Чашка с кровью

Маленькая глиняная чашка, покрытая бирюзовой глазурью, с тихим стуком опустилась на стол перед Цзян Чэном. Внутри она была измазана выцветшей бурой кровью. Цзян Чэн перевел глаза с чашки на Вэй Усяня. — Что это за хрень? — поинтересовался он. — И где ты был все это время? У людей траур, неужели тебе хватило совести доставать кого-то? — Эта чашка той самой Сестрицы Ю. Кто-то из мужчин Чжоу взял девушку в жены, а потом убил, потому что она родила непонятно от кого — то ли от мужа, то ли от любовника. Кроме чашки из личных вещей ничего не осталось. Думаю, с ее помощью духа и вынудили охотиться на семью Фоу, — объяснил Вэй Усянь. — Я же просил тебя не лезть в это дело!— разозлился Цзян Чэн. Он вскочил на ноги и сжал руки в кулаки. — Ты хоть раз можешь сделать, как тебя говорят? Хотя бы один-единственный разочек? — Да перестань ты. Если думаешь, что не справишься с этой нечистью, поди, погуляй где-нибудь, я сам все сделаю, — сказал Вэй Усянь. Цзян Чэн тут же замолчал, сверкнул глазами и вскинул подбородок. Вэй Усянь в душе возликовал. Призывать неизвестную тварь в одиночку было бы слишком даже для него. — Рассказывай, — велел Цзян Чэн. — Да тут все просто. Я даю ей свою кровь, и она начинает охотиться за мной. Родственников у меня нет, поэтому никто не пострадает. А пока она будет нападать на меня, ты меня прикроешь. Цзян Чэн потер переносицу. Было видно, что ему не хочется участвовать во всем этом, но он уже повелся, и назад дороги не было. — Все будет хорошо, — хлопнул Вэй Усянь его по плечу. — Вдвоем мы с ней как-нибудь справимся. Мы же лучшие ученики ордена. Почти взрослые заклинатели. — Призывай, — махнул рукой Цзян Чэн и пошел за мечом, оставленным на кровати. Вэй Усянь хорошенько вытер чашку от старой крови. Гладкую внутреннюю поверхность пересекали линии, как будто она побывала в жаркой печи и потрескалась. Вэй Усянь вытащил Суйбянь из ножен и сделал короткий надрез на запястье. В наполненной до краев чашке отражался свет настольного фонаря. Вэй Усянь и Цзян Чэн уставились на нее, но ничего не происходило. — Не сработало? — почему-то шепотом спросил Цзян Чэн. — А я откуда знаю? — ответил Вэй Усянь тоже шепотом. За окном бешено надрывались цикады, издалека доносилось кваканье лягушек. Шелестел листвой клен у дома через дорогу. Обычные ночные звуки, под которые так хорошо спится. Ничего необычного, ничего тревожащего. Вэй Усянь медленно перевел дыхание. — Будем ждать, — решил он. — Вэй Усянь, — прорычал Цзян Чэн, — если эта тварь потащится за тобой в Пристань Лотоса, я тебя собственными руками утоплю, прежде чем мы туда доберемся. — Договорились, — согласился Вэй Усянь. Они стали ждать дальше. Вэй Усянь сидел у стола, скрестив ноги. Суйбянь лежал рядом, под рукой. Он смотрел на колышущиеся от ветра занавески и ждал, когда же между ними появится женский силуэт. Цзян Чэн то сидел, прислонившись спиной к уличной стене, то мерил шагами комнату. Время неумолимо утекало. — Ну где же ты, — прошептал себе под нос Вэй Усянь. — Приходи за мной. Кровь в чашке пошла рябью. Прежде чем Вэй Усянь успел победно воскликнуть, темнота позади Цзян Чэна соткалась в человеческую фигуру. Тускло сверкнули длинные ногти, похожи на лезвия. Только заклинательская выучка позволила Цзян Чэну уклониться, прежде чем когти пропороли бы его насквозь. — Какого хрена? — потрясенно выкрикнул он. — Ты же сказал, что она нападет на тебя! Вэй Усянь смотрел в сухое изможденное лицо женщины, почти полностью скрытое спутанными волосами. В темных провалах глазниц