Все, что осталось

      Ноябрь постепенно выжигал с деревьев листья, погружая мир в пустоту, холод, голод и иллюзию смерти. Ноябрь — самый сложный месяц для выжившего. Еду найти все тяжелее, температура сильно меняется, световой день становится заметно короче, и помимо опасности заражения приходит тупая возможность умереть от обычной простуды, так как медикаментов попросту не хватает. Люди становятся злее, они хотят есть; вода замерзает, наступает жажда и невозможность банально помыться, если ноябрь настиг вас в природной зоне. Ветер сильнее и холоднее, чем в октябре; природа становится мокрой и «скользкой» — легко получить травму, неудачно прячась от ходячего или охотясь на оленя. Кстати, о ходячих. Из-за ветра их хуже слышно, а значит опасность наткнуться на стадо достаточно велика.       Но этот ноябрь обещал быть особенным. Он внушал какую-то нежную надежду и ощущение приближающегося чуда. Ведь за ноябрем следует декабрь. Пройдет зима и они встретятся в нужном городе, обнимутся с любимыми и родными, доказав себе и всему этому прогнившему миру, что их семья — самое крепкое, что может существовать тогда, когда весь мир разрушен. Их связь, их любовь и бесконечная вера в каждого сильнее голода, холода, страха, ходячих и простуд. Их связь была сильнее смерти.       И будет.       — Месяц до зимы, — задумчиво сказала Темари, смотря в окно и медленно помешивая питание для ребенка ложкой. Они почти приблизились к нужному берегу: дальше до города нужно будет идти пешком. К сожалению, на дворе двадцать первый век, и в апокалипсисе нет интернета. Нет возможности посмотреть прогноз погоды, а потому ребята не знали, насколько жестокой и суровой будет зима.       — Через месяц мы с ними встретимся, так? — Шикаку сидел возле собаки на коврике, мягко гладя пса по теплой шерсти и наблюдая за блондинкой, которая подошла к малышу, начиная его кормить.       — Возможно. Необходимо быть там к началу зимы. Но мы не можем гарантировать хорошую погоду, главное, добраться до туда до конца весны, — улыбнулась Темари, заканчивая кормить малыша и вздрагивая от неожиданного объятия сонного Шикамару, который подошел к блондинке из-за спины и обвил ее талию руками, — Дорогой, я могла же его испачкать!       — Тебя не должна волновать грязь в нашем положении. Тут везде грязь, — хмыкнул парень, кажется, вновь засыпая на плече девушки, сдувая золотистые кудряшки с ее шеи, вызывая легкую щекотку. Солнце приятно грело их каюту через окно, пахло кофе, который был хоть и горький, но согревал, давал калории и бодрость. Море тихо шумело, а их лодка создавала ощущение защищенности. Здесь не слышно ходячих, нет злых людей, полный комфорт, достаточное количество рыбы. Это место не хотелось покидать. Но было нужно, — Где Гаара?       — Они с Ино на палубе уже около часа. Я попросила их сообщить, когда мы достигнем берега, — кивнула Темари, поднимая малыша на руки, слегка покачивая на своих руках. Ребенок заметно подрос и стал больше похож на отца, хотя зеленые глаза ему достались от матери. Казалось, с каждым днем они становятся все зеленее.       — Там становится холодно, — кивнул Шикаку, отпуская сонного пса и подходя к девушке, — Можно я его подержу? — осторожно спросил мальчик, показав пальчиком на малыша в руках блондинки.       — Да, только сядь на кровать и будь аккуратен, — улыбнулась девушка, отдавая сына в руки Шикаку, который осторожно сел на постель и стал корчить рожицы ребенку. Шикамару нежно улыбнулся, наблюдая за этой сценой. За эти месяцы он наконец-то понял, что такое быть отцом. И считал себя отцом не только родного сына Шикадая, но и своего племянника.       