— Его состояние не улучшается. — Миссис Уилсон говорит это с привычной грустью в голосе. — Он все так же говорит одно и то же? — парень смотрит на Тайлера через щель в дверном проеме, а тот сидит на мягком диване, который был потерт в некоторых местах и кусает костяшки пальцев, смотря в одну точку. — К сожалению. Думаю, это бесполезно. Три года я пытаюсь ему помочь, но он отказывается идти на поправку. — она прикусывает губу. — А если ваши методы просто недостаточно действенны? Может, нам стоит сменить врача? — парень буквально на пределе. Его нервы не выдерживают и ему хочется кричать. Коротенькие ногти впиваются в мягкую кожу ладоней, разгоняя по телу небольшую боль, которую он сдерживает. — Вы помните, что случилось, когда вы сделали это. Парень зажмуривает глаза.
В тот же вечер Джош и Тайлер сидели в машине второго и просто молчали. Каждый хотел что-то сказать, но эта пропасть в четыре года останавливала их обоих. Джоша — потому что ему было стыдно, Тайлера — потому что он злился. Тишина до безумия тяжелая. В воздухе веял запах резины и кофе, и Дан вобрал его полные легкие, разбивая тишину шумным вдохом. Из магнитолы играла какая-то спокойная мелодия, но она совершенно не помогала собраться с духом.Страх.
— Зачем ты приехал? — шепот Джозефа разорвал тишину и заставил все запахи исчезнуть из легких Джоша. Его сердце билось с такой скоростью, что казалось, будто через секунду оно вылетит из груди и будет биться уже за его пределами. Дан пожал плечами и помотал головой, удерживая взгляд на своих кроссовках. — Это было что-то мимолетное. — Джош сглотнул накопившуюся слюну и сделал глубокий вдох. — По радио прошла новость, что «В Chicago Bulls сегодня дебютирует новый игрок — Тайлер Роберт Джозеф» и я подумал: а как много Тайлеров Джозефов, которые играют в баскетбол, я знаю? — он усмехнулся. — И вот, я здесь. Тайлер смотрел на профиль Дана без эмоций. Страшно было представить, о чем думает сейчас этот парнишка, который год назад был готов разорвать своего друга в клочья, если бы только заметил его на улице. Но сейчас он спокойно слушает его историю и дает право выговориться. — Я слышал твои голосовые сообщения. — Джош видел краем глаза, что Джозеф хотел что-то сказать, но он не дал ему это сделать. — Причем все. Знаешь, было грустно наблюдать за тем, как менялся ты по отношению ко мне. Я чувствовал, как ты проходил через все стадии: отрицание, обида, торг и принятие. — Дан наконец поворачивается к Тайлеру. — Но я был готов к этому. В глазах Джозефа недоумение. — Почему я уехал тогда? — он вскинул бровь. — Испугался. Ты молчал две недели и я решил, что это конец. Даже не думал о том, чтобы первым пойти на контакт. Джош зажмурил глаза и слегка нажал на веки пальцами, стараясь сосредоточиться. — Что- — Что я делал все это время? — он перебил Тайлера в самом начале фразы. Слишком много уверенности и слов, которые хочется сказать. — Первое время было трудно. Искал работу, снимал квартиру и как-то потихоньку все налаживалось. Но потом меня уволили с одной работы и я начал прыгать с места на место. — Джош грустно улыбнулся. — Когда у меня не хватало денег на оплату аренды, меня выгнали и я сел на наркотики. Джош замолчал буквально на пару секунд. Ему было так стыдно, что от эмоций на глаза наворачивались слезы. Они стояли где-то в уголках глаз и были готовы скатиться по щекам, но Дан держался. — Практически ничего не помню, что было в этот период моей жизни. Но в моей памяти навсегда останется момент, когда я лежал на грязном полу какой-то заброшки и специально перебрал с дозой. Тогда мои глаза были устремлены в потолок и я чувствовал, что еще вот-вот и все. — Джош набрал воздуха в легкие. — И именно в эту минуту я вспомнил твой вопрос: «Джош, ты бы умер ради меня?» и свой ответ: «Нет, я бы жил для тебя». И я слез с этой дряни. Он не знал, зачем. Не знал, почему и для кого эти слова, но они жили в Дане несколько лет и ему хотелось кому-то их сказать. И Тайлер теперь рядом. — Я все еще тебя ненавижу. — Джозеф был зол. — Твой рассказ меня не растрогал, но спасибо за информацию. Врет. Нагло врет, но скрывает это под маской злости. — Но я все еще хочу знать, почему ты здесь. — Тайлер смотрел прямо в глаза напротив. И даже если Джош соврет, то его взгляд его выдаст. Мелкие детали помогут прочесть его ложь: легкие подрагивания и зрачки, что расширятся буквально на секунду, а потом снова вернутся в прежнее состояние. — Потому что я скучал. — говорит с отчаянием. — Ты мог мне позвонить и мы бы все решили. — Я не