Via mortis. Black protector

За лето Джинни привыкла к ранним подъёмам. Многие соседки только сейчас уснули, а она уже тихо, как мышка, выскользнула из спальни. Мерлин пожелал остаться в тёпленькой постельке. Наглый рыжий котяра недовольно сморщил нос и растянулся на моей кровати. Ну и ладно. Иметь домашнего любимца, который любит гулять до полуночи очень полезно, Джинни одна из немногих знала, что завхоз Филч открывает ворота уже в четыре тридцать утра, однажды ей пришлось именно до этого времени слоняться по окрестностям, хотя тот весенний рассвет того стоил. На улице вступила в свои права золотая осень. Верхушки Запретного леса переоделись в ало-золотые цвета гриффиндора, от этого в душе поднялось чувство какой-то сумасшедшей радости. С яркой улыбкой на лице широкими шагами Джинни, держа в руках метлу, направилась прямо на стадион. Вот и Хогвартс! Я уже думал не доберусь. Мерлин, как здесь прекрасно! Ничего не изменилось с моего выпуска… Будто с помощью маховика в весёлое, беззаботное, довоенное детство перенёсся. Только вот Лунатика и Сохатого рядом нет. Как же их не хватает! Стоп…это же она! Так, надеюсь, я её не напугаю, хотя если внутренне она так же похожа на мать, как и внешне, то она смелее даже самых сумасшедших гриффиндорок. Только бы от таких эмоций не стать человеком, тогда я её точно напугаю, а этого я хочу меньше всего на свете. Откуда-то из Запретного леса послышался звонкий лай и к ней навстречу понёсся знакомый угольно-чёрный волкодав. Настроение стало ещё лучше, хотя минуту назад казалось лучше некуда. Девочка кинула метлу на землю и присела на одно колено, заключая тощего пса в крепкие объятия. От широкой улыбки начали побаливать щёки, но что эта боль в сравнении с её радостью? Мерлин, я своим гниением в Азкабане заслужил такое счастье? Если ради этого я должен буду ещё лет пятьдесят просидеть в этом аду, я не думая соглашусь! Она как будто выросла с нашей последней встречи и ещё больше похорошела. Вот почему смотрю на неё и мне так тепло и радостно? Наверно я всё-таки не вырос из чувств к её матери… Он совсем исхудал! Ладно, сейчас перестанет скакать вокруг меня и облизывать щёки, я позову Добби. Интересно, почему он так рад меня видеть? Это всё ещё за тот суп? Или чувствует себя виноватым, за летнее происшествие. Хотя чего я лукавлю? Сама рада не знаю как. И не знаю почему. Так надо успокоиться. Что-то стар я для таких бурных эмоций стал. Тем более чего доброго могу и правда стать человеком, боюсь, тогда я её никогда больше не увижу. Нет, этого я допустить никак не могу. Почему-то хоть иногда встречаться с этой синеглазой красавицей, кажется таким же важным как дышать или есть. Кстати о еде… — Добби! — с тихим щелчком перед девочкой образовался знакомый уже домовой эльф в детской футболке и милых полосатых кедах. — Мисс Джинни, Добби рад Вас снова видеть, — от радости огромные ушки эльфа зашевелились. — Я тоже рада тебя видеть. — Интересно, есть ещё хоть одна чистокровная, выросшая в шикарном поместье, девочка может так ласково улыбаться домовому эльфу? — Найди, пожалуйста, бедному бродяге что-нибудь поесть. Шок, шок и ещё раз шок… кто и когда его последний раз так называл? Мерлин, это было наверно в прошлой жизни, той, что была до этого жуткого Ада. Ох, будто снова этот смертельный, проникающий в самую душу холод и разочарованные голоса друзей в ушах. Так нет! Это позади, надо успокоится, прийти в себя… прийти в себя… прийти в себя! Когда эльф исчез, вновь поворачиваюсь на своего лохматого гостя. Ох, что я такого сказала? Он же весь дрожит! Вплотную к нему присаживаюсь и начинаю нежно перебирать угольно-чёрную шерсть. Он ещё пребывает в забытье, но хвост уже начинает немного подёргиваться. Так, значит действуем в верном направлении. — Что тебя так напугало, бродяга? Пёс переводит на меня полный тоски и обречённости взгляд. Мерлин, а у собак бывают такие синие глаза?! Такие яркие и такие… человеческие. А этот взгляд, будто все людские горести в нём скопились! Зарываюсь руками в спутанную, но мягкую шерсть. Крепче обвиваю руками его мощную мускулистую шею. — Мой хороший, что же у тебя такое случилось? Кто тебя так… обидел? Пёс в моих руках напрягся, опустил взгляд, хвост замер чуть выше земли. Так, это не лучшая тема для