Став отцом, сначала Шикамару немного испугался. Он был молодой, ему даже не было двадцати лет, его чувства к Темари были сильными, но словно сырыми. В апокалипсисе сложно разобраться в своих чувствах к другим людям. Нет такого момента, как конфетно-букетный период, свидания и притирки. Вы либо любите друг друга, либо нет. Он понял — он любит.       Следующим этапом было понять, что значит быть отцом. Он видел и помнил, как о нем заботились Асума и Куренай, видел, как Обито не сводит глаз с Сакуры, и как Какаши наблюдает и учит других детей. Обладая ленью и не самым приятным характером, Шикамару не видел себя отцом. До определенного момента.       До рождения Шикаку.       Шикаку позволил ему начать учиться заботиться о ребенке, узнавать про различные лекарства, роды, питание. Он привязался к мальчику, проводил с ним много времени, иногда даже ревновал к другим.       А впервые взяв собственного сына на руки, Шикамару действительно понял — он станет хорошим отцом. И он стал. Обито, Итачи и Какаши сильно помогли шатену в этом. Они учили его основам медицины, Обито показывал, как ухаживать за совсем маленьким ребенком, чем его кормить и что ни в коем случае не делать. Нара впитывал всю информацию, как губка, и смело применял ее на практике.       Ночи и дни на корабле сильно сблизили их с Темари. В отличие от большинства мужчин, Нара понимал, что его женщина устает. Он видел круги под любимыми глазами, видел осунувшееся из-за недостатка сна и нервов лицо, стойко молчал, когда девушка могла сорваться на него из-за какой-то мелочи, потому что понимал — он отец. Он старался радовать Темари мелочами, в апокалипсисе это сделать сложно. Парень собирал красивые ракушки на берегу, брал какую-то бижутерию из магазинов, в которые они приходили за продуктами, и всегда старался найти ее любимый горький шоколад. Он сам вставал к малышу, когда тот начинал плакать, сам играл с Шикаку, когда Темари не успевала уделить внимание двоим детям. Ему в этом плане очень помогал Гаара. Кстати, о нем.       Гаара всегда был моральной поддержкой группы, наряду с Хинатой. Парень четко понимал свои возможности и то, что эти люди позволили ему жить и выжить с его «недугом», и всегда был за это благодарен, о чем не забывал упомянуть. Рыжеволосый отлично общался с детьми, был негласной няней в группе, а также умел помирить поссорившихся. Вот только его личная жизнь оставляла желать лучшего.       Наблюдая, как все со временем рассосались по парочкам, в душе Гаара ощущал себя одиноким. Нет, он не завидовал друзьям, он искренне был счастлив за то, что жизнь продолжается и на свете есть любовь, но отбросив все ванильные мысли, Гаара понимал — он одинок. Ни одна девушка на него не посмотрит, тот факт, что он калека, сильно бил парня по его самооценке. В группе было негласное правило — никогда не говорить об ампутации Гаары. Парень изначально пережил это психологически достаточнго тяжело, и постоянно тыкать ему в отсутствие руки и жалеть не было никакого смысла. Группа нагружала парня делами по мере его возможностей и никогда не ущемляла его работу. Гаара был рад, что его считают таким, как все. И мысли встретить девушку своей мечты отходили на второй план, постепенно становясь совсем расплывчатыми и далекими. До той встречи с Ино.       