знал твоего номера- — Да я ничего ради тебя, идиота, не менял! — Джозеф сорвался. И в глубине души он понимал, что Джош мог и правда не знать, но эмоции были выше. Дан молчал. Просто молчал, потому что говорить что-то было бессмысленно. Смысл был в проезжающих мимо них машинах, в словах парня на другой стороне улицы, который сидел в одиночестве на остановке и ждал свой автобус, в запахе резины и кофе, что висел в салоне машины, нежели в словах этих двух парней, которые теряли время зря. Даже в сбивчивом дыхании Тайлера было больше смысла. Он зол не потому что ему хочется злиться, а потому что он такой, он не может иначе. Эмоции всегда брали вверх над разумом этого парня и он говорил все, что было на душе и всегда был честным. Это Джош и ценил в нем. — Почему ты тогда поцеловал меня? — Джозеф резко сменил тему и ударил по самому больному, по той самой части его памяти, которую он оградил стеной, которую хотел забыть, но Тайлер одним вопросом уничтожил всю защиту, что Джош строил годами. — Только не говори, что любил меня. Я в жизни не поверю в то, что ты имел ко мне какие-то чувства, а потом вот так сбежал. — он серьезен. — Не поверю. Для Джоша эти слова будто ноготь, который срывал с ранки старую засохшую кровь, заставляя ее кровоточить и вновь испытывать эту невыносимую боль под ребрами. На глаза вновь проступили слезы. — Имел. Дан ответил коротко. Холодно. Но в этом столько смысла, что Джоша озарило: все вокруг имеет смысл. Слова песни, что тихо доносятся из магнитолы, имеют смысл, вид звездного неба имеет смысл, его медленное и глубокое дыхание имеет смысл, холодный взгляд Тайлера, мысли проходящего мимо них человека, совершенно все имеет смысл. Дан смотрел сквозь пыльное окно на парковку. Резкий, яркий свет фонарей обдавал светом твердый асфальт, отражался от мелких луж и бил парню в глаза, заставляя щуриться. Он сжал пальцы, превращая мягкую ладонь в твердый кулак. Костяшки его пальцев побелели, а сам он выпустил усталый выдох. Кто он сейчас: заключенный, который все же решил вернуться обратно в клетку или же свободный человек, который сам решился пойти навстречу тупой боли, так и норовившей ударить под дых, заставляя Джоша откашливаться и судорожно вбирать воздух в легкие? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Ему бы хотелось выбрать второе, но взгляд человека, который сейчас сидел рядом с ним и смотрел на него глазами, полными гнева, говорили об обратном. Джош хотел признаться сам себе, что и сейчас он не холоден к Тайлеру. Но стоит ли это огласки? Он не тот человек, который будет кричать о своей любви, он тот, кто будет показывать это и доказывать всеми силами, которые только у него есть.Стоит ли он чего-то сейчас?
— Кстати, поздравляю с победой. — подметил Дан, возвращая свой взгляд на собеседника. — С-спасибо. — как-то неуверенно ответил Тайлер, понимая, что он совершенно забыл о том, что в этот вечер произошло, возможно, самое великое событие в его жизни, а он потратил время на разборки с Джошем. — Может быть, я смогу хоть немного загладить свою вину, если предложу тебе сходить выпить? — в голосе Дана интерес. Казалось, это такое простое предложение, но когда его говорит человек, которого ты не видел четыре года и он неожиданно возвращается — голова начинает немного болеть. Тайлер лишь кивнул на предложение Джоша и прикусил губу. Слишком много событий произошло в его жизни всего за один день. Теперь парню лишь оставалось смириться с тем, что все так, как оно есть и принять неизбежное. Ему было приятно чувствовать, что Дан снова рядом. Да, время без него оставило хороший след в его памяти, но сейчас, когда все вернулось на места, можно же просто насладиться компанией близкого человека, ведь так? Тайлер вышел из машины и Джош последовал его примеру, негромко захлопывая за собой дверь. Запах резины и кофе сменился запахом бензина и металлической стружки. Не было даже намека на обычную свежесть или же запах скошенной травы, ведь город пах именно городом. Металл, бензин, стертая резина, дым из выхлопной трубы — запахи большого и живого города, который так не нравился Дану. После всех событий, что случились в его жизни, единственное, что требовал он от своего существования — покой. Парни шли по улице молча, удерживая между собой приличную дистанцию, которую каждый из них хотел, но боялся сократить. У них были свои причины на это, но еще больше у них было причин идти ближе друг к другу, которые они успешно игнорировали.***