разговора, поняла. Надо его успокоить. — Забудь всё плохое, что с тобой было, слышишь? — почему-то шепчу ему на ухо. — Я рядом. Я тебя никогда не брошу, обещаю. Я помогу тебе справиться со всем, что с тобой было… Как хочется верить этому приятному родному голосу, так похожему на тот почти забытый, но такой любимый. Но вот только что сможет эта маленькая слабая девочка? Заглушить съедающее изнутри чувство вины? Это невозможно. Забрать всё мою боль себе? Я не позволю. Стереть моё проклятье — память? Не сможет. Что она вообще сможет? — Не веришь? После всего того, что с тобой сделали люди, разучился им верить? — отстраняюсь и пытаюсь заглянуть в такие «человеческие» глаза. — Я попытаюсь вернуть тебе веру в людей, слышишь? Ты мне нужен. У тебя такие… родные глаза. Смотрю на неё и не верю ни глазам и ни ушам. «Родные глаза»… твои действительно до дрожи похожи на мои. А может и правда плюнуть на всё и поверить этой милой наивной девчонке с непослушными волосами? Я не смог уберечь её мать, но не дать силам зла утянуть эту девочку я ещё могу. — Мисс Джинни, Добби принёс большой собачке поесть. Большой собачке? Большой собачке? То есть большой собачке… докатился, поздравляю. Меня домовик только что назвал большой собачкой. Дайте пять минут уложить это в голове. Хотя, что меня удивляет? Я же как раз большая собачка. Так, стоп! Нет! Я кто угодно, но не большая собачка! Блохастик, Грим недоделанный, Валенок плешивый… меня в пути по-всякому обзывали, но Мордред подери не большой собачкой!!! Нет, но какая же у него выразительная… язык не поворачивается его морду мордой назвать, ей Богу! Какая же на его… так пусть будет физиономия. Какая у него физиономия! Как на ней отражаются все эмоции! Эх, колдографа нет. Вот всегда его нет, когда он нужен. — Как же тогда тебя называть, Большая собачка? — Нет, ну вы на неё посмотрите! Она ещё и издевается! Знает, зараза маленькая, что не трону, чувствует, вот и издевается как хочет. — Бродяга тебя устроит? Ответом мне служит звонкий, счастливый лай, ну и хорошо. С именем разобрались. Беру у Добби кастрюльку и пододвигаю её прямо к своему лохматому другу. Он тыкается мне в щёку мокрым, шершавым носом и приступает к трапезе. — Не думал, что кто-то кроме меня встаёт в такую рань ради тренировки, — над головой раздаётся приятный мужской голос. От неожиданности мы с Бродягой синхронно вздрагиваем. — Прости, что напугал тебя и твоего ручного Грима, Джинни. Большая собачка, ручной Грим, что дальше? Может, диванной подушкой ещё назовут, для полного счастья? Так, стоп, а какого Мордреда он так на неё смотрит? Как василиск на кролика. Что на уме у этого смазливого переростка? Эх, я его сейчас научу хорошим манерам! Будет знать, как к Джинни липнуть! — Тише, Бродяга, тише. Это Седрик, и он хороший, — успокаивающе поглаживаю пса по голове, между ушами. Чего он так оскалился? Почему ему так Седрик не понравился? — Не называй его так! Он щепетильно относится к своему имени. — Хорошо, не буду, — улыбнулся парень, протягивая руку, чтобы погладить волкодава. Хорошая реакция ловца помогла ему остаться при пальцах. — А он ревнивый! — А у него есть повод? — Ухмыляюсь я, продолжая гладить собаку. — Всё зависит от его хозяйки, — улыбается мне красивый пятикурсник. Лапы прочь! Знаю я, что у вас на уме, сам таким был! Только тронь её! Раздеру в клочья! Не смей с ней флиртовать, выродок! Так, надо успокоиться, я же не хочу его убивать? Не хочу, пока он руки при себе держит. А в противном случае сдерживаться не планирую! — Тихо, тихо, Бродяга! — да чего с ним такое? Наклоняюсь к самой морде и аккуратно поглаживаю по носу. — Просто он людей остерегается, а ты его напугал. Вот он на тебя и взъелся. — Ладно, ну его, — отмахивается Седрик. — Так ты шла на стадион? Как насчёт, потренироваться вместе? НЕТ! — С удовольствием, Седрик! Парень подаёт мне мою метлу, и мы вместе направляемся к стадиону. Между нами, не отставая ни на шаг, идёт Бродяга. Он что боится, что я его брошу? Он даже про еду забыл, ладно, на стадионе приманю. Раз безобразие нельзя остановить, его нужно возглавить. Надо в оба следить за такими франтами, я ведь тоже молодым был, знаю, как такие индивидуальные тренировки заканчиваются. Он мне не нравится. Слишком смазливый, слишком галантный, слишком