Ино оказалась достаточно жизнерадостной и милой девушкой. Когда Шикамару и Гаара нашли ее, она ухаживала за старушкой, которая умирала от рака. Девушка не могла убить ее своими руками, так как была с этой женщиной с начала апокалипсиса. Нет, она была ей не родственницей. Просто добрая старушка. Да, добрые люди еще остались и это было удивительно. Однако женщина проживала свои последние дни и Ино укрылась с ней в номере мотеля, добывая самостоятельно еду и лекарства. Вскоре, старушка уже не могла нормально ходить и даже дышать, она медленно умирала, а блондинка не могла ее отпустить. Обговорив все и приняв непростое решение, Гаара вышел с Ино в коридор. Через несколько минут к ним вышел Шикамару. Дело было сделано. Как? — никто не спрашивал. Выстрелов слышно не было, крови на постели тоже. По отпечаткам на подушке Гаара все понял сам.       К огромному сожалению всех, похоронить бабушку не было никакой возможности. Количество ходячих на улице, подступающая ночь и отсутствие простой лопаты говорили сами за себя. Ино приняла решение оставить женщину в номере, поцеловала ее в лоб, попросила оставить ее одну на пять минут и вышла спустя десять. Старушка была заботливо укрыта белой простыню, а Ино заперла дверь номера на ключ, вытирая красные от слез глаза.       Оставлять девушку одну никто и не думал. По пути домой Гаара и Шикамару рассказали блондинке об их группе. Упомянули всех, опустили небольшие детали. Рассказали свой дальнейший план. Ино сразу вызывала доверие, внимательно слушая всю информацию. И Гааре было как-то слишком тепло внутри, когда девушка улыбалась.       Вот и сейчас рыжеволосый смотрел совершенно не на то, что девушка показывала ему на карте. Он смотрел на ее ямочки на щеках, внимательный взгляд чистых голубых глаз и наблюдал, как блондинка убирает длинные светлые волосы за ухо.       — Ты меня слушаешь? — улыбнулась Ино, поднимая глаза на Гаару, который только неловко поджал губы.       — Да. Берег должен быть через десять километров, — кивнул рыжеволосый, опуская взгляд на карту, которая привлекала его намного меньше, чем блондинка.       — Да, уже, наверное, через девять, — девушка глубоко вздохнула, вытягивая ноги и внимательно смотря в небо, — Как думаешь, ваша группа… меня примет?       — Почему ты думаешь, что нет? Они приняли меня после укуса, и… — глубоко вздохнув, Гаара мельком посмотрел на край куртки, которая закрывала отрубленную руку. Проследив за взглядом парня, блондинка мягко положила ладонь на его плечо и обаятельно улыбнулась.       — Ты слишком хороший, Гаара. Тебя не возможно не принять и не полюбить, — улыбнулась Ино, а вот после ее слов рыжеволосый слегка покраснел. Из какого-то транса их обоих вывел лай пса, которого выпустили на палубу.       — Что, Ючи? — Гаара улыбнулся, подзывая пса свистом и ласково гладя по сонной морде.       — Он такой послушный, — Ино тоже погладила пса по спине, а тот только тихонько заскулил, смотря в сторону берега, — Он так сильно скучает по остальным?       — Думаю, он скучает по своей хозяйке, — кивнул рыжеволосый, задумчиво закусив щеку изнутри, — Знаешь, мы чем-то с ним похожи. Ради нас обоих наша группа рисковала жизнью.       — Группа рисковала жизнью ради собаки? — Ино удивленно округлила глаза. Казалось, что в такое время люди думают о животных в последнюю очередь.       — Да. Мы были в лесу и за нами шло стадо. Мы смогли подняться наверх, на деревья, а Ючи не мог, а вот убежать у него не хватило то ли мозгов, то ли желания. Поэтому Сакура спустилась к нему и спряталась, пока ребята помогали этим двоим сохранить свое тайное положение, — кивнул Гаара, вспоминая тот случай. В тот момент ему казалось безумием спрыгнуть в стадо ходячих, чтобы спасти пса. Сейчас ему кажется безумием не разделить с Ючи последнюю банку тушенки.       — У вас действительно удивительная группа. Я бы очень хотела со всеми познакомиться, — улыбнулась девушка, отрывая руку от пса и кутаясь в старый мужской пуховик, что был ей достаточно велик.       — Познакомишься. Нужно только дождаться весны.

