Демоны начинают и выигрывают?

Приплыли! Часть 2

       Проведя в приятной беседе с говорливым драконом около часа я замечаю, что начинаю засыпать.        Жара, тяжелый день и неожиданные знакомства порядком утомили уставший организм и я чувствую, как меня куда-то тащат.        Будем надеяться, что не на корм рыбам.        Просыпаться утром было странно.        Поднять глаза и увидеть вовсе не знакомый до чертиков бежевый оттенок обоев нашей спальни, а по-солдатскому неприхотливый темно-коричневый, местами будто подкопченный, свод пещеры.        Черт, я же не дома.        Сознание медленно, словно подводная лодка из глубины, выплыло наверх.        Почему-то стало тоскливо.        — Влад, доброе утро! Тебе лучше? — спрашивают откуда-то рокочущим, как прибой, голосом.        — Привет! А что не так со мной? — саркастично уточняю я, размышляя, как бы тонко намекнуть Кранаху о том, что мне нужно освежиться.        Вчера я отрубился, как новобранец в первый день, по свистку. Только что сидел и слушал своего, нужно признать, умного и офигительно рассудительного нового приятеля, и на тебе, отключился.        Как назло на том самом моменте, когда Кранах невозмутимо ответил на мой вопрос о том, где, собственно, мы с ним оба находимся.        — Это остров Ландиаава, а ближайший населенный город — Риаргонн. — вкратце осветил географическое местоположение Кранах.        — Это ясно, а страна какая? — мне неймется ощутить себя героем анекдота, усилив абсурд до предела.        — Как какая, Марваллия! — послушно отвечает на каверзный вопрос дракон.        «Супер, Марваллия. Осталось выяснить, где здесь ближайший космопорт и рейсы до Москвы, и дело в шляпе. Просто прекрасно, и как я домой отсюда доберусь?» — с этой катастрофически тревожной мыслью мы с разумом валимся куда-то вниз…        Отдыхаю я роскошно: возлежа на достаточно мягком и очень льнущем к телу невероятном светло-сиреневого цвета подобии матраса, такого же необычного, как и все остальное, эта штучка смело заткнет за пояс все наши супер ортопедические, поскольку я так и не почувствовал дискомфорта.        А с моей больной спиной, поверьте, обман не проходит.        Кроватью сооружение, на котором я так беззастенчиво продрых всю ночь, не назовешь даже с натяжкой.        Скорее это грубо сколоченный из непонятных блоков явно неземного происхождения и черного, как затмение, цвета, аскетически выдержанный в стиле минимализма монстр, больше похожий на динозавра, нежели на предмет мебели.        Но функцию свою левиафан выполняет отлично, и на том спасибо.        Впрочем, мне ли жаловаться?        Кранах возникает передо мной, бодрый и свежий, неся в когтистых лапах серебристый поднос с неведомыми, но чертовски соблазнительно пахнущими яствами, и говорит мне: «Влад, жду тебя на завтрак, прости, не припас никаких фирменных блюд. Удобства — первый поворот по проходу налево.»        Я не задерживаюсь в указанной пещерке, быстро умывшись в очередном чуде драконьего разума, ловя себя на том, что они явно неплохо подготовились к визитам незваных гостей.        Вернувшись назад и поправляя футболку, я натыкаюсь на вопрошающий взгляд хозяина, уже налившего в грубые глиняные сосуды, выполняющие роль чашек, неизвестный отвар.        — Влад, чего ты замер? Если бы я хотел тебя отравить, то сделал бы это еще вчера. Рассказывай, что с тобой? — остроумно замечает Кранах, указывая мне глазами на сложносочиненную конструкцию, призванную исполнить роль стула, выпущенную все на той же циклопической фабрике, что и моя шедевральная, как музейный экспонат, кровать.        Осторожно примостившись на данном экспериментальном образце, я беру в руки местную вариацию кофе и спрашиваю, одновременно делая первый пробный глоток: «Кранах, а в чем дело? Я вчера что-то отмочил?».        — Как сказать. Ты заснул и всю ночь стонал, зовя какого-то Гришу. Я беспокоился, не заболел ли ты. Не поделишься, Гриша — это кто? Твой сердечный друг? — ответ дракона заставляет меня выплюнуть нектар, удачно притворяющийся кофе, но явно превосходящий его в разы по всем параметрам и успеть на автомате подхватить падающую чашку.        Кранах поражает меня уже в который раз.        Мало того, что буквально все предметы здесь навскидку лучше земных, так еще и кофе, если это кофе, вообще нереальный.        А они вообще хоть что-то не умеют делать?        