Избранный

В такие минуты, когда голова выбившегося из сил после бурной ночи Кунь Луня лежала на его плече, Шэнь Вэй мог ненадолго представить себя человеком, который имеет право на простые человеческие радости. Сердце любимого билось спокойно и ровно, его дыхание было размеренным, мышцы расслабленными. Вэй и сам чувствовал покой и умиротворение, словно они оба были обычными людьми, а не вампиром и Охотником. — Обрати меня, — внезапно разрезали тишину спальни слова Кунь Луня, ошарашив Шэнь Вэя, считавшего, что возлюбленный уснул в его объятиях. — Ты же Охотник и всю свою жизнь уничтожал вампиров. Как ты можешь просить меня о подобном? — Ты появляешься ненадолго и вновь исчезаешь на несколько лет. За эти годы ты ничуть не изменился, а у меня уже появились первые морщины и седые волосы. Я никогда не задумывался о старости, потому что Охотники редко доживают до тридцати, но теперь боюсь того, что однажды ты приедешь сюда и застанешь старика вместо того юноши, в которого когда-то влюбился, — привстав на локте, заговорил Кунь Лунь. — Не говори ерунды. Я люблю тебя любым, хоть мне и больно слышать, что это тебя терзает. Я хотел бы помочь тебе, но не такой ценой. Ты не знаешь, через что приходится пройти новообращённому, чтобы научиться жить в мире с собой и не убивать людей ради их крови. Пройдут годы, прежде чем жажда перестанет застилать собой весь мир. Это не та судьба, которой я бы тебе пожелал. Я хотел бы состариться вместе с тобой, но, увы, я над этим не властен. Больше всего на свете я хочу превратиться в человека и прожить свою жизнь рядом с тобой… — Ты стал бы ради меня смертным? — теперь настал черёд Кунь Луня удивляться. — Да, если бы это было возможно, — эта мысль посещала Вэя не раз, но только сегодня он решился её озвучить. — А что, если я скажу тебе, что знаю одну чародейку, которая как раз работает над подобным заклинанием? — воодушевился Кунь Лунь. — Ну, и как успехи? — поинтересовался Шэнь Вэй. — Пока не очень — подопытные вампиры превращаются в людей, но после этого их тела стремительно стареют. Чем старше был вампир, тем стремительней он дряхлеет и умирает, — не стал скрывать правду Кунь Лунь. — Так себе перспектива. Думаю, тебя вряд ли порадует мой полуразложившийся труп, — невесело усмехнулся Шэнь Вэй. — Но Гэ Лань очень талантливая, и она много и упорно работает. До этого ей попадались только обычные вампиры и образцы их крови, которые добывали для неё прежние охотники. Думаю, дело пойдёт быстрее, если ты пожертвуешь ей немного крови для экспериментов, — в голосе любимого звучала такая убежденность, которая не могла оставить равнодушным даже вампира. — Тогда завтра же веди меня к ней, — воодушевился Шэнь Вэй и лишь мгновение спустя задумался о том, если он обратится в человека, то кто тогда будет приглядывать за братом. *** Машину занесло на резком повороте, и погруженный в воспоминания Шэнь Вэй едва справился с управлением. Пришлось останавливаться у обочины, чтобы понять, в чём дело. Так и есть — шина пробита, а он даже не заметил, когда это произошло. Когда брал машину напрокат, его, прежде всего, интересовали скорость и проходимость, и он даже не удосужился спросить, имеется ли запаска, и проверить, не пропускают ли воздух камеры — вот и расплата за беспечность. По закону пакости запасной шины в багажнике не оказалось. Шэнь Вэй уже собирался бросить машину и пойти дальше пешком (благо, было уже совсем недалеко), и позвонить в автосервис из первого попавшегося по дороге телефона-автомата, как рядом с ним затормозил мотоциклист и поинтересовался до странности знакомым голосом: «Подсобить?». Сняв шлем, парень улыбнулся лучезарной улыбкой Чжао Юньланя. — Я же просил тебя не уезжать из города, — не удержался Шэнь Вэй. — А я предлагал тебе поехать вместе, ведь нам всё равно по пути, — парировал Юньлань. — Наверное, ты был прав, — согласился Шэнь Вэй, рассудив, что для Чжао будет безопаснее находиться рядом с ним, чем шастать неизвестно где в одиночку. — Запрыгивай на мотоцикл и надевай шлем, а я тем временем позвоню в автосервис, чтобы твою колымагу отбуксировали назад в