Чашка с кровью

К вечеру они причалили к деревне на берегу. Земли клана Лю находились на северо-востоке от земель Юньмэн Цзян, и Вэй Усянь с Цзян Чэном не могли преодолеть такое расстояние на мечах. Часть пути они решили проделать на лодке, пока была возможность двигаться по рекам. Цзян Чэн ловко направил лодку к причалу, и едва ее нос коснулся пристани, как Вэй Усянь тут же выпрыгнул на берег. За несколько часов ему надоело сидеть почти неподвижно, хотелось размяться и поесть. Поесть сильнее, потому что обед они все-таки пропустили, а перехваченные на выходе из Пристани Лотоса пирожки были слишком давно. — Где остановимся? — спросил он Цзян Чэна. — Думаешь, здесь есть гостиный двор? Тот молча указал на яркую вывеску на столбе. На ней большими иероглифами было выведено название и надпись, приглашающая уважаемых путешественников отдохнуть в лучшем на всю округу "Доме дядюшки Фоу". Домик дядюшки представлял собой двухэтажное здание, опоясанное балконом по второму этажу. Открытая веранда на первом была заставлена столами, многие из которых в это время уже были заняты. Местные, закончив дневные дела, отдыхали от трудов. Мальчик, по виду слуга, заранее зажигал красные фонарики со стилизованными изображениями дракона, развешанные по периметру веранды, хотя сумерки только-только начали опускаться. Их лиловые одежды ордена Цзян тут же привлекли внимание посетителей. Те, кто сидел с краю и видел улицу, уставились на них с интересом. Высокий худощавый мужчина почти скатился с порога и почтительно поклонился им. — Молодые господа желают остановиться на ночь? — сразу перешел он к делу. — У нас для вас есть лучшие комнаты. Мы можем сейчас же приготовить ванну и подать ужин. Меня зовут Фоу Синъюй, я хозяин этого дома, который вы можете считать своим. Вэй Усянь решил, что адепты ордена частенько сюда заглядывали. Деревня находилась как раз на таком расстоянии от Пристани Лотоса, что в ней было удобно останавливаться перед последним этапом пути, поэтому хозяин сразу перешел к делу и предложил то, в чем в первую очередь нуждаются заклинатели, возвращающиеся с ночной охоты, — ванна и еда. Вэй Усянь на охоте не был, но не отказался бы ни от того, ни от другого, о чем сразу и заявил. — А-Ди! — крикнул Фоу Синъюй мальчишке, который бросил фонари, едва завидел Вэй Усяня с Цзян Чэном. — Живо подойди. Мальчишка тут же оказался рядом. Он был такой же худой и высокий для своих лет. По лицу было видно, что ему не больше двенадцати, а ростом он не уступал Вэй Усяню. Видимо, какой-то родственник хозяину гостиницы. — Это мой сын, — тут же подтвердил догадку Вэй Усяня Фоу Синъюй. — Говорите ему, что нужно, он тут же все сделает. А-Ди смышленый мальчик. — Фоу Синъюй потрепал его по макушке. А-Ди тут же склонился в почтительном поклоне. — Я провожу вас в ваши комнаты, — сказал он. — Комнаты? — переспросил Вэй Усянь. — А можно нам одну комнату? Он так привык ночевать с кем-то, что не мог представить, как это — улечься, не поболтав перед сном. Тем более с Цзян Чэном. — Прошу вас, дайте нам уже что-нибудь, — сказал Цзян Чэн и направился внутрь гостиницы, опередив А-Ди. Последнюю часть пути лодкой правил он и теперь был не в настроении обсуждать такие вещи, как количество заказанных комнат. Ни Фоу Синъюя, ни А-Ди ничуть не смутило плохое настроение клиента, но Вэй Усянь все равно ободряюще улыбнулся мальчику. Тот снова поклонился, но уже только ему. Из-за ворота у него выскочила подвеска — деревянная дощечка с символами, которые Вэй Усянь не успел разглядеть. Люди часто покупали себе обереги от духов, и не всегда они обращались к заклинателям. Разные мошенники и шарлатаны пользовались доверием и продавали за копейки бесполезные бумажки. Вэй Усянь надеялся, что семья Фоу Синъюя зарабатывала достаточно, чтобы заказать обереги в Пристани Лотоса. Хотя сама ситуация, когда жителям деревни