правильный… фу! От таких жди беды. Но ничего, пока я рядом… а может я просто ревную? Хотя нет. Я знаю, что такое ревность и это не она. Это что-то другое… Тренироваться в компании гораздо веселее. Ну как тренироваться… откровенно говоря мы просто в догонялки играли, в салочки… Но было весело. Сейчас мы растянулись на траве и беззаботно болтали. Бродяга улёгся между нами. Судя по всему, он действительно ревнует. Он даже не ел, пока мы летали. Не отрываясь, наблюдал за нами. — Ты отлично на метле держишься, Джинни! Будешь в этом году в вашу сборную пробоваться? — Буду, но шансов мало, — грустно отвечаю, не смотря на собеседника. — Сам знаешь, Флинт девочек принципиально в команду не берёт. — Такую как ты — возьмёт. — Не думаю, — чувствую, как краснею. Так надо собраться. — А если не возьмёт, пойдёшь в мою сборную? Он поворачивается на бок, пытаясь заглянуть мне в лицо. Так надо согнать краску и ответить на его взгляд. А то как-то не вежливо уже. Бродяга напрягается. Даже Мерлин так не ревнует! — Это против правил, мистер капитан. — А если я попробую договориться? А если я ему голову откушу? Нет, ну он и наглый! Она же девочка совсем! Да красивая, да сильная, но ты ей не пара, мистер Совершенство! — Представляю, как на это отреагирует крёстный! — не могу! Я от его взгляда краснею, как Рон! Надо с этим что-то делать. Причём срочно. — По-моему нам уже на завтрак пора. — Да, а я и не заметил, как время пронеслось. Парень поднялся и только хотел подать девочке руку, как между ними снова появился пёс. Тот оскалился на пуффиндуйца и подставил свою спину, чтобы Джинни могла подняться. Она виновато посмотрела на парня, Седрик в ответ пожал плечами. По пути в замок молчали. Бродяга так и шёл между ними. Джинни, откровенно говоря, удивляло его поведение. Чем ему Седрик не понравился? Он вежливый, умный, милый и у него просто великолепно красивая улыбка. Нет уж, только через мой труп она с ним наедине останется! В школе, насколько я помню правила строгие. А вот на территории я её с глаз не спущу. Маленькая ещё, чтобы с мальчиками гулять тет-а-тет. Да и не нравится мне этот. Вот найдёт достойного ухажёра, пожалуйста! А этот… Бродяга проводил нас до самой школы. Седрик помахал мне и отправился внутрь. А я осталась прощаться с лохматым другом. — До встречи, Бродяга. На этот раз я никуда не денусь, — пёс заскулил и поднял на меня тоскливые глаза. — Не переживай. Сегодня вечером я с Мерлином, своим хаусом, выйду погулять. Тогда и увидимся. Бродяга положил лапы мне на плечи и лизнул меня в лоб. Мне охватило странное чувство Deja vu, но с чего? Мы с ним точно не встречались до этого! Не могли просто. Он не выглядит настолько старым… хотя кто знает? Ловлю на слове! Я буду ждать, солнышко. Надеюсь, на этот раз ты не пропадёшь так внезапно. Интересно, что тогда случилось? Хотя я этого никогда не узнаю наверно. Не бросай меня, пожалуйста. Ты обещала! — Не смотри на меня так грустно! Обещаю, ровно в девять тридцать, я буду у хижины Хагрида. Найдёшь? В ответ слышу утвердительное тявканье. Ну и хорошо, на том и расстались. В коридоре меня ждёт сюрприз, а именно крепкие, сильные руки, затащившие меня в чулан, тот самый, в котором началась её дружба с гриффиндорцами. От этого становится ещё страшнее. Это святое для меня место! — Знаешь, без твоего верного Грима интереснее. Кому как, а вот мне страшновато. Чулан за два года будто меньше стал! Так надо взять себя в руки. — Седрик… — Ой, я тебя напугал? — он тут же отодвигается как можно дальше. — Прости. Просто у меня всё прогулку было ощущение, что за нами наблюдают. — Понимаю, — а вот я себя так спокойнее чувствовала. Седрик милый и всё такое… — Ой, простите! — Нам с братом надо кое-что припрятать в этом чуланчике, — один из близнецов за руку вытягивает меня из тёмного чулана. Как же я рада их видеть! Нет, Седрик мне нравится, но он слишком торопится. — Ладно, Джинни, Фред, Джордж, — пуффиндуец кивнул и направился в сторону лестницы. — Спасибо! Я не была готова к такому повороту. — Всегда пожалуйста, мисс Лестрейндж… — Мы всегда к вашим услугам. На том братья Рона откланялись и направились в Большой зал. Ныряю в чулан, чтобы взять метлу и быстро направляюсь в гостиную. Надо привести себя в порядок и всё-таки позавтракать.