Лончен, — протягивая ему такой же чёрный шлем, проговорил Чжао. Звёзды сегодня явно были на его стороне — мало того, что встретил своего любимого профессора на дороге, так ещё и оказался ему полезным. К тому же, катить вдвоём на мотоцикле, ощущая на своей талии сильные руки Шэнь Вэй, а на коже — мурашки от опасной близости прижавшегося к его спине вампира, было даже романтичнее, чем ехать в навороченной иномарке. Юньланю казалось, что он шеей ощущает дыхание вампира, что, конечно же, было нонсенсом, ведь все знают, что созданиям ночи незачем дышать, они могут лишь имитировать дыхание для маскировки, но с ним Вэю уже незачем было притворяться. Через несколько минут Шэнь Вэй попросил его свернуть с шоссе на просёлочную дорогу, а потом и вовсе — на бездорожье, где не всякий автомобиль смог бы проехать, так что на пересечённой местности у мотоцикла было явное преимущество. Дорога резко вильнула под гору и внезапно оборвалась. Поэтому Чжао пришлось остановиться и оставить своего железного коня у небольшой скалы. — Оригинальная форма — словно каменный великан из-под земли фак всем показывает, — заметил Юньлань. — Скала примерно так и называется — «Чёртов палец», — улыбнулся ему профессор Шэнь. — Может, расскажешь, наконец, что ты здесь забыл? — не выдержал Юньлань. — Мне нужно кое-что проверить, — уклончиво ответил Шэнь Вэй и зашагал по еле приметной тропинке среди крупных камней, явно свалившихся с горы во время давнего землетрясения. Чжао не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним. Их путь становился всё труднее, заставляя прикладывать все силы, чтобы сохранить равновесие и не сорваться в пропасть, когда из-под ног выскальзывал очередной камень, поэтому сил на привычную болтовню не оставалось. Им приходилось петлять между скал, и вскоре Чжао уже не мог понять, откуда они пришли, но Шэнь Вэй продолжал уверенно шагать к какой-то лишь ему одному ведомой цели. Когда Юньлань уже выбился из сил и собирался попросить остановиться, посреди нагромождения камней перед ними открылся проход в пещеру, при виде которого Шэнь Вэй нахмурился, однако ничего не сказал. Через дюжину шагов дневной свет померк, и Чжао, не обладавшему столь острым, как у вампиров, ночным зрением, пришлось освещать себе путь фонариком в телефоне. Вскоре проход немного расширился, но, как бы Юньлань ни старался, он не смог разглядеть вокруг ничего, кроме причудливой игры теней, пока они не оказались в подобии зала, посреди которого находился составленный из камней саркофаг. Массивная гранитная плита, по-видимому, служившая ему крышкой, валялась рядом. Шэнь Вэй подбежал к саркофагу, заглянул внутрь и витиевато выругался (Чжао и не подозревал, что интеллигентный профессор знает такие слова). Юньлань подошёл к нему и тоже заглянул внутрь — там было пусто — и поинтересовался: — Это могила Кунь Луня? Ты расстроился из-за того, что кто-то её разорил? — Нет, это было место упокоения другого. Интересно, кто мог открыть саркофаг? — Да кто угодно: археологи, альпинисты или охотники за сокровищами, — предположил Юньлань. — Кто угодно не смог бы. Для этого нужно было обладать определёнными знаниями и силой, — покачал головой Шэнь Вэй. Внезапно позади, там, откуда они пришли, раздался страшный грохот. Чжао и Шэнь, не сговариваясь, рванули назад. Выход из пещеры оказался завален громадным камнем. Шэнь Вэй попытался отодвинуть его, но только ободрал руки в кровь — камень оказался слишком массивным. *** — У тебя часом нет чего-нибудь для восстановления памяти? — поинтересовался Дацин, явившись к Ван Чжэн против обыкновения в своём человеческом облике. — После того, как Юньлань представил нам профессора Шэня в качестве члена нашей команды и рассказал, что он — вампир, в моей голове всплывают смутные обрывки давних воспоминаний, но они такие странные, что я сомневаюсь, уж не сны ли это, навеянные просмотром исторических дорам. — Странно, — удивилась потомственная ведьма. — Обычно ты спрашиваешь, нет ли у меня валерьянки или кошачьей мяты. Что такого необычного в твоих воспоминаниях? — Я был почти котёнком и жил у одной могущественной