Сто градусов ниже нуля

(25 сентября 1981 год) Постепенно, день за днём Артур и Лиззи стали проводить все больше времени вместе, отчего, возможно, выступления мужчины становились только лучше и смешнее. Девушка с удовольствием сопровождала его на все концерты и неизменно засиживалась допоздна у Флеков, помогая Пенни по дому, а Артуру с набросками. Однажды они допоздна прорабатывали шутки мужчины, додумывали какие-то его жесты и движения, и, когда пришло время уходить, миссис Флек вскричала, что не пустит Лизз домой «совсем голодной» и пусть она «хоть чуть-чуть, но покушает». А где поздний ужин, там и ночное чаепитие с тортиком и неожиданно нахлынувшей сонливостью. Чаще всего Бакстер засыпала в гостиной на большом кресле, наблюдая, как Артур работает за столом, но неизменно просыпалась на диване, укрытая одеялом или шерстяным пледом. Вот и сегодня она проснулась в комнате у Флеков и сладко потянулась — под двумя тяжелыми одеялами было невероятно тепло и уютно и вылезать совсем не хотелось. Решив не отказывать себе в маленькой слабости, Лизз перевела взгляд на зашторенное окно, из которого через щель легко лился солнечный свет, — видимо, погода сегодня хорошая. В самой же гостиной было слегка задымлено, а из пепельницы на столе шёл легкий дымок от непотушенного уголька. Значит, Артур снова лёг сегодня слишком поздно или рано — как на это смотреть. Покачав головой, девушка села на диване, почувствовав, как под ее весом, чуть поскрипывая, прогнулись пружинки и вновь потянулась, разминая скованную сладкой истомой спину. — Ты уже встала? — раздался тихий голос сбоку и, повернув голову, Лизз увидела заспанного друга в мятой кремовой рубашке, с фривольно расстегнутыми у ворота пуговицами и брюках сливного цвета. — Доброе утро, — улыбнулась она, облокотившись руками на спинку дивана и положив на них голову. — Сколько время? — Десять утра, — подперев косяк двери плечом и взглянув на наручные часы, произнёс Флек. — Ты опять поздно лёг? — указав пальцем на пепельницу, произнесла Бакстер. — Ты невероятно изматываешь себя, Артур. Организм должен отдыхать… Сколько ты спишь? Часа четыре в день? Мужчина фыркнул, скрывая лицо за прядями волос, а затем, оторвавшись от косяка, двинулся в сторону девушки, присев возле неё на спинку дивана. — Ты волнуешься за меня? — хитро посмотрел на нее мужчина, усмехаясь уголком губ. — Ну конечно же, что за глупые вопросы… — Творчество требует жертв, моя дорогая Лиззи. Без этого никуда в искусстве! — разведя руками в стороны, пожал он плечами, широко улыбаясь. Элизабет замерла, глядя, как лучи солнца проникают сквозь отросшие волосы Артура и красиво подсвечивают его фигуру. Не то, чтобы Флек был мужчиной с обложки журнала, да и в простые красавцы его записать было сложно, но что-то привлекало ее в нем… То ли необычная внешность, то ли глубокий, пронзительный взгляд с искорками чего-то на самом дне… Только вот чего? Эту загадку до сих пор она не могла разгадать. — И все же, побереги организм, — нарушив минутную тишину, посоветовала Лизз и решительно поднялась с дивана. — Надо пить чай и бежать домой, — дела не ждут. — Ты не останешься? — неожиданно перегородив ей дорогу, как-то испуганно протараторил Флек. — Артур, мне правда нужно домой. Но не волнуйся, я помню, что вечером у тебя выступление на «Открытом микрофоне» и ни за что его не пропущу! Она нежно коснулась его щеки рукой и, обогнув, устремилась в ванную, на повороте обменявшись улыбками со спешащей на кухню миссис Флек… *** — То есть Вы, можно сказать, поселились там? — спросил офицер, покручивая ручку между пальцев. — Нет, но часто ночевала там… — Тогда расскажите, мисс Бакстер, немного о семье Флеков. Отношения между миссис Флек и ее сыном, насчёт отца, какая обстановка в квартире?.. — Обстановка в квартире всегда была радужной. Какие бы проблемы не преследовали Флеков, они словно оставались за пределами этой квартиры… Никаких ссор, лишь понимание и гармония. А насчет Пенни… Я уже говорила, что Артур очень сильно любил мать, ухаживал за ней, следил… Когда я уехала, под конец первого месяца осени, она была совсем плоха, как я узнала потом, она не могла сама делать простейшие вещи. — Болезнь? — спросил детектив. — Возраст. Про его отца я же совсем ничего не знаю, он не любил эту тему, и мы никогда не обсуждали ее. — Простите, мисс Бакстер, — перебил ее офицер. — Вы сказали, — «когда я уехала». Что это значит? Куда Вы уезжали? Девушка опустила взгляд в стол и сжала ладонь в кулак: — Двадцать пятое — последний день в сентябре, когда я видела их. В этот день мне пришло важное письмо от старого друга детства из Лондона, и я немедленно собрала вещи, уехав в этот же день, не попав на выступление Артура… — Оно было отвратительным, — со смешком произнёс детектив. — На что он вообще рассчитывал? Рассмешить всех своим смехом? — Человек болен! Это не просто смех, это неврологическое расстройство, — грустно, но с ядом в голосе прошипела