что не поверит ни единому слову. Они всё ещё понятия не имели, что этому чужаку от них понадобилось, мужчина скрывал своё лицо и не назвал имени. Он с лёгкостью мог бросить их в новый ад, заставив пожалеть, что они выбрались из уже привычного им. Судя по расслабленной позе, мужчину, казалось, забавляла их настороженность. — Буду с вами откровенен. Мне необходимо кое-что важное, и предсказательница предрекла, что лишь одному человеку под силу доставить это мне в целости и сохранности. Ты, — он кивком указал на Шэнь Цзю, — полностью попадаешь под её описание, — объяснение мужчины казалось сущей нелепостью, но Шэнь Цзю снова напомнил себе, что скорее всего тот являлся заклинателем. Если не брать в расчёт сомнительных гадалок и прочих шарлатанов, предсказатели судеб, вероятно, тоже были не редкостью в их мире. — Почему я должен помогать вам?.. — Потому что я помогаю вам сейчас, разве нет? Значит это была услуга за услугу. Что ж, для Шэнь Цзю это казалось более реалистичным и достойным доверия, нежели бескорыстная доброта. Словно волнуясь, что Шэнь Цзю не согласится, мужчина добавил: — Если ты проявишь достаточно трудолюбия, я отправлю тебя туда, где ты обретёшь свой дом. Больше не придётся прятаться в грязи и голодать, — и снова это не звучало обещанием безоговорочного вознаграждения, куда бы они ни направлялись. Маленького Шэнь Цзю, которому приходилось тяжело работать, чтобы получить абсолютно всё в этой жизни, эта информация немного успокоила и снизила уровень подозрительности к незнакомцу. — Если захочу, могу я уйти, когда исполню ваше поручение? — Шэнь Цзю решил прощупать почву, не теряя бдительности. Незнакомец кивнул: — Буду честен. Займёт несколько лет, чтобы добраться до этой важной цели, тебе придётся остаться и дождаться этого момента. К тому времени ты будешь взрослым достаточно, чтобы позаботиться о себе. Я расцениваю это как взаимовыгодную ситуацию, а ты? Шэнь Цзю по-прежнему не мог избавиться от скользкого ощущения недоверия, но человек напротив него интересовался его мнением. Мальчик ощутил неуверенность, до сих пор ему не приходилось сталкиваться с человеком, который бы относился к нему как к равному. Но даже тогда Шэнь Цзю отказывался демонстрировать свою растерянность, пытаясь выглядеть спокойным и собранным. — Почему я должен доверять тому, кто не называет своего имени и скрывает лицо? — Хаха, пожалуйста, будь ко мне снисходителен. Я изуродован и безобразен, не мог бы ты пощадить меня? Что касается моего имени, зови меня Хуа Цин, — наконец представился незнакомец, хотя Шэнь Цзю и не торопился верить ему на слово. Он решил пока не заострять внимание на том факте, что Хуа Цин так и не показал своё лицо. На первый взгляд условия казались выгодными, но Шэнь Цзю нужны были дополнительные гарантии. — Кто выступит свидетелем этой сделки? Как я могу быть уверен, что вы не возьмёте свои слова назад, как только мы выполним свою часть? Хуа Цин задумался на мгновение, после чего приподнял часть одежд, продемонстрировав безупречную руку. Арендованным мечом он принялся вырезать слова прямо на своей коже. Юэ Ци в ужасе приподнялся, чтобы остановить его, но Шэнь Цзю усадил брата обратно. Закончив, Хуа Цин продемонстрировал ему окровавленную руку. Шэнь Цзю плохо умел читать, распознавая лишь написание своего имени и отдельные слова. Он посмотрел на Юэ Ци, который с серьёзным лицом скользил взглядом по вырезанным буквам. — Итак, вы приносите клятву отпустить Шэнь Цзю и его спутника после того, как задача будет выполнена. Сяо Цзю... — мёртвенно-бледный Юэ Ци повернулся к мальчику. Хуа Цин не знал его имени, написав вместо этого «спутник», но вырезать клятву словами на крови? Какому безумцу может прийти в голову подобная дикость? Юэ Ци больше не находил в себе сил сомневаться в честности его намерений. Шэнь Цзю встал из-за стола, минуту спустя возвратившись с влажной тканью. Он сердито уставился на мужчину: — Вы, должно