в такой близости от резиденции ордена Цзян нужны были обереги, Вэй Усяню показалась странной. Да любой заклинатель, остановившийся здесь, мог бы справиться с проблемой. Вэй Усянь быстро огляделся. Ни на двери, ни под потолком — нигде больше талисманов не было. Значит, оберег был личным, защищающим определенного человека. Отведенная им комната была на втором этаже. Просторное помещение продолжалось балконом, в это время года отделенным легкими занавесками. Вэй Усянь уселся на перила, разглядывая улицу и прохожих. Дорога внизу была хорошо укатана и утоптана. Сразу видно, что гостиница семьи Фоу стояла в самом оживленном месте. Напротив находились торговые лавочки. Большинство из них уже закрылись. Снизу, с веранды, доносился гомон и гул голосов; из кухни пахло специями, наваристым бульоном и чем-то сладким, вроде выпечки. Ветер доносил запах реки. Ее серебристая лента то появлялась, то исчезала между крышами домов. — Надо выбрать, что подадут на ужин, — сказал Цзян Чэн. Он тоже вышел на балкон, оперся на перила рядом. — Закажи по своему вкусу, — предложил Вэй Усянь. — Чего это я? — возмутился Цзян Чэн. — А если выберу я, то ты есть не будешь. — Этот аргумент в спорах с едой всегда был самым действенным. Цзян Чэн одарил Вэй Усяня мрачным взглядом и все-таки пошел вниз. Вэй Усянь посидел еще немного, любуясь на деревенские крыши, как раздался ужасающий звук, от которого кровь застыла в жилах: звонкий собачий лай. Вэй Усянь соскочил с перил и сделал шаг назад, прежде чем сообразил, что он находится на втором этаже, а собака на улице, внизу. Он потер шею дрожащей рукой и выглянул вниз. Просто чтобы убедиться, что собака именно там, где он думал. Перед верандой стояла высокая дворняга. Ее спина была серой с белым мохнатым воротником вокруг шеи. Собака виляла загнутым хвостом и лаяла на посетителей. Вэй Усянь подумал, что ее прогонят, но никто не обращал внимания. Может, это был чей-то пес, пришедший за хозяином. Из дверей гостиницы вышел Цзян Чэн. Их комната находилась немного в стороне от дверей, поэтому Вэй Усянь хорошо видел, как тот направился прямиком к собаке. Он медленно подошел к ней и тихонько свистнул. Пес повернул голову и неуверенно вильнул хвостом. Цзян Чэн бросил что-то на землю перед ним. — Эй, — возмущенно крикнул Вэй Усянь сверху. — Как ты можешь кормить его, когда я еще голодный? — Если голодный, спустись и поешь, у тебя что, ног нет? — ответил Цзян Чэн. Пес как раз закончил жрать то, что ему кинули, и выжидающе уставился на Цзян Чэна. Тот сделал еще один шаг вперед и протянул руку. У Вэй Усяня замерло сердце. Но пес всего лишь понюхал его ладонь, а потом лизнул. — Осторожнее, Цзян Чэн, она готовится тебя сожрать! — предупредил Вэй Усянь. — Если ты не заткнешься, то я приведу ее сожрать тебя, — огрызнулся Цзян Чэн. — Тебе не разрешат притащить этот комок грязи и шерсти в дом, — со смехом возразил Вэй Усянь. Наверху он чувствовал себя в безопасности, да и Цзян Чэн никогда бы не выполнил свою угрозу. Когда они были младше, Вэй Усянь хотел научиться не бояться собак. Цзян Чэн где-то находил мелких бродячих шавок, которые без труда умещались у него на руках, но Вэй Усянь не мог заставить себя подойти, даже когда он крепко держал их. Стоило собаке посмотреть на него, как внутри все обмирало, и он не мог двинуться с места. Вернее, мог: помчаться в противоположную от собаки сторону. Конец этим попыткам положил Цзян Чэн. Он сказал, что не может больше мучить животных видом Вэй Усяня, и что тому так и придется жить со своим глупым страхом. — В отличие от тебя она очень милая и умеет себя вести. Я бы тебя остерегался пускать в дом. — Цзян Чэн присел и запустил обе руки в густую шерсть на шее псины. В этот раз Вэй Усянь не нашел, что ответить. Он всегда терялся, когда Цзян Чэн произносил слово "милый". Единственное, что тот находил милым, были