***

      — Принцесса, — Обито положил руку Сакуре на плечо, когда та уже открывала палатку, в которой лежал брюнет. Девушка обернулась к мужчине, и он мгновенно прочел волнение на её лице, — Ты должна знать, что глаз спасти ему не удалось. Будет ходить с повязкой.       — Плевать. Главное, что он живой, — улыбнулась Сакура, выпрямляясь и поворачиваясь к отцу. Треск костра разряжал тишину леса, а Наруто, подошедший к лошадям, сейчас о чем-то тихо с ними разговаривал. Любому живому существу нужно внимание.       — Знаешь, я хотел поговорить с тобой о том разговоре, — Учиха тяжело вздохнул, вспоминая неприятную ссору в магазине, — Ты была…       — Я была не права, — вдруг сказала Харуно, глубоко вздохнув и сложив руки на груди, — Просто, я поняла, что… Я настолько сильно отрицаю все, что происходит вне нашей семьи. Ненавижу людей вокруг, и мне плевать на каждого, потому что первое, о чем я думаю — это моя семья. Но ведь и мы когда-то пришли в эту семью и стали её частью? — девушка задумчиво улыбнулась, посмотрев на отца, — Любое живое существо заслуживает уважения к себе… и к своей смерти.       Обито внимательно посмотрел на девушку. Он не сомневался в искренности её слов, и сейчас сделал пару шагов вперед, крепко обнимая зеленоглазую и проводя ладонью по ее волосам.       — Не могу привыкнуть к тому, что ты так выросла.       — Не могу привыкнуть к тому, что ты живой, — вдруг прошептала девушка, крепко обнимая мужчину в ответ и прикрывая глаза. Только с одним человеком она ощущала себя в полной безопасности. Казалось, если Обито обнимет её посреди пустого поля, когда над головой свистят пули, а в спину дышат мертвецы, она и то будет ощущать себя комфортно.       — Иди уже к своему Ромео, думаю, он будет рад увидеть тебя, когда очнется. Если что, можешь дать ему воды, но наблюдай за тем, чтобы его не стошнило, — кивнул мужчина, отпуская девушку, вот только та заметила, как забавно поблестели его глаза.       — Ты что, плачешь?       — Ага, не дождешься! Я схожу к Наруто, нужно покормить и прошагать лошадей перед сном, — улыбнулся Обито и мягко поцеловав девушку в лоб, направился к блондину. Сакура глубоко вздохнула, осторожно залезая в палатку и аккуратно зажигая переносную лампу. До этого Саске лежал почти что в темноте, видимо, чтобы хорошо отдохнуть и поспать. Брюнет лежал на двух спальных мешках, укутанный в две куртки, на его ногах были тёплые носки, а под головой импровизированная подушка из свитера. Девушка аккуратно убрала черные волосы со лба, оценивая наложенную на глаз чистую повязку. От Саске сильно пахло спиртом, видимо, рану приходилось долго обеззараживать. Минут через десять брюнет приоткрыл глаза и болезненно поморщился.       — Тише… Потушить лампу? Хочешь попить? — Сакура тут же достала бутылку с водой, открывая ту, а Саске только согласно кивнул.       — Пусть свет останется, а от воды я не откажусь, — улыбнулся юноша, а девушка помогла приподнять ему голову, давая попить. Парень аккуратно лег обратно, вновь поморщившись.       — Болит?       — Привыкну, — вздохнул брюнет, внимательно смотря на девушку, — Как мы добрались до лагеря? Все целы?       — Все целы. Добрались на лошади, Обито сразу оказал тебе медицинскую помощь, — девушка мягко погладила парня по волосам, заметно им любуясь, что не укрылось от взгляда брюнета.       — Что, нравлюсь?       — Совсем немного, — хмыкнула Сакура, поправляя куртки на брюнете, — Тебе удобно? Не замерз?       — Нет. Ляг рядом, я ещё хочу немного поспать, — попросил парень, дожидаясь, когда девушка ляжет возле него, под одну из курток, аккуратно обнимая сбоку.       — Точно не мешаю?       — Точно, — кивнул брюнет, снова прикрывая уцелевший глаз, — Я не хочу задерживать группу. Нам нужно двигаться в сторону того места, чтобы успеть до зимы.       — Успеем. Думаю, нам идти до туда где-то недели две, — прошептала девушка, мягко гладя парня по плечу, от чего он внутренне успокаивался.       — Поскорее бы. Я соскучился по брату. И по остальным тоже.       — Я тоже. Это оказалось так сложно — быть далеко друг от друга, — выдохнула Сакура, также закрывая глаза.

