Лагерь

Вечер. Время отдыха, спокойствия и блаженства. Для некоторых. Веснушчатому было явно не до всего этого. Ещё днём, когда Аизава сказал, что этим вечером перед дискотекой будет, наконец то, закрытие игр, которые уже всем надоели своей нудностью, Изуку грыз ногти и предполагал, сколько же должен будет поцелуев Кацуки. Были, конечно, и плюсы, например не надо было таскаться по стадиону, под палящим солнцем и сетовать на невыносимую жажду. Что ж все мы разные, поэтому зеленоглазый видел в этом исключительно один большой минус. Изуку краем глаза видел как выдавали грамоты победителям и как часто произносилось ведущим «Кацуки Бакуго». Поэтому уже вечером, когда Шото наслаждался тёплым душем с новой шампунькой, привезённой его сестрой, Изуку пытался успокоиться, сидя на кровати напротив альфы. — Сколько?! — Мидория, распахнув глаза, внимательно рассматривает грамоты и медальки, которые Кацуки с гордостью положил перед ним, как только вернулся с награждения, — Тут точно что-то не так… Омега перебирает листы бумаг и внимательно вчитывается в содержание, пытаясь выявить подвох во всей этой ситуации. Да, Изуку обещал поцелуй за каждое первое место альфе, но он не рассчитывал, что Бакуго возьмёт первые места практически за всё: бег, плавание, прыжки, приседания, армреслинг, перетягивания каната, только шахматы и шашки совершенно ему не дались. — Хочешь забрать свои слова назад? — голос блондина был ни капли не угрожающим, насколько это было возможным, альфа просто спрашивал, ничего более. Мидория посмотрел в глаза Бакуго и понял, что если сейчас откажется, то альфа просто смирится с этим и уйдёт, не поднимая эту тему никогда. — Да нет… — пробубнил омега, — просто немного в шоке от тебя. Изуку только отвёл взгляд от альфы, как тут же почувствовал на губах прикосновение чего-то горячего. Перед глазами сразу же встал образ красных глаз пристально смотрящих в омежьи, как-будто хищник на грани поимки своей жертвы. Альфа немного придвинулся, убирая, теперь ненужные бумажки в сторону и обвивая одной рукой тонкую талию Мидории. Второй же обхватил шею с боковой стороны и большим пальцем немного надавил на подбородок, призывая приоткрыть рот. Веснушчатый покорно впустил в свой рот язык Кацуки, позволяя оглаживать своё нёбо. Блондин не стал щадить омегу, поэтому не давал ему даже минутки на передышку. Как только большая рука Бакуго стала хаотично оглаживать бок Изуку, а после медленно поднимать ночную большую футболку, так что только кончики пальцев касались рёбер, Мидория запаниковал, пытаясь отодвинуться. Окно было открыто нараспашку, поэтому стрекотание сверчков заполняло собой всю комнату. Хотя, парни не особо обращали на это внимание, продолжая делать то, что скорее всего, не одобрили бы взрослые. В тишине уснувших коридоров блондин слышит еле слышные шаги, но не торопится отрываться от Изуку, притягивая того ближе. Видимо, Мидория тоже услышал посторонний шум в коридоре, поэтому стал изо всех сил отталкивать не маленького парня, который с каждой секундой напирал всё больше и больше. — Баку-бро!!! — в комнату врывается Кири, шумя на весь этаж. Изуку был повёрнут лицом к двери, поэтому из-за плеча Кацуки он мог видеть несколько вспышек и лица некоторых незнакомых ему лиц. — Не думал я, что вы решитесь только сейчас и то только на поцелуйчики! — пропищал Каминари, снимая происходящее на видео, — Только не разочаровывайте вашего папочку, и не говорите, что это ваши первые чмоки-чмоки! От слов Денки поднялся гогот, иногда отчётливо были слышны «Какой ужас!», «Он же бета?», «Бакуго его сто пудов заставляет» У Изуку ком