Симулятор стукача

      В итоге, разговор с Альбертом в тот вечер так и не состоялся. А сам агент не возвращался к этой неловкой теме.       Так или иначе, они оба были погружены в работу, и через три недели Карлу таки предоставили детальный план по спасению Анны, с образцами всех документов, которые потребуются для его воплощения. Для Анны сделали документ, по которому её якобы должны направить на какое-то обследование. Для Патрика — приказ о направлении его на военно-патриотические курсы в связи с замеченными антиправительственными веяниями с его стороны.       Второй документ составить было даже сложнее, чем первый, потому что было нужно, чтобы Патрика после завершения миссии действительно не пришли проверять слуги народа. Но выполнено всё было безукоризненно, как будто бумаги самые настоящие.       И вот, в один вечер они вновь собрались в гостиной Штейнов, что бы Карл окончательно осознал, насколько сильно уменьшились риски что что-либо пойдёт не так. Патрик видел все эти бумаги и раньше, но сейчас они были собраны в одну кипу, которая не могла не удивить своим размером. Хотя куда больше его удивило, и даже отчасти возмутило то, как была оформлена его поездка Вальверде. Он хорошо помнил, что отец какое-то время, пусть и, скорее всего, в шутку, угрожал отправить его в лагерь подобного типа, если тот не прекратит бунтовать из-за политической обстановки и связанных с ней ситуаций.       Карл сосредоточенно изучал предоставленные ему бумаги, не выражая ни одной эмоции кроме сосредоточенности. Но как ни странно эта забавная деталь не ускользнула от него:  — Вот видишь, допрыгался. В лагерь поедешь.       Эта фраза была сказана под нос, как глупая шутка, но как оказалось, она была довольно громкой, чтобы быть услышанной всеми. Так что по итогу, Патрик стал возмущаться ещё сильнее, хотя это ничего не поменяло. Дантон усмехнулся и заметил, что часто хорошая работа революционно настроенного человека как раз и состоит в том, чтобы работать на свои цели, убеждая окружающих в своей законопослушности.  — Плюс, дотошно разбираться с приказом из министерства патриотизма никто не будет. Так что это один из самых безопасных вариантов… И потом, мы ведь все тут отлично знаем, куда ты отправляешься на самом деле.  — Да-да, мы все знаем что он туда едет расшатывать свой патриотизм ещё сильнее, как минимум из-за постоянного близкого контакта с Альбертом. Но если вы продолжите эту тему, то я снова начну сомневаться что это не попытка украсть моего сына. И даже не думай возникать, Патрик. Думаешь я не вижу твою улыбку когда вы вместе? — не отрываясь от бумаг Карл смог несколько грубо ответить Дантону и заставить своего сына сначала снова возмутиться, а потом покраснеть.  — Между прочим, Карл, у меня нет особых причин поддерживать их отношения. Я, конечно, в отличие от вас, ничего против не имею, но считаю, что они вполне способны разобраться со всем сами. Так что ваша грубость была напрасной. — ответил революционер. Краем глаза он успел заметить, как Альберт обнял своего возлюбленного и тихо сказал ему что-то вроде: «Расслабься, этот спор не стоит того, чтобы тратить на него силы». После этого агент позволил себе коротко поцеловать Патрика, воспользовавшись тем, что внимание его отца сосредоточено на документах.  — Джордж, я понимаю что это ваше личное дело, но вы относитесь к этому спокойней просто потому что сам такой. А будь вы на моём месте, то поняли бы, что я пытаюсь обезопасить своего сына. Не говоря уже о том, что до появления Альберта все было хорошо. — Карл действительно уже не поднимал взгляд от бумаг, поэтому сын с Альбертом были вне его поле зрения. Хотя он и раньше не видел ни их, ни Дантона.  — Забавно… Не помню, чтобы я хотя бы раз говорил вам что-либо о своих предпочтениях. А свои отношения я на публику не выставляю. Так откуда же вам известно? — Дантон остался спокоен, но по тону было слышно, что он не особо доволен услышанным:  — Кроме того, я бы попросил вас обойти без подобных упрёков в мою сторону. Я понимаю, почему вы говорите об этом с Патриком… Но не пытайтесь учить жизни меня.  — А я и не учил. Если вы вычленяете из всего разговора лишь то, что вам нужно, то это далеко не мои проблемы. Я просто сказал известный всем в этой комнате и первой квартире факт — вы тоже гей. — Верно… — невозмутимо признал он: — И я предпочёл бы знать, почему вы тоже располагаете этой информацией. Слабо вериться, что вам рассказал об этом ваш сын или его возлюбленный… Но что-то мне подсказывает, что вы не захотите объясниться. Так что продолжать разговор на эту тему, вероятно, бессмысленно... — Прошу называть всех присутствующих здесь по именам. И да, сообщать это я не буду. — вернулся к разбору документов и уже себе под нос пробормотал, надеясь что теперь его никто кроме его самого не услышал:  — К тому же вы скорее всего знаете откуда у меня эти знания…       Но Джордж всё-таки услышал и задумался. И пвда заметно покраснел, когда до него дошло, в чём дело, хотя смущение на его лице можно было увидеть ой как не часто. — Приношу свои извинения, Карл. То, что вы знаете об этом — мой просчёт. Впредь буду осмотрительнее. А вас попрошу, по возможности, воздержаться от просмотра камер первой квартиры в ночное время суток. Для вашего же блага… Мало ли, что ещё вы можете вот так случайно узнать? — Вы забыли снять петлю, как я понимаю, из-за чего для меня доступен лишь звук. И мне хватило одной ночи. Но как вы сделали такое без взлома терминала мне не особо понятно... Ладно, я закончил. - он оторвал взгляд от бумаг и вновь окинул всех присутствующих задумчивым взглядом. На секунду задержал его на сыне, по прежнему пребывающему в объятиях Мейнике. — Вы уверены что никто не заподозрит, что бумаги фальшивые? Мы ведь все тут поляжем, если что-то пойдет не так. — Разумеется я в этом уверен. - сразу же подтвердил Альберт: - Мы эти документы, знаете ли, не за пятнадцать минут составили. Перебрали по несколько десятков аналогичных документов из архива во всех случаях, чтобы проверить соответствие. Всё выполнено максимально правдоподобно, вплоть до бумаги, используемой для таких заявлений. Дантон может подтвердить мои слова. Да и потом, мне совершенно не хочется подвергать лишней опасности себя или Патрика. Думаю, вы меня понимаете более чем прекрасно. — Хорошо, я вас понял. Что же... Этот план имеет хороший шанс на успех… Но я требую что бы вы звонили мне каждый вечер и докладывали о том, что происходит. Иначе ничем хорошим это для вас по возвращению сюда не обернётся. — Не думаю, что выполнить эту просьбу будет так сложно. Но в случае чего, я сообщу о причинах не выхода на связь. — мужчина тяжело вздохнул: — Ох уж это ваше вечное стремление к контролю. Вы прямо-таки истинный гражданин своей страны, Карл. Будто бы как только я пересеку границу, я тут же учиню что-нибудь безумное.  - С вами едет мой сын. А рядом с ним вы делаете безумные вещи и на территории этой страны. — Составить что ли список этих безумств, интереса ради… — с иронией парировал Альберт и слегка улыбнулся.       Не то чтобы он не воспринимал слова Карла всерьёз — вовсе нет. Но подстебнуть его было уже святым делом. — И сожгите их вместе со своими извращениями, будьте добры. Но мы сейчас не об этом. Напомните мне когда вы собираетесь воплощать это в жизнь? — В идеале, уже завтра. Состояние Анны уже достаточно стабильное, чтобы всё реализовать. Так что медлить нет смысла. Плюс ко всему, чем меньше проволочек в плане, тем более гладко всё пройдёт. Поэтому сегодня мы заканчиваем с финальными приготовлениями и собираем вещи. — Поезд, на котором они уедут, отбудет завтра ночью. Ровно в одиннадцать. Осталось немногим больше суток. — подтвердил Джордж. — Я могу навестить её завтра? Мне бы хотелось увидеться с женой, перед тем как вы на довольно долгий срок покинете эту страну.       Альберт с Джорджем переглянулись и оба сказали, что с этим нет никаких проблем. Понять желание управляющего было нетрудно, как и воплотить его. Так что у них не было повода для отказа.       Разговор был окончен, так что Альберт ушёл собираться, перед этим успев Патрика попросить зайти к нему, когда будет немного свободного времени. Сказал, что хочет о чём-то с ним поговорить наедине.       Через пару часов, когда и Патрик собрал свои вещи, он пришел к Альберту, чуть глупо улыбаясь из-за очень короткого конфликта с отцом, который не особо хотел отпускать Штейна-младшего и сейчас. Всё же и для него изредка потроллить отца было в радость. Глупая, конечно, выходка, да ещё и с большой вероятностью получить ещё один выговор, но всё же.       Это чуть странное настроение не ускользнуло от Альберта: — В чём дело? Я не знаю, что произошло, но ты выглядишь одновременно довольным и несколько провинившимся… — Ну тебе же доставляет удовольствие иногда подшучивать над моим отцом. Так почему бы мне тоже не ответить ему, если он пытается доказать мне что сегодня я должен остаться с ним. Но это было максимально странно, потому что после этой фразы он скрылся у себя в кабинете… В итоге я немного молча повозмущался, а потом просто ушел.       