***

      Хрип ходячих скользко отражался о стены психиатрической больницы. В коридоре горела одинокая лампочка, которая мгновениями мигала, создавая атмосферу какого-то низкобюджетного фильма ужасов. Завязав волосы в низкий хвост, Хината тихо пошла вдоль коридора, подсвечивая себе дорогу ручным фонарем. На бедре висел достаточно увесистый нож и пистолет, который девушка взяла с собой на всякий случай. Через несколько закрытых кабинетов, в конце коридора показалась раздвижная дверь-решетка. Справа находился специальный индикатор, к которому нужно было приложить карту врача или медперсонала, чтобы войти внутрь. Девушка аккуратно достала карту из кармана и открыла дверь. Та слегка заедала, однако благодаря проведенному электричеству работала вполне неплохо. Карту местной медсестры найти было легко — стоило просто тщательно исследовать ящики столов.       Зайдя в коридор, Хината предусмотрительно оставила дверь открытой. Взрослые учили их с самого детства: «заходя в какое-либо помещение — всегда проверяйте выход». В это помещение Хината заходила уже десятый раз.       По бокам располагались клетки, за которыми находились ходячие. Это были пациенты ранга С — самые опасные и жестокие преступники. Хината изучила карту каждого: здесь был мужчина, вырезавший всю свою семью; женщина, отравившая своих детей мышьяком, чтобы получить страховку и молодой человек, который занимался каннибализмом. По тем или иным причинам, этих людей не отправили в тюрьму, а привезли на принудительное лечение сюда. Характеристика каждого пациента была забита в карту, и Хината знала, кого здесь считали буйным, кого спокойным, и так далее. И для нее было удивительно, что даже после своей смерти эти люди сохранили свои привычки.       — Кисуро Аяно, — выдохнула девушка одними губами, подходя к одной из клеток. За ней находился мужчина, расстрелявший всю свою семью. Жену и двоих детей. Он также ранил полицейского, и все время со дня своего ареста и пребывания в клинике продолжал вести себя агрессивно и кидался на медперсонал. И даже после обращения, только краем глаза заметив девушку, мертвец кинулся на решетку, начиная истошно орать.       Хината уже долгое время хотела провести эксперимент. Помнят ли мертвецы что-то из прошлой жизни? Особенно особи, которые имели такие серьезные проблемы с психикой, когда были живы.       Из карты больного Хьюга узнала, что мужчина успокаивался именно тогда, когда играл в кубик Рубика. На странную просьбу найти где-то в больнице данный вид развлечений, брат Хинаты — Неджи, отреагировал спокойно, пусть и с легким непониманием.       — Ты бы лучше складывала вещи нам в дорогу, а не фигней занималась.       Однако, кубик Рубика Хината получила. Вот и сейчас девушка отошла на безопасное расстояние и закинула предмет вглубь клетки. Мертвец отреагировал не сразу, однако через минуту достаточно быстро подошел к вещи, начиная неразборчиво шипеть и крутить ее в руках. Заметив неподдельный интерес мертвеца к кубику, брюнетка задумчиво улыбнулась. Перед выбором — сожрать Хинату и проверить кубик, мертвец выбрал кубик. Да, он продолжал хрипеть, сильно раскрывая свой рот, словно щелкая челюстью, но… его внимание уже было уделено не ей. Он словно понял, что за железной клеткой девушку он не достанет, и теперь все его ничтожные остатки разума были собраны в цветном кубике.       — Хината, ты здесь? — голос Тен Тен раздался о стены, от чего Хьюга вздрогнула и поспешно пошла к выходу, предварительно плотно закрывая дверь. Шатенка поднялась по лестнице ко входу, вопросительно смотря на подругу.       — Да, что-то случилось? — Хината слегка беспокойно сняла резинку с волос, подняв глаза на подругу.       — Обидно, что ты в последнее время с этими мертвецами проводишь времени больше, чем с нами, — актерски надув губы, Тен Тен заглянула за железную дверь, морщась от хрипов и странных криков.       — Я просто хочу подтвердить или опровергнуть свою теорию, — девушка пожала плечами, пряча карточку-пропуск в карман джинсов, — Когда мы выдвигаемся?       — Завтра, на рассвете. Надеюсь, ты не потащишь своих дружков с нами?       — Тен Тен, здесь ненормальные они, а не я, — Хината улыбнулась, хлопая подругу по плечу и спускаясь с ней по лестнице вниз.       В холе больницы, на диване, сидел Итачи, внимательно просматривая лекарственные препараты и засовывая их в свою сумку. Подняв глаза на девушек, брюнет кивнул Хьюге подойти к нему.       — Когда начнется зима, нужно идти налегке, у нас еще оружие, еда и Какаши, который не ходит. Поэтому нужно здраво взять с собой те лекарства, которые будут нужны, — объяснил ситуацию Итачи, пододвигаясь на диване и позволяя девушке сесть рядом.       — Так… Нам точно нужен хороший запас обезболивающих и антибиотиков. Также бинты, шприцы, антисептики. Всякие средства от эпилепсии и расстройства желудка можно не брать, — просматривая каждую баночку с таблетками, Хината стала отделять нужные медикаменты от тех, которые пока могли остаться без внимания. Она всегда внимательно слушала Обито, когда он рассказывал про лекарства и медицину. Кажется, ей действительно это было интересно.       — Не забывайте, что когда мы встретимся с ребятами, не факт, что у них будут лекарства, — кивнула Тен Тен и оглянула хол, — А где Неджи?       — Они с Какаши вышли на веранду, подышать воздухом. Какаши немного подташнивает с утра, наверное, реакция на перепад температуры, — вздохнул Итачи, продолжая разбирать лекарства с брюнеткой. Тен Тен глубоко вздохнула, поднимая куртку с кресла, надевая на себя и выходя из клиники.       — … поэтому завтра мы сможем в спокойном темпе добраться до этой заправки. Если найдем более-менее работающую машину, а главное бензин, сможем доехать до нужного места в течение дней пяти, делая пересадки на сон, — спокойно рассуждал Какаши, показывая стоящему сзади Неджи карту.       — А если не найдем машину? Или бензин? Нужно будет идти пешком, а это займет месяц и мы не успеем к концу ноября, а значит велика вероятность сдохнуть от холода, — цокнул языком Хьюга, шмыгая носом и с нежностью накрывая ладони Тен Тен своей рукой, когда девушка обняла его сзади под курткой и стала греться, — Ты опять без шапки?       — Пока еще не так холодно, — выдохнула шатенка, укладывая голову на лопатки парня и смотря куда-то вдаль.       — Снова хочешь заболеть, как в прошлый раз? — Неджи обернулся к девушке, крайне строго на нее смотря.       — Все-все, я капюшон надену, — закатила глаза Тен Тен и накинула на голову капюшон, застегивая куртку до конца и дуя парню губы, на что он только нежно улыбнулся и щелкнул девушку по носу. После того, как Тен Тен чуть не умерла, Неджи в отношениях с девушкой напоминал курицу-наседку. А из-за того, что шило в заднице у шатенки играло также сильно, как и у ее подружки, чье имя начинается на «С», а кончается на «акура», то на голове Хьюга-старшего появился первый десяток седых волос.       — Дети, не мешайте, — фыркнул Какаши, вновь уставившись в карту. Для него эти уже более-менее взрослые люди до сих пор остались детьми. Неджи опустил глаза на Хатаке, аккуратно поправляя на нем теплое одеяло, — С противоположной стороны от заправки, каждые километров двадцать есть железнодорожные станции. Они ведут как раз к станции Пан, которая нам нужна. До нее отсюда… четыреста шесть километров.       — Звучит… долго, — Тен Тен встала на цыпочки, кладя голову Неджи на плечо и также заглядывая в карту, — Мы не дойдем пешком, нам нужна машина.       — На заправке может не быть машин, — задумчиво сказал Неджи, мимолетно поворачивая голову и едва касаясь губами виска девушки, на что она улыбнулась и внимательно посмотрела на парня.       — Значит, нужно ее достать. Мы можем выйти с тобой с утра, пока не стемнело и поискать автомобили. Чтобы лишний раз не тревожить Какаши…       — Эй, я вообще-то здесь, — Хатаке недовольно посмотрел на детей. Он не хотел быть обузой. Одно дело в случае Гаары не иметь руки. Другое — не иметь возможности ходить. Один ты просто не выживешь.       — Какаши, мы должны беречь тебя. И себя тоже. Провести зиму на ногах снова? В прошлый раз это кончилось плохо. Тен Тен заболела, а Сакура и… Куренай провалилась под лед. Мы едва находили еду и сильно мерзли. Поэтому нам нужна машина, — спокойно объяснял все Неджи, делая акцент на том, что машина нужна не только из-за недуга Какаши.       — Предлагаете идти туда? Вы вдвоем? Это достаточно далеко…       — Мы с Неджи часто выходили на зачистки и охоту вместе. Уж машину точно найти сможем, — хмыкнула девушка, подмигивая мужчине, — Мы возьмем оружие и еду с собой. И вернемся, как только найдем машину. Если не придет через пару дней — выдвигайтесь самостоятельно. Мы оставим лошадь вам.       — А если мы найдем машину, то что будем делать с конем? — задумчиво спросил Какаши, смотря в сторону «конюшни», — Мы не можем просто бросить животное на смерть.       — Мы и не бросим. Тебе нужно лежать, а значит в машине останется только два места. Будем сменять друг друга, ехать медленно, чтобы не сильно дергать машину, — вздохнул Хьюга, провожая взгляд Хатаке, — Лошадей в наше время терять нельзя.

***

      — Шикаку, куда в воду прыгнул! — крикнула Темари, стоя с Шикадаем на руках на берегу. Ино завязывала девушке сзади своеобразную переноску для ребенка, чтобы Темари могла носить сына без проблем и со свободными руками. Шикаку же сейчас активно помогал Шикамару и Гааре выгружать остатки вещей с лодки. В отличие от своего друга, Ючи сидел возле девушек, доедая поданную ему банку с рыбным паштетом.       — Я почти не намок! — соврал ребенок, беря свой рюкзак и загружая его себе на спину, — Ты же дашь мне оружие? — спросил мальчик, смотря на шатена. Нара тяжело вздохнул, задумчиво смотря на нож в своих руках и все-таки отдавая его мальчишке.       — Используй против ходячих. Попозже научу тебя драться против них, но основу ты знаешь, что…       — Сбить с ног, ударить в голову и убежать, — кивнул мальчишка, беря ножик и довольно улыбаясь, выбегая на берег. Гаара спустился вниз, тяжело вздохнул и недоверчиво смотря на лес.       — С детьми придется делать долгие привалы. Тут есть небольшой пансионат, с кучей маленьких домиков для отдыхающих. По типу летнего лагеря для всей семьи, — выходя на берег с другом, рыжий устало повел шеей.       — Раз летний, то там будет холодно. Но лучше, чем остаться на улице, — вздохнул Шикамару, забирая самые тяжелые сумки и идя в сторону леса, — Двигаемся тихо и осторожно. Максимально не привлекаем к себе внимание, понятно?       — Понятно, — подала голос Ино, трогая Темари за плечо, — Если устанешь его нести — я понесу, хорошо? Думаю, будет болеть спина…       — Да, она часто болит, — честно сказала девушка, прижимая ребенка к себе и идя за парнями в сторону леса. Пес по привычке побежал слегка вперед, принюхиваясь. Ючи прекрасно знал свою работу — он вынюхивает ходячих или чужих людей, и если находит что-то странное, прибегает к хозяевам и начинает крутиться на месте. Также тихо, не выдавая себя.       — Он такой умный, — восхитилась в очередной раз собакой Ино, забрав у Темари рюкзак и взяв его в свободную руку, чтобы облегчить нагрузку на спину. Темари благодарно улыбнулась и посмотрела вслед собаке.       — Да, Ючи умный. Сидит с детьми, находит добычу и опасность. Собак в наше время терять нельзя.