Лизз, не смотря ни на что продолжая защищать его. — Артур Флек — не человек! А монстр, террорист и убийца! — Вы не лучше, детектив, — ненавистно ухмыльнулась девушка, выбивая сигарету из пачки. — Я не убиваю людей! — Да ну?.. — Детектив! — прервал их крики офицер. — На пару слов… Они вышли из допросной, и девушка дрожащими руками прикурила сигарету, откидываясь на спинку стула. Чертов детектив… Вернулся офицер один и, прокашлявшись, произнёс: — Продолжим? Девушка молча кивнула головой, глотая клубы дыма. — Когда Вы вернулись? — В октябре четырнадцатого. В этот же день узнала о смерти Пенни одиннадцатого октября, о как раз таки неудачном выступлении Артура и о его походах к психиатру. — Джоанна Миллс*, — кивнул головой офицер, заглядывая в блокнот. — Психиатр из Аркхема… Она помогала ему справляться с суицидальными мыслями и пережить смерть матери, верно? — Поверьте мне, — горько усмехнулась девушка, — не только с этим… — Простите? — Именно в этот период Артур стал страдать приступами шизофрении, маниакально-депрессивным психозом, биполярным расстройством и мизантропией… — Маловат список, — хмыкнул офицер, скрещивая пальцы рук в замок. — Сначала появились только эти расстройства, но… С каждым месяцем, днём, часом ему становилось только хуже… словно оно сжирало его изнутри. Он их тщательно скрывал от меня, и только спустя время я поняла, насколько все было плохо. Добавлялись новые приступы, расстройства. Каждый новый день я боялась перешагивать порог квартиры, боясь узнать что теперь за «болезнь» добавилась… Гипофобия** или что похуже… — Мисс Бакстер, давайте все же продолжим с момента, когда вы вернулись в Готэм-сити. — Тогда, — я вернулась четырнадцатого октября в два часа дня. У Артура я была к пяти вечера, — выдохнув дым в потолок, начала Элизабет. *** (14 октября 1981 год) Лизз уже минут десять нажимала в звонок у двери, но ей никто не открывал. Неужели их нет дома? Странно, но миссис Флек всегда была на «своём посту» — как шутили они с Артуром, — и не могла никуда уйти… Нажав ещё раз, она задумчиво покусала губу и нерешительно постучала несколько раз. Неужели ей придется уйти? Ведь она так спешила сюда… Но тут раздался шорох, скрип старого замка и дверь отворилась. — Господи, Артур, — прикрыв ладонью рот, прошептала Лизз. За несколько недель ее отсутствия мужчина кардинально изменился, и она с трудом узнала в нем своего… друга. Сильно осунувшийся, с темными кругами под глазами и отросшими грязными волосами он сильно пугал девушку, — невозможно просто так похудеть за такой короткий срок. Но самое страшное — это синяки, покрывавшие все его тело. Мужчина был в одних брюках и отопление не было включено, поэтому ко всему «живописному образу» Артура прибавился ещё и серо-синий оттенок тела от холода. — Артур, — мягко позвала она, привлекая на себя его потускневший взгляд. Флек мгновенно перевёл на неё взор и на дне глаз блеснула знакомая искорка, которая тут же потухла под гнетом горечи. Предчувствие окунуло в себя Бакстер с головой, и она настороженно спросила: — Можно я зайду? Мужчина молча посторонился, пропуская ее внутрь, и, когда девушка зашла в квартиру, все встало на свои места. Одежды, как и ботинок миссис Флек, не было, да и комната, что виднелась из коридора, пугала полным отсутствием мебели, красуясь голыми стенами с ободранными, явно в ярости, лоскутами обоев. Артур захлопнул за ее спиной дверь и медленно скрылся в недрах сумрачной квартиры, — шторы полностью перекрывали дневной свет, а судя по воздуху, окна давно не открывались. Мозаика сложилась — миссис Флек умерла. Девушку словно оглушили, и она почувствовала, как ее душат эмоции. Горечь, боль, утрата, обида от того, что ее не было рядом… Взгляд Артура стал понятен… Лизз скинула обувь и, бросив сумку в коридоре, прошла в гостиную. Флек сидел на диване к ней спиной и что-то рассматривал, держа в дрожащих руках рамку. — Я не знала, Артур, — вырвались слова из губ, прежде чем она их осознала. — Мне очень жаль… — А что ты можешь знать, если сбежала… — Я не сбегала, — удивленно прошептала Бакстер. — Я же отправила тебе письмо… — Мне ничего не приходило, — дрожащим от злости голосом, произнёс Флек. — Артур, тут какая-то ошибка… Мужчина резко подскочил и швырнул рамку с фото в стену. От звука разбившегося стекла, Лизз вздрогнула и отступила на шаг. Плечи Флека беззвучно затряслись, и он рухнул на колени, закрыв лицо руками. Послышались рыдания, а затем мужчина хрипло рассмеялся, срывая и так надорванное горло. — Артур, — прошептала она со слезами на глазах, опускаясь рядом с ним и сжимая в объятиях. Мужчина уронил голову ей на плечо и уткнулся носом куда-то в шею, так же трясясь от распираемого смеха вперемешку со всхлипами. Она нежно и успокаивающе запустила руку ему в волосы, прикрыв глаза и чувствуя, как слезы бегут по щекам. — Прости, что меня не было. Прости, — перебирая пряди, шептала она, пытаясь угомонить разрывающееся от боли сердце…