В баре было на удивление пусто в столь поздний час. Всего одна пара занимала один единственный стол где-то в глубине помещения, а остальные места были пусты. Джош предложил занять место у окна и Тайлер согласился, подтвердив это кивком. И пока Дан ушел за выпивкой, Джозеф сел за столик и посмотрел в окно: на улице начинался дождь. Прохожие куда-то бежали, стараясь спрятаться от надвигающегося ливня, который все больше напоминал о себе. Буквально через секунду на Чикаго обрушился огромный ливень, который заливал все вокруг. Капли с противным звуком ударялись о стекло и скатывались ниже, заставляя Тайлера следить за тем, как одна за другой капли превращались в мокрую дорожку на стекле. Он думал о том, что им с Джошем повезло успеть зайти в бар до начала всего действа. — Я принес виски, — голос Дана заставил Тайлера слегка дернуться и наконец оторвать взгляд от окна. — Извини, если напугал. Роберт улыбнулся Джошу, забирая свой стакан, и сделал маленький глоток. Горьковатая жидкость обожгла горло и Тайлер поморщился, но и от напитка не отказался. Только сейчас он смог лучше разглядеть лицо Дана: все тот же нос с горбинкой, та же россыпь веснушек на щеках, небольшие морщинки у глаз и аккуратные губы. Он остался таким же, каким и был четыре года назад, лишь взгляд стал тяжелее и старше. Роберт опустил взгляд ниже, на яркий рукав, который находился на правой руке Джоша. — Красивый рисунок. — аккуратно подметил Тайлер, делая еще один глоток виски, который вновь обжег горло и заставил парня морщиться. — Спасибо. Набил его как только слез с наркотиков, — Джош улыбнулся. — В память о тех днях, чтобы туда не вернуться. Джозеф заметил, что Дан слегка поник. Это был совсем не тот эффект, которого хотел добиться парень, делая комплимент другу. Тайлер накрыл ладонь Джоша своей. Такой простой жест, но это помогло вызвать на лице Уильяма слабую, но все же улыбку. — Нам повезло, что мы успели зайти сюда до начала дождя. — подметил Дан, проговаривая мысли Роберта, которые он отпустил некоторое время назад. — Да. — шепотом согласился баскетболист и делает еще один глоток виски, замечая, что Джош даже не прикоснулся к стакану. Капли с противным звуком продолжали биться о стекло, а в баре горел приятный приглушенный желтый свет и откуда-то сбоку доносилась тихая, но не надоедливая музыка. Тайлер смотрел на Джоша и пытался понять: что изменилось в этом парне? Его волновала не внешность, а то, что скрывалось под ней. Ему хотелось заглянуть в самые укромные места сознания Дана и найти в них ответы на многие вопросы, которые он задавал себе все четыре года. Он хотел знать, о чем думает его друг сейчас, что заставляет Уильяма сводить брови к переносице или же от чего он усмехается, пропуская на лице слабую улыбку. Тайлер опустошает стакан полностью и ставит его на стол с характерным стеклянным звуком. Его горло обжигает крепкий алкоголь, а на глаза проступают слезы, заставляя жмуриться, и непонятно: то ли от алкогольной горечи, то ли от слез, которые нужно было убрать с глаз. Джош бросил на Джозефа короткий взгляд и наконец отпил немного из стакана, пробуя горечь на вкус. Их руки все еще прикасались друг к другу. Дан, решив не терять момент, аккуратно перевернул ладонь, оставляя ее раскрытой, давая Тайлеру выбор и время, но Роберт сделал все сам, слегка сжав ладонь друга своей. И Уильям ответил тем же. Они оба скучали и нуждались в этой близости, которой они боялись буквально час назад. — Пойдем. — небрежно кидает Джош и встает из-за стола, потянув за собой Тайлера, который не был против, но и одновременно находился в замешательстве. Дан тянет друга к выходу из бара, и в какой-то момент Джозеф понимает, что они собираются выйти на улицу. Пожалуй, мокнуть — последнее, о чем мечтал парень этим вечером. Учитывая, что теперь он профессиональный баскетболист, то и болеть ему нежелательно. Но вот: пара секунд и они с Джошем стоят под сильным ливнем. Противный звук удара капель о стекло сменился шумом дождя и ударом капель об асфальт. Тайлер вдохнул прохладный воздух полной грудью, а Джош улыбался. Теперь воздух был по истине свеж: запах металла и жженой резины сменился на запах свежести и влаги. Одежда обоих парней становилась тяжелей из-за воды, которая пропитывала ткань, наседая на плечи. Майки прилипали к их спинам, доставляя дискомфорт, но они совершенно не обращали на это внимание, а стояли посреди пустой улицы и мокли, держась за руки. Джош срывается с места и тащит за собой Тайлера, который не отстает и бежит с другом на ровне. Их головы пусты от мыслей, а где-то в глубине их