***

      — Ну вот, ты истинный пират, — хмыкнул Обито, поправляя повязку на глазу Саске, который только демонстративно закатил уцелевший глаз, — Голова болит?       — Иногда. Зато меня перестало тошнить, и это очень радует, — хмыкнул брюнет, поднимаясь со спального мешка и начиная собирать остатки своих вещей.       — Мы потратили весь антисептик на рану, осталось всего пол бутылки и пару штук чистых бинтов, поэтому постарайся беречь свой глаз хотя бы до момента, когда мы доберемся до какой-нибудь больницы или аптеки.       — Пока желания идти в город нет никакого, — вздохнул Саске, закидывая рюкзак на свою спину и случайно роняя что-то на пол. Из-за болей в голове и невозможности резко двигаться, Обито предусмотрительно сам наклонился и поднял… с земли интересную находку.       — Это что?       — Что? — Саске опустил глаза вниз и мгновенно ощутил, как его щеки начинают становится алыми. В пальцах Обито находилась коробка с презервативами, — Это… Не мое.       — Не твое? Оно вывалилось из твоего рюкзака, — Учиха поднялся с земли и внимательно посмотрел на парня сверху вниз. У Обито вообще никогда взгляд не был тяжелым, но сейчас Саске казалось, что лучше было ослепнуть на оба глаза, чем видеть, как на него в данный момент смотрит мужчина, — У вас… что-то было?       — Что? Нет! — Саске тут же примирительно поднял руки, максимально честным взглядом смотря на брюнета.       — А у тебя уже есть мысли на этот счет? — Обито сузил глаза.       — Нет!       — То есть, Сакура не привлекает тебя, как женщина? Ты считаешь, что она не красивая? — мужчина сложил руки на груди, начиная медленно покачиваться из стороны в сторону, словно хвост льва перед прыжком.       — Что? Нет, она меня привлекает… Она же очень красивая… — в горле Саске сильно пересохло и он бы отдал сейчас все за простой глоток холодной воды.       — То есть мысли есть? — Обито фыркнул, смотря на побежденного в данном словесном поединке совести и честности подростка, который только тяжело вздохнул.       — У нас правда ничего не было. И да, мысли есть. Но я бы никогда не тронул ее без ее согласия, Обито. Я люблю ее, не меньше, чем ты.       — Как люблю ее я, тебе и не снилось, — Обито повысил голос, вовремя оборвав себя на полуслове, чтобы не добавить застывшее на кончике языка «щенок», — И если ты захочешь заняться этим с ней, то прочитай… Я не знаю, какую-то литературу на этот счет! Фильмы посмотри, у брата поспрашивай, — фыркнул Обито, впихнув в руки брюнета презервативы, — И я надеюсь, ты умеешь ими пользоваться.       — Думаю, внутри инструкция есть. Или природа покажет, — фыркнул Саске, на что Обито снова сложил губы скобкой.       — Я тебе сейчас второй глаз выколю!       Услышав возню в палатке, Наруто вопросительно приподнял бровь, заканчивая топтать тлеющие бревна в костре. Сакура седлала лошадей, но и она услышала отрывки данной словесной перепалки.       — Они снова спорят?       — Они вечно спорят, — вздохнула девушка, подводя лошадей ближе к палаткам и равнодушно смотря на ее вход, — Иногда они просто невыносимы, — честно сказала девушка, надевая на голову шапку.       — Зато с ними весело, — хмыкнул Наруто, выходя из костра и подходя к своей лошади, устало тыкаясь лбом в ее шею, — Нам предстоит еще долгий путь.       — Мы справимся, — кивнула девушка, загружая вещи на свою лошадь и внимательно смотря на друга, — Я сильно скучаю.       — Я тоже. И я до сих пор уверен, что все живы, знаешь? — улыбнулся блондин и с нежностью посмотрел на небо, — И еще… Я скучаю по Хинате.       — Даже я скучаю по Хинате, — хмыкнула Сакура. Они с брюнеткой были абсолютно разными, но как-то дополняли друг друга. Харуно глубоко вздохнула, следуя примеру друга и утыкаясь виском в плечо лошади, — Я тоже думаю, что они живы.       — Правда?       — Правда. Так будет правильно. Людей в наше время терять нельзя.

***

      Знаешь, когда я оглядываюсь на то, через что прошла наша семья, через что прошёл каждый из нас, вижу всю ту боль… Я понимаю, что мы всё это пережили, поддерживая друг друга.