эти ужасные животные со злыми горящими глазами и огромными зубами, которые они так и норовили запустить в человеческую плоть. Вэй Усянь совершенно не понимал, что Цзян Чэн находил в них милого, но если тот был счастлив, обнимаясь с деревенскими дворнягами, то пожалуйста. Лишь бы подальше от него. Смотреть, как Цзян Чэн возится с собакой, он больше не мог, поэтому вернулся в комнату. Если пес все-таки проявит свою натуру и покусает Цзян Чэна, это будет ему уроком. В дверь постучали. На пороге стоял А-Ди с большим подносом, заставленным тарелками. — Молодой господин Цзян сказал, что вы будете есть наверху, — сообщил он, прежде чем войти. Вэй Усяню все еще не давал покоя его оберег. Пусть Цзян Чэн обнимается с псиной, если так хочется, а он пока расспросит мальчика. — Я заметил у тебя талисман от злых духов, — начал Вэй Усянь. — Неужели вас кто-то здесь беспокоит? Мы можем помочь, пока никто не пострадал. А-Ди прижал ладонь к груди. — Не стоит беспокоиться, молодой господин. Никто не пострадает. Эти обереги носит только наша семья. В нашей деревне нет опасной нечисти. Заклинатели вашего ордена часто гостят у нас. Действительно, бывали личные проклятья, падающие на одну семью. Для других они были не опасны. Нечисть преследовала только тех, кто имел одну кровь. — Так почему вы не попросите кого-то избавить вас от вашей проблемы? — удивился Вэй Усянь. А-Ди едва слышно вздохнул. Видимо, несмотря на юные годы, ему уже не первый раз приходилось отвечать на этот вопрос. — Но наша семья не хочет избавляться от нее, — сказал он. — Сестрица Ю помогает мужчинам нашей семьи определять, от них ли жена родила ребенка. Вэй Усянь, который как раз пробовал ароматный бульон с травами, едва не поперхнулся. Госпожа Юй считала, что учеба его совсем не занимает, но тем не менее Вэй Усянь неплохо знал разные каноничные семейные истории о призраках и монстрах. И он впервые слышал о том, что нечисть можно использовать вот так. — И как же она это делает? — осторожно поинтересовался он. Уютная гостиница и вежливый хозяин показались ему не такими уж приветливыми. — Когда рождается ребенок, на вторую или третью ночь она приходит за ним, — сказал А-Ди. — Если не придет, ребенок не принадлежит по крови семье Фоу. Вэй Усяню не надо было объяснять, зачем эта сестрица приходила за младенцем. Он почувствовал, как волоски на руках у него становятся дыбом. — Но это же опасно, — сказал он и почувствовал себя глупо. Наверняка каждый первый заклинатель, который слушал эту историю, говорил точно так же. Если эти люди до сих пор носят личные обереги, то считают такой риск допустимым ради сохранения чистоты крови. Вэй Усян сразу растерял весь аппетит. — И давно она так... приходит? — Вэй Усянь хотел бы спросить, как много детей погибло, потому что всегда есть вероятность не успеть использовать талисман. — В нашей семье я третье поколение, — ответил А-Ди. Он покорно отвечал на вопросы и, по-видимому, ничуть не смущался такой практики своей семьи. Вэй Усянь подумал, неужели он, когда вырастет, так же спокойно позволит этой твари подойти к своему ребенку просто ради того, чтобы проверить, изменяла ему жена или нет. — А что, у кого-то еще есть такая же сестрица? — уточнил Вэй Усянь. Если здесь направо и налево пользуются услугами мстительных духов, то нужно сообщить об этом Цзян Фэнмяню, даже если эти люди не желают помощи заклинателей. Темные твари слишком опасны, чтобы вот так использовать их и жить с ними бок о бок. — Нет, Сестрица Ю раньше принадлежала семье Чжоу, но они все погибли во время мора. Мой дед решил забрать ее для себя. Он дал ей свою кровь, поэтому она теперь наша. — В словах А-Ди звучала гордость за своего деда. — Спасибо, — сухо сказал Вэй Усянь. — Если мне что-то понадобится, я тебя позову. А-Ди вышел, а Вэй Усянь так и сидел над остывающим ужином, пока не вернулся Цзян Чэн.