Чашка с кровью

Кулак замер у самого лица Вэй Усяня. Цзян Фэнмянь держал руку Цзян Чэна за запястье. — Цзян Чэн, ты же видел, что он не успевает уклониться. Ты мог ранить его,— сказал он сыну, затем повернулся к Вэй Усяню: — У тебя все в порядке? Почему ты остановился? Вэй Усянь кивнул, показывая, что все хорошо. — Я…я… — Дыхание перехватило. Цзян Фэнмянь с тревогой смотрел в его лицо. Сердце Вэй Усяня билось так сильно, что было почти больно. Он боялся, что все заметят, как его трясет. Цзян Чэн во всем оказался прав. Понимание, что из двух сыновей, рожденных разными женщинами, Цзян Фэнмянь всегда выделял одного, обрушилось на Вэй Усяня, когда он увидел, что в поединке тот болел за него. Было так весело побеждать в соревнованиях между учениками, считаться первым среди них, ловить на себе восхищенные взгляды и принимать похвалу. Вэй Усянь обожал быть на вершине, ему нравилось, как Цзян Фэнмянь заботится о нем, выделяет среди прочих. Но только пока он был сыном слуги, простым сиротой, подобранным на улице! Он мог стать первым, но все равно не сравнялся бы с родным сыном. Вэй Усянь никогда не хотел того, что принадлежало Цзян Чэну и только ему — его отца. Вэй Усянь увидел, как к ним быстрым шагом приближается госпожа Юй. Ее тонкие брови были сведены к переносице, яркие губы сжались в плотную линию, а глаза блестели, как будто в них плясали отсветы Цзыдяня. — Что здесь происходит? — Ее голос ударил по Вэй Усяню словно кнутом. К своему ужасу он понял, что ответ она требует с него. Это же он пропустил удар, который мог отбить и ребенок, только ступивший на путь самосовершенствования. — Я уже задал этот вопрос Цзян Чэну, — ответил Цзян Фэнмянь вместо Вэй Усяня. — При чем тут Цзян Чэн, это не он ловит ворон на площадке, — возразила госпожа Юй. Неожиданно Цзян Чэн вырвал руку из пальцев отца, так и не дождавшись, пока тот его отпустит. «Молчи!» — взмолился Вэй Усянь, увидев бешеный взгляд Цзян Чэна. — Это моя вина! — торопливо выкрикнул он. — Госпожа Юй, я признаю, что сегодня был невнимателен, я просто отвлекся. Дядя Цзян, Цзян Чэн действовал совершенно правильно. — Я не нуждаюсь в твоей защите, — рявкнул Цзян Чэн. — Цзян Ваньинь, — начал Цзян Фэнмянь, нахмурившись. — Цзянь Фэнмянь, — оборвала его госпожа Юй. — Кажется, учеников тренирую я. У главы ордена, должно быть, еще много обязанностей. А ты, — она повернулась к Вэй Усяню, — с глаз моих долой. Вэй Усянь едва ли не бегом бросился прочь с площадки. Он остановился за хозяйственными постройками. У сарая с садовыми инструментами рос старый дуб, чьи ветви ложились прямо на крышу. Ствол разделялся надвое, образуя удобную развилку, скрытую густой листвой. Вэй Усянь давно присмотрел это место на случай, если захочется побыть одному. До этого дня он ни разу не испытывал такой необходимости. Вэй Усянь устроился, прислонившись спиной к шершавому стволу, и обхватил голову руками. Его охватило ощущение неизбежной и скорой катастрофы. Как можно сохранить тайну, когда Цзян Чэн приходит в бешенство только от одного вида Вэй Усяня и отца, которого он несколько дней назад боготворил? Вэй Усянь застонал и вцепился в волосы. Даже если сейчас он провалится сквозь землю, это уже ничего не изменит. Цзян Чэн не простит отца, который предал и его, и его мать. Госпожу Юй. Вэй Усянь вспомнил ее холодное, надменное лицо. Что будет, если она узнает об измене мужа, что Цзян Фэнмянь притащил своего незаконного сына в их общий дом? Их брак никогда нельзя было назвать счастливым и