Дракон, конечно, дьявольски смешно произносит измайловское имя, делая ударение на последнем слоге, бесу бы понравилось.        Я обреченно вздыхаю, потому что скучаю.        Зверски.        Кранах беспокойно смотрит мне в глаза и говорит, сделав крохотную паузу: «Влад, прости, если я не лезу, как у вас говорят, не в свой огород. Я здесь один, как перст, и поговорить особо не с кем, вот и дичаю потихоньку.»        Я бесшабашно смеюсь, отметив про себя, что хранитель нравится мне все больше и больше.        И он так просто и незатейливо произносит «огород», снова по-детски неправильно и от того еще более подкупающе ставя ударение в первом слоге, что не рассмеяться просто невозможно.        — Кранах, ты прям в точку попал. Да, это мой… — я запинаюсь, ища подходящее и не слишком вызывающее определение нашим пикантным отношениям слово, — любимый!.. — чего там скрывать, нагло ляпаю я, зря выпив прошибающий не разбуженный мозг выстрелом в упор неизвестный аналог кофия на голодный желудок.        Гулять так гулять.        Дракон туманно хмыкает, спешно подсовывая мне зеленые, похожие на горох, стручки, на манер винегрета залихватски перемешанные с красноватыми вроде как ягодами и сообщает мне: «Влад, я понял. Поверь, мы давно живем, и этим ты меня уж точно не удивишь. Кушай, это все для тебя. У нас не очень изысканная кухня, но я старался.»        «Не очень изысканная? Ты шутишь?..» — первое, что приходит мне в голову после того, как я дегустирую предложенное блюдо, уже не глядя, на какой именно охренительно невероятной посуде лежит яство.        Для собственного же рассудка лучше туда не смотреть, исследую потом.        «Если получится…» — пораженно зависаю я, ощутив этот вкус.        Да что же вы творите, чудища?        Сверхъестественный, бесподобный, офигенный аромат смутно напоминающих гибрид свежих фейхоа фруктов, буднично засыпанных крошками сливок и темного шоколада.        Финиш.        — Влад! Влад, ты чего застыл? Не понравилось? — черный искуситель упорно хочет, чтобы я чокнулся.        Не понравилось?        Он издевается?        — Кранах, это просто изумительно. Я никогда и нигде не ел ничего лучше. — признаюсь я, оторвавшись от импровизированной тарелки лишь когда доедаю все, что на ней было.        Устоять просто невозможно.        Никак.        Это было крышесносно.        Абсолютно.        Феерически.        Чтобы усилить эффект тихо съезжающей от немыслимых ощущений крыши, я отважно допиваю всю оставшуюся в моей чашке амброзию, и чувствую, как сердце неровно стучит, словно по мне, как по ксилофону, тихо ударяют молоточками, выбивая чарующую, забытую песню грустящего по кораблям моря.        Мы единодушно молчим, пока домовитый дракон как ни в чем не бывало накладывает мне добавку, даже не спрашивая, надо ли.        Прелесть какая.        А я замер, совсем пропав в ошеломительном послевкусии опупительного угощения, достойного всех мишленовских звезд.        Нет, я, наверное, умер.        Ну не бывает таких чудес, господа.        Пробовать другие, робко ожидающие своего часа деликатесы я решаюсь лишь минут через десять, деловито обсудив с Кранахом погоду и виды на урожай.        Попутно я узнаю, что кофе, забыть вкус которого я не смогу уже никогда, называется тиссан, и вновь и вновь перебираю в памяти этот колдовской ореховый, с дивной ноткой мяты вкус, снежинкой тающий на языке.        Я хвалю себя за предусмотрительность, глотнув так понравившегося мне божественного кофе перед новым испытанием.        Ведь драконья готовка значительно превосходит по зашкаливающим в высоту показателям качества и бесподобного смака все, что придумали люди.        И неземная еда не подводит, сперва окунув меня в острое и пряное, горчинкой упавшее в желудок, наслаждение игривым столкновением рецепторов языка с соусом, приготовленным из слабо напоминающих наши грибы, крошечных шариков, бисером катающихся во рту и обещающих дальнейшие крутые виражи.        Я показываю знаками беспокойно ерзающему Кранаху, что я в полном восторге и выдыхаю, зачерпывая вилкой, слава всем драконам, а не палочками или еще чем-нибудь экзотическим, само съедобное наваждение.        Обалдеть.        Полный улет.        Если мозг до этого момента еще хоть как-то держался, будто воздушный шарик за нитку, на моей трезвости и понимании того, что я в гостях, то теперь точно каюк.        Я лечу и небо открывает мне свои объятия.        