быть, совсем помешались. Я не позволю вам воспользоваться мазью, чтобы эта клятва не исчезла, — несмотря на свои слова, Шэнь Цзю аккуратно промокнул кровь на руке мужчины и неуклюже перебинтовал. Теперь он убедился — этот человек был душевнобольным, иначе не стал бы заходить так далеко, чтобы завоевать его доверие. Мужчина издал лёгкий смешок: — Это было моей просьбой, совершенно естественно, что именно я должен доказывать искренность своих намерений. — Как ты можешь быть уверен, что мы не нарушим своё слово? Шэнь Цзю проверял Хуа Цина, желая выяснить, как сильно тот верил в их способность выполнить его поручение. Хуа Цин склонил голову на плечо, но ответ не заставил себя долго ждать: — У меня нет такой уверенности, но, по крайней мере, я не сомневаюсь, что вы не найдёте места лучше, чем то, в которое мы отправляемся. Поэтому я склонен думать, что вы примете верное решение и выполните мою просьбу. Кроме того, кажется, твой старший брат выглядит достаточно воспитанным, чтобы не нарушить данного обещания. Шэнь Цзю собирался было выпалить, что Юэ Ци никакой ему не брат, но, вспомнив, что и сам часто звал его Ци-гэ, удержался от ребяческой выходки. Юэ Ци, услышав искренние слова, кивнул в подтверждение. — Меня зовут Юэ Ци, молодой господин Хуа. Если мы можем отплатить за вашу доброту, выполнив поручение молодого господина, мы сделаем всё возможное. — Я не буду давать никаких обещаний, которые могу не сдержать, — бесцеремонно бросил Шэнь Цзю. Он не хотел внушать Хуа Цину ложных надежд. Только то, что незнакомец проявил к ним доброту, ни к чему их не обязывало. Юэ Ци встревоженно взглянул на него, но тот упрямо встретил его взгляд. И всё же, заметив сомнения Шэнь Цзю, Юэ Ци понимал, что тот не откажется исполнить чужую просьбу. Покачав головой в ответ на дерзость угрюмого братца, Юэ Ци с улыбкой повернулся к их благодетелю: — Прошу вас простить Шэнь Цзю, он не привык общаться с незнакомцами, — он вновь заговорил от его имени, игнорируя тупую боль, когда Шэнь Цзю пнул его под столом по голени. Никому не нужный в этом неласковом мире Шэнь Цзю умел вести себя только так, и Юэ Ци, зная это, всегда прощал ему подобные вспышки гнева. Да и, сказать по правде, мальчик никогда не наносил ему ударов в полную силу. Хуа Цин кивнул, тайна предполагаемого похитителя наконец оказалась раскрыта, и детей отправили отдыхать. В комнате была лишь одна кровать. Юэ Ци собирался устроиться на полу, предоставив тёплую постель в безраздельное пользование Шэнь Цзю, дабы тот смог как следует восстановиться за ночь, на что Шэнь Цзю, не стесняясь в выражениях, посоветовал Юэ Ци не выставлять его неблагодарным чудовищем, после чего затолкал в угол кровати, забираясь следом. До этого им не приходилось проводить ночь на чём-то, хотя бы отдалённо напоминающем кровать, и даже Шэнь Цзю не считал себя настолько бессердечным, чтобы позволить Юэ Ци ютиться на холодном полу. Какой смысл строить из себя святого и страдать за свой благородный порыв? Шэнь Цзю никогда не мог понять своего названного старшего брата. Радовало лишь то, что Хуа Цин расположился в соседней комнате — вряд ли он смог бы заснуть в присутствии незнакомца. Он ещё успел подумать, отчего Хуа Цин так уверен, что они не сбегут под покровом темноты, слишком уставший, чтобы возмущаться, когда Юэ Ци укрыл их обоих одеялом. Спустя мгновение его веки потяжелели, и Шэнь Цзю погрузился в глубокий сон, кутаясь в теплоту стёганого одеяла, так и не приблизившись к разгадке личности Хуа Цина. В это же самое время мужчина устроился на подоконнике в соседней комнате, мурлыча под нос незамысловатую мелодию в почти благодушном расположении духа. Он нежно провёл пальцами по неумело завязанным бинтам на руке, прежде чем распустить их, и прошептал: — Стоило догадаться, что Учитель был далеко не самым милым ребёнком, — под ослабленными повязками бледный лунный свет мягко огладил гладкую неиспорченную кожу.