Альбертак всегда приготовил для него чай. Вино, как и обещал, пока что убрал, и к нему не притрагивался. Так что беседа продолжилась в весьма приятной обстановке. — Вот оно что… Ну, могу понять, зачем ты это сделал. Чего не скажешь о твоём внезапном уходе во время нашего прошлого разговора… Ты словно сбежал в тот раз. А потом мы практически не пересекались. Мне даже в какой-то момент показалось, что ты меня избегаешь. Не скажешь почему?       Патрик несколько смутился. Было видно что говорить об этом не хотел и даже побаивался. Уткнулся лицом в чай, старательно рассматривая его. — Прошу, не отмалчивайся… Мне правда важно разобраться в том, что случилось… Для этого я и позвал тебя сюда. Хотел поговорить до нашего отъезда в Вальверде. — положил руку на плечо парня. Говорил с ним максимально мягко и с плавной интонацией, легко воспринимающейся на слух. — Я… Сбежал к Изе. Просто меня очень смутило то, что ты рассказал. И мне нужно было спросить у него пару вещей. Вернее не пару, а огромное количество нюансов. Ты меня напугал этим. — предпочёл уйти от конкретики. Альберт, естественно напрягся, услышав подобное: - Прости… На самом деле, это совсем не то, чего я добивался. Мои намерения были диаметрально противоположны. Я понимаю, какого рода нюансы ты хотел разузнать и почему пошёл к Изадарожу. Вероятно, я бы поступил на твоём месте так же. И ещё… Запомни пожалуйста одну простую вещь. Я не сделаю с тобой ничего против твоей воли… Я ведь уже говорил это. Это нормально, что ты не готов пока к подобному морально. В конце-концов, мы не так давно вместе… Тебе стоило сказать мне сразу, хотя я и не могу винить тебя в том, что ты это не сделал. — Но я-то сказать это при отце не мог. А потом ты постоянно выглядел занятым, и я решил не мешать. И вообще я думал что этого разговора удастся избежать. Нет, я всегда знал что когда-то это случится и этот разговор будет, но когда я общался с папой о том, что я пытаюсь помочь в деле становления моей мамы на ноги, я был совсем не готов такое слышать. К тому же до сих пор не понятно слышал ли он это вообще… — Могу с уверенностью сказать, что нет. Но момент и впрямь был не подходящий… Хотя мне проще было сказать тебе всё это и хотя бы попытаться частично развеять пугающую тебя неизвестность, чем оставить всё как есть. Жаль, что ты воспринял мои слова с ещё большим страхом. Говоря по правде, это задевает меня. — Я не хотел этого. Просто когда ты напряжённо думаешь о том, что бы отец не начал возмущаться ещё сильнее что я еду с тобой. А тут ты наклоняешься, и шепчешь… Такое .Если бы это было в другой обстановке то я бы не испугался..А при таких условиях… Ну, как и сказал дошел до Изи и он мне всё объяснил. Сейчас я, более-менее, спокоен, но мне всё равно до сих пор немного страшно. — Надеюсь, что со временем мне удастся это исправить. Впрочем, не вижу смысла особо торопить события. Твой отец конечно считает, что я непременно попытаюсь сделать это с тобой в Вальверде… И признаюсь, я думал о том, что это вполне возможно. Но тем не менее, совсем не факт, что там между нами на самом деле случится нечто подобное. — Ага… Особенно если учесть что едем мы туда помогать маме, а не просто так… Как думаешь, Альберт, я таки успею посмотреть на вашу архитектуру? Просто слышал, что у вас даже сейчас не такие однотипные домишки, как здесь… — Да. Думаю, что у меня будет время показать тебе город. Потому что из-за специфики документа, составленного для тебя, в Вальверде мы проведём больше времени, чем необходимо для помощи твоей маме. Изначально из-за этого хотели подобрать другой вариант, но в конце концов решили, что этот самый надёжный, и чёрт с ним, со временем. — И остальное время мы сможем просто отдыхать? Ну, насколько поможет прикрытие, конечно. — Именно так. Вот только твоему отцу про это я предлагаю пока что не говорить. Не зачем подстёгивать его беспокойство, согласен? — Ага. Но все равно это будет очень здорово. Ведь так даже мама сможет посмотреть что происходит в вашей стране. Ну и… Может окончательно поймёт что наши отношения нормальны и есть страны в которых это принимают. — К слову, это не единственная вещь, которая удивляет приезжих… Например, в Вальверде отступились от мнения, что у власти непременно должен стоять мужчина. И сейчас, насколько мне известно, к управлению должна прийти одна очень перспективная фигура. Впрочем, сам всё увидишь.       Альберт улыбнулся. Не стал слишком развивать эту тему, что, впрочем, только подстегнуло у Патрика чувство предвкушения.