в горле встал, голос отказывался хоть как-то проявляться. Хотелось объяснить ситуацию, рассказать, что они не так поняли… А что они не так поняли? С какого момента они начали подсматривать? Когда решили фоткать? Что им объяснить? Ведь они, если поразмыслить, поняли всё правильно, как не погляди. Пока Мидория тревожно пытался что-то придумать, Бакуго закипал с неимоверной скоростью. Его брови были сведены к переносице сильнее обычного, а вместо отборного мата были слышны только некоторые отрывки угроз, которые он бурчал себе под нос. Алые глаза были устремлены точно в толпу, туда, где по-видимому стоял зачинщик этого беспредела. Конец смены, поэтому вожатые стали закрывать глаза на то, что дети не спят после отбоя и сидят друг у друга в комнатах, развлекаясь ночами. Скорее всего, Влад разрешил своим «оболтусам» подняться на верхний этаж, чтобы позависать у соседнего отряда. — Дермоволосый… — голос альфы был хриплым от злости, показывая, что он может сорваться на угрожающий крик в любой момент, — Иди. Сюда. Небольшая толпа затихла, ожидая продолжения интересных вечерних происшествий. — Что я тебе говорил? — блондин смотрел прямо в душу, ожидая ответа от нервно по смеющегося альфы, — Я задал вопрос. — Понимаешь, Бакуго, — Киришима опустил взгляд на свои красные кроксы, — Тут такое дело… «Ты ведь тоже альфа! Не унижай себя!» Выкрикнул кто-то из толпы и тут же затих. На лице Кацуки не дрогнул ни единый мускул от этого глупого высказывания. Голос был совершенно не знакомым, скорее всего, это был парень из другого отряда. — Сыкло… — Кач… Кацуки, — отойдя от шока Изуку принялся успокаивать блондина. К нему он находился ближе всех, поэтому как никто иной ощущал нарастающее напряжение и ауру. Бакуго — сильный альфа, это видно невооруженным взглядом. Об этом говорит не только его телосложение, черты лица и нрав, а ещё и запах. Мидория не знал точно, но был уверен на сто процентов, что так пахнут сильные альфы, такие как блондин. Сам по себе феромон был довольно приятным, но это только тогда, когда Кацуки не пытался кого-то убить, как сейчас. На данный момент, горелым пахло настолько, что хотелось прикрыть нос и уйти подальше. — Может мы успокоимся? — омега занервничал, ведь он увидел, какой огонёк промелькнул в глазах Эйджиро после довольно некорректного высказывания. Не хотелось бы чтобы альфы подрались, здесь их просто никто не разнимет. Никто не осмелится. — Я был неправ. — внезапно выдал Кири, не смеясь и не воспринимая это всё в шутку. Он просто извинился, понимая, что ошибся. Бакуго громко выдохнул и стал медленно подходить к красноволосому, с каменным лицом. Веснушчатый не понимая ситуации, сидел весь как на иголках, готовый в любой момент закричать так, чтобы услышал даже Аизава. Блондин подошёл в плотную и ничего не говоря, просто схватил Эйджиро за шею, зажав её рукой и стал трепать его волосы. — Сколько раз я говорил, чтобы думал, а потом делал? — Понял-понял, прошу, только отпусти! — красноволосый оголил зубы странной формы, смеясь и в то же время жмурясь от неприятных и даже грубоватых движений блондина. Бакуго ещё долго разгоняя народ от двери и ворча, что от «Двумордого» несёт чем-то сладким. — Это мой гель для душа «Отцовская любовь», думаю, он и вправду не очень… — блондин усмехнулся и повернулся в сторону омеги. — Деку, не думай про меня ничего плохого, но этот раз однозначно не считается. — Изуку раскрыл глаза, не понимая, прикалывается ли альфа или просто сам он немного да глупый. — Каччан… — веснушчатый улыбнулся и поднявшись с кровати силком выпихнул красноглазого из комнаты, — Спокойной ночи!