гармоничным. Но откройся правда, и тогда семье Цзян, которую Вэй Усянь знал и любил, придет конец. Как он сам смотреть госпоже Юй в глаза? Она никогда не была добра к нему, но при всей своей ненависти никогда не заходила дальше ругани и подзатыльников. Даже на дополнительное дежурство по кухне он отправлялся только за дело. Если бы госпожа Юй, полноправная хозяйка Пристани Лотоса, захотела, то сделала бы его жизнь невыносимой. Как он, сын ее мужа от другой женщины, сможет у нее на глазах укладывать на лопатки ее собственного сына? «Не смей ему проигрывать!» — звучал в его голове полный ярости голос госпожи Юй. «Не смей ему проигрывать!» — слышал он. Вэй Усянь подвел свою шицзе. Здесь ничего исправить было нельзя. — И что это было? — раздался голос, от которого внутри все сжалось. На коньке крыше, скрестив руки на груди, стоял Цзян Чэн. Он был в той же самой пыльной одежде, значит, пошел искать его сразу после тренировки. Вэй Усянь думал, что нашел идеальное место для уединения, но Цзян Чэн, похоже, знал его слишком хорошо. Вэй Усянь поднялся на ветке, прислонился спиной к стволу. Он с трудом удержался от того, чтобы не отзеркалить позу Цзян Чэна. — Ничего, просто не выспался, — ровно ответил он. Конечно же, Цзян Чэн не поверил ему. Он легко прошел по узкому бревну до раскидистой ветки, покрывавшей часть крыши. Вэй Усянь находился от него на расстоянии короткого прыжка. — Ты понял бы, что я собираюсь делать, даже во сне. — Цзян Чэн не собирался останавливаться. Вэй Усянь почувствовал себя совершенно разбитым, у него не осталось сил защищаться. — Даже не вздумай мне поддаваться. Никогда! Если оставалось что-то, способное сделать ситуацию еще хуже, то это было оно. Цзян Чэн не вынес бы, начни Вэй Усянь подыгрывать ему. Вэй Усянь прошел по ветке и встал напротив. По обе стороны спускалась вниз покрытая глиняной черепицей крыша. — Можем продолжить сейчас, — предложил Вэй Усянь и, не дожидаясь ответа, толкнул Цзян Чэна открытой ладонью в грудь. Тот, не ожидая удара, отступил на шаг, а потом на его губах расцвела злая и радостная улыбка. Он бросился вперед. Вэй Усянь уклонился от атаки, балансируя на коньке, схватил Цзян Чэна за руку — но удержать не смог. Как будто в одном мгновение превратился из заклинателя в обычного мальчишку. Цзян Чэн освободился от захвата, не напрягаясь. Его лицо исказилось от гнева. Конечно, что он мог подумать? Только то, что Вэй Усянь специально поддался. — Издеваешься? — сквозь зубы спросил Цзян Чэн. Вэй Усянь поспешно отступил обратно на дерево. Он не собирался отпускать Цзян Чэна, просто он не смог удержать концентрацию и позволил духовным силам рассеяться. Обычной физической силой удержать Цзян Чэна было невозможно. Он сжал кулак и, сосредоточившись, как начинающий ученик, ударил по стволу, вложив духовную силу. Щепки и кусочки коры брызнули в разные стороны. Вэй Усянь едва не рассмеялся от облегчения. Это была случайность. Он просто слишком сильно устал за последние дни. Для того, чтобы успокоить себя, Вэй Усянь снова ударил в центр образовавшейся на стволе вмятины. На обнаженном светлом нутре дерева остался кровавый отпечаток. Вэй Усянь в растерянности повернулся к Цзян Чэну, но тот ушел, ничего не сказав. Вэй Усянь спрыгнул вниз. Ослабшие колени подогнулись, и он уперся ладонями в землю. Ему просто нужно передохнуть, успокаивал он себя. Хотя он ни разу не слышал о том, чтобы взрослый заклинатель терял способность контролировать свои духовные силы из-за обычного недосыпа.