ведьмы, — начал свой рассказ Дацин. — Однажды в дверь её хижины постучалась странная парочка — вампир с лицом профессора Шэня и Охотник на вампиров с лицом Чжао Юньланя. — Ну, и что тут такого? — пожала плечами Ван Чжэн. — А то, что этого не может быть! — нетерпеливо фыркнул Дацин. — Положим, профессор Шэнь — древний вампир, и я мог встречать его раньше, но забыть об этом, однако нашего Чжао в столь давнем прошлом я уж точно встретить не мог. Поэтому и хочу понять, сон это был или реальные воспоминания. Так ты дашь мне какое-нибудь зелье? — Сначала расскажи мне, что ещё ты вспомнил, — было в речах кошака нечто, что вызывало смутное беспокойство, и Ван Чжэн хотела понять его причину. — Моя хозяйка хоть и не робкого десятка, но испугалась при виде могущественного вампира, однако Охотник успокоил её, сказав, что они пришли оказать ей помощь в исследованиях и попросить об ответной услуге — помочь вампиру стать человеком, — продолжил Дацин. — Постой, ты помнишь, как звали ту ведьму? — прервала его Ван Чжэн, чувствуя приближение приступа необъяснимой паники, и почти не удивилась, когда оборотень ответил: — Гэ Лань. — Я сварю для тебя самое лучшее зелье, которое поможет сорвать пелену с памяти, но ты должен будешь рассказать мне всё, что вспомнишь, — обычно Ван Чжэн помогала друзьям бескорыстно, но сейчас, когда дважды за сутки кто-то напоминал ей о ведьме-прародительнице, она вынуждена была поставить подобное условие, чтобы суметь сложить из разрозненных обрывков информации цельную картину происходящего. — Если тебе это интересно, я расскажу. Я и сам начинаю представлять всё это немного яснее, когда кому-то рассказываю, — согласился Дацин. — Хорошо. Тогда присаживайся и начинай. Приготовление зелья потребует времени, — Ван Чжэн указала ему на стул и зашарила по сундучку в поисках необходимых ингредиентов. — Так вот, Гэ Лань всё равно не хотела им помогать и ругала Охотника за то, что потерял бдительность и якшается с таким опасным созданием. Сказала, что видит (а она обладала даром предвидения), что однажды этот Первородный погубит Кунь Луня (так звали того Охотника), но тот был уверен в обратном, что Шэнь… — ой, точно, это действительно был наш Шэнь Вэй — никогда не сможет причинить ему вред, а вампир предложил, чтобы она нарисовала его кровью защитные талисманы для Охотника. Гэ Лань так и сделала, вот только Кунь Лунь отказался их брать. — Я думаю, что Чжао Юньлань может быть реинкарнацией Кунь Луня, — предположила Ван Чжен, расталкивая в ступе безоар — камень, который извлекают из желудка козы, являющийся противоядием от большинства ядов (его порошок способствует сопротивлению заклятьям памяти, если таковые были наложены). Она достала серебряный котёл и поставила его на спиртовку. Можно было, конечно, пойти на общую кухню, но Ван Чжэн не желала снова выслушивать жалобы соседок на вонь от её стряпни. В комнате девушка жила одна (всё же быть аспирантом кафедры научного коммунизма имеет свои преимущества), так что можно было не опасаться кого-либо потревожить. Как только вода закипела, она вылила в котёл весь свой запас лунной росы, затем высыпала гинко билоба, шалфей, розмарин, плаун барнец и корень асфоделя и стала варить, медленно помешивая. Ровно тринадцать кругов по часовой стрелке керамической ложкой и столько же против часовой после добавления Дисинских грибов. Затем настал черёд всыпать в котёл порошок камня безоара. Ещё дюжина помешиваний, и зелье можно было снимать с огня. Ван Чжэн остудила его, продолжая помешивать, но уже не ложкой, а палочкой из красного дерева. — Теперь мне понадобится немного твоей крови, — обратилась она к притихшему Дацину, забравшемуся с ногами на табурет. — Но-но, кот — священное и неприкосновенное животное, — испугался тот. — Нужно было заранее предупреждать. — Всего три капли, — успокоила его Ван Чжэн, — без этого не подействует. — Эх, ты, вроде современная девушка, а всё туда же… — проворчал Дацин, но руку ей протянул. — Неужели у тебя никогда не брали кровь для анализов? — с трудом сдерживая смешок, поинтересовалась ведьма. — Смеёшься? Забыла, кто я? Какие