Демоны начинают и выигрывают?

       — Ну что, москвич, замутим пирушку?        Русланчик будто бы не замечает, как переживает Володя.        Они, конечно, сваляли дурака.        — Володь, а другого способа встретиться с Гришей, кроме как взять штурмом Оплот Четвертого уровня, ты не придумал?        И как всегда, в самой гуще.        Все понеслось не туда моментально.        Как только они ступили на поляну, выкопавшись, как кроты из провала, их тут же и накрыло.        Челентано, к его чести, все же успел.        Он, хитроумно закрыв их серой волной магии, словно плащом, сурово попенял им на глупость и уверенно сказал, что Измайлов далеко, и им его не догнать.        Колдун, прикинув на месте расклад, пошептался с Русланчиком, что-то сказал Эйжену и сунул Яковлеву какую-то странную поделку в виде небрежно нарисованного на светло-синем камне солнца, и заметил, что ему нужно кое-что проверить.        Челентано был задумчив и собран, но Яковлева терзало смутное предчувствие.        Не сразу отогнав от себя навязчивую, как песня, мысль о блуждании собаки Баскервилей за спиной, Яковлев напрямик спросил колдуна.        — Костя, прошу, не тяни время. Все плохо?        Примерно оценив масштаб беды, Володя уже догадывался, во что они влезли.        В войну.        С чужими.        На чужой территории.        За чужое.        Неплохой такой квест без вводных.        И то, как явно подбирает слова видавший виды колдун, безмерно показательно.        — Володь. Я говорил ему, что не стоит. Я даже пытался остановить…        Челентано, устало опустив плечи, мрачнеет с каждой минутой.        — Я понял. Что будем делать?        Володя снова смотрит, как в туманной и довольно неприятной тени мелькают фигуры.        Стоило им завидеть не каменные своды, а вполне себе мирное голубое небо над головами, как их попытались…        Как минимум ранить, а как максимум — убить.        И если бы не колдун, то…        — У меня есть одна идея. — загадочно сообщает маг, тоже тревожно глядя в сторону темного туманного облака.        Нет, затея волшебника была неплоха.        И возможно, даже, могла бы реализоваться.        Если бы…        — Вот что, Константин. Вы пришли сюда к нам не для экскурсий. И не заливайте мне про культуру. Давайте начистоту.        Голос говорящего посланника мрака становится все ледянее, глуше.        — Вы, ребятки, все здешние. Вы в теме. Не так ли? А зачем втянули в свои игры приезжего? Он-то вам чем не угодил? Или чужой, не жалко?        И невидимый предводитель всей этой своры смеется.        — Не путай карты, Аргаддин. Он тут ни при чем. Это наши дела.        Челентано делает шаг вперед, нарочно подняв вверх левую руку, чтобы показать, что он не ударит магией.        — Ваши? — с ехидством переспрашивает тьма, и…        И что-то происходит.        Русланчик, тоже было рванувшись вперед, падает, словно сраженный пулей.        Эйжен, попытавшись остановить Володю, будто впечатывается в стенку и оседает, как осенний лист, на землю.        Челентано, полуобернувшись к ним, стоя на коленях, кривится так, словно его жгут изнутри и все равно упрямо шепчет что-то.        Яковлева тянет вперед, во тьму так, как будто он зомби.        Детская бумажная кукла, безбожно легкая и невесомая.        И Володя, вскинув горящие гневом глаза, упорно вглядывается в чертов туман…        Пять минут назад        — Костя, скажи, как есть. У него...        Голос Володи все-таки дрогнул, ибо не то что это сказать, даже помыслить о таком Яковлев не хотел.        — У него есть хоть один шанс? Только не ври.        Челентано молчит, прорезая в Володе дырки.        Одну за другой.        Где-то в районе бешено стучащего от боли сердца.        — Есть. Но... Но он почти иллюзорный. Володь, если все выйдет из-под контроля, сделай следующее. Запомни все точно…        — Ну что, москвич, поговорим. Зачем они тут, ясно. Но что ты здесь делаешь? Вроде бы в юрисдикцию московских блюстителей порядка наша губерния не входит?        — Не входит, это верно. Однако самовольничать и возводить личную колонию для летучих вам тоже никто не позволял.        Володя странно улыбается, сказав это.        — Интересно. Смело. — оценивающе хмыкает тьма.        — Значит, так это выглядит со стороны туриста? Наивно думать, что мы не знаем, что вы здесь ищете. Может быть, вот это?        И пока остальные друзья безумно корчатся от боли, снова попав под очередное проклятье, Володя с ужасом видит.        Измайлова.        Бледного, с прокушенной верхней губой.        Связанного по рукам.        Но живого…        Живого, черт возьми.        Время замирает, текуче ударяя в голову Володе.        «Не стой… Делай что-нибудь…»        Гриша…        Измайлов чуть качает головой, будто запрещая, только Яковлеву плевать.        Володю несет.        Он, еще радостнее улыбаясь, идет к ним, неся какую-то чушь.        И слышит шепот.        "Володя… Через минуту."        Челентано псих, это точно.        Яковлев встает шагов за десять до Гриши и может разглядеть его лицо до мельчайших черточек.        — Так это правда? Вы явились сюда, наделав столько шума, чтобы вернуть своего?        Володя послушно кивает, и медоточиво прибавляет.        — Допустим, вы правы. Но согласитесь, что нужно выслушать все стороны.        В глазах Измайлова мелькает понимание и еще что-то, нечитаемое.        «Володя, давай.»        Шепот колдуна в голове затихает.        Яковлев, сжав руки до ломоты в костяшках, кидает вправо от Гриши свой камешек и в испепеляющем, ослепляющем все и всех белом свете летит к демону.        Дальше все сливается в невообразимую какофонию звуков, криков и отдельных вкраплений.        Тьма гудит, стонет и ухает, разбившись на осколки.        А люди мелькают перед глазами Володи, как кадры кино.        Русланчик со своим палашом, яростно сражающий с кем-то.        Эйжен, волочащий левую ногу, то и дело оглядывающийся.        Челентано, из последних сил прикрывающий их отход.        «Быстрее, торопитесь. Нам нужно непременно уйти до темноты…»        И Гриша.        Болезненно белый.        Упавший Володе на руки, как подкошенный.        — Володь, да не ранен он, не ранен. Успокойся. Они все силы из него выжали… Дома в себя придет. Поспешим…        Они успевают добежать до прохода.        Чудом избежав встречи с чернильным туманом, стремительно ползущим за ними по пятам.        — Так, отлично. Все живы. — подводит итог Челентано, оглядев их.        — Володя, уходите. Эйжен вас доведет. Мы прикроем. Не волнуйтесь. Мы не пропадем, Русланчик знает здесь все ходы и выходы.        Колдун, пощупав Грише пульс, вздыхает и говорит Володе, что по прибытии им все же нужно заскочить к Арчи.        Яковлев, светящийся от радости, соглашается.        Лаская рукой непокорную шевелюру мирно спящего на его руках Гриши.        — Володя… Володенька… Ты не мог бы меня опустить. Я могу ходить. Спорим, что быстрее тебя?        — Гриша…