было пусто, рот открылся в беззвучном крике. Истрепанные белые одежды едва прикрывали истощенное тело. С ее ногтей капала кровь Цзян Чэна. Она подняла руку и слизнула ее черным языком. В голове Вэй Усяня сделалось звеняще пусто. Стук сердца гулко отдавался в ушах. Женщина подняла голову на Вэй Усяня, но бросилась снова на Цзян Чэна. В этот раз он был готов. Саньду просвистел в воздухе, кисть с длинными когтями с тихим стуком упала на пол. Цзян Чэн замахнулся снова, но Сестрица Ю почти мгновенно ушла из-под удара. Цзян Чэн одним прыжком преодолел расстояние между ними. — Почему она нападает на меня?! Вэй Усянь непослушными пальцами вытащил талисманы. Теперь, когда план пошел наперекосяк, он должен был прикрывать Цзян Чэна. — Почему… — повторил он вслед за ним. Талисманы взвились в воздух, окружили голову женщины. Она затряслась, волосы поднялись в воздух над ее головой. Из открытого рта не вырывалось ни звука, но Вэй Усяню казалось, что в его мозг входила острая игла. «Потому что…» Он не мог произнести это даже про себя. Горло пересохло и схватило спазмом. Сестрица Ю рванулась к Цзян Чэну, пытаясь достать его последним усилием. Цзян Чэн снова отступил и взмахнул мечом. «Потому что…» Вэй Усянь не мог продолжить мысль, но и удержать ее было невозможно. Голова Сестрицы Ю отлетела к балкону. Тело начало медленно оседать на пол. «…ты младше, — закончил он про себя. — Она привыкла нападать на младших в роду». Цзян Чэн неподвижно стоял к нему спиной, опустив меч. Сейчас больше всего на свете Вэй Усянь хотел, чтобы он не поворачивался. Чтобы следующее мгновение не наступило никогда. Путь все останется как есть. Пожалуйста. Когда Цзян Чэн обернулся, его лицо в полутьме было похоже на маску, по которой вот-вот пойдут трещины. Саньду в его руке все еще был полон духовной энергией. Невозможно было, чтобы Цзян Чэн не понял того же, что и Вэй Усянь. Пусть на минуту позже, но это было неизбежно. Цзян Чэн шагнул вперед. Он смотрел на Вэй Усяня широко открытыми глазами и как будто искал что-то в его лице, но в сумраке комнаты невозможно было ничего рассмотреть. — Цзян Чэн, — позвал Вэй Усянь. Что он должен был сейчас сказать? Сандьду с тихим шелестом вернулся в ножны, но не успел Вэй Усянь перевести дыхание, как сильный удар в челюсть сбил его с ног. Рот тут же наполнился кровью. Вэй Усянь посмотрел наверх. Цзян Чэн стоял над ним. Лампа за его спиной не давала разглядеть выражение его лица, но злость и ярость, исходящие от него, ощущались почти физически. Вэй Усянь вытер кровь рукавом и поднялся. В ушах противно звенело. Цзян Чэн не сдерживался, когда бил. — Цзян Чэн, послушай… — Вэй Усянь все еще не знал, что нужно говорить. Да он сам был потрясен не меньше. Он схватил Цзян Чэна за плечи, попытался заглянуть в глаза. Тот отбросил его руки, как будто не мог вынести прикосновения. — Чем я провинился перед тобой?! — не выдержав, закричал Вэй Усянь. — Тем, что родился! — заорал в ответ Цзян Чэн. — Почему ты? Это не должен быть ты! — Его голос сорвался. Вэй Усянь слышал тяжелое прерывистое дыхание, как будто он сдерживал рыдания. — Цзян Чэн, — прошептал Вэй Усянь. — Мать и сестра не должны ничего узнать, — через силу проговорил Цзян Чэн. — Ты меня слышишь? Вэй Усянь закивал. Мысль о том, что об этом узнает кто-то еще, приводила в ужас. Цзян Чэн провел ладонью по лицу, обошел Вэй Усяня и направился к двери. Форма на его спине потемнела от крови. — Ты куда? — воскликнул Вэй Усянь. — Я не хочу тебя видеть, — ответил Цзян Чэн, не оборачиваясь. Вэй Усянь остался один.