душ селилось счастье, которого им не хватало все это время. И это было не то счастье, которое всем вбивают в голову с рождения: семья, успешная карьера или еще какие-то мелочи, а свобода. Настоящая свобода мысли, действий, когда ты бежишь по плохо освещаемой и пустой улице, где нет ни единой души. В этот же момент ты держишь за руку человека, который когда-то разбил тебе сердце, оставил в одиночестве, но сейчас он такой же свободный как и ты, и он дарит тебе эту свободу. Дарит тебе свое счастье, как бы говоря о том, что время уходит и такие моменты никогда не повторятся. С их уст не слетает ни единого слова, но они понимают друг друга уже на другом, ментальном уровне. Джош сжимает ладонь Тайлера чуть крепче и сворачивает за угол, вставая под небольшой козырек, который находился прямо над дверью, видимо, черного выхода. Дан старался перевести дыхание, но при этом улыбался, стоя к Роберту практически вплотную, ибо места чтобы укрыться было ничтожно мало. Его губы слегка посинели от холода, а сам он немного дрожал из-за воды, что полностью пропитала его одежду и волосы, и ветра, что не помогал Уильяму, который был в одних спортивных штанах и майке. Джош понял, что сейчас он свободный человек, который сам решил пройти через весть путь. Он не заключенный, нет, совсем наоборот. — Тайлер, если бы ты завтра умер, то чтобы ты сделал перед этим? — Дан разрывает мнимую тишину между ними, ведь вокруг было совсем не тихо: ливень шумел и отражался пульсацией в висках, оба парня громко и глубоко дышали, восстанавливая дыхание, а капли с противным металлическим звуком бились о козырек. — Я бы сделал все, чтобы умереть счастливым. — без раздумий отвечает Джозеф и его губы растягиваются в самой счастливой улыбке.Свобода, свобода, свобода.
Дан улыбается. Улыбается так, что он не может даже сдержать эту глупую, но настоящую улыбку. Джош обхватывает лицо Джозефа руками, и соприкасается лбами, продолжая улыбаться. Дождевая вода с его волос капает на щеки Тайлера, скатывается по шее куда-то под одежду, сливаясь с мокрой майкой и растворяясь среди остальной воды. Уильям аккуратно поглаживает скулы баскетболиста большими пальцами, стараясь запомнить этот момент настолько четко, что даже голова начинала болеть. — Боже, Тайлер, — говорит Джош, а его голос это ураган эмоций. В нем все: счастье, любовь, свобода и надежда. — Я так скучал. Джозеф улыбается вместе с ним и так же обхватывает лицо Дана руками. Их освещает яркий белый свет одной-единственной лампочки, которая висела прямо над дверью, рядом с которой они стояли, а весь остальной переулок жил в черном цвете. Они были похожи на пару из какого-нибудь романтического клишированного фильма, но все происходило наяву. И каждый из них понимал: утром, наверняка, их тела обдаст жаром, но этот момент стоил того, чтобы прожить его, а потом заболеть на несколько дней. — Знал бы ты, как скучал я, Джишва. — отвечает Тайлер с такой же глупой, как и у Дана, улыбкой на лице. И Джош тает. Он уже и забыл, что Джозеф может быть таким: мягким и нежным. Он забыл, каково это, чувствовать тепло близкого человека, каково это, держать его руку и чувствовать себя нужным. И сейчас он вспомнил все. Вспомнил каждое чувство, которое залежалось в его памяти. И теперь Дан дает своим чувствам и эмоциям свободу, резко накрывая губы Тайлера своими, вовлекая его в самый нежный поцелуй, который он только мог ему дать. Джош не думает о том, что Джозеф может быть не одинок, или же что он снова будет отвергнут, он просто делает это. И сейчас ему отвечают взаимность, поддаются навстречу и сминают его губы, на которых все еще остался привкус крепкого алкоголя, что все еще пьянит и слегка одурманивает голову. Уильям снова чувствует себя живым. Его руки дрожат от страха, но они продолжают находиться на щеках баскетболиста, его губы продолжают целовать губы этого мальчика, а меж ребер начинает селиться не боль, а приятное чувство, что проходит по всему телу.Счастье.
Джош отстранился первым, но не открывал глаза. Боялся, что все это сон и сейчас тут никого не будет. Боялся, что сейчас Тайлер посмеется и скажет, что все это ошибка. Но нет. Джозеф лишь гладил Дана по спине, уткнувшись носом в его шею, обдавая ее своим теплым дыханием. Тайлер что-то шептал себе под нос, но Джошу было трудно это разобрать из-за все еще шумного дождя и металлического стука капель о козырек. Он поцеловал баскетболиста в макушку, обнимая и прижимая его к себе. Если завтра Дан и умрет, то он определенно сделает это счастливым.Как и Тайлер.