Чашка с кровью

— Ну, и как это понимать?! — бросила Юй Цзыюань. Ворвавшись в кабинет к супругу, она не стала тратить время на приветствия. Цзян Фэнмянь поднял голову от бумаг. Пару раз закрыл и открыл рот. Юй Цзыюань застала его врасплох, и теперь он не знал, как себя вести. Наконец он справился с собой. — Юй Цзыюань, чем дело? — Куда ты их отправил? — рявкнула Юй Цзыюань. — Куда ты отослал моего сына?! — Нашего сына, — поправил Цзян Фэнмянь. — Я дал Цзян Чэну поручение в землях клана Лю. Юй Цзыюань проглотила несколько первых фраз, пришедших на ум. — Сразу за владениями Лю земли Вэней, что, если на них нападут? Лю целый год тебе жаловались на вэньских разбойников и просили помощи, а теперь ты отравил туда Цзян Чэна?! — Супруга, — произнес Цзян Фэнмянь так, словно это был главный аргумент в споре. Возможно, он действительно так считал: приличной жене стоило помнить свое место и не перечить мужу. Юй Цзыюань приличной женой никогда не была и становиться не собиралась. — Что — супруга? — На дороге опасности нет, отклоняться они не будут. Вэни граничат с кланом Лю на севере, а они пройдут по южной окраине земель. К тому же, с Цзян Чэном Вэй Усянь… При звуке этого имени Юй Цзыюань передернуло. — Уж лучше бы Цзян Чэн был один, чем с Вэй Усянем! Как ты посмел отправить моего мальчика в такое место, даже ничего мне не сказав? — Юй Цзыюань, хватит! — Цзян Фэнмянь разозлился настолько, что сам вскочил на ноги. — Цзян Чэн и мой сын тоже! В ответ Юй Цзыюань расхохоталась ему в лицо. — Вспоминал бы ты об этом почаще, а не только тогда, когда тебе удобно, — предложила она и вышла из кабинета, напоследок посильней хлопнув дверью. Юй Цзыюань вихрем ворвалась в свои комнаты и заметалась от стены к стене, словно тигр в клетке. Даже Цзиньчжу и Иньчжу старались держаться ближе к углам, чтобы ярость хозяйки их не задела. Дверь во внутренние покои отворилась, и в зал с подносом вплыла третья тетушка Юй. Плавно покачивая бедрами, она дошла до столика и принялась расставлять приборы. — Цзыюань, выпей чаю, — предложила она. У третьей тетушки был нежный певучий голос и непоколебимый нрав. — Чаю! — выплюнула Юй Цзыюань, но все-таки остановилась. — Как будто чай тут поможет! Она опустилась у столика и взяла чашку. Пальцы дрожали от ярости. — Чай с корнем женьшеня и мятой — проверенное средство, — невозмутимо откликнулась третья тетушка. — Отпусти девочек. Юй Цзыюань махнула рукой: пусть Иньчжу и Цзиньчжу в самом деле отдохнут. Завтра будет новый день, новые заботы и новые встречи с Цзян Фэнмянем. Сестры поклонились и отступили к дверям. — Если госпоже что-то потребуется, мы рядом, — сказала на прощание Цзиньчжу. — Хорошие девочки, — заметила третья тетушка, пододвигая к Юй Цзыюань тарелочку с семенами лотоса. — На них можно положиться. — Жаль, на Цзянов нельзя. Тетушка бросила на нее быстрый взгляд из-под ресниц. Как заклинательница она могла на равных сражаться с большинством адептов Юньмэн Цзян и долгие годы ходила на ночные охоты. Однако за последние пятнадцать лет третья тетушка позволила себе постареть: появились тонкие морщины в уголках глаз, кое-где в безупречно уложенной прическе блестели седые волосы. Так она казалась слабее, чем была на самом деле. Там, где Юй Цзыюань предпочитала действовать напрямик, третья тетушка Юй использовала хитрость — и часто добивалась того же, только быстрее и легче. Она была из тех людей, чье мнение Юй Цзыюань всегда выслушивала очень внимательно. — Твои дети — тоже Цзяны, — напомнила третья тетушка Юй. — Мои дети — мои! — рявкнула Юй Цзыюань, раздосадованная тем, что ей второй раз за вечер напоминают о том, от кого она их родила. — А-Чэн не имеет с Цзян Фэнмянем ничего общего. Тетушка тонко улыбнулась. — «А-Чэн», — передразнила она. — Какой он тебе А-Чэн? Цзян Ваньинь. И, хочешь ты того или нет, жить ему Цзян Ваньинем. Еще чаю, Цзыюань? И попробуй семена лотоса. В этом году они особенно хороши. Юй Цзыюань послушно отправила в рот несколько зерен. Проглотила, не почувствовав вкуса. — Это несправедливо, — пробормотала она. Тетушка кивнула, без лишних объяснений понимая, о чем говорит Юй Цзыюань. — Это жизнь. Кто-то один совершает ошибку — кто-то другой живет с ее последствиями. Семнадцать лет назад глава одного известного ордена увлекся бродячей заклинательницей, а теперь от этого страдает его законный сын. Хотя, казалось бы, как ребенок может быть в ответе за чужую женщину, которую он и не видел ни разу? Ты не справишься с этим, Цзыюань. Цансэ-саньжень уже не высечешь Цзыдянем и не заставишь избавиться от плода. Прими эту несправедливость, Цзыюань, и живи с ней. Юй Цзыюань медленно кивнула. Третья тетушка с довольным видом долила чай в ее чашку.