Это за гранью.        Что это, разобрать невозможно, да и не надо.        Потому что разбить на составляющие это гастрономическое волшебство я не сумею.        Это не нежнейшее, расслаивающееся на зубах мясо, нет.        Это магия.        Мистика.        Мираж.        А если быть точным, как оперативно извещает меня дракон, всего лишь брижигга.        Короче, полное и безграничное сумасшествие.        — Кранах, я потрясен. У вас вся еда такая обалденная? — восхищенно спрашиваю я, усаживаясь вместе с драконом возле пещеры, больше не в силах завтракать.        И со священным ужасом думая о надвигающемся, как неизбежность, обеде.        Да, похудение с такой кухней мне явно не светит.        Очешуенный отпуск получается.        — Влад, я приготовил из того, что было, наспех, не могу же я опростоволоситься перед гостем, тем более в первую трапезу. — отвечает Кранах, подметая хвостом песок.        — Послушай, а как вообще к тебе на остров попадают люди? Ну, эти жертвенные тушки? — задаю я давно вертящийся на языке вопрос, прорабатывая в уме варианты спасения.        Все замечательно.        Кроме одного.        Я хочу домой.        — Влад, здесь все просто. Туземцы раз в пять марканов привозят на лодке новый дар богам и оставляют. До ближайшего поселения в среднем где-то пара дней, если плыть. Другого способа выбраться с острова нет. Только морем, и то на корабле. Да и не ходят сюда экскурсии, незачем, жители заняты лишь торговлей и борьбой за выживание. — немного помолчав, дает развернутый ответ Кранах.        — Все, как обычно, у нас тоже самое… Погоди, а ты никуда сам не летаешь? — суетливо уточняю я, пытаясь сообразить, что делать дальше.        — Я? Летаю иногда, над островом. Я же хранитель, а нам не положено бросать вверенную территорию, иначе круархи накажут. Продовольствием я обеспечен на несколько марканов вперед, так что особой надобности куда-то рвануть у меня нет. Влад, ты только не засни здесь, не советую. Солнце после полудня слишком жгучее, сгоришь. Иди лучше в пещеру и подремли. — настоятельно рекомендует приставучий, как налоговая, дракон и я ползу в живительную тень убежища.        Вернувшись на свое ложе, я незаметно для себя начинаю дремать и тону в приятной сонливой дымке.        Какой-то пропадающий, как летучий голландец, вопрос колышется вялым бризом в моей голове, но удержать его за рукав я не могу и отпускаю на волю, обещая себе вспомнить потом…        Я просыпаюсь от того, что где-то далеко надрывно и печально кричат чайки, будя меня и сварливо ссорясь возле своих обожаемых до смерти камней.        Я лениво встаю, бреду к выходу и знаю, что обед мне не потянуть.        Во всех смыслах этого слова.        Во-первых, есть такую охренительно вкусную еду все время просто убийственно.        Я боюсь привыкнуть.        А во-вторых, мне опять снился Гриша.        Я, не раздумывая ни секунды, отдал бы все сокровища мира и всю драконью пищу за возможность постоять рядом с ним.        Просто постоять.        Обнять, почувствовать Измайлова близко-близко.        Задохнуться от удовольствия, зарывшись носом в его волосы.        Так сладко и надрывно пахнущие бесом и моим шампунем.        Погладить задорно торчащее вверх ухо, приласкать пальцем шею, открытую мне и от того еще более манящую своей беззащитностью.        Поцеловать так доверчиво и настойчиво первыми тянущиеся ко мне губы.        И утонуть в этом поцелуе, как будто прыгнув с самой высокой в мире вышки вниз…        — Влад, ты очень любишь его? — когда дракон сумел так тихо и бесшумно подойти сзади, я не знаю.        — Да. — выдыхаю я, все еще видя сквозь подозрительно влажные ресницы вовсе не море, плещущееся в паре шагов от меня, а одного зеленоглазого.        Укравшего мое сердце.        — А какой он? — Кранах ставит меня в тупик.        Какой Измайлов?        — Ненормальный, естественно. — сиплю я, когда на меня накатывает.        Веселый, страстный, до зуда желанный.        Всегда улыбающийся мне.        Невероятно красивый, просто до мурашек.        Мой единственный и неповторимый демон.        Я хочу разорваться на куски, когда понимаю, что его нет со мной рядом.        Я, забывшись в своих грезах, нерадиво молчу, а тактичный дракон стоит сбоку от меня, не мешая и при этом создавая атмосферу поддержки одним своим присутствием.        Да что же у меня все набекрень-то так…