могут быть анализы, да и зачем? На мне ведь всё мгновенно заживает. — Почему же тогда боишься? — удивилась Ван Чжэн, протерев его палец спиртом и прокалывая подушечку позолоченной иголкой. — Ай! Я не боюсь. Просто не люблю, когда в меня тычут острыми предметами и портят шубку. — Но сейчас-то ты в своей человеческой ипостаси, — заметила ведьма, выдавив положенные три капли крови (ни больше, ни меньше). — А привычка-то осталась, — ответил Дацин и, отбросив в сторону предложенную ватку, принялся облизывать палец. Ван Чжэн добавила его кровь в варево и снова тщательно всё перемешала. Затем процедила и поднесла пиалу Дацину, наставляя: — Сосредоточься на том, что ты хочешь вспомнить. — Ну, что ж, была — не была, — выдохнул оборотень и выхлебал зелье. Несколько минут он сидел, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то внутри себя, потом заговорил: — В тот день Гэ Лань завершила «Слово первых». Она подняла одну из половиц, спрятала книгу туда и попросила свою дочь завершить начатое, если с ней что-нибудь случится. Потом отослала её в лес собирать лечебные травы, а мне вручила те самые защитные талисманы, что были начертаны кровью Первородного, и велела срочно отнести их Охотнику и защитить его. Только я не успел этого сделать, потому что на пороге уже стоял вампир, сорвавший дверь с петель. Шэнь Вэй в тот день выглядел совсем не так, как тогда, когда приходил с Кунь Лунем, и больше не казался человеком. Его красивое лицо было искажено лютой ненавистью. Я перекинулся в кота, решив, что так у меня лучше реакция, а, следовательно, больше шансов выжить и помочь Охотнику, но он легко отбросил в сторону моё кошачье тельце и направился к хозяйке. От сильного удара головой о стену я потерял сознание. Когда очнулся, Гэ Лань уже была мертва. Дацин заплакал и сквозь слёзы взмолился: — Прости, я не могу дальше рассказывать. Слишком тяжело. — Больше и не надо, — Ван Чжэн погладила парня по макушке, словно он был котом. — Так приятно, — промурлыкал Дацин, — словно меня снова гладит рука хозяйки. Знаешь, а вы с ней чем-то похожи. — Знаю, мы одной крови. Дацин, мы с тобой должны срочно найти ту книгу, чтобы спасти Чжао Юньланя от грозящей ему опасности. Сейчас его нет в Лончене, и профессор Шэнь куда-то уехал, но вскоре они оба вернутся, и, боюсь, тогда может случиться непоправимое. — Как я смогу тебе помочь, я ведь не помню, где дом той колдуньи? Кроме того, прошло столько лет, может, давно уже нет того дома. — Дома, может, и нет, но место осталось. Коты всегда могут отыскать свой дом, куда бы ни забросила их судьба, у них внутри собственный GPS-навигатор, — напомнила ему Ван Чжэн. — И то верно! — воскликнул Дацин, перекидываясь в свою кошачью ипостась, спрыгнул с табурета и помчался к двери. — Погоди, мне нужно кое-что захватить, — крикнула ему Ван Чжэн, торопливо запихивая в сумочку травы, талисманы, ритуальный нож и старинный кулон в форме солнечных часов, который недавно приобрела по случаю на барахолке (продавец уверял, что это — волшебная вещь). — Поняв, что Гэ Лань уже ничем не помочь, я отправился выполнить её последнюю волю — спасать Кунь Луня, но и тут опоздал, — заговорил Дацин, нетерпеливо царапая дверь когтями. — Когда я прибежал к Охотнику, он уже был убит, а его дом — разрушен, словно там бушевал ураган. Я забрал его оружие и отправился искать дочь Гэ Лань Мэйли. Вместе с ней мы похоронили мою хозяйку, а потом Мэйли велела мне найти нового Охотника, вручить ему кол, тот самый, который теперь у Чжао, оставаться с ним, наставлять и обучать, а сама взяла только талисманы и арбалет, заряженный деревянными стрелами, и тоже отправилась в путь, сказав, что оставаться здесь небезопасно. С тех пор я больше её не видел и не знаю, удалось ли ей спастись от Первородного. — Удалось, иначе бы ты со мной сейчас не разговаривал, — успокоила его Ван Чжэн, накидывая на плечи кожаную куртку. — Неужели ты так и не понял, что Гэ Лань — моя прапрапрабабушка? Думаю, что судьба не случайно свела нас всех вместе, чтобы мы могли предотвратить трагедию, подобную той, которая случилась десять веков назад.